Оригинал здесь

От автора сайта. Доклад "Затруднения при назначении гомеопатического лекарства", прочитанный д-ром Виром на заседании Британского гомеопатического общества 7 июня 1923 года, считается одним из самых важных материалов, оставленных нам знаменитым гомеопатом прошлого века. Перевод этого доклада, выполненный д-ром А. Высочанским, был начат в 2017 году и завершен в 2018 году на "Российском гомеопатическом портале". Однако в него не вошло последовавшее на заседании обсуждение, которое для сайта "1796" перевела Е. Загребельная. Ниже читатели могут познакомиться с полным переводом под общей редакцией автора настоящего сайта публикации в том виде, в каком она появилась в "Британском гомеопатическом журнале".

ВВЕДЕНИЕ

Открывая это обсуждение трудностей при назначении гомеопатического средства, я должен, разумеется, предполагать знакомство слушателей с фундаментальными принципами, на которых основан гомеопатический закон исцеления — таким образом, этот доклад напоминает проповедь для новообращенных.

Мало кому из врачей удается провести хотя бы день своей практики, не столкнувшись с трудным вопросом о том, что делать дальше, после первого назначения. Мы знаем, какую целебную помощь может оказать гомеопатия, и тем сильнее чувствуем ответственность за наше следующее назначение — будущее пациента в действительности находится в наших руках настолько, насколько этого не бывает в практике других методов лечения. Однако в силу тех или иных причин мы имеем слишком мало возможностей для обсуждения наших затруднений, за исключением, пожалуй, короткого времени при завершении наших конференций. Вступающие в наши ряды сталкиваются с проблемами, стоящими перед человеком, только что приступившим к неизведанной области исследования и прошедшим лишь короткий курс обучения. Тем не менее они чувствуют свою ответственность так же, как и те, кто присоединился раньше. Их обсуждают пациенты, которым помогло лечение у опытных врачей, и от начавших практику недавно ждут вполне определенных результатов. Гомеопаты часто изолированы друг от друга, лишены выгод дискуссий со своими соседями, и поэтому должны взваливать эти проблемы на собственные плечи. Из-за недостатка возможностей обсуждать свои затруднения они сильно рискуют выбрать неверные пути и далеко зайти в ложном направлении. Мы можем учиться друг у друга: старшие у тех, кто моложе, и наоборот. Именно с этой целью — взаимопомощи — я предложил провести сегодняшнюю встречу, на которой мы можем открыто обсудить наши затруднения и, возможно, получить помощь на будущее. Я полагал, что наилучшим образом выявить главные возникающие проблемы можно было бы благодаря запросам врачей, однако, увы, на предложение делать их отреагировали лишь несколько человек, и поэтому я нахожусь почти во мраке относительно того, как подойти к предмету. О философии гомеопатии сказано и написано так много, что добавить новое уже невозможно. Однако существуют еще законы лечения, которым мы должны следовать.

Ганеман писал:

Пока врач не начнет подражать моему методу, он не сможет рассчитывать на решение сложнейших проблем медицинской науки, то есть на излечение тех важных хронических болезней, которые оставались неизлечимыми, пока я не открыл их истинную природу и надлежащее лечение ("Хронические болезни").

Если врачи не используют на практике тщательнейшим образом то, чему я учил, пусть не хвастают, будто они являются моими последователями, и, кроме того, пусть не ждут успеха от своего лечения (Там же).

Это учение взывает не преимущественно, а исключительно к подтверждению на опыте. "Повторяйте эксперименты, — кричит оно, — повторяйте их тщательно и аккуратно, и вы увидите подтверждения на каждом шагу". Тем самым оно делает то, чего никакая медицинская доктрина, никакая система врачевания, никакая так называемая терапия никогда не делала и сделать не могла. Оно настаивает: судите по результатам ("Чистое лекарствоведение", т. 2).

Бывает, что ошибки от совершения какого-либо действия оказываются гораздо разрушительнее ошибок от бездействия. "Лучше не сделать ничего, чем сделать неверно".

Одной из величайших проблем в выборе гомеопатического средства является время, а именно его отсутствие. И если мы впадаем в суету и спешку, это имеет роковые последствия для качества нашей работы. Лучший способ выиграть время — хорошо сделать первое назначение. Время, потраченное на добротный анализ случая, позволит избежать волнений и сэкономит время для следующих консультаций. При повторном визите пациента мы понимаем, в каком расположении духа мы были время первой консультации. Если первое назначение было верным, то второе, а возможно, и третье, дадутся легко. И наоборот, если первый выстрел дал промах, весь анализ придется проводить заново, и время будет потеряно.

Убежденность доктора, основанная на его знаниях и опыте, незаметно передается пациенту; это вынуждает каждого из нас действовать наилучшим образом и тем самым обретать такую уверенность.

Д-р А. предложил обсудить то, что он назвал "вечным вопросом, то есть выбор потенции".

Вопрос о выборе потенции, если оставаться на догматических позициях, является одним из сложнейших.

Хорошие результаты удавалось получать на высоких, низких и средних потенциях при условии, что выбиралось верное средство.

Вы сможете вылечить "пневмонию Baptisia" несколькими дозами этого средства в материнской настойке, но также и высочайшей потенцией. Это при острых заболеваниях.

В прувингах было обнаружено, что лекарства в грубой форме имеют тенденцию вызывать грубые физические симптомы, и отчаянные усилия организма справиться с ними могут положить конец прувингу. Более тонкие, особенно психические, симптомы лекарства наилучшим образом выявляются, когда испытание начинается с высоких потенций.

Опыт показывает, что при использование низких потенций (30С и ниже) редко, за исключением случаев особенно чувствительных пациентов, приходится сталкиваться с такими явлениями как гомеопатическое ухудшение, возвращение старых симптомов, стойкое улучшение состояния после первоначального стимула. Все это имеет большое значение для ведения случая и для прогноза.

Вместе с тем и Ганеман, и Кент, и Нэш, постепенно повышая потенцию, делали это со страхом. Нэш в своих "Ведущих средствах" в разделе, посвященном Colchicum, рассказывает, как он в течение целого года возил в своем экипаже коробку с двухсотыми разведениями, полученную им от Кэррола Данхема, даже не помышляя опробовать их. Однажды он столкнулся с пациенткой, умиравшей от кровавого поноса (у нее было шестьдесят опорожнений за сутки, и так на протяжении длительного времени). Он искал лекарство, соответствующее ее наиболее яркому симптому: резкому ухудшению состояния от запаха приготавливаемой пищи. Этот симптом был у Colchicum, и Colchicum был показан в этом случае. Но у Нэша не было другого препарата Colchicum, кроме того, что был в 200-й потенции в аптечке Кэррола Данхема. Принеся лекарство из экипажа, Нэш положил несколько крупинок в половину стакана воды и распорядился: "Давайте ей по глотку после каждого опорожнения". Дважды он останавливал свою экипаж, когда ехал от пациентки, полагая, что должен вернуться и дать ей что-то стоящее, но все-таки продолжал свой путь. На следующий день он увидел свою пациентку ожившей. Ей понадобилось только две дозы! Так Нэш стал сторонником высоких разведений.

Возможно, для максимально полного излечения хронических болезней требуются высокие и высочайшие разведения. Но каждый пациент в определенное время может быть в большей степени восприимчив к определенной потенции. Счастлив врач, обнаруживший ее.

При тяжелых острых заболеваниях в целом здоровых людей высокие и высочайшие потенции способны принести излечение и могут безопасно использоваться. В далеко зашедших случаях таких болезней как чахотка и рак, когда произошло значительное изменение и разрушение тканей, реакция, вызванная высокой потенцией, может быть роковой.

Когда эманометр выходит за пределы своих возможностей измерения, мы можем многое узнать о потенциировании. Этому знанию еще расти и расти — очень интересно, но до убедительных наработок далеко.

Д-р В. спрашивает: "Сколько времени должно пройти для того чтобы сделать вывод, что препарат или потенция полностью прекратили свое действие?"

Каждое лекарство, как показывают повторяющиеся наблюдения, имеет свое типичное время действия, изменяющееся тем не менее в зависимости от способности пациента реагировать на него и от остроты или длительности болезни.

У кого-то такой препарат длительного действия как Sepia может в хроническом случае не дать никакого заметного улучшения на протяжении пяти или шести недель, но если доктор уверен в своем назначении, то он ждет, а потом благодарит это ожидание, увидев внезапное и выраженное улучшение.

Сходным образом можно увидеть, как Sulphur медлит со своим действием в течение четырех или пяти недель, а затем внезапно развивается долгожданный эффект.

То же самое можно наблюдать с другими полихрестами, если пациент невосприимчив и слабо реагирует.

Ганеман, напротив, заявляет:

Если противопсорное лечение осуществляется надлежащим образом, сила пациента должна возрастать с самого начала лечения.

Конечно, если пациент говорит: "Симптомы остались теми же, но я чувствую себя лучше", то доктору не следует даже помышлять о том, чтобы вмешиваться следующим назначением. Реакция началась. В острых случаях результат следует ожидать почти немедленно, если средство назначено верно.

При плевродинии Arnica дала немедленный эффект после неудачного назначения многих других средств. Едва успев проглотить ее, пациентка воскликнула: "Это был первый вдох, который я смогла сделать за всю ночь!", и сразу уснула.

В другом случае пациент, сам бывший врачом, настолько ослабел от 24 часов страданий из-за желчной головной боли и отсутствия эффекта от большого количества принятых им лекарств, что едва смог ползком добраться до пузырька с Chelidonium, который дал облегчение уже через 10 минут.

При пневмонии одна доза Phosphorus 200С настолько облегчила страдания, что пациент смог сесть в постели, чтобы читать газету, хотя температура все еще держалась на отметке в 103° F (39,5° С. — Прим. авт. сайта), и легкое, конечно, оставалось в состоянии опеченения. В этом случае немедленная реакция пациента подтвердила правильность назначения, которое и привело к излечению.

Ганеман говорит:

Состояние ума и общее поведение пациента относятся к наиболее точным признакам начинающегося улучшения или обострения при всех болезнях, особенно при острых.

Начинающееся улучшение, сколь бы малозаметным оно ни было, проявляется нарастающим ощущением комфорта, все большего спокойствия и свободы ума, возрастанием смелости и возвращением естественности в проявлениях чувств пациента.

Признаки ухудшения, сколь бы малозаметным они ни были, противоположны вышеописанным и состоят в замешательстве, беспомощности ума, в то время как положение, поза и действия пациента пробуждают наше сострадание ("Органон").

Д-р С. пишет: "Насколько высоко следует оценивать общие симптомы жара и холода?"

Общие симптомы нужно использовать с осторожностью. Будьте внимательны при различении, например, между духотой и теплом. Кроме того, пациент должен иметь очень выраженную реакцию на жар и холод. И это чувствительность имеет гораздо большее значение, когда она развивается в результате болезни, нежели когда она присуща пациенту в его нормальном состоянии.

Он спрашивает: "Достаточно ли этих общих симптомов, чтобы элиминировать зябкие или жаркие средства независимо от того, на что указывают психические симптомы?"

Здесь перед нами встает вопрос ранжирования симптомов. Если психические симптомы выражены достаточно четко, они имеют ведущее значение для выбора средства.

Он добавляет: "Я часто оказывался разочарованным результатами моего второго назначения. Если у пациента после четырех или пяти недель после единственной дозы, давшей хороший результат, начался откат, а повторное назначение не дает улучшения в течение двух недель наблюдения, то как мне понять, что предпринимать — выбирать новый препарат или новую потенцию?"

Ганеман отвечает на этот вопрос. Он говорит:

Гомеопат должен исследовать симптомы каждый раз, когда он делает назначение, иначе случае он не сможет понять, показано ли повторное назначение того же средства, или оно сейчас не требуется ("Хронические болезни").

С другой стороны, сам факт того, что лекарство так хорошо помогло пациенту, является ценным симптомом, и может оказаться неблагоразумным отказываться от него, прежде чем попробовать потенцию выше.

Д-р Д. пишет: "Моей величайшей трудностью является второе и последующие назначения. Общие симптомы остаются теми же, поэтому главный ориентир не меняется, и только частные симптомы могут дать направление... но им Ваш метод не придает большого значения".

Прежде всего, это метод Ганемана, не мой.

Если пациенту становится лучше, дайте ему молочный сахар, и делайте это снова и снова, пока улучшение продолжается. Даже частные симптомы, если они не обусловлены механическими причинами, должны исчезнуть. Если пациент возвращается с теми же симптомами, повторите то же лекарство в той же потенции. Если это продолжается дольше, дайте тот же препарат в более высокой потенции. Снова и снова давайте плацебо, давайте до тех пор, пока идет улучшение. Возможно, что это потребует длительного времени. Если симптомы меняются, но пациент тем не менее чувствует себя лучше, также давайте плацебо. На пути к выздоровлению могут вернуться старые симптомы. Пациент может совершить такое путешествие назад, особенно если старые симптомы возвращаются и уходят в порядке, обратном таковому их появления в прошлые годы. Если симптомы меняются и не являются при этом возвращающимися старыми, а пациенту не становится лучше, следует заново рассмотреть случай и выбрать новый препарат, который соответствовал бы изменившемуся состоянию. В то же время не нужно излишне привязываться к поиску оснований для назначения среди плохо выраженных общих симптомтв. Отчетливо выраженные частные симптомы и модальности или необычные симптомы также могут присутствовать, и они гораздо важнее кучи выдуманных общих симптомов, не являющихся достаточно выраженными, чтобы исключить из рассмотрения другие средства.

Д-р С. спрашивает далее: "Является ли важнейшим знание тех препаратов, которые считаются хорошо последующими?"

Список последующих лекарств является всего лишь рекомендательным и оказывается полезным в случаях, когда у вас слишком мало симптомов, которые могли бы указать направление поиска.

Далее он приводит случай лечения ребенка, который хорошо отреагировал на Calcarea carb. (в потенциях от 200С до СМ), назначавшуюся в течение года. Его состояние значительно улучшилось, но родители отмечали, что он чувствовал себя хорошо только при приеме препарата. Ганеман говорит, что в тех случаях, когда нет очевидной возбуждающей или поддерживающей причины, всегда следует учитывать возможность существования какого-либо миазма. Возможно, для завершения лечения ребенок нуждался в Tuberculinum или другом нозоде.

Д-р Е. поднимает важную тему: "Почему явно показанное средство не помогает?"

Его замечательные результаты, как вы увидите, дают ответ на этот вопрос.

"1923 г., 20 февраля. М-с О., 28 лет, мать двоих детей. Усиливающийся запор, отсутствие позывов. Эффективность слабительных средств снижается; ест сырые фрукты. Недомогание при менструациях, длящихся 20 дней и снова повторяющихся через 7 дней. Менструации обильные, ярко-красные, со сгустками. Тошнота и рвота в течение первых трех дней, обычно вынуждающие оставаться в постели. Никаких проблем при родах. Пациентка высокая, худощавая, светловолосая, бледная. Ей хуже от холода, в теплой комнате и легче на свежем воздухе. Опасается сумасшествия во время грозы. Хуже при подъеме с постели, легче днем. Желание соли; отвращение к мясу, ко всему жирному, которое вызывает недомогание; хуже от мучного. Музыка приносит наслаждение; напряжена; хуже в темноте и одиночестве. Туберкулеза в анамнезе не было. Phosphorus 1М, одна доза.

1 марта. Никаких перемен. Phosphorus 10М, одна доза.

11 апреля. Без улучшения. Tuberculinum bov. 1М, одна доза.

28 мая. Заметное улучшение во всех отношениях вплоть до 18 мая. Аппетит лучше. Крепче, бодрее. Менее нервозна, отсутствие тошноты при менструации. Ежедневный стул до 18 мая; с тех пор — ухудшение в этом отношении. Говорит о "волшебных крошечных пилюлях". Tuberculinum bov. 1М, одна доза.

Почему Phosphorus не помог в этом случае?"

Ганеман распознает момент, когда лечение остановилось, только по симптомам. Он говорит:

Они одни (при должном учете возможности существования какого-либо миазма) должны быть средством, через которое болезнь требует целебный агент и указывает на него.

Иногда пациенты заявляют о том, что в их истории не было туберкулеза, но позже, после расспросов, сообщают, что ранее утверждение было неверным.

Аллен говорит:

Думайте о Tuberculinum, когда наилучшим образом выбранное средство не дает облегчения или стойкого улучшения.

Д-р Е. находит еще одно затруднение в случаях, когда "есть только частные симптомы, описывающие жалобу, и нет ни психических, ни общих симптомов; пациент, кажется, обладает прекрасным здоровьем".

В таких случаях врачу не следует забывать о возможности той или иной опухоли, вызывающей симптомы сдавления. С другой стороны, нередко наблюдаются случаи, в которых нет ничего, кроме частных симптомов, и эти последние, формируя совокупность симптомов, и должны указывать на назначение.

Следующий случай как раз относится к этому вопросу.

Февраль 1913 г. Дж. У., священник 52 лет. Головная боль в течение 30 лет, раз в несколько недель, выбивающая его из обычного ритма жизни на два дня. Просыпается с умеренной болью, которая усиливается в течение дня до тех пор, пока его не вырвет, что приносит облегчение. Зарывает голову в подушку. Выглядит отравленным. Лежит как бревно, практически в оглушенном состоянии, пробуждается, чтобы вырвать, и снова погружается в дремоту. Боль как от гвоздя, точечная. Легче от давления, в положении лежа на больной стороне, в темноте, с закрытыми глазами, неподвижно. Хуже от света, шума, когда кто-то садится рядом. Желчные приступы при переменах погоды. Предобморочное состояние, когда ложится спать ночью. Головокружение при взгляде вверх. Не было психических симптомов; ни озабоченности, ни депрессии. Лекарством, которое помогало наилучшим образом, была Sanguinaria. Она имеет (в своем патогенезе. — Прим. перев.) боль как от гвоздя, боль в правом виске в утренние часы; легче в темной комнате, после рвоты; хуже от света и шума; головокружение при взгляде вверх. Пациент получил Sanguinaria 200С, три дозы.

В июне от сообщил: "Было очень плохо в первые несколько дней, и едва ли один случай головной боли с тех пор. Ничто не мешало мне читать. Никаких головокружений и обмороков. Никакой реакции на перемену погоды. Никаких лекарств".

Сентябрь. Один эпизод сильной головной боли в начале июля. Sanguinaria 200С, три дозы.

Февраль 1914 г. Только отдаленный намек на головную боль вплоть до последней недели. Sanguinaria 200С, три дозы.

Май 1914 г. Совершенно здоров. Никакой головной боли.

Несколькими годами позже я слышал, что этот пациент здоров.

Д-р Ф. все больше и больше ощущает значимость сбора всех модальностей физического состояния, прежде чем приступать к изучению психических симптомов. Недавно он получил хороший результат от Chelidonium при язве двенадцатиперстной кишки, назначенным потому, что пациент получал облегчение в положении на левом боку с подогнутыми ногами. Точно так же пациент с вероятным холециститом получил существенное облегчение от Calcarea, назначенной в связи с улучшением состояния в положении лежа на спине. В то же время лекарства, назначенные на основании психических симптомов, не давали эффекта.

В связи с этим стоит помнить о том, что "один и даже несколько неявных общих симптомов не должны заставить врача пренебречь большим числом ярких частных симптомов". Яркие частные симптомы с модальностями очень важны при анализе любого случая. Следует также помнить о том, что не все лекарства в равной степени представлены в репертории.

Множество очень важных лекарств может появиться только один раз, но самым крупным шрифтом, в какой-нибудь малой рубрике. Они или недавно вошли в практику, или не были испытаны достаточно полно, чтобы занять достойное место. В этих случаях следует обращаться к Материи медике, чтобы узнать, действительно ли данное лекарство подходит пациенту.

Затем он спрашивает: "Как можно получить психические симптомы, не задавая наводящие вопросы?"

Д-р Гибсон Мюллер говорит:

Эти симптомы особенно трудно выявить естественным образом, поскольку люди, как правило, избегают сообщать свои сокровенные мысли и мотивы, говорить о своих врагах и чаяниях, дурных наклонностях и заблуждениях, и поэтому требуются величайший такт и совершенное знание человеческой природы, прежде чем мы сможем надеяться завоевать доверие наших пациентов и понять их глубинные мысли.

В этой ситуации нам могут сильно помочь друзья пациента, особенно указаниями на важные изменения в его нраве; кроме того, нам помогают и данные нашего собственного наблюдения. Мы обычно оставляем психические симптомы напоследок, когда пациент привыкнет к нашему подходу, и мы получим время для приобретения его доверия.

Он спрашивает далее: "Должен ли я учитывать все психические симптомы, невзирая на сопутствующие обстоятельства, как, например, у девушки с сильным страхом грома, мать которой так же боится грома и прячется во время грозы. Должен ли я учитывать страх грома?"

Тем более! Вы же не отказываетесь учитывать в своем анализе чахотку из-за того, что мать или бабушка пациентки умерли от нее. Наоборот, очень часто те же самые особенные симптомы и те же лекарства можно увидеть у разных членов семьи.

И снова: "У пациентки определенные психические симптомы наблюдались годами, прежде чем проявилось телесное заболевание... Должен ли я учитывать эти симптомы?"

"Органон" (§ 213) говорит:

Мы должны обращать внимание на изменения, которые произошли в состоянии души и тела.

Хотя все симптомы должны учитываться при анализе случая, однако для первого назначения особенно важны появившиеся позднее или недавние.

Д-р Г. пишет: "Моей наибольшей проблемой являюсь я сам, мое непонимание того, как должным образом выучить Материю медику".

ЗНАНИЕ МАТЕРИИ МЕДИКИ

Читайте по лекарству в день в разных книгах, чтобы ознакомиться с представлениями о нем разных людей, обладающих разными талантами и разным опытом. Некоторые могут лучше рассказать об одном лекарстве, другие о другом. Читайте такие книги, где в сжатой форме описываются характеристики лекарств. Вам не нужны все мелкие детали — симптомы, присущие бесконечному числу средств. Вам нужны емкие, характерные образы, особенности, специфические симптомы, необычные психические симптомы. Для быстрой работы особенно важно знать, чтó делает это лекарство отличным от других. Это можно найти, скажем, в "Ключевых симптомах" Аллена или в "Ведущих препаратах" Нэша, если вы слишком спешите или устали, чтобы браться за Кента. Или прочитайте, то что написано жирным шрифтом и курсивом в "Энциклопедии" Аллена, или жирным шрифтом в "Чистом лекарствоведении" Ганемана. Это даст вам замечательное представление о лекарствах.

После выполненного анализа случая просмотрите выбранное лекарство и в Материи медике, прежде чем назначить его, чтобы убедиться, что оно не только подходит пациенту в целом (подойти могут и несколько лекарств), но что оно также точно соответствует тому, на что жалуется пациент. Так вы узнаете лекарства намного лучше, чем если бы просто вычисляли их; это также избавит вас от утомительного изучения мелких частных симптомов, которые могут быть недостаточно хорошо отражены в репертории.

Например, Sepia, Aс. nitricum и Natrum mur. могут сработать в большей или меньшей степени. Но если пациентка жалуется на симптомы со стороны матки, то, вероятно, обратившись к Sepia, вы увидите картину всего ее страдания; если жалобы связаны с прямой кишкой или полостью рта, вы, возможно, найдете все детали образа в прувингах Aс. nitricum, а если жалобы касаются головной боли — в Natrum mur. Необходимо учитывать не только общие и психические симптомы, но также и локальные. Мы подчас забываем об этом. Врачи говорят, что Кент довольно заметно пренебрегает ими. Но безусловным фактом является то, что лекарства имеют присущую им тропность к той или иной локализации или ткани, как Silicea к соединительной ткани, Arnica, Carbo veg., Lachesis, Pulsatilla — к венам, Chelidonium, Podophyllum — к печени, Bryonia, Ruta — к серозным тканям. Он говорит: "Два типа пациентов вызывают у меня затруднения... Пациент, который с почтением относится к докторам и сообщает много информации. Когда он уходит, остаешься ни с чем, если не считать непроходимого нагромождения слов".

Вы постепенно научитесь различать то, что Кларк называл "добротными симптомами", то есть симптомами, ценными для поиска лекарств, а также симптомы, которые, как вы полагаете, должны сформировать часть случая. Подчеркивайте их красным карандашом при чтении своих записей или сразу, слушая пациента. Тогда они будут сразу видны как наиболее значимые, и это избавит вас от лишней работы.

Ганеман отмечал такое же затруднение, так как говорил:

Наблюдайте и учитывайте темперамент пациента. Некоторые, особенно ипохондрики, а также другие чувствительные и не обладающие терпением лица склонны представлять свои жалобы в излишне ярком свете, надеясь таким образом побудить врача удвоить свои усилия. Напротив, робкие и скромные или стеснительные и боязливые станут описывать свое состояние в приглушенных тонах или сочтут многие симптомы слишком незначительными, чтобы упоминать о них ("Органон").

И снова:

Пациент с хроническим заболеванием, хорошо реагирующий на лекарство и получивший недавно очередную дозу, но пришедший с острым состоянием... не относящимся к его хронической болезни.

В отношении такого случая Ганеман говорит:

Врач должен остерегаться того, чтобы прерывать действие противопсорного лекарства, назначенного им пациенту. Не давайте ему промежуточное средство из-за незначительной головной боли, которая может случиться на следующий день после приема лекарства, или иное средство из-за воспаления горла, поноса или незначительной боли. Как правило, тщательно выбранное гомеопатическое лекарство будет работать до тех пор, пока не окажет свое действие полностью ("Хронические болезни").

Д-р H., имея в виду лечение психических болезней, говорит: "Я встречаюсь с затруднениями при работе из-за нехватки материальных фактов. Я должен делать выводы на основании выражения лица пациента и того, что он отбирает для сообщения мне, что является преимущественно его делюзиями. Я пришел к заключению, что делать назначение на основании делюзий, бреда или мании в этом роде случаев бессмысленно".

Д-р Бернетт любил повторять: "При лечении младенцев, душевнобольных и лжецов вам необходимо формировать свое собственное мнение" (относительно выбора средства).

Пациент может быть не в состоянии вербально описать симптомы или может лгать, описывая их. Но есть другие и более верные способы получить то, что вам нужно. Вам могут помочь данные вашего наблюдения, изучения выражения лица, особенно в случаях утраты рассудка, при которых, возможно, пациентом владеет лишь одна мысль. Вы можете увидеть ярко проявляющиеся тревогу, страх, подозрительность и отсутствие эмоций на лице Sepia или изрезанное морщинами лицо Arsenicum. Лицо может выражать глупость, дурашливость, может быть старческим, больным, страдальческим. Кент имеет соответствующие рубрики в разделе "Лицо" репертория, помимо рубрик собственно психических симптомов. Вы можете наблюдать поведение пациента — беспокойство, непрестанное движение кистей рук или стоп, желание убежать или отупевший вид и флегматичное поведение.

Нельзя переоценить сообщения окружающих. Пациент может быть коварным, подозрительным, жестоким, плаксивым, визжащим. Его аппетит — повышенным или ненасытным. Могут быть отвращение к пище, отказ от пищи. Отвращение к определенным продуктам или желание их. Неестественные пристрастия. Может есть известь, землю, собственные испражнения. Его страхи — одиночества, темноты, людей. Симптомы паранойи или мегаломании. Д-р Тайлер более или менее сгруппировала их в двух своих реперторизационных карточках "Мания преследования" и "Мания величия". Очень важны также сообщения друзей об изменениях состояния. Вы можете обнаружить в ходе расспросов, что добрый человек стал жестоким, появилось стремление к тому, что раньше вызывало отвращение, появилось безразличие или ненависть к прежде любимым людям. Все эти признаки имеют огромное значение при лечении сумасшествия. Никогда не забывайте о нозодах при лечении психических расстройств и отклонений в развитии.

Tuberculinum является замечательным средством или стимулом. Помимо присущих ему симптомов, показанием может быть наличие туберкулеза в семейной истории или в анамнезе самого пациента, или, как пишет Аллен, "когда наилучшим образом подобранное лекарство не дает облегчения или стойкого улучшения".

Так же и Syphilinum. О нем следует подумать в тех случаях, когда пациент страдает бессонницей, или когда его симптомы, психические или физические, непременно усиливаются ночью. Странные симптомы бывали излечены этим лекарством, когда его назначение обосновывалось ночным ухудшением, а иные симптомы или отсутствовали, или не помогали найти верное средство (как в случае ночной рвоты). Непрестанное мытье рук является одним из необычных и клинически подтвержденных симптомов Syphilinum. Есть и психический симптом — страх ночи.

Так же и Medorrhinum. Препарат имеет несколько серьезных симптомов помешательства. Ощущение отстраненности; ощущение, что она говорит неправильно; что кто-то находится сзади; что слышится шепот; что из-за предметов мебели на нее смотрят лица; видит бегающих крупных крыс; большие люди в комнате; ощущает нежную руку, гладящую ее по голове; вся жизнь кажется нереальной; уверена в скорой смерти; ощущение исступления и отчаяния как при наступающем безумии; суицидальное настроение; предчувствует события, и в большинстве случаев верно; страх в темноте; страх, что совершила непростительный грех и отправится в ад. Полезный симптом: "Любит лежать на животе".

Не забывайте о последствиях ударов и падений на голову и шею. В этих случаях следует подумать об Arnica, Hypericum, Cicuta. Говорят, что в Америке ощутимо помогают пациентам психиатрических клиник посредством манипуляций на шее.

Д-р Дж. считает страх одним из наиболее важных среди ведущих симптомов. Однако тот или иной страх редко проявляется с особой силой при хроническом заболевании.

Вместе с тем при хроническом заболевании почему бы и страху не быть хроническим?

При недавно развившемся заболевании, как остром, так и хроническом, люди нередко сталкиваются с новыми страхами. Один говорит: "Я никогда не боялся темноты или одиночества, а теперь боюсь!" А после лечения пациент нередко говорит: "Теперь я тревожусь в гораздо меньшей степени, у меня ушли такие-то и такие-то страхи".

Он спрашивает: "Может ли страх грома означать страх шума, страх молнии, смерти, страх чего он означает?"

Он означает любой из этих страхов или все их вместе, или означает, что человек чувствителен к электрическому состоянию атмосферы. Они все сгруппированы в страх грозы или в ухудшение при грозе. Также можно брать эти рубрики вместе. Какими бы эти страхи ни были, они все нарастают во время грозы.

Страх смерти следует понимать таким же образом. Реперторий окажется неисчерпаемым, если последовательно углубляться в изучение мельчайших оттенков. Всегда можно при изучении конкретного лекарства обратиться к Материи медике и точно узнать, какой именно страх имеется в виду.

Что касается клаустрофобии, то д-р Тайлер в своих реперторизационных карточках сгруппировала все малые рубрики, которые участвуют в формировании этого состояния, такие как "Беспокойство", "Предобморочное состояние", "Плач" и "Потеря сознания в закрытом помещении, жаркой комнате или комнате с большим количеством людей".

Или это может быть страх удушья.

(См. реперторий Кента, стр. 48, 74, 90, 91, 763, 764, 766, 1321, 1323.)

Что касается ухудшения и улучшения состояния в компании, следует комбинировать рубрики "хуже в компании" и "лучше в одиночестве", а также рубрики "лучше в компании" и "хуже в одиночестве". Последнее часто означает страх одиночества.

Он говорит: "Случай дошел до такой точки, что все ведущие симптомы, если они и были, исчезли. Невозможно сделать назначение на основе симптомов, которые имелись в прежнее время. Не осталось ничего, кроме симптомов патологии. Как теперь сделать назначение?"

Он приводит пример: "Женщина 50 лет, страдает циррозом печени, еженедельно приходится выпускать жидкость. Каждый раз выходит 20 пинт (около 11,4 л. — Прим. авт. сайта) прозрачной жидкости. Реакция Вассермана отрицательная. Отсутствие алкоголизма в анамнезе. Наиболее вероятная причина — желтуха, развившаяся год назад после кори. Как можно надеяться подобрать лекарство в таком случае?"

Если у пациента нет симптомов, то у врача нет ничего, что направило бы его в выборе гомеопатического лекарства. В таком случае иногда подойдут органотропные препараты — средства, которые могут оказывать глубокое воздействие на конкретные органы, вызывая в них патологические изменения, ведущие к определенным комплексам симптомов. Мы знаем, что хинин вызывает спленомегалию, алкоголь — цирроз печени с последующим асцитом. Позднее мы узнали, что кремнезем в коллоидном состоянии вызывает фиброз печени и почек.

Бернетт, следуя за Радемахером, современником Ганемана, эффективно использовал некоторые из органотропных препаратов, такие как Chelidonium, Spiritus glandium quercus, Ceanotus, Cholesterinum и многие другие.

Он спрашивает дальше: "Если во время лечения хронического случая у пациента развивается интеркуррентное заболевание, такое как инфлюэнца, следует ли немедленно после него повторять хронический препарат?"

Не обязательно. Если по истечении примерно недели достигнутое ранее улучшение в состоянии пациента будет выражено в меньшей степени, тогда необходимо повторить.

Д-р К. хочет иметь образы различных лекарств. Если ему удается уловить образ, он может лучше понять лекарство при чтении Материи медики. Возможно, хорошим предложением было бы попытаться собрать несколько человек с тем, чтобы каждый из них описал свое представление о лекарстве. В результате можно получить более полный и рельефный образ, чем тот, который даст один человек. В напряженной жизни врача общей практики подчас не хватает времени на четкое прояснение симптомов случая. Тогда конституциональное средство, если оно ясно распознано, улучшит состояние здоровья пациента и постепенно уберет симптомы, из-за которых он обратился за помощью. Более поверхностное лекарство, покрывающее точные симптомы жалоб, может устранить их быстрее, однако общее воздействие на здоровье будет глубже и продолжительнее от медленнее и глубже действующего препарата.

ТИПИЧНЫЕ ЗАТРУДНЕНИЯ

Отсутствие ожидаемого симптома не должно быть поводом отвергнуть лекарство. Например, желание свинины не исключает назначение Pulsatilla, если другие симптомы, особенно психические, указывают на это лекарство. Пациентом в одном из моих лучших случаев Pulsatilla был мужчина, страстно любивший свинину. Вместе с тем отвращение к жирному действительно указывает на Pulsatilla как на одно из возможных лекарств. Это позитивный симптом.

Негативные симптомы имеют меньшее значение, чем позитивные. Если пациент не беспокоен, это не означает автоматическое исключение Arsenicum. То, что пациент не высовывает ноги из-под одеяла и не приходит в восторг от лохмотьев и хлама, не вычеркивает Sulphur. Если он не болтун, это не означает, что Lachesis не поможет ему. Отсутствие апатии не исключает Sepia и Phosphorus. Апатия имеет важнейшее значение и указывает вам на Sepia и Phosphorus, а также некоторые другие средства. Жжение в подошвах по ночам и нежелание оставаться в постели очень выраженно указывает на Sulphur, Pulsatilla и два-три других средства. Несомненная болтливость почти неизбежно указывает на Lachesis. Отвращение к жирному обращает внимание на Pulsatilla, Cina, Ptelea trifoliata. Это все позитивные симптомы. Негативные симптомы опасны, и их нельзя использовать для исключения лекарств. Даже в прувингах лекарств только часть испытателей дает конкретные симптомы. Это позитивные симптомы, отчетливо выраженные, и их нельзя не учитывать, на них должно основываться назначение. С другой стороны, при выборе между несколькими лекарствами, имеющими одни и те же позитивные симптомы, принять решение должна помочь основная характеристика состояния пациента, или, как мы уже уговорили, изучение разделов Материи медики, описывающих непосредственно переживаемые пациентом страдания, укажет, без сомнения, на необходимое лекарство. Ребенок с изъязвленными ноздрями может быть легко вылечен Aurum, когда Sulphur не дал улучшение. Но ребенок не склонен к суициду! Сильный негативный симптом, являющийся частью образа Aurum, отсутствует. Не имеет значения! Ваше дело работать с теми симптомами, которые демонстрирует ребенок, а не с теми, которые он не воспроизвел, даже если такой подход корректирует вашу концепцию препарата.

Часто значительную помощь оказывает способность быстро выявить необходимый препарат. Однако существует опасность в том, чтобы увидеть лекарство, как только пациент входит в кабинет. Это заставит вас задавать вопросы, ведущие к назначению именно этого средства. Некоторые пациенты совершенно не подпадают ни под какой тип, и вы можете исключить верное лекарство вместо того, чтобы назначить его. Это — та же опасность, которую представляет исключение препаратов на основании негативных симптомов.

Соблазнительно работать с малыми рубриками для исключения не указанных в них препаратов. Однако следует помнить, что реперторий, хотя и являющийся монументальным трудом, не может быть совершенным. Каждый из тысячи наших препаратов не может быть в равной с другими степени отражен в мельчайших рубриках. Если бы все были испытаны одинаково хорошо и одинаково хорошо представлены в совершенном репертории, то гомеопатическое назначение стало бы механическим действием, которое можно было бы доверить специально нанятому клерку. На самом же деле требуются проницательность, способность видеть и делать выводы, опыт, непрестанный труд, заинтересованность и даже возбуждение. С другой стороны, малые рубрики могут быть замечательными подсказками и позволять сделать наилучшее назначение. Многие лекарства появляются только в малых рубриках, и, вероятно, в максимальной степени. Малая рубрика с редким препаратом, указанным в максимальной степени, может обратить ваше внимание на лекарство, название которого вы никогда не слышали, но которое, если обратиться к Материи медике, полностью соответствует вашему случаю.

Некий доктор долго лечил женщину с очень большим и многолетним зобом. Доктор терпеть не мог кошек, и часто, когда эта пациентка входила, он слышал доносящийся от двери вой, на что пациентка реагировала словами: "Это всего лишь маленький голодный котенок; я всегда имею при себе сумку и подбираю эти крошечные бедные создания, чтобы положить конец их мучениям; люди так бесчеловечны, что позволяют им страдать, а я не могу видеть их страдания". Как-то раз она показала свое письмо в местную газету, посвященное жестокому обращению с животными и кошками. "Люди, уезжая на отдых, оставляют кошку на улице терпеть муки голода". Однажды, просматривая малые рубрики в разделе "чувствительность" доктор внезапно увидел, что в рубрике "чувствителен к рассказам о жестокости" в максимальной степени указано только одно лекарство — Calcarea. В следующий раз, когда появилась его кошатница, он дал ей этот препарат в высокой потенции. При следующем посещении зоб оказался уменьшившимся, а пациентка удивительным образом расцвела. Когда доктор спросил ее о кошках, она ответила: "О, люди перестали быть жестокими!" Она осталась с этим убеждением дала отставку кошачьей сумке и перестала высматривать на улицах голодных котят, чтобы положить конец их страданиям.

Д-р Тайлер рассказывала мне о том, как лечила ребенка, достаточно сообразительного, но не говорящего к трем годам ни слова. Она обратилась к рубрике "Говорить, учится, медленно" и обнаружила одно неожиданное лекарство, единственное указанное в максимальной степени — Natrium muriaticum. Она назначила его. Другие средства, казавшиеся более подходящими, не помогли. Через месяц мать ребенка пришла с сообщением, что дитя начало говорить на следующий день после приема лекарства.

Наконец, существует опасность назначения препарата без тщательного обследования пациента. Один очень проницательный доктор, исключительно здравомыслящий человек, рассказал мне, как недавно чуть не совершил эту ошибку. Он собирался назначить Phosphorus. Мы никогда не должны поддаваться стремлению сделать назначение, пренебрегая постановкой насколько возможно точного диагноза. Не следует лечить маточные кровотечения вне цикла, пока нет убедительных доказательств отсутствия полипа, фибромиомы или рака. Это может наблюдаться и у молодой женщины. Вам не поздоровится, если пациентка, не получив помощь от гомеопатического лечения, обратится куда-то еще, чтобы узнать причину кровотечения — неоперабельный рак.

ОБСУЖДЕНИЕ

Г-н Причард выразил уверенность, что все согласятся с тем, что доклад д-ра Вира был в высшей степени интересным и исчерпывающим. Когда д-р Вир начал свой доклад, он сказал, что будет очень рад, если кто-либо из участников будет задавать ему вопросы. Г-н Причард сказал, что он пришел на собрание, намереваясь задать пару вопросов, но уже получил на них ответ, когда д-р Вир отвечал на многочисленные переданные ему письменные вопросы. Г-н Причард заявил, что ему было приятно услышать, что д-р Вир закончил свою статью настоятельным требованием не оставлять без внимания тщательный осмотр пациента. Г-н Причард в своей практике встречал пациентов, чьи недуги были пропущены именно по этой причине. Всего лишь несколько месяцев назад его вызвали в Танбридж Уэллс (популярный курорт на источниках минеральных вод на юго-востоке Англии в графстве Кент. — Прим. перев.), чтобы он принял даму, которая в течение двух лет лечилась по поводу проблем с мочевым пузырем. Врач, лечивший ее, был доктором медицины и членом Королевской коллегии хирургов Англии, и мог бы получше разбираться в своем деле. Когда г-н Причард увидел пациентку, даже ее внешний вид говорил о том, что у нее есть какое-то злокачественное заболевание. При осмотре сразу стало ясно, что у нее было злокачественное поражение матки, которое зашло уже слишком далеко для оперативного вмешательства. Г-н Причард всегда помнил совет одного из своих первых лекторов в Больнице Гая, который звучал так: "Всегда тщательно обследуйте своего пациента. Лучше поработать руками и попасть в точку, чем полениться и попасть впросак". Есть один тип пациентов, про которых не упомянул д-р Вир. Г-н Причард сказал, что когда он начал практиковать двадцать три или двадцать четыре года назад, среди его пациентов была одна дама, которая досталась ему от его предшественника и которую он лечил в течение трех месяцев, но ничем не мог ей помочь. Он старался изо всех сил и много раз рассматривал ее симптомы. По истечении трех месяцев, она пожаловалась, что ей никак не становится лучше, и она недовольна, хотя г-н Причард и занимался с ней все это время. Г-н Причард сказал, что он сделал все, что было в его силах, и отказался лечить ее дальше. На следующий день он получил письмо, в котором говорилось, что ей совсем плохо, и не мог бы он прийти и осмотреть ее, а еще через день он получил такое послание: "Я очень больна, пожалуйста, зайдите ко мне". Г-н Причард смягчился и опять пошел по ее вызову, провел у нее много времени и назначил лекарство по ее симптомам, после чего, начиная с этого дня, у него не было с ней никаких проблем. Похожий случай произошел с дамой, которой занимался партнер г-на Причарда, когда он сам был в отпуске. Когда он вернулся, эта пациентка сказала: "Я так рада снова вас видеть. Лекарства этого другого врача мне совершенно не помогали". Г-н Причард осведомился у своего партнера, что за лекарства он давал, и счел, что он сам делал бы в точности такие же назначения, поэтому он продолжил то же самое лечение. Пациентка тут же сообщила об улучшениях, после чего г-н Причард сказал ей: "Пока меня не было, мой партнер давал вам такое же лекарство, но вы говорили, что оно вам не помогает. А когда я вернулся и дал вам то же самое лекарство, вы сразу сказали, что вам стало лучше. Вам не стыдно?" Она, без сомнения, относилась к тем пациентам, которых трудно лечить.

Д-р Ферги Вудс сказал, что это послеобеденное собрание было одно из самых ценных и информативных из тех, что он посетил в Обществе. Он получил ответы на огромное количество вопросов, которые вызывали у него затруднения. Д-р Вир сказал, что от двенадцатых и тридцатых потенций можно не ожидать осложнений, но д-р Вудс считает, что некоторые из тех осложнений, с которыми ему пришлось встречаться, были вызваны как раз тридцатыми потенциями, особенно в случаях злокачественных болезней. Одним из лекарств "замедленного действия", которое не было упомянуто среди таковых, является Phosphorus. Когда д-р Вудс давал его, он всегда давал ему действовать подольше, перед тем, как менять или повторять его. По отношению к модальности жаркости или зябкости д-р Вудс полагал, что есть склонность уделять этому слишком много внимания при оценке ситуации. Помимо того, что вообще трудно понять, что именно пациент имеет в виду, д-р Вудс думает, что эта модальность сама по себе не представляет такой ценности, какую ей обычно приписывают.

Д-р Бодмен спросил д-ра Вира, сможет ли он рекомендовать какие-либо действия, которые можно было бы предпринять ввиду того, что зубная паста, косметика или другие подобные средства могут мешать действию лекарств или потенций. Немалая доля пациентов использует такие средства, что может сильно мешать действию показанного лекарства, поэтому было бы очень хорошо, если бы д-р Вир упомянул какие-либо конкретные средства, от использования которых следовало бы предостеречь пациентов. Другая проблема состоит в том, что трудно иметь дело с такими пациентами, — а их отнюдь не мало — которые впервые сталкиваются с гомеопатическим лечением и при этом имеют обыкновение каждый день принимать небольшие дозы каких-нибудь солей или других слабительных. Часто бывает трудно, и даже немного страшно, говорить этим людям, что им ни при каких обстоятельствах не следует пользоваться слабительными. Суть вопроса такова: если пациент не прекратит употребление этих слабительных средств, будет ли это непременно мешать действию показанного ему лекарства? Нужно ли сразу рекомендовать пациенту отказаться от всех подобных средств, и если да, то не будет ли пациенту слишком трудно пережить промежуток времени до того момента, когда начнет действовать данное ему лекарство? Вот два практических аспекта, относительно которых д-р Бодмен, с его слов, был бы очень рад услышать мнение и рекомендации д-ра Вира.

В отношении замечания д-ра Бодмена по поводу отрицательного влияния зубных паст и косметики д-р Вир сказал, что всегда рекомендовал пациентам прекратить пользоваться ими. У него была пациентка с высокой температурой, и показанное ей лекарство совершенно ей не помогало. Однажды, войдя к ней в комнату, он почувствовал сильный запах камфоры. Пациентка сказала, что не использует камфору. Тут д-р Вир заметил бутылку средства "Одол", которая стояла около ее кровати, а в этом средстве содержится большой процент камфоры. Д-р Вир отменил его и велел убрать из комнаты, после чего дал пациентке то же самое лекарство, которое с самого начала должно было ей помочь. Она сразу начала поправляться и вскоре была здорова. Д-р Вир также упомянул и другую пациентку, у которой был плеврит. Ей рекомендовали втирать линимент Слоуна. Врач, лечивший эту пациентку, назначал ей Bryonia, которая совсем не помогала до тех пор, пока врач не устранил запах линимента. Для того чтобы этот сильный запах исчез из комнаты, потребовалось три дня, после чего пациентке дали то же самое лекарство, и она вскоре поправилась. Д-р Вир сказал, что он всегда рекомендовал своим пациентам чистить зубы простым осажденным мелом, но эманометр Бойда показывал, что даже это средство частично мешало действию лекарств. Д-р Вир рекомендовал пользоваться мелом или перекисью водорода и говорил своим пациентам держаться подальше от всех веществ, обладающих сильным запахом. Вопрос со слабительными был очень трудным, и д-р Вир сказал, что он был бы рад, если бы кто-либо из опытных участников собрания поделился своим мнением по этому вопросу. Д-р Вир сказал, что он часто говорил своим пациентам, что если бы они оказались на пустынном острове, на котором нет ни аптеки, ни доктора, то они быстро избавились бы от своего запора. Он обычно отменял слабительные и рекомендовал таким пациентам пить небольшими глотками холодную воду по утрам, пока они находились еще в теплой постели, и часто это давало поразительный результат.

В ответ на вопрос д-р Нитби сказал, что он всегда считал, что все сильнодействующие слабительные мешали действию лекарств, но в последнее время он был уже не настолько уверен в этом. Вопреки своим ранним убеждениям, он был практически вынужден признать, что регулярный прием солевых растворов не мешал действию лекарств, равно как и парафин, так как последний действует почти что механическим образом.

Д-р Голдсбро поблагодарил д-ра Вира за то, что он выдвинул на обсуждение эту тему. Доклад был очень интересен, и некоторые из тех, кто знал д-ра Вира в течение всей его профессиональной карьеры, утверждали, что со временем его доклады становились все интереснее. По отношению к вопросу о слабительных д-р Голдсбро сказал, что если удастся сделать так, что пациент прекратит принимать свои слабительные средства, шансы вылечить его с помощью гомеопатии значительно возрастут. Он уже много раз убеждался в этом. Трудность заключалась в том, чтобы убедить пациента, что ежедневный стул менее важен по сравнению с его остальными недугами. Конечно же, были такие люди, которые страдали от этого, и работать с ними было сложнее всего, но с теми, у кого не было никаких симптомов, связанных с запором, было гораздо легче. Использовал ли д-р Вир высокие потенции Acidum nitricum, Acidum phosphoricum, Acidum picricum? Д-ру Голдсбро было трудно согласиться с мыслью, что кислота не меняется в процессе разведения. Он обычно придерживался низких потенций, но использовал довольно высокие разведения Acidum picricum. Д-р Голдсбро полагал, что упорная головная боль — это общий, а не частный симптом. В случаях, подобных тем, которые описал д-р Вир, он давал целому ряду больных Sanguinaria. При язве двенадцатиперстной кишки и холецистите психические симптомы, конечно же, сомнительны, и на них не следует опираться. Не будет ли из этого следовать, что у такого типа пациентов можно ожидать появления выраженной депрессии? Д-р Голдсбро припомнил, что недуги в этой области организма реагировали на Chelidonium, Podophyllum, Leptandra и еще пару-тройку лекарств, и их легко различить по специфическим местным характеристикам. Местные симптомы здесь очень важны. Симптомы клаустрофобии отличаются от общего двигательного беспокойства пациента. Человек может отличаться двигательным беспокойством при страхе, но если он страдает клаустрофобией, то он одержим идеей, что ему нужно встать и уйти из этого места. Это не просто двигательное беспокойство. Некоторые из ранних замечаний д-ра Вира наводили на мысль о других аспектах, которые следовало бы обсудить. Во-первых, нужно обратить внимание на важный вопрос времени по отношению к пациенту. Как быстро должно сработать лекарство? Как быстро оно сработало? Во-вторых, как время будет влиять на здоровье пациента? Д-р Голдсбро сказал, что не может принять теорию о том, что пациентам, как правило, нужно давать лишь одну дозу лекарства. Он упомянул о критических замечаниях, касающихся того, что на состояние отдельных пациентов могли оказать положительное воздействие время и благоприятные обстоятельства, и с этой точки зрения утверждения по поводу воздействия лекарств нужно воспринимать с максимальной осторожностью. Другой аспект — это влияние личности врача. Влияние личности врача при его общении с пациентом не поддается оценке, но влияние доктора можно оценить как разницу между одним состоянием пациента и другим его состоянием, рассматривая эти состояния через различные промежутки времени, и именно тут становится заметно истинное влияние этого фактора. Таким образом, речь идет о целостном подходе к проблеме тела и духа. Они (представители профессии — Прим. перев.) находятся лишь на начальных стадиях познания этой области, но нужно продолжать прорабатывать эти глобальные задачи. Д-р Вир — идеалист. Он начал с того, что назвал гомеопатию "ганемановским законом излечения", но многие последователи Ганемана говорили, что излечения как такового нет, а есть выздоровление пациента. По поводу применения Baptisia в пневмонии, доза лекарства может дать пациенту толчок в направлении выздоровления, но вряд ли можно сказать, что Baptisia излечила пациента. Возможно, пациент не смог бы поправиться без нее, и она, возможно, помогла, но для того чтобы можно было это утверждать, нужно сравнить между собой огромное количество подобных случаев.

Д-р Вир выразил уверенность, что д-р Голдсбро знал больше него по поводу потенцированных кислот, но сказал, что лично он всегда давал Acidum nitricum, Acidum picricum и другие кислоты в высокой потенции. Одним из его наилучших достижений было лечение мужчины, страдавшего от неврастении, которому он дал всего одну дозу Acidum picricum 1000С, после чего последовало немедленное и устойчивое улучшение. Относительно головных болей д-р Вир согласился с д-ром Голдсбро. Относительно вопроса об "излечении" д-р Вир сказал, что, конечно, гомеопатические лекарства не излечивают. Они только стимулируют пациента к тому, чтобы он сам себя излечивал, но это высшая степень излечения, поскольку лекарство увеличивало способность пациента сопротивляться болезни и стимулировало его самого бороться с ней. Д-р Вир не считает, что д-р Голдсбро прав, говоря, что пациенты все равно поправились бы. Мы знаем из обширного опыта, что после приема гомеопатических лекарств пациенты имеют больше шансов поправиться, чем до их приема. Был также затронут вопрос времени. У пациента было около двадцати лет, в течение которых он мог поправиться; конечно же, это достаточно большой промежуток времени. Однако за это время пациенту выздороветь не удалось, и только после приема стимулирующего гомеопатического лекарства появились результаты, указывающие на выздоровление. Д-р Вир со всей решимостью готов утверждать, что именно гомеопатическое лекарство привело к таким результатам, и оно сделало это путем предоставления пациенту того дополнительного ресурса, которого не хватало для того чтобы запустить целительную реакцию. Да, личность врача действительно играет большую роль. Но удивительно наблюдать, насколько возрастает действие этого фактора, когда человек становится гомеопатом! Нет никаких сомнений в том, что при использовании гомеопатических лекарств полученные результаты гораздо лучше, чем при использовании методов старой школы.

Д-р Стонхэм сказал, что он хотел бы привлечь внимание к одной сложности, которая связана с выяснением психических симптомов пациента. Если пациенты готовы сообщать о своих психических симптомах, то все хорошо, но если последние нужно вытягивать, то немедленно все становится гораздо сложнее. Совсем недавно к нему на консультацию пришла дама, от которой не удалось получить никаких примечательных симптомов. Он спросил ее, не боится ли она грозы, но она тут же ответила: "Нет, я ни за что не позволю себе ничего подобного". Тогда он спросил ее, а не боялась ли она ее в прошлом, и она призналась, что когда-то давно она испытывала такой страх, но справилась с ним и держала его под контролем. Д-р Стонхэм спросил у д-ра Вира, стал бы он учитывать в качестве симптома такой страх, если пациент способен контролировать его?

Д-р Вир сказал, что он, конечно же, стал бы учитывать этот страх в качестве симптома, раз его приходилось контролировать.

Д-р Стонхэм далее сказал в связи с потенциями, низкими и высокими, что у него были трудности в понимании фармацевтической стороны дела. Как делались эти потенции? Получали ли их повторным наполнением бутылочек с помощью какого-то механического устройства? Если да, то д-р Стонхэм был уверен, что бутылочку не удавалось каждый раз полностью опорожнить. Когда вещество приходило в такое состояние, которое, вероятно, является радиоактивным, то оно, возможно, приставало к бутылочке, и тогда бутылочку можно было пытаться хоть 10 000 раз опорожнить, но и после этого там могло остаться столько же лекарства, сколько его было в 30-й потенции. Д-р Стонхэм полагает, что врачи должны иметь четкую информацию о том, как производятся гомеопатические потенции. Относительно вопроса о жаркости и зябкости пациента д-р Стонхэм был согласен с тем, что говорил д-р Вир. Д-р Стонхэм сказал, что с тех пор, как он прослушал один очень интересный доклад, зачитанный перед Обществом несколько месяцев назад, он стал делить своих пациентов на две группы: на тех, кто были жертвами своей судьбы, и тех, кто были ее хозяевами, но делать это ему было довольно трудно.

Д-р Вир полагал, что вопрос об изготовлении потенций, затронутый д-ром Стонхэмом, был очень интересным и важным. Нужно, чтобы все эти вещи были ясны и понятны докторам, поэтому д-р Вир намеревался написать гг. Берике и Тафелю и осведомиться о том, как они делают свои лекарства.

Д-р Стонхэм описал метод, который использовался в потенцейзере Скиннера. Этот прибор состоял из колесика, к которому была приделана чашка, которая вращалась вместе с колесом и из которой все выливалось при каждом обороте колеса. Чашка, в которой находилось лекарство, заполнялась направленной в нее струей воды. В приборе имелся счетчик, который определял, сколько поворотов совершало колесо. Однако есть вероятность, что в конце этого процесса часть действующего принципа лекарства все еще находилась в чашке, пристав к ее стенкам, и окончательная потенция отличалась от той, какой ее представлял изготовитель.

Д-р Вир сказал, что когда у пациента, которого лечили тридцатой потенцией очень подходящего по показаниям лекарства и у которого не было никакого улучшения, потенцию резко повышали то 10М, то часто удавалось получить заметный прогресс. Опыт показывал, что при таких "прыжках" в потенции, "прыжок" должен быть достаточно сильным, чтобы пациент отреагировал на это лекарство. А иногда низкая потенция давала результаты там, где не работали высокие потенции.

Д-р Нитби слышал от тех, кто не верил в высочайшие потенции, что когда происходила смена 200-й потенции на так называемую 1000-ю потенцию, на самом деле давалась более низкая потенция. Он не имел никакого способа проверить, правда это или нет, но он хотел бы предложить обратиться к д-ру Бодри, чтобы он раздобыл один из таких приборов в Париже. Участники собрания, побывавшие на конференции в Гааге, беседовавшие с д-ром Бодри и получившие кое-какую информацию об описании его прибора, были уверены, что это самый лучший прибор для производства механических потенций. Д-р Нитби полагал, что если бы Общество обратилось к нему (к д-ру Бодри), то можно было бы убедить его прислать одну из своих машин, чтобы посмотреть на нее в действии. Это могло бы оказаться очень интересной демонстрацией работы прибора в рамках одного из вечерних клинических собраний.

Г-н Хей спросил д-ра Вира, есть ли у него какие-либо наблюдения по применению Argentum nit в сухих дозах? Встречались ли д-р Виру неудачи или отсутствие реакции при использовании сухих препаратов? Относительно влияния камфоры и других подобных средств г-н Хей сказал, что он взял за правило избавляться от всех таких веществ. Примерно тринадцать лет назад он лечил одну из пациенток д-ра Дайса Брауна лекарством Rhus tox, и пациентка успешно поправлялась. Но как-то раз ему бросилось в глаза, что произошло что-то не то, и он выяснил, что накануне дама куда-то ходила довольно поздно вечером и полагала, что при этом простудилась, поэтому она намазала себе грудную клетку камфорным маслом. После этого у нее не было никакой реакции на Rhus tox до тех пор, пока запах камфоры не выветрился из комнаты. Пришлось поменять все постельное белье и одежду пациентки. Большинство зубных паст содержало камфору или эвкалипт, поэтому г-н Хей взял за правило полностью исключать их употребление. Если пациентам требовалось что-либо помимо воды, он позволял пользоваться бикарбонатом соды, после чего нужно было полоскать рот. Д-р Вир просил больше ничего не говорить о запорах, но так как этот вопрос был так настоятельно поднят д-ром Бодменом, г-н Хей просил позволения высказаться по этому поводу. Г-н Хей взял за правило устранять все вспомогательные внутренние средства, употребляемые для улучшения работы кишечника, и заставлял пациента опираться на помощь гомеопатического лекарства, добавляя в его рацион воду, большое количество зеленых овощей и хлеба из цельной муки. Если у пациента не происходило движения кишечника на третий день, он позволял пользоваться клизмой с простым мылом и водой или глицериновыми свечами. На пациентов обычно производило большое впечатление, когда им говорили, что все, что они принимали орально в качестве слабительного, вымывало из организма назначенное им лекарство. В наши дни употребление солей и слабительных превратилось в настоящий фетиш.

Д-р Вир сказал, что он всегда использовал Argentum nit 200 при панике у тех, кто должен был идти сдавать экзамены. В ответ на вопрос, запрещал ли он всем своим больным пить кофе, д-р Вир ответил, что находил такой запрет полезным. Д-р Гибсон Миллер раньше много говорил о кофе и о том, насколько сильно он (кофе) мешал лечению. Это утверждение д-р Ферги Вудс мог бы проверить с помощью эманометра.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:

• Дж. Вир "Гомеопатическая философия: значение для лечения хронических болезней"
• Дж. Вир "Наука и искусство гомеопатии"
• Дж. Вир, М. Тайлер "Реперторизация"
• М. Тайлер "Как не следует делать"
• Р. Гибсон Миллер "Сравнительная ценность симптомов в выборе лекарства"
• Р. Гибсон Миллер "Краткий обзор философии гомеопатии"