— III —

ИЗДАНО

К. ФОН БЁННИНГХАУЗЕНОМ

КОРОЛЕВСКИМ ПРУССКИМ ПРАВИТЕЛЬСТВЕННЫМ СОВЕТНИКОМ И ДОКТОРОМ ОБОИХ ПРАВ И МЕДИЦИНЫ, РЫЦАРЕМ ОРДЕНА ПОЧЕТНОГО ЛЕГИОНА, ПОЧЕТНЫМ ПРЕЗИДЕНТОМ, ДЕЙСТВИТЕЛЬНЫМ ЧЛЕНОМ, ПОЧЕТНЫМ ЧЛЕНОМ И ЧЛЕНОМ-КОРРЕСПОНДЕНТОМ МНОГИХ НАУЧНЫХ ОБЩЕСТВ, ПРАКТИКУЮЩИМ ВРАЧОМ-ГОМЕОПАТОМ

Docet Hippocrates, docet Galenus, tutius autem docet natura
(лат. Учит Гиппократ, учит Гален, но больше всех учит природа. — Прим. авт. сайта)

ЛЕЙПЦИГ

ИЗДАТЕЛЬСТВО ОТТО ПУРФЮРСТА

1863

— IV —

Проф. Дирбах "Лекарства Гиппократа", предисл., стр. iv

АВТОР СОХРАНЯЕТ ЗА СОБОЙ ПРАВО НА ЛЮБЫЕ ПЕРЕВОДЫ

— V —

ПРЕДИСЛОВИЕ

Когда появляется задача заново представить старинное произведение литературному миру, то сделать это можно разными способами.

В наш век образования и науки, когда филология, как ранее в Александрии, наряду с философией, логикой, юриспруденцией и медициной получила статус равной им академической доктрины¹, исследователь языка обязан подвергнуть текст с его различными способами прочтения тщательной проверке, сравнить его с другими ему подобными. Он должен выбрать только самые правильные варианты или же отыскать новые, а все излишнее

¹ Плодом этих ученых достижений является в сегодняшней школьной терминологии слово "абитуриент", обозначающее гимназиста-выпускника, которого так же нет в классике, как и монашеских слов "monachare" и "claustrare" (латинизированные глаголы, обозначающие "делать человека монахом" и "запирать, изолировать". — Прим. авт. сайта), испортившими репутацию Средневековья. Употребляемое канониками слово "nupturire" (лат. желать вступить в брак. — Прим. авт. сайта) не служит оправданием, ибо это слово не новинка, а встречается уже у Марциала (III, 93. 18) и в "Апологии" ("De magia orat.", ed. Bip. II, p. 75) Апулея. До наших дней не позволялось обогащать древний мертвый язык такими новыми, неграмматическими и представляющими двойное будущее время словами.

— VI —

устранить, подвергнув острой критике. Так появляется новое издание, в котором якобы исправлены недостатки всех предыдущих, часто сопровождаемое комментариями, прославлящими начитанность, остроумие и труд автора. Мы² должны признаться, что без всяких сожалений хотим отказаться от славы. Мы не можем убедить себя в том, что все огромные требуемые для этого усилия (речь идет не только о знании языка, которым мы не владеем в совершенстве, но и о затрате времени и сил, которыми мы также не располагаем в избытке) можно компенсировать тем иногда совершенно незначительным результатом, который позже будет подвергнут нападкам других не менее ученых филологов.

Другой вид представлен переводчиком. Его задача, возможно, требует меньших затрат времени, но определенно сложнее предыдущей, не только потому что требуется идеальное знание обоих языков, но и потому что появляется новая сложность: переводчик обязан все передать должным образом, и у него нет права оставлять при переводе без внимания что-либо непонятое или двусмысленное. Переводчик привязан не только к смыслу, но и к словам и способу выражения автора, и потому нередко попадает в затруднительное положение из-за своеобразия двух языков, которые в разговорной речи часто имеют столь много различий, что перевод оказывается практически невозможным³.

² Если в данной работе местоимение "я" иногда заменяется на "мы", то это обычная дань традиции, и связано в основном с тем, что здесь в меньшей степени выражаются индивидуальный взгляд и убеждения автора, а в большей — мнение образованных и опытных гомеопатов.
³ Даже если бы у нас были выдающиеся способности, то все равно мы не пожелали бы услышать своему переводу похвалу, подобную той, что была сделана переводам Фосса, о которых говорили, что они как восковые фигуры пугающе похожи на оригинал. Для этого мы не так честолюбивы.

— VII —

Задача комментатора, в противоположность двум предыдущим, намного проще, и сложности, которые появляется при этом, имеют совсем другую природу, так как они больше касаются сути и содержания, и менее слов и выражений. Конечно, и он, если воспроизводит и оригинальный текст, и перевод, привязан к фразам, но основным все же является смысл. Кроме того, у него есть право на свое усмотрение  опускать то, что не требует объяснения, или то, что он не может объяснить⁴.  В этом заключается упрощение его задачи, чем он, как правило, и пользуется.

Самая простая задача у толкователя. Оригинальный текст занимает у него лишь подчиненное место, и толкователь использует его как повод, чтобы сказать то, что ему заблагорассудится⁵. Он, не колеблясь, игнорирует  все темное и сомнительное, не привязан строго к

"Яркий и риторический стиль в материале подобен синим и красным цветам в поле. Они нравятся тем, кто гуляет ради собственного удовольствия, и вредят тому, кто хочет собрать урожай" ("Афоризмы" Свифта).
⁴ "О! Как же повезло комментатору, ведь он при наличии какого-либо сложного места в тексте может лишь приотворить дверь читателю, и ничего не говоря, кроме пары загадочных греческих слов, просто сбежать". Лихтенберг "Объяснения Хогарта", Pl. XII.
⁵ Возможно, некоторые читатели осудят нас за излишнюю многословность и за то, что вольность комментатора переходит определенные допустимые границы. Нередко мы указывали в комментариях лишь мелочи, которые можно по желанию пропустить, при этом не нарушив связности текста и ничего не потеряв. Другие же читатели, наоборот, любят разнообразие в таких текстах, которые по природе своей серьезны и отчасти утомительны. Для таких читателей в текст были включены не относящиеся к делу красочные добавления, которые часто защищают от скуки и пресыщения, а также освежают или бодрят дух.

— VIII —

словам перевода, и часто не нуждается в значительной части той учености, без которой трое предыдущих не смогут решить свои задачи.

Благосклонный⁶ читатель легко найдет в только что сказанном основную причину, почему мы при данной обработке афоризмов Гиппократа выбрали более простую задачу. Однако она не единственная, и к ней несомненно примыкает и вторая причина, которая заключается в том, что это занятие было лишь побочной работой, помимо которой у нас было много других профессиональных обязанностей. Часто нам приходилось прерываться, но это практически не повлияло на результат нашего труда.

К этим двум основным причинам можно причислить и то, что мы, с одной стороны, свободны от самоуверенности, позволяющей ставить себя в ряд с истинными учеными, и хотели претендовать только на звание практиков, а с другой стороны, для нас это была лишь возможность высказать все наши взгляды и мнения, основанные на многолетнем опыте. Итак, мы сказали все, что сочли нужным сказать о форме этого текста.

Что касается содержания этого текста, то это полностью отражено в названии произведения.

Оно содержит в основном немецкий перевод самых известных трудов Гиппократа,

⁶ Есть два вида читателей, для которых все комментарии и примечания скучны и несносны, а именно, это те, которые знают все, и те, которые не знают ничего. Мы, конечно, не создавали наш текст для этих крайностей. И те, и другие могут посчитать это предупреждением. Как сказал Умар, "у нас есть Коран. Если книги содержат то, о чем сказано в Коране, то они лишние, если же в них нет того, о чем говорится в Коране, то они вредны, и в обоих случаях их следует сжечь".

— IХ —

представленных в лучших изданиях, с использованием других латинских, немецких и французских переводов, и мы надеемся, что все признают, что несмотря на простой способ изложения, мы смогли везде по возможности точно передать смысл оригинала. На большее мы в этом отношении не имеем притязаний, и если кто-либо пожелает сравнить наш вариант с уже имеющимися, то мы не станем возражать.

При составлении примечаний мы позволяли себе абсолютно свободно высказывать свое мнение, возможно, доходя до степени произвола, и считаем необходимым откровенно об этом сказать.

Итак, есть два пункта, которые особенно в наше время требуют разумного и тщательного обсуждения. С одной стороны, это материалистическое направление, которое представляет новая фармацевтика, с другой — это собственно суть и ценность гомеопатии, где господствует большая путаница в понятиях. Эти два пункта мы всегда учитывали при составлении комментариев и никогда не упускали возможность высказать свое мнение, подтвержденное тщательным наблюдением и богатым опытом нашей практики (которой мы занимаемся уже треть века). Эти мнения и убеждения, в сочетании с другими им подобными, как минимум представляют собой некоторую ценность, так что их нельзя не принимать во внимание, просто отрицая, игнорируя или пожимая плечами⁷. Если наши искренние высказывания иногда будут вызывать возмущение, то это не наша вина, и мы разъясняем с самого начала, что для нас нет ничего более чуждого, чем личный выпад или тем более

⁷ Ne pudeat te nil scire, turpe est nil discere velle. Marc. Aurelius (лат. Не стыдно не знать, стыдно не пытаться узнать. Марк Аврелий. — Прим. авт. сайта).

—Х —

оскорбление, и сейчас речь пойдет только об основной теме⁸.

Принимая во внимание это последнее мнение, нельзя неверно понять или поставить нам в упрек то, что мы обвиняем одного ученого в некоторой непоследовательности. Этот человек, кстати, не кто иной, как очень известный и по праву почитаемый на родине и за рубежом А. ф. Гумбольдт. Как известно, в 1797 году он опубликовал свой известный и использованный многими труд "О раздражаемых гальванизмами мышцах и нервных волокнах с рассуждениями о химических процессах у животных и растений"⁹. В этой работе мы найдем его рассуждения и убеждения, позже доведенные до абсурда преувеличениями истинной материалистической школы¹⁰, которая исключает все духовное, и,

⁸ Si quis exsiterit qui sese laesun clamalit, is aut conscientiam prodes suam aut certe metum. Erasmus (лат. Человек, который кричит, что его оскорбили, либо изменяет своей совести, либо по меньшей мере выдает свой страх. Эразм Роттердамский. — Прим. авт. сайта).
⁹ "Психологическая школа определенно обладает знаниями обо всех частях глаза и о функциях каждой, но только до сетчатки и зрительного нерва. Ей ничего не известно о том, как процесс зрения происходит далее. Также она не находит объяснения восприятию цвета, в особенности такое, какое бывает при болезнях, причем не только глазных. Также психологическая школа ничего не знает о неспособности различать цвета, которая иногда обнаруживается и у людей, чьи глаза и зрение в остальном в порядке. Мышление само по себе не является химическим процессом, но, по моему мнению, оно происходит одновременно с материальными изменениями в мозге". Гумбольдт "Опыты", II, 51. С прекрасной иронией говорит Гейнрот ("О гипотезе материи", стр. 14): "Когда цветок зацветает, его цветение является важнейшим проявлением органически-созидающей силы в растительном организме. Мозг думает, и мысль — это как бы цветок этого органа, высшее доказательство того, что в животном организме есть органическая сила".
¹⁰ "Гумбольдт, — заверяет проф. Вертер в 'Verhandl. d. naturh. Ver.' Jahrgang 16, S. 328, — станет основателем нервной психологии; также он был первым, кто вступил на путь науки в фармакологии".

— XI —

скажем откровенно, все божественное^11-12.

Мы считаем излишним подробно обсуждать каждый известный труд, у нас есть лишь

¹¹ Quid est enim aliud natura, quam Deus et divina ratio toti mundo et patribusejus inserta. Seneca, de benef. IV, 6 (лат. Ибо что еще есть природа, как не Бог и Божественный разум, вложенные во весь мир и Родину? Сенека, "О добрых делах". — Прим. авт. сайта).
     Довольно сурово, и все же не безосновательно суждение Шметтау о Гумбольдте, когда он в своем "Фридрихе Вильгельме IV", стр. 33, утверждает: "Его космос представляет собой природу и то, что человек от нее перенимает, не заботясь о ее Cоздателе. Это противоположность Библии, которая хвалит деяния Cоздателя и не рассказывает о наблюдениях людей. Человек, который за свою девяностолетнюю жизнь не достиг никакого результата, кроме самоуверенного равнодушия, проходящего мимо живого Бога, не печалясь о нем, еще не достиг источника мудрости, плодом которой является внутренний мир. И влияние, которое он оказывает на свое время, не принесет никому ничего хорошего, разве что только силам, которые хотят этот мир разрушить".
     "'Космос' Гумбольдта, — утверждает В. Менцель в "Истории новейшего времени", прим. на стр. 10, — был противопоставлен Библии как Книга книг. В этом изображении единства природы Создатель не почитается и не упоминается, а природа представлена как равнодушная субстанция, и ее значение проявляется только в том, что человек ее познает и использует. Гумбольдт не зависит от Создателя и сути вещей, он говорит только о первооткрывателях, толкователях и изобретателях, он восхваляет исключительно исследовательский дух, подобно философии Гегеля, который считает, что Бог существует единственно в сознании людей. Под влиянием Гумбольдта немецкое естествознание, с некоторыми исключениями, создало фронт против христианства".
¹² Только в некоторых местах "Космоса" (I, стр. 260, II, стр. 15, 27, 36, 39, 45 и др.) мы можем найти имя Бога, но даже и в этих случаях оно упомянуто только наряду с другими, или связано с историей. Мы не должны забывать, чтó ученый говорит в этом отношении (I, стр. 376): "К эмпирической области объективного чувственного восприятия, к описанию развития и тогдашнего состояния нашей планеты не относятся тайные и нерешенные (следовало бы сказать, нерешаемые) проблемы становления". Но это, несомненно, был бы шаг к Cоздателю и Хранителю всех благ, и к Божеству, чего нам всем так не хватает.

— XII —

задача доказать обнаруженную ранее непоследовательность этого ученого. И мы охотно ее выполним, имея возможность найти эти доказательства для наших взглядов в произведениях этого человека, написанных в ярком стиле, которые не очень известны в кругу специалистов. Этот остроумный, но тогда еще не столь углубившийся в свои гальванические опыты ученый, двумя годами ранее (в 1795 г., в 4-м номере журнала "Оры") так красиво и точно обозначил действие духовной жизненной силы¹³ и c такой остротой представил противоположность жизни и смерти, что мы даже не знаем, кто тут может с ним сравниться, хотя все это было изложено в коротком (и очень восхваляемом Шиллером) рассказе "Жизненная сила, или Родосский гений"¹⁴. Мы не можем

¹³ "Бесспорно, — справедливо утверждает Гуфеланд, — жизненная сила принадлежит к максимально общим и могучим силам природы. Она наполняет и движет всем, она, вероятно, является основным источником, из которого происходят все остальные силы физической природы. Она есть то, что создает все, содержит, с ней творение проявляет себя уже многие тысячи лет каждую весну с роскошью и свежестью, как тогда впервые, когда она только возникла в этом мире. Жизненная сила — это то, что все совершенствует и поддерживает благодаря идеальной организации, она даже поднимает мыслительную и духовную энергию, и вместе с жизнью дает разумному существу ощущение и счастье этой жизни. Нехватка жизненной силы явно препятствует не только физической, но и духовной деятельности, а также способна вызвать любые отвращение и скуку, что, к сожалению, типично для нашего времени. А определенный избыток жизненной силы может и должен привести ко всем благам и начинаниям и сделать жизнь прекраснее".
     То, что мы понимаем под жизненной силой, это не то, что связывают с этим понятием лейбницианцы, и в связи с чем они цитируют следующий текст (Protog. стр. 18): "Neс dubium est, cum prima telluris tencrae stamina ducebat sapientissimus conditor, aliquid formationi animali aut plantae simile contigisse, sed incendiis et eluvionibus ac ruinis nunc ita detortum perturbatumque in hac superficie et velut cute, ut aegerrime nosci possis" (лат. Несомненно, что когда мудрейший Творец протянул первые непрочные нити земли, произошло нечто, подобное созданию животного или растения, но пожарами, наводнениями и разрушениями оно ныне так искривлено и извращено на ее поверхности, что вы вряд ли сможете узнать его. — Прим. авт. сайта).
¹⁴ Следует напомнить, что Гумбольдт еще 15 октября 1849 года в письме к Фарнхагену объявил "Взгляды

— XIII —

отказать себе в удовольствии процитировать окончание этого рассказа, содержащее слова мудрого Эпихарма, ученика Пифагора:

Снимите с окон занавес, чтобы я еще раз смог окинуть взглядом обитаемую живую землю. Шестьдесят лет я размышлял о внутренних движущих силах природы, о различии материй, и только сегодня Родосский гений позволил мне ясно увидеть то, что я раньше лишь предполагал. Если различные живые существа, населяющие ледники, благотворно и плодородно соединяются друг с другом, то и в неорганической природе необработанное вещество движется благодаря тем же импульсам. Уже в темном хаосе существовала материя, и в зависимости от дружелюбия или враждебности она либо приближалась, либо отдалялась. Небесный огонь притягивается к металлам, магнит к железу, натертый электрум перемещает легкие вещества, земля смешивается с землей, поваренная соль происходит из моря, а кислота стремится соединиться с глиной. В неживой природе все спешит соединиться с себе подобным. Ни одно земное вещество (кто отважится причислить сюда свет?) нельзя найти просто в чистом первозданном состоянии. Все с момента появления стремится к новым связям, и только разделяющее искусство человека может представить по отдельности то, что вы напрасно ищете в недрах земли и в движущихся водных и воздушных океанах. В неживой неорганической материи все инертно спокойно, пока не будут разорваны родственные связи, пока не проникнет третье вещество, чтобы соединиться с первыми. Но и за этим вмешательством вновь последует неплодотворный покой.

Иначе выглядит вмешательство этих веществ в тела животных и растений. Здесь жизненная

на природу" своим любимым произведением и подготовил их новое издание; также он говорит о них в "Космосе" (ч. I).

— XIV —

сила активно вступает в свои права, ее не заботит демокритова дружба или вражда атомов, она объединяет вещества, которые в неживой природе постоянно избегают друг друга, и разделяет то, что неудержимо стремится друг к другу.

Подойдите ближе, мои ученики, и узнайте Родосского гения в выражении его юношеской силы, в бабочке на его плече, во властном взгляде его глаз, символе его жизненной силы, как она наполняет любое начало органического создания. Земные элементы у его ног стремятся, как бы следуя своему желанию, соединиться друг с другом. Повелевая, грозит им гений с поднятым горящим факелом, и принуждает их, не принимая во внимание их старые права, следовать его закону.

Посмотрите теперь на новое произведение искусства, которое отправил мне тиран для истолкования, отведите ваш взгляд от картины жизни и направьте его на картину смерти. Прочь упорхнула бабочка, погас перевернутый факел, опущена голова юноши. Дух перешел в другую сферу, жизненная сила погасла. Теперь юноши и девушки с радостью протягивают друг другу руки. Теперь земные вещества вступают в свои права. Освободившись от оков, они после долгих запретов дико следуют своим контактным инстинктам, и день смерти станет для них днем новобрачных. Так шла мертвая материя, вдохновленная жизненной силой, через бесчисленный ряд людей, и то же самое вещество, возможно, окружало божественный дух Пифагора, в котором прежде убогий червь в своем внезапном удовлетворении радовался своему бытию.

Поликлет, иди и скажи тирану, что ты слышал. А вы, мои дорогие Фрадман и Скопас, и ты, Тимокл, подойдите еще ближе ко мне. Я чувствую, что слабая жизненная сила и во мне недолго уже будет удерживать земное вещество. Оно опять требует свободы. Проводите меня еще раз

— XV —

в Пойкиле¹⁵,  и оттуда на открытый берег. Скоро вы будете собирать мой пепел¹⁶.

Ввиду такого решительного противоречия во взглядах одного и того же, до этого момента непревзойденного, натуралиста, которые не допускают ни передачи, ни сбалансирования, и уравновешивают друг друга, требуется по сути дела только немного добавить веса, чтобы опустить одну или другую чашу весов. Для этого можно выбрать кого-нибудь их многочисленных знаменитых авторитетов. Чтобы оградить от пристрастности любое возможное возражение, мы выберем только одного из первых корифеев врачебного искусства, который закончил свою украшенную славой и орденами¹⁷

¹⁵ Пойкиле (Пэкила) был залом стоиков; он получил это название (греч. Ποικίλη, пестрый. — Прим авт. сайта) из-за многочисленных картин и статуй, которые его украшали.
¹⁶ В первом томе "Взглядов на природу" того же автора, у которого "Родосский гений" знаменует окончание второго, мы находим одно примечательное сопоставление и путаницу относительно органических и неорганических вещей (стр. 39) и его слова: "Это невидимое оружие данных обитателей водоема (электрических угрей), оно проявляется при соприкосновении влажных и разнородных частей, оно вращается во всех органах животных и растений, оно, гремя, воспламеняет небосвод, оно соединяет железо с железом и направляет тихий повторяющийся ход магнитной стрелки; все, как цвет разделенного луча света, исходит из одного источника. Все сливается в вечную проникающую повсюду силу". Этот материалистический взгляд разъясняется в относящемся к нему примечанию (стр. 41), в котором говорится: "Во всех органических частях разнородные вещества соприкасаются друг с другом. Везде твердое находится в паре с текучим. Итак, где есть организм и жизнь, там включается и электрическое напряжение, или игра вольтова столба". Тут можно задать вопрос: почему эта электрическая игра заканчивается, когда главная жизненная искра угасает, и при еще продолжающемся сопряжении твердого с текучим в свои права вступает разлагающая химия?
¹⁷ Мы не хотим упрекнуть уважаемого Гуфеланда, который, как говорят, никогда не поднимался на кафедру, не украсив себя многочисленными орденами, в некоторой доле тщеславия, в той или иной степени присутствующей у каждого, но нам разрешается считать это главным мотивом его брошюры. Ганеман, прославленный во всем мире как основатель новой школы, не имел, насколько нам известно, ни одного подобного украшения.

— XVI —

медицинскую карьеру тем, что в брошюре "Гомеопатия" (Берлин, 1831) не только высказался как ее противник, но и пытался найти в ней недостатки, которых на самом деле не было. Что касается положения представленного здесь Гуфеланда по отношению к Гумбольдту, то нельзя забывать, что первый имеет больший вес, нежели второй, который высказывается только как глубоко мыслящий натуралист, из материалистических опытов делает материалистические выводы, не проверяя их на явлениях жизни, к которой они все-таки имеют отношение¹⁸. Послушаем, что сказал об этом Гуфеланд:

Есть реагент, — говорит он в своих "Малых медицинских трудах", том III, стр. 472, — который восприимчивее самых чувствительных химических реагентов, и это реагент живого человеческого организма¹⁹. То, что мы называем раздражительностью и возбудимостью живого организма, проявляется благодаря множеству воздействий и движущих сил, которые для обычной химии не имеют точки соприкосновения, а следовательно, и существования²⁰. Эта восприимчивость может усилиться,

¹⁸  В своем труде о раздраженных мышцах и нервных волокнах, II, стр. 49, Гумбольдт заверяет, что "все, что происходит, может быть оценено по механическим и химическим законам".
¹⁹ Даже Пфафф, ярый представитель химико-материальной фармакологии, считает необходимым сказать, что живой организм с любой точки зрения является самым восприимчивым реагентом, который, изменяясь, проявляет свои особенности в степени и качестве даже там, где химия не в состоянии что-либо доказать.
²⁰ Пожалуй, можно объяснить, как собака благодаря своему чуткому органу обоняния может идти по следу дикого животного. Но как можно объяснить, что хорошая охотничья или легавая собака способна распознать по следу, идет ли он вперед или назад, и ее не сбивает с толку пересечение с другими следами подобного вида? Это было бы, как нам представляется, подходящей темой для материалистическо-физиологического исследования.

— XVII —

если организм находится в больном состоянии, и я убежден, что некоторых больных, в особенности c болезнями нервной системы, можно и нужно рассматривать и использовать как настоящий микрометр для изучения природы²¹. Итак, врач, который воздействует на живые организмы, должен проверять и оценивать природу и ее разнообразные произведения и влияния в соответствии с условиями жизни и определять утонченнейшие воздействия и их качества через реагент живого²². Это истинное исследование лекарственных средств, и любое их применение — это, собственно говоря, такой эксперимент, жаль только, что большинство врачей при лечении больных мало учитывают это мнение. При этом вначале необходимо проверить воздействие исследуемого тела²³ на здоровый организм и понаблюдать, как тот на него отреагирует, а потом нужно точно и объективно исследовать его влияние на больного и его различные изменения и наконец на индивидов и на различные конституции²⁴.

Siquidem canes illi etiara elapsa die integra a transitu ferae ab effluviis illis afficiuntur, quae terrae vel gramini inhaesere tarn brevi tempore, quam erat illucl, quo fera transibat. P. Lana "De mot. transpir". I, 2. (лат. Действительно, на собак влияют выделения, которые на недолгое время оставляют на земле или траве проходящие по привычным местам в течение дня дикие животные. П. Лана. — Прим. авт. сайта).
²¹ Мякоть плодов колоцинта действует как слабительное средство для организма, если согреть ее в руке.
²² Один из невероятных, но полностью доказанных фактов, это поиск и обнаружение преступников Жаком Аймаром летом 1692 года на территории от Лиона до Бокера, находящихся друг от друга на расстоянии 45 французских лье, что произвело сенсацию.
²³ Часто действенные трудноучитываемые факторы рассматривают как вещи, которые по причине их тонкости пронизывают материальные тела и так участвуют в жизни в природе. В связи с этим некоторые относят к ним душу (жизненную силу), как, например, утверждает Восс ("De luc. nat.", XIII, 29): "Lux, sonus, anima, odor, vis magnetica, quamvis incorporea, sunt tarnen aliquid" (лат. Свет, звук, душа, запах, магнетическая сила, хотя и бестелесны, все же существуют. — Прим. перев.).
²⁴ Уже более 250 лет известно, что посредством трения разных предметов — стекла, серы, сургуча, смолы, горного хрусталя,

— XVIII —

Мы выбрали этот отрывок, соответствующий взглядам и учению гомеопатии, потому что нигде, кроме работ Гуфеланда, не встречали так много правильных и достойных внимания утверждений, так лаконично представленных. Сначала живой организм рассматривается отдельно от химии, для которой отводятся соответствующие рамки. Особенно подчеркивается то, что способность живого к реакции усиливается из-за болезни, он сильнее ощущает потребность в приеме лекарств, и, следовательно, и меньшие дозировки могут оказывать влияние. Далее он говорит, как и мы, что лекарственные воздействия любого вида должны распознаваться и определяться только через реагент жизни; также он решительно высказывается о необходимости проверять лекарства сначала на здоровых. То, чего здесь недостает, чтобы назвать и одобрить все основные принципы гомеопатии за исключением Similia Similibus, можно найти в том же произведении (том 2, стр. 417), где он говорит:

На самом деле природа — это всегда то, что исцеляет болезнь, тогда как искусство только отдаленно принимает в этом участие и может приходить ей на помощь, и мы хотим задать вопрос: не будет ли несомненно лучше не вмешиваться в этот процесс, нежели мешать ему

драгоценных камней, квасцов, каменной соли — появляется электричество, то есть вещество, которое химия не могла здесь обнаружить. Стоит ли тогда удивляться, что и другие необъяснимые вещи могут быть пробуждены подобным образом?
     Очень своеобразной была проверка лекарств у арабских врачей, сохранившая свое значение и гораздо позднее; о ней рассказывается в трактате Абенгуефита. Согласно ему, болезни распознаются в основном по вкусам. Горький, острый и соленый вкус говорят о жаре, терпкий, кислый и вяжущий вкус — о холоде, сладкий и жирный вкус указывают на среднюю температуру, и так определялось применение лекарств.
     Color pallidus insipidum, viridis crudum, luteus amarum, ruber acidum, albus dulce, niger ingratum indicat. Linné (лат. Бледный цвет говорит о пресном вкусе, зеленый — о свежем, желтый — о горьком, красный — о кислом, белый — о сладком, черный — об отталкивающем. Линней. — Прим. перев.).

— XIX —

неподходящими и насильственными средствами и сбивать с пути его движение и, одним словом, пытаться улучшать его без надлежащего знания?²⁵

Мы считаем излишним говорить здесь что-либо об основополагающем принципе гомеопатии (Similia Similibus), от которого происходит название этой новой доктрины в фармацевтике. Об этом достаточно сказано в комментариях, и приводится немало примеров, когда методы лечения родоначальника медицины следуют этому принципу. Также в некоторых местах там доказывается отчасти несостоятельность, отчасти невозможность применения метода "Contraria Contrariis". На практике доказано, что везде, где мы имеем дело с живым организмом, правильным будет первый принцип, даже если чисто теоретическое обоснование этого оставляет желать лучшего. Мы с одним современным натуралистом считаем "дерзостью требование того, чтобы опыт оправдывали наукой".

Об истинных преимуществах и недостатках гомеопатии можно судить только по результатам опыта ее применения, и одному ее дружелюбному и верному последователю, который на протяжении многих лет отдавал все свои силы этой науке, не подобало бы прогнозировать суждения потомков и

²⁵ "Хотя каждый врач теоретически признаёт и почитает целительную силу природы, на практике никто на нее не полагается". Гольдшмидт.
    "Исцеление должно исходить изнутри, как и болезнь имеет силу внутри и оттуда проникает наружу в материальный субстрат, и эффективно с ней можно бороться только изнутри: все средства, которые применяет медицина, могут быть рассчитаны только на то, чтобы активировать и усилить жизненную силу организма как противоположность враждебному влиянию в нем". Д-р Бикинг, "Принцип медицины", стр. 51.

— XX —

высказываться об этом²⁶.

Свидетелей и зрителей борьбы, не говоря уже об участниках, следует считать нейтральными; они, вероятно, примкнут к той или другой партии, и даже если обе стороны будут прикладывать усилия, чтобы одержать победу, то правильного решения следует ожидать не раньше, чем умы снова успокоятся и результаты обеих сторон будут рассмотрены с холодной рассудительностью²⁷. Здесь мы замечаем, что при похожих разногласиях и борьбе умов все стараются защитить собственные взгляды за счет своего противника²⁸. И, к сожалению, одновременно мы видим и то, что очень часто люди переходят все границы, когда используют оружие, которое недостойно ни дела, ни личностей, участвующих в этом. Беспощаднее всего среди них критике будущих поколений будут подвергнуты те, кто доводит до крайности намеренный скептицизм или оспаривает факты, которые действительно происходили и каждый день происходят подобным образом²⁹.

²⁶  "Есть заблуждения, которые стары как поиски истины, но каждое устранение заблуждения — это шаг к истине". Проф. д-р Гейнрот "Über d. Mater." Vorw.
²⁷ "Нужно изучать заблуждения людей через 40-50 лет после их появления, чтобы убедиться в их нелепости". Руш, "Сборник", IV, 2.
²⁸ "Спор приносит публике развлечение, но не приносит пользу истине, потому что, как известно, быть правым и иметь право — это совершенно разные вещи. Обычный спор, как мне представляется, напоминает прежние дуэли для выяснения правды. Различие лишь в том, что в одном случае мы имеем дело со шпагами, в другом — с софизмом и искусством ведения спора (литературное фехтование), но, впрочем, в обоих случаях прав будет тот, кто заколет или перекричит другого". Гуфеланд "Малые мед. труды", II, 359.
²⁹ Jo force errai, meglio e errar che fermarsi. Niolini in Arn. de Brescia (итал. Может быть, я неправ, но лучше ошибиться, чем остановиться. Ниолини у Арнольда Брешианского. — Прим. авт сайта).
     "There was one Harvey who avouched a discovery of the circulation of the blood. And the World laughet, and then rebuked him; and finally,

— XXI —

Тут не поможет оправдание неосведомленностью, и настойчивый человек, который все отрицает, окажется когда-нибудь уязвленым, запятнанным оценкой, которая отличается от предыдущей только отсутствием одного-единственной гласной. Это любят все, так считают друзья и враги, охваченные слепым рвением, и чтобы отстоять свое дело, они используют любое оружие, как достойное, так и недостойное³⁰. Пройдет некоторое время, и для обсуждения созреет нерешенный спорный вопрос между нами и нашими противниками, что когда-нибудь неизбежно раскритикует будущее поколение. Каждая сторона может прикладывать все усилия, чтобы победить и при этом не ослабеть в этом, бесспорно, благородном состязании за улучшение земного благополучия ближних, а также не привлекать

for his outrageous nonsense, punished him by depriving him of his practice. There was one Jenner, who, having speculated upon the hands of certain dairy-maids, theorized upon Vaccine virus, and declared tbat in tbe cow he had found a remedy for small pox. And the world shouted, and the wags were especially droll, foretelling, in their excess of witty fancies, the growth of cows horns from tbe heads of vaccinated babies. When it was declared that our streets should be illuminated by ignited roal gas — the gas to flow under our feet — the world laughed, and then checked in its nierriment, stoutly maintained that some night London, from end to end, would be blown up. Winsor, the gas-men, was only a more tremendous Guy Fawkes. When the experimental steamboat was first essayed at Blackwall, and went stern foremost, the river rang with laughter. There never was such a waterman's holiday. When Stephenson was examined by the Parlamentiary sages upon à railway project, by wich desperate people were to travel at the rate of, aye, fifteen miles an hour, the Quaterly Review laughed à sardonic laugh, asking, with a killing irony, Would not men as soon be shot out of a gun, as travel by such means. Douglas Jerrold. (англ. Был некто Гарвей, который утверждал, что открыл кровообращение. И мир смеялся над ним и критиковал его; в итоге за его возмутительное сумасбродство ему запретили практиковать. Был некто Дженнер, который, наблюдая за руками доярок, предположил существование вакцинного вируса и объявил, что в корове он нашел лекарство от натуральной оспы. И мир кричал, и остряки покатывались со смеху и щедро фантазировали, предсказывая, например, рост рогов на головах у привитых младенцев. Когда было заявлено, что наши улицы должны освещаться воспламеняемым угольным газом, текущим под нашими ногами, мир смеялся, а затем, поутихнув, упорно утверждал, что однажды ночью Лондон будет полностью разрушен взрывом. Винзор, газовик, был всего лишь Гаем Фоксом, только еще ужасней. Когда проводились испытания экспериментального парохода в Блэквелле и он дал задний ход, берега реки содрогнулись от хохота. Никогда еще у лодочников не было такого праздника. Когда парламентские мудрецы расспрашивали Стефенсона о проекте железной дороги, по которой безрассудная публика могла бы путешествовать со скоростью пятнадцать миль в час, 'Квотели ревью' сардонически смеялся и с убийственной иронией спрашивал, не предпочтут ли люди быть застреленными из ружья путешествию таким способом". Дуглас Джерролд. — Прим. авт. сайта)
³⁰ "Но я прошу вас не лгать! — все виды мошенничества обнаруживаются и оставляют нестираемый предупредительный знак. (И этим знаком станет лиса или обезьяна, как сказал Лукиан в 'Рыбаке')". Ганеман "Важное замечание для моих рецензентов".

— XXII —

посторонние силы и не совершать подобных ненадлежащих действий, которые могут навредить другим³¹.

Как известно, в последовательности афоризмов Гиппократа отсутствует какой-либо систематический порядок, но нам не следует здесь пытаться что-то изменить. Такое постоянное чередование тем, с одной стороны, поможет удерживать интерес читателя, но с другой стороны, нам представляется необходимым некоторым образом исправить эту неупорядоченность, потому что

³¹  "Только свобода сделает науку полезной для жизни". Министр фон Бойст.
     "Такую борьбу, — говорит автор 'Volks-Heillehre' в предисловии к третьему тому, — должны были выдерживать (как гомеопатия) и другие науки, например, теология. Какая из двух наук должна жаловаться? Определенно, ни та, ни другая. Время возвращает спокойствие и порядок, умы успокаиваются, новое учение захватывает лидерство и вытесняет старое, согласно ожиданиям и пожеланиям его основателей, или же оно исчезает, оставляя некоторые основные положения и опыты. Но чаще всего новое учение уживается со старым и сливается с ним в единое целое, и наука от этого только выигрывает". (Речь идет о К. В. Гуфеланде и его трехтомной книге "Народное целительство. Опыт известных врачей Бурхаве, Гуфеланда, Ганемана в искусстве сохранения жизни и здоровья людей и излечения их болезней. От практического врача", 1840. — Прим. авт. сайта.)
     Справедливо рассуждает ученый К. Шпренгель ("История фармацевтики", I, S. 272, d. 3. Aufl.) о научном образовании древних греков, сравнивая их с другими народами того времени. "Да, можно сказать, что греки зашли дальше нас, потому что они были свободнее в своих мыслях, ведь их цели не определялись предвзятыми священными убеждениями и государственными запретами".
     История медицины оставила для будущего поколения почти невероятный, но случившийся на деле курьез. Еще в 1851 году медицинские факультеты Университета Сент-Эндрюс и Эдинбургского университета, а также Королевская коллегия врачей приняли решение в будущем не присуждать студентам-медикам докторскую степень, пока те не дадут торжественного обещания никогда не заниматься гомеопатией. Но все же и тогда в Лондоне существовали два хорошо оснащенных гомеопатических госпиталя, и наш сторонник рыцарь д-р Бунзен был вместе с другими уважаемыми и авторитетными гражданами в руководстве одного из них.

— XXIII —

она затрудняет поиск информации. В этом отношении без сомнения значительный вклад внес д-р Левейе ("Hippokrate interprété par lui mème", Paris, 1818), он распределил все афоризмы в особые рубрики (XXI) и на полях указывал книгу и номер. Впрочем, несмотря на это, он все равно был убежден, что требуется подробное оглавление. Мы считаем, что излишним будет не только последнее, но и первое, потому что в примечаниях говорится о многом, что мало относится к содержанию определенного афоризма; в основном это простые рассуждения³². Мы ограничились только алфавитным указателем, который дает сведения о содержании примечаний и афоризмов, и надеемся, что он в достаточной мере будет соответствовать поставленным задачам.

Обработка этого текста, которая служила полезным заполнением того малого времени, которое у нас имелось для досуга, была для нас приятным времяпрепровождением. Однако мы опасаемся, что чересчур много внимания станут уделять тому, что в ней потеряно единообразие в рассмотрении различных вопросов, и работа над ней шла с перерывами и остановками. Благосклонный и справедливый читатель должен любезно простить нам это, принимая во внимание указанные обстоятельства, а также поверить нашему заверению, что во всей книге нет ни одного слова,

³² Многосторонность этой книги должна соответствовать не только вкусам и интересам различных читателей, но также и изречению Плиния Старшего, которое передал нам Плиний Цецилий (III, 5): dicere enim solebat, nulluni esse librum tarn malum, ut non aliqua parte prodesset (лат. Говорят, что нет такой плохой книги, чтобы никакая ее часть не была бы полезна. — Прим. перев.).

— XXIV —

в правильности и правдивости которого мы бы не были искренне убеждены³³.

³³ Мы скажем вместе со Свифтом ("Сказка бочки", 10-й раздел): "Этот труд включает в себя материалы, которые мы собирали много лет. Для наших гостей мы будем хорошим хозяином и поэтому предложим им на пиру лучшее. Мы не станем убирать в кладовую остатки угощений. То, от чего откажутся гости, могут забрать бедняки, а кости съедят собаки под столом".

Мюнстер, январь 1863 г.

К. ф. Беннингхаузен

 ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА САЙТА    ОГЛАВЛЕНИЕ   КНИГА I. AФОРИЗМ 1