ЛИТЕРАТУРА ПО СТРИГУЩЕМУ ЛИШАЮ И ОБЩЕЙ МИКОЛОГИИ

В основном я цитировал Альдера Смита и делал это по его классической работе "Стригущий лишай: его диагностика и лечение, 3-е изд., Лондон, 1885 г.

Затем, работа Мордехая Кука "Грибы, их природа, воздействие и использование", являющаяся мастерским произведением.

Помимо этого, я консультировался по следующим источникам из моей собственной библиотеки:

1. У. Дж. Мей, "Грибная культура для любителей"

2. Э. М. Холмс, F.L.S., F.R.M.S., "Британские грибы, лишайники и мхи, включая мохообразные и печеночники", Лондон, 1886.

3. Джеймс Стартин, "Болезни кожи, вызванные растительными и животными паразитами", Лондон, 1881.

4. У. Б. Гроув, B.A. "Краткий обзор бактерий, дрожжевых грибков и смежных видов (шизомицеты и сахаромицеты)", Лондон, 1884.

5. Томас Бриттен, "Микрогрибки", Манчестер, 1882.

6. Джордж Массе, "Растительный мир: его прошлое, настоящее и будущее", Лондон 1891.

7. М. К. Кук, M.A., LL.D., A.L.S. "Ржавчина, головня, мучнистая роса и плесень: введение в изучение микроскопических грибков", Лондон, 1886.

8. Эндрю Пол, хирург, "Эссе о стригущем лишае", Оксфорд, 1849.

9. Ш. Бушар, "Микробный патогенез", Париж, 1892.

10. Уильям Дж. Смит, M.B., "О стригущем лишае: исследование патологических случаев и их лечение", Лондон, 1867.

11. Эразм Уилсон, F.R.S., "О стригущем лишае: случаи, патология, лечение", Лондон, 1847.

Но я ни в коем случае не собирался написать историю моего предмета, я просто желал окинуть общим взглядом литературу по этой теме: только то, что связано с идеей, ведущей к изучению патогенных грибков.

СТРИГУЩИЙ ЛИШАЙ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ОБЩЕЙ МИКОЛОГИИ

Большинство врачей знают ботанику в лучшем случае на самом элементарном уровне, а когда дело доходит до физиологии грибов, это особенно верно. Чтобы иметь независимый взгляд по микологическим вопросам с позиции ботанической науки, мне требуются гораздо более глубокие знания грибов, чем те, что у меня есть, но в то же время я намереваюсь понять, находится ли моя клиническая точка зрения в противоречии с мнением знающих микробиологов или созвучна им. Для того чтобы это выяснить, нам следовало бы найти некоторые установленные данные о физиологии грибов в целом, что отчасти должно затем помочь сделать справедливый вывод.

Кук¹ фактически сомневается в возможности исключения спор обычных грибов, настолько они многочисленны, и воздух повсюду содержит их во множестве.

В соответствии с Пастером, споры грибов наиболее многочисленны рядом с жильем человека.

Очень распространенной формой плесени является Penicillinum (пенициллин), его споры присутствуют повсюду в большом количестве.

Нейман² говорит, что результаты его экспериментов подтверждают клинические наблюдения Гебры относительно происхождения Herpes tonsurans (стригущего лишая) и парши от одного организма, а именно, Penicillium.

Халлир рассматривает Trichophyton (трихофитон) как результат развития цепочки конидий пенициллина. Следовательно, должно быть выявлено, что стригущий лишай у пациента мог появиться, даже если он никогда не вступал в контакт со стригущим лишаем, по крайней мере если конидии пенициллина являются зародышами трихофитона, а конидии пенициллина всегда присутствуют в большом количестве в атмосферном воздухе, в котором мы перемещаемся и существуем. И, следовательно, может показаться, что наличие или отсутствие в школе мальчиков с лишаем не является самым главным условием, так как плесень стригущего лишая является только другой и высшей формой пенициллина.

Существует так много зафиксированных свидетельств, иллюстрирующих полиморфизм грибов, что мостик от пенициллина к трихофитону не так уж трудно перекинуть.

Гроув³ не очень уважительно отзывается о надежности данных, приводимых медиками-микологами. Его деление грибков на хромогенные, зимогенные и патогенные выглядит вполне естественным.

Говоря о грибках, Холмс (работа упоминалась выше) отмечает:

Грибки, ядовитые грибы, плесень на стенах, плесень на хлебе, ржавчина на пшенице, картофельная гниль хорошо знакомы большинству из нас, но немногие из тех, кто не является ботаником, знают, что все перечисленное выше относится к большой и разнообразной группе растений, объединенной под названием грибов. Но, возможно, для некоторых будет еще удивительнее узнать, что дрожжи, с помощью которых заквашивается хлеб и ферментируется пиво, чайный гриб, который используется для превращения сахара и воды в уксус, и противное кожное заболевание, называемое стригущим лишаем, принадлежат к одному и тому же классу растений.

Он также говорит нам, что многие виды, которые в этой стране презирались как отвратительные поганки, входят в обычный пищевой рацион в Италии, России и других странах; в Китае и Японии некоторые виды грибов выращиваются на разлагающихся стволах деревьев так же, как выращиваются грибы в катакомбах Парижа. Не очень приятно, наслаждаясь едой в прекрасном парижском кафе, вдруг вспомнить, что грибы в изящно оформленном блюде, стоящем перед вами, возможно, выросли в катакомбах.

Роль грибов в нашем мире не соответствует нашим представлениям о них: благодаря им у нас есть пиво, вино, уксус, даже наш хлеб (в том виде, в котором мы его используем), а также стригущий лишай.

ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЕ МЫСЛИ

Органический человек Х. умирает, и так как споры и микроорганизмы присутствуют всюду, они находят в разлагающемся X. свою пищу, жилье и все другие органические и конституциональные элементы. Смерть Х. является рождением бесчисленных организмов, ибо как только X. перестает взаимодействовать со своей средой, эти организмы начинают свою жизнь на органических остатках. Жизнь — это просто изменение. В природе неизвестен мертвый материал, потому что могила одного организма является местом рождения многих других, животное живет на растительной основе, а человек живет на животных и растениях. En revanche (франц. с другой стороны. — Прим. перев.), человек угасает и умирает, и растительное и животное снова роются в его останках. Воистину, ужасное рассуждение, но так все, несомненно, и происходит. Есть и другая смерть, в виде эманаций, само наше дыхание есть в некотором смысле смерть. Продукты любого собрания организмов с некоторой степенью интенсивности отравляют и убивают своих производителей, те заболевают, и эти болезни создают их предсмертное состояние. То же происходит во всей природе со всеми видами при любом распаде.

Решающим фактором при этом является степень концентрации.

БОЛЕЗНЬ МАЛЬВЫ

Кук отмечает, что в Gardeners' chronicle (издававшийся в Англии с 1841 г. еженедельный иллюстрированный журнал по садоводству, ныне является частью журнала "Horticulture Week". — Прим перев.) один из авторов предложил средство от болезни мальвы, которое, как он надеется, окажется действенным. Этот автор пишет:

Страшная болезнь уже двенадцать месяцев угрожает полным уничтожением славному семейству мальв и побеждает все противоядия, какие только могут предложить изобретательные люди, так быстро она распространяется и выполняет свою смертельную работу. Я был непосредственным свидетелем этого, так как в прошлом году в это же время то же самое произошло с одной из крупнейших (возможно, самой крупной) и лучшей коллекцией мальв из всех, где-либо культивируемых, за которой я ухаживал в течение одиннадцати лет, и даже за месяц до того, как я оставил эту должность, я не замечал в них ничего необычного. Но, прежде чем окончательно проститься с ними, я должен был стать свидетелем меланхолического зрелища, когда гибли клумба за клумбой, а среди них было много растений, выращенных из великолепных саженцев, на которые я потратил годы терпения и заботы. И затем, когда я вступил в долю и занялся этим бизнесом, мне досталась другая инфицированная коллекция, так что я вел жестокий бой с этим заболеванием с момента его первого появления у нас, и я должен признаться, что вплоть до недавнего времени, я усиленно занимался все более бесполезной борьбой, хотя использовал каждое средство, про которое только мог подумать, что оно может помочь мне, а также все те, которые подсказывали все мои компетентные друзья.

Но недавно я вспомнил о запатентованной жидкости Конди (раствор перманганата калия, полученный в середине XIX в. английским химиком Генри Больманом Конди при воздействии щелочи на минерал пиролюзит и запатентованный им как дезинфицирующее средство. — Прим. перев.), разбавляемой водой, и сразу достал бутылку препарата высокого качества и применил это средство в такой пропорции: большая столовая ложка на одну кварту воды (кварта — единица измерения сыпучих или жидких объемов в англоязычных странах, 1 кварта ≈ 946,35 мл. — Прим. перев.) а спустя двенадцать часов после такой обработки растений я был счастлив, обнаружив, что оно эффективно уничтожило болезнь.

И так далее.

Он продолжает:

Я считаю, что следует избегать выращивания мальв на большой переполненной растениями клумбе, так как я наблюдал, что чем ближе они растут, тем более злобно атакует их болезнь, тогда как изолированные рядки и растения менее повреждаются.

Точка зрения, высказанная этим садовником в связи с его красивыми мальвами, в точности совпадает с тем, к чему ведут меня проблески моей собственной идеи. Я имею в виду перенаселенность. Заметим, что наши друзья-мальвы росли в большом количестве, долгое время на одном и том же месте, и чем теснее они росли, тем более злобно атаковала их болезнь, в то время как изолированные ряды и растения повреждались незначительно.

Прошедшая недавно эпидемия инфлюэнцы, по моему мнению, — грибковая болезнь, вызванная перенаселенностью в домах.

В течении этой эпидемии я заметил, что для распространения данной болезни необходима домашняя жизнь. В одном городе смертность была страшная, более 60 на 1000, было трудно найти гробовщиков, чтобы похоронить мертвых. Я рекомендовал моим пациентам, живущим там, держать окна широко открытыми днем и ночью, и когда это было сделано, никто там не умер.

Эманации организмов, будь то мальва или человеческое существо, являются по своей природе истощенной, мертвой материей, особенно для самих организмов, и при достаточной степени концентрации в результате возникает грибковая болезнь. Жидкость Конди, вероятно, убила болезнь мальв с помощью самозаражающих выделений мальв, на которых грибы жили и развивались. Снижая свои выделения, мальвы вновь получают свободную от ядов среду, и грибы становятся такими слабыми из-за нехватки нужной им среды, что их легко убить, или они сами просто умрут от голода.

Мы помним, что болезнь не атаковала те мальвы, которые были изолированы на отдельных грядках. Их выделения не были достаточно сконцентрированы, чтобы предоставить достаточные условия для жизни грибов. Мы отметим также, что коллекция мальв, среди которых эта болезнь стала столь грозной, была очень большой, и растения выращивались долго на одном и том же месте.

Выделения организмов неприятны и вредоносны для этих организмов. Любой может заметить, что там, где лошади и коровы пасутся на одной и той же поляне, лошади будут рвать траву рядом с коровьим навозом, но не рядом со своим собственным, и наоборот, коровы будут есть траву рядом с лошадиным навозом и даже отталкивать его своими ртами без проявления мельчайшей неприязни. Все существа ненавидят свои экскременты. Даже грязная свинья предпочитает очень чистый ячмень, если ей предоставляется такой шанс, и, очевидно, в соответствии с тем же самым принципом, хотя она ни в коей мере не возражает против экскрементов других животных.

Врачам хорошо знаком запах спальни, и даже очень большая спальня, в которой только один, притом здоровый, человек, находится на протяжении короткого времени, станет довольно "грязной" за один час, если человек там спит.

Вполне очевидно, что выделения живых организмов вредны для них, а если эти выделения достаточно концентрированные, то становятся в той или иной степени смертельными, и кажется вероятным, что грибы приходят и развиваются при этом на пользу организма, стремясь по меньшей мере отсрочить фатальный исход. Органические остатки и выделения составляют пищу для грибов. Конечно, грибы должны подчиняться обычным законам природы, и они в свою очередь станут жертвой своей собственной продукции.

Природа не терпит мертвого, и как только появляется любая мертвая вещь, в ней немедленно начинается новая жизнь. Достойно изучения и размышления, насколько грибковые продукты отравляют хозяев грибков, и в будущем это окажет большое влияние на терапию.

Мне кажется, что дети, страдающие от стригущего лишая, здоровее со своим стригущим лишаем, чем те, у кого грибки стригущего лишая убиты с помощью местного воздействия. Мои собственные наблюдения по этому вопросу пока еще слишком малы, чтобы я был в состоянии сформировать положительное мнение, но те, что уже накоплены, имеют тенденцию к подтверждению вывода, что серьезные ухудшения здоровья часто начинались с того времени, когда пациенты были вылечены от стригущего лишая, т. е. с того момента, когда грибы с помощью локального воздействия были более или менее разрушены на поверхности. Я знаю о двух случаях, в которых очень тяжелая форма глухоты началась с момента бактерицидного лечения стригущего лишая.

Тут, естественно, сразу возникает мысль, имеет ли трихофитон, грибок стригущего лишая, какое-то отношение к бациллам туберкулеза, и если да, то какое? Подобно тому, как грибковая болезнь мальвы была максимально опасной, когда растения были посажены тесно, грибок стригущего лишая — наибольшее зло в школах, или, другими словами, там, где много детей находятся близко друг к другу. Учителя и школьные врачи с полным пониманием относятся к идее, что стригущий лишай "был импортирован в школу" мальчиком из его дома, но мой собственный опыт показывает, что стригущий лишай, как правило, появляется в школах и экспортируется оттуда в семьи. Не только так, потому что есть многодетные семьи, которые снабжают нас экземплярами болеющих стригущим лишаем детей чаще малодетных, но в больших школах он встречается чаще всего. По крайней мере мне так кажется на основе немалого числа моих наблюдений. Относительно туберкулеза установлено, что он ведет себя аналогичным образом, и безусловно верно, что там, где множество людей находится вместе в закрытых помещениях, генерируется антропотоксин (ядовитый элемент человеческих выделений), и бациллы туберкулеза находят здесь свою колыбель и место обитания (в процессе жизнедеятельности человек выделяет, помимо углекислого газа, около ста пятидесяти видов химических веществ, которые при достаточно высокой концентрации могут отравлять его организм. Эти вещества называют антропотоксинами. В их числе сероводород, бензол, метан, муравьиная кислота, окись углерода, ацетон, аммиак и т. д. — Прим. перев.). Конечно, некоторые организмы могут переносить эффекты отравления лучше других просто по причине своей крепости; у более слабых и нежных под действием антропотоксина здоровье разрушается. Антропотоксин вдыхается до тех пор, пока легкие не станут настолько плохи, что грибки туберкулеза cмогут поселиться и развиваться там. Я не думаю, что перенаселенность действует как-то специфически, или что необходимы какие-то особые данные, кроме пропорции к количеству воздуха, требуемого для дыхания. Отсюда следует, что семья из двух человек может страдать от перенаселенности, а другая из двадцати человек — нет, дело в этой пропорции, и всегда следует помнить, что есть несколько результирующих факторов, а именно: недостаток чистого свежего воздуха, присутствие аутотоксина (выделения мальв — от мальв, антропотоксин — от людей), и затем грибки. И тогда, принимая во внимание эти леса грибов, следует рассмотреть их влияние на своих хозяев. Конечно, грибы любят тьму больше, нежели свет, но будут ли они по этой причине творить зло, должны определить наука, опыт и размышления.

Блэнд Саттон в своей работе "Эволюция и болезнь" (Лондон, 1890) после рассмотрения актиномикоза, очень интересной болезни (актиномикоз, или лучистогрибковая болезнь, — заболевание человека и животных из группы микозов. Характеризуется поражением различных органов и тканей с образованием плотных инфильтратов, которые затем нагнаиваются с появлением свищей. — Прим. перев.), выражает мнение, что саркома имеет грибковую природу, и то, что он говорит по этому предмету, в высшей степени поучительно и весьма интересно. Я не могу удержаться от того, чтобы не привести его заключение:

Сформулируем вопрос в ясном виде: саркома является, вероятно, местом действия опасного и затянувшегося конфликта между вызывающими раздражение микроорганизмами и лейкоцитами. Я говорю "вероятно", потому что, как уже отмечалось, бактериологам до сих пор не удалось выделить особые бактерии, вызывающие саркомы в целом, а то, что такие агенты будут скоро обнаружены, является в высшей степени возможным, потому что в последние годы каждое увеличение списка инфекционных гранулем происходило за счет сарком. Структура, особенности роста, инфекционные свойства и способ, с помощью которого эти опухоли уничтожают жизнь, ясно совпадают с тем, что положительно известно относительно инфекционных гранулем. Тот факт, что саркомы составляют бóльшую часть опухолей, встречающихся у диких и домашних животных, имеет, на мой взгляд, очень существенное значение в этом отношении.

Таким образом, мы видим, что хотя на первый взгляд стригущий лишай не представляет собой предмет, способный вызвать общий интерес, мы скоро находим, что изучая его, мы вплотную подошли к большой биопатологической проблеме "личинки и сыра", т. е. жизни и смерти.

Мне могут возразить, что некоторые медицинские взгляды, которые я здесь объяснил, продвинуты слишком далеко под видом абсолютных фактов. Предположим, что это так, но я привожу свои данные и свои рассуждения, так что любой другой компетентный в медицине человек может рассудить сам, прав я или нет. Совершенно верно, что я позитивный человек и верю в труд и прогресс, и для практической деятельности врача мне нужны полезные, а следовательно, позитивные взгляды. Если я излечивал тяжелые случаи стригущего лишая, какой смысл мне в медицинском агностицизме сверхперсоны, чья позиция заключается в следующем:

Может быть, и так, я не могу сказать, мне не хотелось бы говорить; я не склоняюсь к тому или к этому, а также ни к чему иному; я не могу быть всегда уверен, но вряд ли бы сомневался; и я не должен доверять "догадкам" из страха казаться некомпетентным; не испытывая уверенности, я не хотел бы говорить; я не знаю ни того, что я хочу знать, ни того, что я должен искать; я никогда не хотел заходить далеко из страха промахнуться, и у меня нет представления, как я смогу когда-либо принять решение.

Относительно стригущего лишая я положительно уверен в следующем.

Это конституциональная жалоба.

Эта болезнь порождается совместным пребыванием молодых людей в тесном пространстве, т. е. их личными выделениями, или антропотоксином.

Это в некотором роде "субтуберкулез".

Он излечим патологическим подобнейшим, лекарством Bacillinum в высоких потенциях, назначаемым внутренне и в редких дозах.

Микоз представляет собой просто сопутствующее внешнее проявление заболевания, а не саму болезнь.

Внешнее лечение заболевания неразумно, ненаучно и, вероятно, вредно для пациента.

Обычно стригущий лишай распространяется в школах.

По-настоящему здоровые дети не могут заразиться этой болезнью, потому что у них грибок не растет.

Таким образом, нет никаких причин, почему ребенок со стригущим лишаем должен быть исключен из школьной жизни или компании своих друзей в домашней жизни.

И наконец, трихофитон для стригущего лишая — то же самое, что бациллы Коха для туберкулеза. Более того, трихофитон и бациллы находятся в некоторой связи друг с другом.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ Cooke, Dr. M. C, Fungi: their Nature, Influence, and Uses.
² Д-р Исидор Нейман, преподаватель дерматологии в Императорском университете Вены, "Учебник по кожным болезням", перевод д-ра Пуллара, Лондон, 1871.
³ Grove, Bacteria and Yeast Fungi, London, 1884.

 ЧАСТЬ II      ОГЛАВЛЕНИЕ