Фотографии с сайта Homéopathe International

В виду исполнившегося столетия со времени первого заявления Ганемана о вновь открытом им законе подобия, редакторы журнала "The Hahnemannian Monthly" решили поместить в этом журнале ряд иллюстрированных статеек о домашней жизни Ганемана, составление которых было поручено мне. Иллюстрации были следующие: месторождение Ганемана в Мейссене; его дом в Кётене; фотогравюра большого бронзового бюста, в настоящее время находящегося в библиотеке Ганемановского медицинского колледжа и присланная в 1876 г. г-жой Ганеман в Американский институт гомеопатии; портрет его первой жены; портрет второй жены. Эту серию предположено было закончить изображением гробницы Ганемана на кладбище Монмартр в Париже. Каждая из этих иллюстраций сопровождалась краткой статейкой.

Ганеман был погребен, как знали многие, на кладбище Монмартр, и в гомеопатическом календаре Швабе за 1892 г. было помещено изображение его могилы. Не будучи вполне уверен в точности этой гравюры, я передал ее г-ну Платту, профессору химии в Ганемановском гомеопатическом колледже, который собирался отправиться в Париж, и сообщил ему некоторые указания о месте нахождения могилы, а затем, по его просьбе, препроводил к нему следующие данные в доказательство того, что Ганеман скончался и был похоронен в Париже.

В 1843 г. в журнале "Allgemeine homöopathische Zeitung" было помещено сообщение французского врача Яра о том, что Ганеман умер, и что по приглашению г-жи Ганеман он явился к ней в дом и видел его лежащим мертвым в постели (см. "Allgemeine homöopathische Zeitung", том 24, стр. 237, и Bradford's "Life of Hahnemann", стр. 417).

Д-р Зусс-Ганеман писал в журнале "British Journal of Homeopathy" 30 мая 1865 г.:

К несчастью, я присутствовал только при самых последних минутах жизни моего дедушки и даже не был у него накануне его смерти, хотя моя покойная матушка и я прибыли в Париж еще за неделю до печального события.

Из этого видно, что Ганеман умер в Париже, а не в Ницце, как полагали некоторые.

В "British Journal" за октябрь 1843 г. читаем:

Самуил Ганеман скончался на 89-м году жизни в своем доме на Rue de Milan в шесть часов утра после болезни, длившейся шесть недель. Его останки в настоящее время покоятся в семейном склепе г-жи Ганеман на кладбище Монмартр, но они, вероятно, будут перевезены в Германию.

В 1878 году д-р Гайар (Gailliard) пишет во французском журнале "L'Homéopathie Militante":

Где погребены бренные останки основателя гомеопатии? Полагают, что в Париже, но никому не известно, на каком кладбище. Один из моих коллег в Париже уверял меня четырнадцать лет тому назад, что тело Ганемана было временно положено в гробнице знаменитого художника Летьера (Lethière).

На заседании Международного гомеопатического конгресса в Париже 14-го августа д-р Ван дер Гёвель из Антверпена внес предложение от имени Бельгийского гомеопатического общества о сооружении памятника над могилой основателя гомеопатической школы. Президент Л. Симон сказал, что место его погребения неизвестно. Д-р Пти (Petit), связанный с семейством Ганемана родственными узами, удостоверил, напротив, на том же собрании, что прах нашего учителя покоится на том же месте, где его положила г-жа Ганеман, но он не мог в точности определить это место.

В журнале "Bulletin de la Société homéopathique de France" и "Art médical" за октябрь появилось сообщение за подписью аптекаря Шарля Кателлана о том, что Ганеман покоится на кладбище Père Lachaise.

Я постарался разрешить вопрос вне всякого сомнения. С этой целью я обратился к муниципальным властям и получил от них следующее официальное уведомление: "Христиан Фридрих Ганеман скончался 2 июля 1843 г. Rue de Helder, №11, и погребен 3 числа того же месяца на северном кладбище (Монмартр) в 16 участке по 1-й линии у стены №9. M-me Ганеман, его жена, скончалась мая 29, 1878 г., и погребена на том же месте".

На могиле нет ни креста, ни обстановки, только немного цветов, пролежавших там несколько месяцев. Теперь зависит от гомеопатов предпринять что-нибудь. Д-р Гайар¹.

Д-р Пульман пишет в "Leipziger Populäre Zeitschrift für Homöopathie" за июль 1893 г.:

В шесть часов утра 11 июля 1843 г., в пасмурную и дождливую погоду по улицам Парижа подвигалась погребальная процессия, направлявшаяся к кладбищу Монмартр… Камень с надписью "Христиан Фридрих Самуил Ганеман" на левой стороне 16 участка кладбища обозначает место, где усопший нашел себе вечный покой. Эта могила, как и многих других знаменитых людей, похороненных на Монмартре, например, поэта Гейне, принадлежит к числу исторических гробниц, которые содержатся в исправности, когда родные перестают заботиться о них.

В журнале "Homeopathic World", том 13, стр. 349, читаем:

Рано утром в июле 1843 г. во дворе дома Ганемана остановились дроги; на них поспешно был поставлен гроб, и так же поспешно дроги пустились в путь. За ними пешком к соседнему кладбищу Монмартр шли жена, дочь, внук (Зусс-Ганеман) и молодой врач Летьер. Гроб втолкнули в старый склеп, где г-жой Ганеман были уже поставлены два других гроба. Не было ни погребальной церемонии, ни похоронных обрядов, ни заупокойной молитвы над телом знаменитого усопшего (вероятно, написано Зусс-Ганеманом; см. "Life of Hahnemann" Брэдфорда, стр. 424).

В "British Journal", том 22, стр. 679, Зусс-Ганеман говорит:

Гроб был поставлен, и теперь находился в старом склепе, где его преданная жена раньше поместила останки двух престарелых друзей.

В календаре Швабе, в котором было помещено изображение могилы, говорится:

Могила Самуила Ганемана находится в Париже на кладбище Монмартр; она была воздвигнута его второй женой, Меланией, урожденной Дервильи Гойе (D'Hervilly Gohier). На памятнике надпись: Христиан Фридрих Самуил Ганеман. Это одна из так называемых там исторических могил, которые сохраняются на счет правительства, когда родственники умершего о них более не заботятся. Недалеко от могилы, в 16 участке с левой стороны находится памятник другого не менее знаменитого немца, умершего в Париже поэта Генриха Гейне.

Д-р Александр Виллерс в Дрездене писал мне в 1893 г.:

Г-жа Беннингхаузен живет в Мюнстере, но к ней, по-моему, не стоит обращаться, так как она очень неблагосклонно относится к своему отчиму Ганеману. Я тщетно добивался у нее позволения обозначить имя Ганемана на его могиле. Так что теперь трудно отыскать, где лежит Ганеман.

От профессора Платта я получил в мае письмо следующего содержания:

Сегодня время после полудня я посвятил памяти Ганемана, начав с посещения кладбища. Прилагаю свидетельство о погребении (не помеченное числом); оно соответствует, как Вы видите, тем указаниям, которые Вы мне сообщили о местонахождении могилы, но, по рассмотрению фактов, оно оказалось неверным. № 9 в 16 участке есть могила вдовы Ганемана, и на нем следующая надпись: "Marie Melanie d'Hervilly. Veuve de Chrétien Frédéric Samuel Hahnemann, née le 2 Fevrier 1800, decedée le 27 Mai 1878. Maman — amour — toujours". Надпись очень потерта. На гробнице много венков. Могила самого Ганемана находится под № 8 по той же линии; она не имеет никакой надписи, а внизу только следующие буквы и цифры: "C. P. 324–411–1832–1834". Место записано в кладбищенских книгах под именем Летьера, но рассмотрение книг того времени удостоверило, что это действительно место погребения Ганемана. К счастью, Ваша маленькая фотография оказалась верным изображением могилы; здесь же я не мог добыть фотографического снимка, а когда я попытался срисовать могилу, то мне пригрозили арестом, если я не истреблю рисунка на месте, так как закон воспрещает срисовывать памятники на кладбище. Могила покрыта ржавой железной крышей, местами сильно поломана, и обнесена ржавой железной решеткой; внутри ограды растет сорная трава, и стоит памятник без всякой надписи. На поперечном пруте висят шесть черных венков, прежде бывших желтыми; вероятно, это те же самые венки, которые видны на Вашей фотографии. Я узнал интересный факт: могила занимает большее пространство, чем за которое было первоначально уплачено, так что городу причитается долг в размере 110 франков, и если деньги это не будут уплачены, могила будет разорена. Мне даже случилось услышать, в бытность мою в кладбищенской конторе, что уже собирались сделать распоряжение в этом смысле, так как власти в последнее время тщетно разыскивали прикосновенных лиц для уплаты этой суммы. Вот хороший случай филадельфийским обществам отличиться: 110 фр. (22 доллара), чтобы избавить могилу Ганемана от разрытия! Затем я узнал, что за такую же дополнительную сумму в 110 фр. можно возобновить решету и крышу, а содержание могилы в полной исправности будет обходиться ежегодно в 30 фр., так что вся затрата составит 220 фр. единовременно, а затем по 30 фр. в год. Неужели результат этого не стоит? Конечно, еще будут мелочные расходы, но требующаяся в настоящее время сумма не превысит 50 долларов (100 рублей).

Теперь о домах, в которых жил Ганеман. № 11 Rue de Helder есть Hotel Richmond, где, как мне сказали, Ганеман жил незадолго до своей кончины. Владелица этого дома передала мне, что Ганеман умер не в этом доме, а в Ницце. Дом этот в отличном состоянии. № 1 Rue de Milan находится в маленькой улице, кажется, идущей от Rue d'Amsterdam и вблизи вокзала Св. Лазаря (Gare de l'Ouest).

Это письмо проф. Платта было мной получено в Ганемановском колледже, и прежде чем идти домой, я зашел к д-ру Рауе. Он пришел в сильное негодование, узнав, что могила Ганемана в таком плачевном состоянии, тогда как в настоящее время ему сооружается великолепный памятник; это было наше последнее свидание, и я не скоро его позабуду². Затем я отправился к декану нашего колледжа проф. Пембертону Дадли (Dudley) и рассказал ему обо всем. Он сказал, что колледж обязан уплатить долг и спасти кости нашего учителя от поругания. Профессора Дадли, Мор и Гудно, собравшись в колледже, решили принять на себя ответственность и уполномочили проф. Мора поручить проф. Платту принять меры, какие он признает необходимыми для ограждения запущенной могилы. Я, со своей стороны, послал письмо проф. Платту следующего содержания:

Я сегодня виделся с проф. Дадли, который мне сообщил, что Ганемановский колледж через посредство проф. Мора доставит Вам carte blanche. Я объяснил все проф. Дадли, и нам желательно, чтобы Вы поступили, как заблагорассудите. Если тело Ганемана лежит в этой могиле, и мы имеем возможность оградить его, то хотим это сделать немедленно. По-моему, нет никакого сомнения, что кости Ганемана действительно покоятся в ней; д-р Летьер был молодой врач, лечивший по гомеопатическому способу, он пользовал Ганемана во время его последней болезни и был одним из четырех лиц, провожавших его тело до могилы.

В следующем своем письме от 22 мая проф. Платт пишет:

Спешу сообщить Вам, что я был сегодня у нескольких французских врачей, но им, по-видимому, известно о бывшем местожительстве Ганемана и о его жизни здесь не более, чем мне. Они ничего не смогли сказать о Rue de Helder и о Rue de Milan, и не знали, что он был погребен на Монмартрском кладбище. Дом № 1 Rue de Milan теперь занят второстепенной гостиницей Hôtel de Rouen, и находится на углу улиц Rue de Milan и Rue de Clichy. В нижнем этаже помещается магазин чучел под вывеской Histoire Naturelle. Улица эта на горе, выше вокзала Св. Лазаря, и тянется от Rue d'Amsterdam до Rue de Clichy, многие из домов очень красивы, как например № 3, стоящий возле гостиницы Rouen. При жизни Ганемана это здание носило название Hôtel Hahnemann; в то время вход был не с улицы Clichy, а через сад, в настоящее время принадлежащий № 3.

Я снабдил проф. Платта рекомендательным письмом к д-ру Деджону (Dudgeon) и также предложил ему посетить д-ра Зусс-Ганемана в Лондоне. Он ему писал и получил от него следующий ответ:

14 Highbury Crescent, London, 21 июня 1896 г.

М. Г. Д-р Деджон прислал мне Ваше письмо с запросом, где был погребен мой дедушка. Охотно готов сообщить все сведения, так как я присутствовал при погребении. Похороны были самые бедные и жалкие; его хоронили рано утром и, к несчастью, все время лил дождь. В то время как гробовщики несли гроб вниз по лестнице дома на Rue de Milan, уже произошло первое столкновение между ними и г-жой Ганеман: они слишком быстро опустили тяжелый гроб на одну из ступней, и г-жа Ганеман испугалась, что они попортили не гроб, а лестницу, обнаружив более забот о лестнице, чем о гробе. Все мы шли пешком за погребальной колесницей до кладбища Монмартр. Когда мы прибыли к открытой могиле, опять произошел беспорядок. Могила была выложена из старого кирпича и в ней уже были два гроба — в одном, как я узнал, было тело Гойе, а в другом Летьера. Гроб моего дедушки не входил в могилу, будучи велик, и рабочие долго старались впихнуть его, и, наконец, пришлось вынуть верхние кирпичи. Могила эта за № 8, и если бы ее можно было вскрыть, то дедушкин гроб оказался бы как раз над гробом Летьера. Да, печальны были похороны моего дедушки. Г-жа Ганеман получила разрешение не хоронить в продолжение двух недель, так как она набальзамировала труп, при чем и я присутствовал. Выражая Вам мою признательность за участие, которое Вы принимаете в этом деле, остаюсь преданный Вам Зусс-Ганеман.

Ниже приведен отчет профессора Платта о мерах, им предпринятых к охранению могилы Ганемана от посягательства.

Имея в руках указания местонахождения могилы (16 участок, 1 линия, № 9) и изображение предполагаемой гробницы, полученные мной от д-ра Брэдфорда в Филадельфии, я посетил кладбище Монмартр 15 мая. Когда я нашел могилу, оказалось, что указание не соответствовало гравюре, так как на последней был изображен № 8, а не № 9. Кладбищенская контора сообщила мне, что № 9 могила Ганемана, но дальнейшие исследования показали, что в № 9 погребена г-жа Ганеман, и что место то было куплено после смерти Ганемана. № 8 был записан в книгах под именем Летьера и первоначально куплен в 1832 г. Факт, что г-жа Ганеман была знакома с Летьером, и что молодой врач Летьер был в числе немногих, сопровождавших гроб на кладбище, заставил меня предполагать, что № 8 есть могила Ганемана, и это предположение впоследствии оправдалось.

Во время расспросов в конторе я услыхал, что отдано приказание разрыть могилу № 8. Мне сообщили, что за место не было вполне уплачено, и гробница будет снесена. Полагая, что это могила Ганемана, я просил замедлить исполнением решения, чтобы дать мне время снестись с Ганемановским колледжем в Филадельфии и донести факультету о положении дел. С обратной почтой я получил от факультета через посредство проф. Мора уполномочие поступить по своему усмотрению.

Кладбищенское начальство сначала дало мне понять, что по их записям Ганеман был погребен в № 8, но оказывается, что такой записи у них нет. Поэтому я на время приостановил дальнейшие разыскания, но списавшись между тем с проф. Брэдфордом, я через несколько недель получил полное изложение фактов, насколько они были известны, о погребении Ганемана. При помощи этих сведений я вновь посетил кладбище и подробно рассмотрел все записи. На свидетельстве о погребении Летьера оказалась отметка, написанная красными чернилами поперек одного из углов, ссылавшаяся на погребение, совершенное 11 июля 1843 г., и наконец, в одной из старых кладбищенских книг было найдена запись о погребении Христиана Фридриха Самуила Ганемана, 89 лет, июля 11, 1843 г. Единственное недостающее звено было доставлено в интересном письме, полученном от д-ра Зусс-Ганемана, в Лондоне. Он лично присутствовал при смерти и погребении своего дедушки, и указанная им могила под № 8, место Летьера, уже не оставляла никакого сомнения. Взяв жену в переводчицы, я добыл необходимые документы от кладбищенских властей, внес их в городскую ратушу и заплатил за место, после чего квитанции в получении денег были записаны в кладбищенской конторе. В то же время сделано распоряжение о приведении могилы в исправность: о снятии поломанной цинковой крыши, о полировке камня и об исправлении и окраске ограды. Мне пришлось покинуть Париж 26 июня, до окончания этих переделок, но д-р Франсуа Картье, которому я имел удовольствие показать могилу 25 июня, любезно вызвался присмотреть за тем, чтобы все было исполнено как следует, и затем я получил от него известие об удачном выполнении работ.

Профессор Платт недавно получил из парижской префектуры следующий официальный документ, внесенный в архив Ганемановского медицинского колледжа в Филадельфии:

"Direction des Affaire Municipale. Bureau des Inhumation. Cimetière du Nord. Addition du 0m 22 cent. À une concession perpétuelle de trois mètres. Republique Française. Liberté, Egalité, Fraternité, Préfecture de la Seine. Le Préfet de la Seine, Vu le décret du 23 prairial an XII, sur les sépulture:

Vu les bons de concession en date des 23 Avril 1832 et 20 Sept. 1834, établissant qu'il a été fait à M-me V-ve Guillon-Lethière concession de trois mètres superficiels de terrain dans le Cimetière du Nord;

Vu le rapport de M. le Conservateur du Cimetière du Nord duquel il appert qu'á la suite des operations cadastrals exécutées dans ledit Cimetière, il a été réconnu que la concession ci-dessus, au lieu de trois mètres concédés, occupait une surface de trois mètres 22 cent. Faisant ressortir une anticipation de 0m 22 centièmes dont le prix, soit cent dix francs, au tariff alors en vigueur, n'avait pas été acquitté;

Vu le récepissé délivré par le Receveur Municipale le 25 juin 1896, duquel il appert que M. Charles Platt agissant au nom des Ayant droit de M-me V-ve Guillon-Lethière a versé à la Caisse Municipale, aux fins dessus, une somme de cent dix francs ainsi repartie

Part revenant à la Ville de Paris . . . . . . . . 88 f.

Part revenant à l'Assistance publique. . . . . 22 f.

Total égal . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .110 f.

Arrète

Art. 1. Il est fais concession aux ayant droit de M-me V-ve Guillon-Lethière, représentés pas M. Charle Platt, de 0m 22 Cent. de terrain dans le Cimetière du Nord par addition aux trois mètres concédés les 23 Avril 1832 et 20 Sept. 1834.

Art. 2. Les terrains ainsi concédés ne pourront jamais être admis dans le commerce et ne sont transmissibles que par voie de succesion ou partage ou le donation entre parents.

Art. 3. Les Frais de timbre et d'enregistrement du présent arrété, montant à la somme de 9 f. 60 c. (soit 3 f. 60 c. de timbre et six francs d'enregistrement) sont à la charge de M. Charles Platt.

Art. 4. Ampliation du présent arrété sera adressée:

1. à M. Charles Platt, Chimistre au Collège de Hahnemann à Philadelphie (E.U.) au nom des ayants droit de M-me V-ve Guillon-Lethière;

2. à M. le Directeur de l'Administration de l'Assistance publique;

3. à M. le Conservateur du Cimetière du Nord.

Fait à Paris, le 11 Juillet 1896. Pour le Préfet de la Seine, le Conseiller de Préfecture délégué. Signé: Laty^3.

Pour ampliation: Pour le Secrétaire Général le Conseiller de Préfecture Délégué. Enregistré à Paris, Bureau des Actes Administratifs le vingt trois juillet 1896, fs 5,79. Reçu six francs décimes. Signé (illisible).

Могила Ганемана приведена в исправность, и профессор Платт имеет расписки от каменщика, исполнявшего работу. Можно упомянуть, что квитанция, выданная парижским муниципалитетом в уплате 119 фр. 60 с., редактирована так: "Получена от Чарльза Платта, поверенного Ганемановского колледжа в Филадельфии, сумма в 119 франков 60 сантимов за уступку в вечное владение земли на Cеверном кладбище". В настоящее время крыша снята, и гробница открыта солнечному свету и воздуху. По мнению юристов, проф. Платт, произведя уплаты, приобрел место, где покоится тело Ганемана, а так как он действовал от имени Ганемановского колледжа, то последний теперь владеет могилой Ганемана. Во всяком случае, сомнительно, чтобы кто-нибудь мог потревожить его тело.

В заключение вспомним, что профессору Платту мы обязаны глубочайшей благодарностью, так как он возбудил интерес к запущенной могиле на горе Монмартр, и устранил впредь всякую опасность, которая могла бы угрожать останкам одного из величайших благодетелей человечества.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ "L'Homéopathie Militante", октябрь, 1878 г., том I, стр. 456.

² Д-р Рауе недавно скончался.

³ Сенская префектура. Вследствие постановления от 23 прериаля XII года о погребениях; вследствие концессии от 23 апреля 1832 г. и сент. 20, 1834 г., по которым уступлено вдове Guillon-Lethière три метра земли на Cеверном кладбище.

Вследствие донесения смотрителя Cеверного кладбища, из которого видно, что могила на означенном кладбище вместо трех метров занимает поверхность в три метра 22 сантиметра, что составляет излишек в 0 метров 22 сантиметра, цена которых по действовавшему тогда тарифу сто десять франков, не уплачена;

Вследствие квитанции, выданной муниципальным сборщиком 25 июня 1896 г., из которых видно, что г. Чарльз Платт, действуя от имени тех, которые имеют права вдовы Guillon-Lethière, внес в муниципальную кассу с вышеупомянутой целью сумму сто десять франков, разделенную так:

Часть, следуемая городу Парижу, — 88 фр.

Часть, следуемая Общественному призрению, — 22 фр.

Всего — 110 фр.

Постановляет:

Ст. 1. Сим уступается имеющим права вдовы Guillon-Lethière, в лице Чарльза Платта, 0 метров, 22 сантиметра земли на Cеверном кладбище, в добавление к трем метрам, уступленным 23 апреля 1832 и 20 сентября 1834 г.

Ст. 2. Отпускаемая земля никогда не может быть продаваема или отчуждаема иначе как путем наследства, дележа или дара между родственниками.

Ст. 3. Расходы на марки и запись настоящего постановления, а именно: 9 франков 60 (3 фр. 60 с. за марку и 6 фр. за внесение в книгу) уплачиваются г-ном Чарльзом Платтом.

Ст. 4. Копия с настоящего постановления будут отправлены:

1. Г-ну Чарльзу Платту, химику при Ганемановском колледже в Филадельфии (Соединенные Штаты С. А.), как законному представителю вдовы Guillon-Lethière;

2. Директору Управления общественного призрения;

3. Смотрителю Cеверного кладбища.

Совершено в Париже 11 июля 1869 года.

За префекта Сены уполномоченный советник префектуры. Подписал Лати.