ЛИХОРАДКИ

ПЕРЕМЕЖАЮЩИЕСЯ ЛИХОРАДКИ

Предполагая, что читатель наряду с Материей медикой пользуется монографиями Беннингхаузена и Г. К. Аллена о перемежающихся лихорадках, я сэкономлю время, ограничив свою задачу цитированием нескольких конкретных примеров лечения больных. Вот они.

История болезни I. Пятилетняя девочка провела лето в местности, где приливы смешивали пресную и соленую воду и было множество комаров. Дом частично нависал над водой. Она много времени проводила на пляже и в воде. Лето было жарким, и пациентка постоянно держала в руках лед, который она сосала. Она стала капризной и раздражительной, потеряла аппетит и ее перевезли в центральную часть Нью-Йорка. Из-за крайней непоседливости ей дали Rhus tox., который, конечно же, не помог ей. Через несколько дней у нее развилась полная картина перемежающейся лихорадки.

В продроме наблюдалась крайняя нервная раздражительность: муха, жужжащая на оконном стекле, выводила ее из себя. Она была очень непоседлива и ей часто хотелось менять положение тела и переходить из одного места в другое.

Озноб был длительным и тяжелым. Сначала был сильный холод, синюшность кожи вокруг рта, синие ногти, заострившийся нос и боль в спине, затем ее сильно трясло.

За этим немедленно следовала лихорадка. Бледное лицо, раздувающиеся ноздри, температура часто достигала 105,3° F (40,7° С. — Прим. перев.), глубокий сон; была совершенно тихой. В обеих стадиях у нее не было жажды.

Пот отсутствовал. Пациентка просыпалась со словами "Я хочу кусок жареного мяса, прямо сейчас", жадно ела мясо и картошку, и это было единственное, что она ела за целый день.

Безлихорадочный период был отмечен слабостью и раздражительностью, ей невозможно было угодить. В естественном своем состоянии она была очень добродушна.

Сначала тип лихорадки был ежедневный. Пароксизмы все учащались, и через пять недель приступы лихорадки стали происходить дважды в день.

Местный врач дал ей "синие капли", то есть препарат хинина. Ей тут же стало хуже. За этим последовал сильный озноб, и тогда телеграфировали мне. Желая быть уверенным в лечении больной, я посоветовался с Адольфом Липпе из Филадельфии, который порекомендовал Arsenicum. Под влиянием этого лекарства приступы стали слабее, а тип лихорадки стал трехдневным. Тогда ее привезли обратно в Нью-Йорк, это было на шестой неделе с начала болезни. В поезде у нее случился озноб, хотя это и был день, когда его не должно было быть, и лихорадка стала ежедневной. Когда ее везли с поезда в дом, у нее была температура. Ее положили в кровать и она никак не могла в ней найти себе место. Я спросил ее, в чем дело, и она ответила: "Постель твердая".

Я тщательно изучил картину болезни. Этот последний симптом, а также голод при пробуждении и температура, заставили меня остановить выбор на Arnica. Лекарство стали давать в 200С каждые два часа во время безлихорадочного периода. Почти с первой же ложки лекарства наступила разительная перемена. Больше у нее не было ни единого пароксизма.

История болезни II. У полковника Х., обычно здорового и сильного человека, случился острый приступ пиелита, который характеризовался болью в спине, тяжестью в мочевом пузыре, частым мочеиспусканием с ощущением жжения и мутной мочой в малом количестве; все симптомы облегчались от тепла; также отрыжка пищей и газы; ухудшение состояния во второй половине полудня. Ему быстро помог Lycopodium, но после него он стал чувствителен к холоду.

Постепенно стало очевидно, что у него перемежающаяся лихорадка, при которой у него были следующие симптомы.

Продром: беспокойство, тупая боль в спине, упадок сил.

Озноб наступал вскоре после того, как пациент вставал утром, и достигал своего максимума между 10 и 11 часами. Сначала он ощущался в конечностях. При движении пациент дрожал и съеживался. У него была тупая тяжелая боль в спине, осунувшееся вытянутое лицо, сморщенные ладони, он часто менял позу и ходил по комнате, пытаясь найти облегчение, голову при этом держал высоко. Эта стадия была для него самой тяжелой, и когда она наступала, он получал облегчение от тепла.

После обеда начиналась лихорадка, сопровождавшаяся усилением двигательного беспокойства; лицо было раздутым и красным, он сбрасывал одеяло; дыхание было быстрым; боли было меньше; небольшая жажда.

Пот отсутствовал.

Безлихорадочная стадия: пациент был раздражителен, язык был густо обложен, дыхание было зловонно. Лучше всего он чувствовал себя в тепле.

Его безопасно, быстро и легко вылечил Arsenicum 200С, который ему давали в безлихорадочной стадии каждые два часа. Симптомы повторились в слабой форме на двадцать первый день.

История болезни III. Врач старой школы, известный невролог, в 1896 году был на Цейлоне. Там он заболел злокачественной малярийной лихорадкой. Ему дали мощную дозу хинина. Обладая большой живучестью, он выжил. У него сильно увеличились паховые железы, подкожная вена правой ноги была закупорена тромбом, был энтероколит. Симптомы временно облегчались мышьяком, железом и плодом баэля (oegle-marmelos). Позже он часто страдал от боли в мышцах, насморка, поллиноза или перемежающейся лихорадки. Все эти разнообразные проявления нездоровья имели общее происхождение: они появились после того, как была подавлена злокачественная лихорадка. Пациент почти все время страдал от одного или даже нескольких из них. В 1907 году он попросил меня сделать ему назначение. Я напомнил ему о времени, которое требовалось для излечения, и выразил сомнение в его настойчивости. Он ответил: "Д-р Карлтон, вы не знаете меня. Я буду упорен". Я собрал анамнез и обследовал его.

Насморк был жидкий, ухудшался по утрам и сопровождался болью в затылке и желанием тепла. У поллиноза были такие же особенности. Когда наступало одно из этих состояний, я давал ему Nux vomica, которая успешно справлялась с проблемой. Боль в мышцах часто наблюдалась одновременно с перемежающейся лихорадкой. О том, как мы начали заниматься основной проблемой, свидетельствует нижеследующая запись в моем регистрационном журнале: "Вчера после нескольких дней зевания и зябкости у него был озноб в 10 часов с болью в правом паху, распространяющейся в левый пах; за этим последовала зябкость, дрожь и напряжение в спине. Озноб перешел в лихорадку, лихорадка — в пот, который принес облегчение, причем жажда была только во время лихорадки. Приступ длился примерно два часа. Я дал Natrum muriaticum СМ (Финке)". Прием лекарства был повторен через две недели. Через месяц мы изменили потенцию на миллионную (Финке). Через две недели после этого в моей книге регистрации пациентов появилась следующая запись: "Он чувствовал себя очень хорошо. Сейчас вернулась малярия. Дано то же самое лекарство". Его повторили через восемь месяцев. Пять месяцев спустя, весной 1910 года, он принял свою последнюю дозу (того же самого) лекарства.

Когда он вылечился, он напомнил мне о моем обещании сказать ему, какое он принимал лекарство. Когда я сказал ему, он произнес: "Так это был хлорид натрия!" "Да, — ответил я, — это была обычная поваренная соль, сильно потенцированная разведением и встряхиванием. Вы могли бы принимать большие дозы соли в ее обычном виде, но они не принесли бы вам никакой пользы. Почему я дал вам соль? Мне было ясно, чтó я должен был сделать для вас как гомеопат, поскольку специфические симптомы, которые вызывает потенцированная соль у здоровых людей, были подобны специфическим симптомам вашей болезни".

Назначение — это решающая проверка умения и честности врача-гомеопата. Назначенное лекарство должно быть подобно симптомам продрома, озноба, лихорадки, потения, безлихорадочного периода и всего, что является исключительным и необычным. Повторение дозы, особенно в течение двадцати одного дня, как правило приводит к катастрофическим результатам. Обычно я заручаюсь пониманием пациента с самого начала. Я говорю ему, что гомеопат не "сбивает лихорадку". Он излечивает пациентов, и тогда лихорадка прекращается.

ЗЛОКАЧЕСТВЕННАЯ МАЛЯРИЙНАЯ ЛИХОРАДКА

Хроники малярийной лихорадки последнего десятилетия XIX века привлекают к себе особое внимание в той части света, центром которой является город Нью-Йорк. Утверждение, что хинин — это специфическое лекарство при малярии, постоянно оказывается неверным. Чистая гомеопатия многократно доказывала, что только она целительна для каждого отдельного пациента. Иногда больные со злокачественной лихорадкой не поддавались никакому лечению. По сообщению, один пациент умер во время второго ее приступа, несмотря на 50 гран хинина, которые дал ему его врач в попытке предотвратить озноб .

История болезни I. Еще один больной с таким же тяжелым течением болезни встретился в практике покойного д-ра А. М. Пирсонса. Ниже его симптомы.

Озноб наступает вечером, в основном в руках и внутренне, с обжигающим жаром снаружи; перемежающиеся озноб и жар; жар особенно в голове. Пульс быстрый, полный, твердый и напряженный; пульсация в сонных и височных артериях. Эта стадия длилась примерно час и сама по себе не вызывала большого беспокойства. Беспокойство вызывала следующая стадия.

Постоянный сухой и обжигающий жар; температура держалась около 106° F (41,1° C. — Прим. перев.) четыре часа подряд или даже дольше; лицо было темно-красным; бред.

Незначительный пот, в основном на лице.

Безлихорадочная стадия отличалась апатией и слабостью.

Мы вместе выбрали Belladonna и дали 200С в воде. Родственникам сообщили о серьезности ситуации. Пациент мужественно справился со следующим приступом озноба, но не перенес лихорадки.

История болезни II. Мой следующий опыт со злокачественной лихорадкой поставил меня в тупик. Мой собственный сын, ослабленный длительной перегрузкой, связанной с учебой, слишком много плавал в бассейне, слишком много тренировался под жарким солнцем и вдохнул слишком испарений от вскопанной земли в городе. Несколько недель он был вялым, бездеятельным, слабым и раздражительным. Он зевал и ежился, ощущал боли в костях и испытывал жажду. В один очень жаркий день примерно в 10 часов у него сильно застучали зубы, его трясло от озноба, который начался в спине и вскоре распространился по всему телу; это сопровождалось сморщенными ладонями рук, цианозом ногтей, сильной болью в седьмом шейном позвонке и мышцах задней части шеи, при которой требовалось сильное давление на эти участки, и болью в бедрах, коленях, подколенных сухожилиях и голенях, ухудшавшейся при неизбежном движении. Дыхание было затруднено, он стонал. В тщетных попытках согреться он натягивал на себя большое количество одежды, сжимался у горячего огня и, страдая от жажды, пил запоем горячую воду, которая немедленно выходила обратно вместе с горьким зеленым слизистым веществом. Пульс был 140; температура — 105° F (40,5° C. — Прим. перев.) и выше. Окончание стадии озноба знаменовалось рвотой.

После этого началась лихорадка, сначала в голове и кистях рук, вскоре после чего она распространилась везде и была ужасной; сердце сильно билось, пульс был 152. Он был слаб, его тошнило и у него кружилась голова, но он смог на четвереньках спуститься по лестнице вниз, останавливаясь на каждой ступеньке, чтобы отдохнуть; его подняли и посадили в экипаж; он был в сознании при пересадке на поезд и ощущал качание вагонов. После этого он потерял сознание. В конце путешествия его встретили и ухаживали за ним, в то время как он был в бреду и беспомощен. Он все время хотел сесть. В тот момент у него была температура 106° F (41,1° С. — Прим. перев.), и она оставалась такой почти четыре часа. В общей сложности она была такой же или близкой к этому в течение примерно шести часов. Он хотел, чтобы его обмахивали; он пил много холодной газированной воды, которая казалась ему сладкой на вкус (в течение всей его болезни и долгое время после того), и он был чрезвычайно чувствителен к шуму.

Умеренное количество пота, выступавшего во сне, ослабляло симптомы, но не прекращало приступа, пока не прошло несколько таких приступов, после чего обильный пот принес облегчение. Приступы были ежедневными и наступали все раньше. Безлихорадочная стадия характеризовалась жаждой, болью в костях и слабостью.

На мой призыв о помощи благородно отозвался д-р Джозеф А. Биглер из Рочестера, штат Нью-Йорк, который взялся за больного. После тщательного изучения картины болезни следующим шагом был сбор нижеследующих рубрик из "Перемежающейся лихорадки" Аллена, в которой каждое лекарство приводится в одной из трех степеней по его важности.

ПРОДРОМ

Головная боль: Æsc, Arsen, BRY, Carbo–v, Cinch, Ced, Corn fl, Elat, Ipecac, Natr mur, Plant, Rhus–t, Thuja.

Вялость: Arsen, Bap, Natr mur, Polyp.

Боль в костях: Cinch, Eup perf, Eup purp, Natr mur.

Боль в конечностях: Carbo–v, Elat, Eup perf, Natr mur, Nux vom, Rhus–t.

Съеживание: Æsc, Ant–t, Arn, Arsen, Bry, Eup perf, Ign, Ipec, Natr mur, Rhus–t.

Жажда: Alston, Am–m, Ang, ARN, Arsen, Bov, Bry, Cimex, Cina, CINCH, EUP PERF, Lach, Lob, Puls, Samb, Sulph.

ОЗНОБ

10.00 утра: Alston, Arsen, Bap, Cact, Carbo–v, Chin–s, Colch, Eup perf, Led, NATR MUR, Petr, Phos ac, Polyp, Puls, Sep, Sil, Sulph.

Ухудшение от движения: Acon, Agar, Alum, Ant–t, Apis, Arn, BRY, Camph, Canth, Ced, Cinch, Coff, Cur, Eup perf, Hepar, Kali–c, Nitr ac, NUX VOM, RHUS–T, SEP, SIL, Spig, Sulph, Thuja.

Начинается в спине: Arg–m, Bap, Bov, Cac, Canth, CAPS, Ced, Dul, EUP PERF, EUP PURP, Gamb, Gels, Kali iod, LACH, Led, Lyc, Natr mur, POLYP, San, Sep, Spong.

Цианоз пальцев: Natr mur, Nux vom, Petrol.

Боль в костях: Aran, Arn, Arsen, Eup perf, Eup purp, Natr mur, Nux vom, Polyp, Sabad.

Боль в конечностях: Acon, Ars, Bell, Bry, Dulc, Elat, Eup perf, Eup purp, Graph, Hell, Lach, Led, Lyc, Mercur, Mez, Natr mur, Nux vom, Op, Puls, Rhus–t, Sabad, Sep, Sulph.

Боль в мышцах: ARN, Bap.

Стоны: Eup perf.

Затрудненное дыхание: APIS, Ars, Gels, Kali–c, Mez, Natr mur, Puls, Seneg, Thuja, Zinc.

Зевание: Ars, Bry, Calad, Caps, Cim, Cina, ELAT, EUP PERF, Gamb, Kobalt, Laur, Lyc, Marum, Meny, Mer, Mez, Mur ac, Murex, NATR MUR, Natr–s, Olean, Par, Phos, Polyp, Sil, Thuja.

Рвота после питья: Arn, ARSEN, EUP PERF, Nux vom.

ЗА ОЗНОБОМ СЛЕДУЕТ:

Рвота желчью: EUP PERF, Kali–c, NATR MUR.

Рвота после каждого глотка: EUP PERF.

ЛИХОРАДКА

Рвота желчью: Cham, Cina, Eup perf, Natr mur, Thuja.

Жажда больших количеств жидкости: Acon, Alston, Bar, Bell, Bry, NATR MUR.

Жажда больших количеств жидкости, которые приносят облегчение: NATR MUR.

Желает, чтобы его обмахивали: CARBO VEG.

Бред: Ant–t, Arn, Ars, Bell, Carbo–v, CHIN–S, Cina, Cinch, Coff, Gels, Hep, Ign, Lach, Lachn, NATR MUR, Nitr ac, Nux vom, Op, POD, Psor, Sabad, Sang, Sec–c, Spong, Stram, Veratr.

ПОТ

Боли проходят постепенно: Bell, NATR MUR.

Жажда: Acon, Anac, ARS, Cac, Ced, CINCH, Chin–s, Coff, Con, Hep, Iod, Mercur, NATR MUR, Phos ac, Rhus–t, Sec–c, STRAM, Tarax, Thuja.

БЕЗЛИХОРАДОЧНАЯ СТАДИЯ

Боль в костях: Aran, ARN, Bry, Caust, EUP PERF, Nux–v, Rhus–t.

Жажда: Canth, Cic, Cim, CINCH, Dulc, Sulph, Verat–a.

Слабость: Acon, Alum, Apis, Arn, Ars, Bap, Bary–c, Calc–c, Camph, CARBO AN, CARBO–V, CED, Chin–s, CINCH, Corn fl, Dig, Eup perf, FER MET, Gels, Ign, Iod, Ipec, Lyc, NATR MUR, Nitr ac, Nux vom, Polyp, Sulph, Verat–a.

Изучение этих рубрик вскоре сделало очевидным, что наиболее подобное лекарство должно быть выбрано из небольшого числа лекарств. Поэтому их названия были выписаны по порядку, частота их упоминания была проверена подсчетом и указана отметками, приведенными после названия лекарства, тогда как все степени выделения (выше степени, показанной обычным шрифтом) были показаны отметками под названием лекарства. В итоге мы получили следующую картину.

Natrum muriaticum имел самую большую сумму, а Eupatorium perfoliatum следовал непосредственно за ним. Противовесом симптому "рвота горькими массами в конце озноба", который есть у Eupatorium perfoliatum, стал очень типичный для Natrum muriaticum симптом "озноб в 10 часов утра", поэтому наш выбор пал на это лекарство и пациенту была дана доза Natrum muriaticum СМ (Финке) на язык.

Приступ, который наступил после того, как было дано лекарство, хотя и был ужасен, но был не так тяжел, как предыдущий. Улучшение продолжалось. Повторную дозу лекарства дали тогда, когда интервалы между приступами сократились, а приступы стали повторяться два раза в день, что стало поводом для сильного беспокойства. Прошло тринадцать недель, прежде чем пациент поправился. Это был самый ужасный случай болезни такого типа. Исцеление было поистине чудесным и является несомненным свидетельством могущества гомеопатии.

История болезни III. Мне самому довелось лечить пациентку с таким заболеванием в первые годы своей практики. Я помещаю рассказ об этом здесь, не соблюдая хронологической последовательности, чтобы сравнить лечение этой больной с лечением другого больного, которое я приведу вслед за этим. Пациенткой была женщина средних лет. Я тогда консультировался с д-ром Константином Липпе. Мы сомневались относительно нужного ей лекарства, но нельзя было терять времени. Я телеграфировал всю картину болезни д-ру Адольфу Липпе из Филадельфии и попросил его сделать назначение. Вскоре от него пришел ответ: "Если рвота, которая случается между ознобом и лихорадкой, имеет горький вкус, то дайте Eupatorium perfoliatum, а если кислый, дайте Lycopodium". Рвотные массы были кислыми. Доза Lycopodium СМ (Финке) вылечила больную.

История болезни IV. В 1908 году вместе с д-ром Спенсером Карлтоном мы приняли безнадежную больную. Это была женщина средних лет. Перед этим у нее была малярийная лихорадка, которую ее врач пытался подавить гигантскими дозами хинина, настойкой Варбурга (изобретенная немецким врачом и ученым Карлом Варбургом [1805—1892] в 1834 году и применявшаяся от лихорадок, в том числе малярийной, настойка. Содержала множество ингредиентов, включая хинин. — Прим. перев.) и препаратом железа, сильно напоминавшим чернила. Каждое из этих лекарств по очереди давали временное облегчение и усложняли ситуацию. В конце концов ситуация катастрофически ухудшилась, что привело к упомянутому выше безнадежному состоянию. До того как перестали давать "чернила", пациентка несколько дней лежала в кровати в полубредовом состоянии и страдала от сильных болей по всему телу, особенно в костях. После этого начался ужасный озноб. Родственники уговорили семью пригласить врача-гомеопата. Когда закончился озноб, началась обильная рвота горькими массами, которая продолжалась довольно долго уже после того, как началась лихорадка. Температура достигла 106,5° F (41,4° С. — Прим. перев.) и не снижалась до конца того дня. За этим последовало крайнее изнеможение, без пота и с небольшим возобновлением боли. Анализ крови показал наличие плазмодия. На следующий день повторилось то же самое. Одна доза Eupatorium perfoliatum СМ (Финке) изменила течение третьего приступа и излечила больную. Плазмодий исчез.

У больных III и IV были не упомянутые здесь симптомы, и у меня нет их под рукой. Тип рвоты, которая появлялась между ознобом и лихорадкой, был решающим и определяющим по важности. Одна такая важная отличительная черта стоит двадцати обычных симптомов.

Опыт учит меня, что единственная доза тщательно выбранного гомеопатического лекарства, данного в очень высокой потенции, дает больше надежды на успех при лечении больного, страдающего от злокачественной лихорадки, чем любые другие методы. В сущности, это же правило верно и для большинства больных, страдающих перемежающейся лихорадкой обычной тяжести.

БРЮШНОЙ ТИФ

История болезни I. Хоть я не могу проверить, мне кажется, что этот случай уже был опубликован.

Энергичный коммивояжер заболел брюшным тифом, который как обычно поразил пейеровы бляшки. Болезнь была средней тяжести и продолжалась уже вторую неделю, когда за мной срочно явился посыльный. Болезнь внезапно перешла в церебральный тип. Шесть сиделок изо всех сил пытались удержать пациента в постели и не дать ему кусаться и царапаться, вредя себе и другим. Уже был срочно вызван д-р Чарльз Макдауэл, который прибыл чуть раньше меня. Мы немедленно обсудили положение. Картина болезни была ясна. Нам удалось прикрепить к раме кровати сначала одну ногу пациента, потом другую с помощью выбленочного узла, что несколько упростило сложную и опасную задачу по фиксации подобным же образом его рук. Положить лекарство ему в рот было невозможно. Я спросил д-ра Макдауэла, принес ли он с собой шприц для подкожных инъекций. Шприц у него был. Взяв из своей карманной аптечки маленький флакончик Hyoscyamus 200С и показав доктору наклейку на нем, я высыпал несколько крупинок в стакан, наполовину заполненный водой, и размешивал его содержимое до полного растворения крупинок. Набрав затем раствор в шприц, я ввел первый в бедро пациента, так как это было место, которое нам легче всего было контролировать. Через несколько мгновений нам удалось сделать и второй укол. Пациент вскоре успокоился. Ему на помощь пришел сон. Утром у него не осталось ни следа церебрального тифа. Некоторые из сиделок и по сей день твердо уверены, что мы сделали пациенту укол морфия, и их невозможно переубедить.

Вскоре началось выздоровление, которое продолжалась без каких-либо препятствий. Излечение было полным.

История болезни II. Пожилая дама, здоровье которой было сильно подорвано вследствие беспокойства и печали, искала облегчения на одном южном курорте. Там она заболела, и местный врач счел, что это была малярийная лихорадка. В то время на курорте была эпидемия подобных случаев. Ей давали каломель, хинин и горькие микстуры. После семи недель такого лечения ее привезли в Нью-Йорк и 24 апреля 1905 года поместили в Ганемановскую больницу.

Я отметил, что ее обычно мягкий и жизнерадостный нрав изменился, и она стала капризной и нетерпеливой, у нее был белый язык с красными краями, сильная жажда, температура от 99 до 103° F (37,2–39,5° С. — Прим. перев.), пульс был около 150, ей нужно было часто менять положение тела. Участок в области подвздошной и слепой кишки был вздут, урчал при давлении и был болезнен, имелись частый непроизвольный стул и частое непроизвольное мочеиспускание с ощущением жжения в уретре, облегчавшимся холодной водой, она мало спала.

Рот и язык ей орошали листерином (антибактериальное средство для ополаскивания рта и горла. — Прим. перев.). Эту процедуру я прекратил, так как она уничтожала ценные сведения и отравляла организм. Перед использованием клинический термометр ополаскивали водой, а остальное время он находился в карболовой кислоте. Последнюю заменили спиртом, и термометр стали ополаскивать до того, как он попадал в рот, и после того, как его оттуда вынимали. Для мойки подкладного судна вместо карболовой кислоты использовали хлорку, а вслед за ней кипяток Протирание холодной губкой было заменено теплой водой. Сиделке велели менять одежду и постель тогда, когда это необходимо, сохраняя пациентке жизненные силы, а не по заведенному порядку. Ей нужно было пить вдоволь чистой прохладной (но не холодной) свежей воды, а когда она хотела есть, ей давали только пастеризованное молоко. Питания по ночам следовало по возможности избегать. Пациентку не сажали.

Я положил ей на язык несколько гранул Pulsatilla ММ (Финке).

Отдел здравоохранения сделал анализ крови и объявил, что у пациентки брюшной тиф. В моче ничего серьезного обнаружено не было.

Сразу же началось улучшение, которое затем непрерывно продолжалось. 19 мая, практически полностью поправившись, она отправилась к себе домой в Массачусетс. Она получила одну-единственную дозу лекарства — ту, которую дал ей я.

 НАТУРАЛЬНАЯ ОСПА    ОГЛАВЛЕНИЕ   ХОРЕЯ, ПЛЯСКА СВ. ВИТТА