Глава VIII
РАСПРОСТРАНЯЕТСЯ ЛИ ГОМЕОПАТИЯ?

Если принять во внимание, что гомеопатии (считая со времени появления Органона) всего только восемьдесят четыре года, и что со смерти ее основателя прошло немного более шестидесяти лет, нельзя особенно пожаловаться на успехи ее распространения. В существенных чертах своих медицинская профессия мало изменилась со времен Мольера. Знаменитое изречение современников Гарвея "Мы хотим лучше ошибаться с Галеном, чем мыслить верно с выскочкой Гарвеем" звучит смешным в наших ушах, но прямые потомки этих людей совершенно готовы сказать или открыто, или в сердцах своих то же самое о Ганемане и гомеопатии и в наши дни. Итак, принимая во внимание, что в такой сравнительно короткий срок и невзирая на неслыханные преследования и трудности, гомеопатия изгнала из общей практики кровопускания и меркуриализации, и распространилась во все части цивилизованного мира, конечно, нет поводов унывать. В настоящий момент насчитывают 15 000 вполне квалифицированных врачей, открыто практикующих гомеопатию. Какое число практикуют гомеопатию исподтишка, страшась медицинских книжников и фарисеев, сказать невозможно, но их немало. В свободной атмосфере Соединенных Штатов гомеопатические учреждения процветают. Гомеопаты там имеют свои медицинские школы, пользующиеся перед законом одинаковыми правами с аллопатическими; во многих больших правительственных больницах и приютах личный состав состоит из гомеопатов, и некоторые из крупных штатов выдают субсидии гомеопатическим учреждениям.

В Великобритании и на континенте Европы мольеровские условия еще слишком могущественны, чтобы допускать беспристрастный взгляд на вопрос, и врачи смотрят на него с теми чувствами, которые они впитали в школах.

"Уверовал ли кто-нибудь из книжников и фарисеев?" — иногда спрашивают нас. Есть немало таких, отвечаем мы, которые выступили из рядов и эманципировали себя от парализующих традиций своего сословия. Другие, выказав некоторую либеральность, снова обратились к старым путям, не будучи в силах противостоять давлению профессионального мнения. Забавный пример этому был несколько лет тому назад. На годичном собрании Медицинской ассоциации в 1881 г. президент собрания Барро, президент медицинской секции Бристо и президент хирургической секции Гетчинсон каждый во вступительной своей речи советовал ассоциации выказывать более справедливый дух по отношению к гомеопатии и ее приверженцам. Их слова возбудили такую бурю в собрании, что ораторов скоро заставили замолчать, и с того времени ни один из них не решился публично упоминать о гомеопатии. В следующем заседании 1882 г. совет ассоциации сослался на этот инцидент в следующих выражениях:

Поднятый, к несчастью, вопрос о гомеопатии на заседании прошлого года подвергнут тщательному обсуждению со стороны комиссии совета. Непосредственно после произнесения речей у многих возникла мысль, что взгляды ораторов были внушены комиссией (ужасная мысль! — Прим. авт.), и возбуждение улеглось только тогда, когда гг. Бристо и Гетчинсон открыто опровергли это мнение.

Я привожу эту цитату, чтобы показать какой раболепный дух господствует в профессии. Если такие врачи как Бристо и Гетчинсон, стоящие во главе профессии, позорно подчиняются влиянию невежества и предрассудков толпы, то можно ли ожидать свободы мысли и действия от медицинских студентов? Однако, несмотря на это, ряды гомеопатов пополняются многими новыми практиками, хотя и в недостаточном числе, чтобы удовлетворить потребностям. Среди публики гомеопатия распространяется быстро, но многие, ввиду малочисленности врачей-гомеопатов, бывают вынуждены в случае болезни обращаться за советом к аллопату, предоставляя себе принимать или не принимать прописанное им средство.

Аллопатические медицинские журналы постоянно вопиют против размножения шарлатанов и секретных средств, но аллопаты должны винить в этом только свои глупые предрассудки. Упрямый и чопорный профессионализм препятствует им научиться, как излечивать больных, а публика ясно замечает это, и потому удивительно ли, что она поддается ловким и смелым рекламам о патентованных лекарствах? Пациенты врачей-гомеопатов очень редко обращаются к фабрикантам пилюль, и если бы старая школа согласилась выучиться методу Ганемана, ее журналы не имели бы поводов оплакивать успехи знахарей.

Гомеопатия распространяется еще другим способом — введением ее средств в аллопатическую практику и внесением их в аллопатические руководства. Подобные присвоения практикуются в обширных размерах многими авторами медицинских сочинений, и почти всегда без указания источника, откуда эти средства добыты. Следующим шагом в этом направлении будет всеобщее признание силы бесконечно малой дозы, и тогда дни аллопатии будут сочтены.

Глава IX
ОТВЕТЫ НА НЕКОТОРЫЕ ВОЗРАЖЕНИЯ

 Во время одного публичного обеда был затронут вопрос о гомеопатии, и мой сосед, интеллигентный неврач, откровенно высказал мне свои возражения как человек посторонний. Он сознался, что лично не имел знакомства с гомеопатией и не изучал ее, но ему казалось, что врачу, который не придерживается исключительно одной системы лечения, легче употребить в дело всякие средства на пользу больного. Далее, он был того мнения, что лекарства, которые такого невинного свойства, что могут быть употребляемы без опасности в домашней практике, едва ли способны излечивать болезни, Я сначала разберу эти два возражения.

1-е возражение. Гомеопатия стесняет своих приверженцев.

Это весьма понятный взгляд для человека незнакомого с гомеопатией. Но в сущности он идет вразрез с системой. Гомеопатия не только не сковывает своих приверженцев, а напротив, дает им свободу. Она позволяет им стать на такую точку зрения, с которой они могут различить все врачебные средства и оценить их по достоинству. Вследствие своего двустороннего метода изучения лекарственных веществ она дает возможность судить об их силах и пользе с такой точностью, которая вовсе неизвестна аллопатии. Кроме того, она может пользоваться ошибками аллопатов, прописывающих чрезмерные дозы, в особенности при употреблении новых средств. Так, например, когда в медицине впервые появился хлорал, то он был объявлен совершенно безвредным, и его давали в больших приемах. В некоторых случаях после его употребления показывалась крапивница. Это сразу показало гомеопатам его силу в кожных болезнях, и с того времени они стали назначать его в известных случаях крапивницы. Точно так же, когда начали давать в ревматизме салициловую кислоту и ее соли, то у многих больных появились глухота и шум в ушах и головокружение. Гомеопаты тотчас же воспользовались этим фактом, и часто излечивают болезнь, сопровождаемую этими мучительными симптомами и известную под названием Меньеровой. Могу еще упомянуть о тиреоидине, недавно введенном как средство против болезни, именуемой микседема. Это лекарство (приготовляемое из щитовидной железы овцы) вызывает у многих больных опасные симптомы, а в руках гомеопатов успешно употребляется в болезнях, отличающихся подобными же симптомами. Гомеопаты вольны пользоваться всем, точно так же, как и аллопаты, но на их стороне то преимущество, что, зная двустороннее действие лекарства, т. е. его способность излечивать такое болезненное состояние, которое оно вызывает у здоровых, они обладают несравненно более точными сведениями о врачебных средствах, чем аллопаты. Последние бродят впотьмах и никогда не могут научиться из своих ошибок столько, сколько из них может приобрести гомеопат.

Но, право, между гомеопатической системой и отсутствием всякой системы у аллопатов не может быть никакого сравнения. В гомеопатии мы видим рациональность, свет, порядок, прогресс, в аллопатии мы не встречаем ничего, кроме хаотических отрывков. Гомеопатия отнюдь не стесняет своих приверженцев, точно так же, как законы природы нисколько не стесняют механика.

2-е возражение. Гомеопатия слишком безвредна, чтобы быть полезной.

Совершенно верно, что гомеопатия не годится для того чтобы отравлять гадин или умерщвлять больных. Если больной должен умереть, то она предпочитает, чтобы он умер естественной смертью. Правда также, что гомеопатические препараты смертельных ядов могут быть употребляемы в домашней практике с полной безопасностью. Но из того, что препарат не может убить, не следует, что он не может излечить.

Упомяну здесь попутно о другом возражении: "Если гомеопатия верна, — говорят некоторые, — то лекарство должно бы излечивать в той самой дозе, в которой оно вызывает подобные симптомы данной болезни". Приводящие это возражение упускают из виду различие в чувствительности здорового и больного организма. Гомеопатия требует только, чтобы было соответствие между симптомами болезни и симптомами лекарства. Все остальное дело опыта, а опыт показывает, что для нарушения нормального здорового состояния организма необходимо давать средство в большем приеме, чем в тех случаях, когда мы хотим восстановить это состояние при расстройстве его подобной болезнью. Разницу между чувствительностью органа в здоровом и болезненном состоянии можно наблюдать во всякое время. Возьмите воспаленный глаз и сравните его с здоровым глазом в отношении реакции к свету. Здоровый глаз выносит весьма сильный свет, который причинил бы больному глазу страшные муки.

Этот-то факт и дает ответ на возражение, делаемое против гомеопатии по поводу безвредности ее средств. Заметив, кстати, каким благодеянием было бы для человечества, если бы все лекарства были так безвредны, я могу присовокупить, что чувствительность больного человеческого организма к гомеопатически показанному средству изумительна. Нет возможности довести дозу до слишком утонченной степени даже по способу, введенному Ганеманом. Некоторые личности и в здоровом состоянии проявляют такую чувствительность к известным лекарственным веществам, которая бесконечно превосходит чувствительность дрозеры к фосфорнокислому аммиаку, так напугавшую Дарвина. Есть люди, которые, находясь в верхнем этаже дома, обнаруживают сильные страдания, когда в нижнем этаже растирают в порошок несколько гран ипекакуаны. В British Medical Journal от 7 февраля 1885 г. описан случай, когда врач почти убил свою пациентку припаркой из льняного семени, хотя она предупреждала его, что всякий раз, когда прикладывалась такая припарка, у нее появляется сильный приступ удушья. Врач подтрунивал над ее заявлением и настаивал на необходимости приложить припарки к ее ноге (которая была изъязвлена) и спустя три часа "он был призван к больной, так как ее сестре казалось, что она умирает". Врач продолжает: "Ее кожа была свинцового цвета, и она боролась с припадком удушья, хуже которого я не видывал". Для аллопата подобное наблюдение представляет только курьез; для гомеопата же оно полно полезного значения. Чувствительность, составляющая у здорового исключительное явление, у больного наблюдается всегда по отношению к лекарствам, способным производить подобное болезненное состояние, т. е. к средствам гомеопатическим. Опыт показал Ганеману, что для излечения требуется несравненно меньшее количество соответствующего лекарства, чем для того чтобы вызвать такие же симптомы у здорового субъекта. Этот опыт подтвержден тысячами его последователей и в настоящее время доказан неопровержимо.

Теперь отвечу на некоторого другие возражения.

3-е возражение. В гомеопатии нет тонических средств.

 Напротив, всякое верно выбранное гомеопатическое лекарство есть вместе с тем и тоническое для данного случая. Меня постоянно спрашивают пациенты: "Вы дали мне тоническое средство? Аппетит у меня значительно улучшился с тех пор, как я его принимаю", а я прописал только соответствующее гомеопатическое лекарство. Под тоническим люди обыкновенно разумеют такое средство, которое увеличивает аппетит и укрепляет силы, а это достигается соответствующим средством, но при этом, разумеется, больной находится в расслабленном состоянии. В абсолютном смысле "тонических" не существует. Хинин бывает "тоническим", когда дается при слабости, будучи же принят в здоровом состоянии, он представляет собой одно из самых расслабляющих средств. То же самое можно сказать об арсенике, железе, фосфоре и стрихнине. Все они являются "тоническими" только в известных видах слабости, уподобляющихся тем, которые они сами способны производить. Поэтому-то неосторожное употребление таких средств причиняет страшный вред. Это остаток старого варварского лечения названия болезней названиями лекарств, против которого вооружался Ганеман. Больной ощущает "недостаток тонуса", что же может быть проще, как дать ему "тоническое?" В девяти случаях из десяти следствием бывает медленное отравление. В гомеопатии мы дифференцируем различные виды слабости и прописываем соответствующее лекарство в такой дозе, которая достаточна, чтоб удалить слабость, не отлагая в теле больного минерального или растительного яда, способного впоследствии возбудить разные расстройства. В основании многих случаев слабости лежит хронический миазм. Освободите организм от этого миазма надлежащим гомеопатическим лекарством, и сразу возвратится ощущение здоровья и аппетита, без помощи сильнодействующих средств.

4-е возражение. В гомеопатии нет слабительных.

Это часто считается крупным недостатком гомеопатии. Гомеопаты вправе пользоваться физиологическими действиями лекарств, когда находят в том надобность, но они не обманываются мыслью, что, прописывая слабительное, они могут излечить больного от запора. Они гораздо более высокого мнения о самопомощи природы, чем аллопаты. Последние нередко полагают, что никакое естественное отправление не может совершаться правильно без помощи какого-нибудь лекарства — никакая пища не может быть переварена без какого-нибудь средства, способствующего якобы пищеварению, без каких-нибудь минеральных вод. Постоянное употребление слабительных также составляет остаток варварства, следствие прежнего факультетского учения, когда вся медицинская практика сводилась к кровопусканию, проносным и промывательным. Недавно один молодой медик, только что вышедший из одной из лондонских школ, сообщил мне, что врач, осмотрев больного в палате, всегда высказывал удовольствие, когда удостоверялся, что он страдает запором, потому что он в таком случае знал, что прописать — слабительное.

Аллопаты упускают из виду, что запор составляет конституциональную болезнь. Слабительное не излечивает, а только доставляет временное облегчение, ухудшая вместе с тем состояние больного. Гомеопатия вылечивает запор, не прибегая ни к каким слабительным. Средства, наичаще употребляемые аллопатами для прекращения поноса — опиум, сера, нукс вомика, свинец, квасцы и многие другие так называемые вяжущие — в гомеопатической форме излечивают самые застарелые случаи запора, не вызывая никаких побочных расстройств. Таким образом, гомеопатия обладает самыми лучшими слабительными и не нуждается в сильных проносных, разве только в тех случаях, когда требуется доставить временное облегчение, но в гомеопатической практике это случается так редко, что такую необходимость и в расчет не стоит брать.

Глава X
ГОМЕОПАТИЯ ИСЦЕЛЯЕТ РАДИКАЛЬНО. КОНСЕРВАТИВНАЯ МЕДИЦИНА

Из того, что уже сказано, всякий может убедиться в преимуществах новой системы, но на ее стороне есть одно выдающееся преимущество — это гораздо бóльшая надежда, которую она подает к исцелению, сравнительно с аллопатией. Гомеопатия излечивает, тогда как аллопатия только лечит и облегчает. Она на самом деле восстанавливает здоровье больных; если же их уже излечить невозможно, она доставляет самые лучшие паллиативы. Эта надежда на исцеление проистекает из понятия, которое составил себе Ганеман о природе болезни, а именно, что она не представляет собой только грубое материальное изменение в строении и отправлениях, а является расстройством жизненной силы. Смотря на болезни в этом свете, гомеопаты не страшатся, как аллопаты, присутствия опухолей и изменений в твердых строениях. Они по опыту знают, что во многих случаях опухоли поддаются влиянию лекарств, и что возбудившему их жизненному процессу можно дать обратный ход. Аллопат не знает иного средства, как срезать нарост (причем болезнь остается в организме), гомеопат же стремится удалить нарост излечением того болезненного состояния, проявлением которого служит нарост.

Точно так же поступают гомеопаты и во многих других болезнях, которые в аллопатии предоставляются хирургу, например, при разного рода фистулах, страданиях костей и геморроидальных шишках. Это можно назвать консервативной медициной. В прежнее время для большинства опасных болезней членов существовало одно средство — ампутация. Позднейшие усовершенствования в хирургии показали, что многие члены могут быть спасены. Это консервативная хирургия. Тем не менее и в настоящее время представилась бы возможность избавлять больных от многих операций, если бы силы гомеопатической медицины были известны врачам.

Правда, пути гомеопатии тихи и скромны, тогда как хирургические методы сопровождаются громом и славой и расходами. Срезать опухшую грудь и оставить больную калекой навеки — это получасовое дело; чтобы излечить ее болезненное состояние и оставить ее здравой и невредимой — на это могут потребоваться месяцы и годы. Очень многие больные, воображающие, что вся болезнь заключается в опухоли, предпочитают кратчайший путь, и в большинстве случаев это на самом деле кратчайший путь, потому что он значительно сокращает жизнь больных. Гомеопатия, верно понимаемая и верно практикуемая, избавляет хирурга от громадного количества излишней работы.

Глава XI
ЗАКЛЮЧЕНИЕ. ГОМЕОПАТИЯ В АФОРИЗМАХ

ЗАКОН

I. Все лекарственные вещества обладают способностью возбуждать болезни у здоровых людей.

II. Всякое лекарство производит свою особенную болезнь.

III. Эта способность может быть познана только изучением тех симптомов, которые оно вызывало, будучи даваемо людям в здоровом состоянии.

IV. Ганеман был первый, систематически изучавший этим путем свойства лекарств, принимая их сам и давая их друзьям в здоровом состоянии, наблюдал и отмечая производимые ими действия.

V. Такие исследования он называл испытаниями лекарств, производивших их лиц — испытателями, а записанные симптомы — патогенезами.

VI. Из этих-то испытаний он создал свое лекарствоведение, располагая симптомы каждого лекарства в таком порядке, чтоб они представляли собой картину его болезнетворных сил.

VІІ. Лекарственные болезни схожи с естественными болезнями.

VIII. Закон подобия утверждает, что самым целебным средством в каждом данном случае болезни будет то лекарство, которое вызывало болезненное состояние наиболее подобное лечимому.

IX. Практическое правило, вытекающее из этого закона, формулируется так: "Similia similibus curantur" — лечи подобное подобным.

X. Гомеопатия есть искусство выбирать и назначать лекарства согласно с этим правилом и принципом, на которых оно основано.

XI. Лекарство называется гомеопатичным данному болезненному состоянию, если оно производило подобное болезненное состояние у здорового человека.

II. ДОЗА

I. Восприимчивость к действию лекарств бывает очень различна у разных лиц.

II. Она бывает также различна у одного и того же лица в здоровом и болезненном состоянии.

III. Во время болезни человеческий организм бывает несравненно более восприимчивым к действию лекарства, гомеопатичного этому болезненному состоянию, чем к действию этого же самого лекарства в здоровом состоянии, или к действию негомеопатичного средства в болезни.

ІV. Лекарственное вещество, в большой дозе вызывающее болезненное состояние, излечивает подобное состояние, вызванное другими причинами, в чрезвычайно малом приеме.

V. Одно и то же лекарство может быть гомеопатично множеству разнообразных болезненных состояний.

VI. Необходимо только, чтобы выдающееся симптомы болезни находили себе соответствие в характеристичных симптомах лекарства.

VII. Лекарство может производить много симптомов, не соответствующих симптомам болезни, кроме тех, которые соответствуют, но это нисколько не лишает его целебности.

VIII. Когда для исцеления болезни мы хотим вызвать одну часть действия лекарства без проявления его других болезнетворных сил, негомеопатичных данному случаю, мы достигаем этой цели уменьшением дозы.

IX. Мы имеем возможность делать это вследствие увеличенной восприимчивости во время болезни и вследствие того, что эта восприимчивость простирается лишь настолько, насколько лекарство гомеопатично.

X. Таким образом мы можем пользоваться самыми смертельными ядами с наилучшими результатами.

XI. Этим открытием, равно как и способом постепенного измельчения лекарственных средств, мы также обязаны Ганеману.

XII. Есть вещества, которые, будучи инертны в своем натуральном виде, становятся при помощи мелкого дробления по способу Ганемана сильными деятелями, способными расстраивать здоровье и восстанавливать здоровье, когда оно расстроено.

XIII. Во многих случаях чем выше разбавлено лекарство, тем могущественнее становится его врачебное действие. По настоящее время еще не существует определенного правила для выбора разведения в данном случае болезни.

 Главы V-VII