Перевод статьи на английский здесь

ИСТОРИЯ ПОЛЕМИКИ

Декларация, представленная в приложении (отсутствует в данной статье. — Прим. перев.), появилась в связи с полемикой, начавшейся в декабре 2000 года в североамериканском журнале "Хомиопати тудей". Редактор журнала Джулиан Уинстон в редакционном предисловии подверг критике спекулятивные тенденции в гомеопатии¹. В ответ журнал получил письмо читателей, озаглавленное "Против раскола", подписанное 21 известным гомеопатом (в том числе Раджаном Шанкараном, Роджером Моррисоном, Джонатаном Шором, Нэнси Херрик, Корри Хайват, Гарри ван дер Зи, Деборой Коллинз). Авторы письма требовали, чтобы Джулиан Уинстон покинул пост редактора журнала.

Эта попытка избавиться от надоедливого критика под девизом "Против раскола" выглядит довольно парадоксально и, как нам кажется, нуждается в комментарии. Настоящая декларация написана в связи с нашим намерением показать, что Джулиан Уинстон не одинок в своей критике, и мы призываем гомеопатов всех школ принять участие в этой важной дискуссии.

Мы считаем знаком времени истолкование критики как попытку вынести сор из избы. Дамы и господа, чьи подписи собраны под письмом, доминируют сегодня на международной арене. С позапрошлого года, когда Витулкас прибег к отчасти слишком личным нападкам на доминирующее положение этого спекулятивного (или, выражаясь дипломатичнее, фантазерского) направления², формированию которого в действительности он сам способствовал, и его нападки были погребены под волной яростных электронных писем со всего мира, их позиция все так же неоспорима на страницах "Хомиопатик линкс".

Но вопрос в том, куда эти неоспоримые лидеры хотят привести гомеопатию и какое все это в любом случае имеет к ней отношение?

ДОКТРИНА СИГНАТУР В ГОМЕОПАТИИ?

Двадцать один подписант сообщают об использовании сигнатур как источника гомеопатической Материи медики.

Верно, Ганеман пренебрегал этой доктриной. Во времена Ганемана доктрина сигнатур означала только то, что форма вещества может быть использована для определения того, какая часть растения, скорее всего, поможет (например, лист в форме боба применяется при заболевании почек). Эта рудиментарная доктрина подвергалась критике со стороны Ганемана. Но нигде Ганеман не критиковал идею о том, что источник гомеопатического лекарства оказывает влияние на симптомы, которые оно производит³.

Эта заявление послужило непосредственным толчком к нашей декларации. На наш взгляд, внедрение доктрины сигнатур представляет прямую угрозу важнейшим рабочим основам гомеопатии и атаку на всех гомеопатов, которые призваны работать с этими инструментами. В своем ответе на это письмо читателей⁴ и в своей более подробной статье на эту тему⁵ Андре Сэн уже объяснил, что ганемановская критика доктрины сигнатур относится не только к выводам, сделанным по внешнему виду растений, но и к любому теоретическому выводу, сделанному на основе свойств вещества, то есть ко всем заключениям, которые не могут быть выведены из непосредственного наблюдения эффекта вещества на организм человека.

Сегодня перед пациентами открывается возможность найти на рынке услуг пестрый букет из методов "альтернативного" и "природного" лечения. Чем же отличается гомеопатия? Что она представляет собой — назначение потенцированных веществ или назначение в соответствии с принципом подобия?

Оба этих принципа используются представителями других видов терапии, например, занимающимися спагирией (спагирия — искусство получения медицинских препаратов из растительного сырья с помощью алхимических методов, алхимия трав. — Прим. перев.), антропософией, лечением цветочными эссенциями Баха…

Гомеопатия отличается тем, что она является научным способом работы "на основе легко понимаемых принципов" (см. "Органон", § 2). По крайней мере такой ее представлял себе Основатель. Главной целью Ганемана не было войти в историю в качестве основателя новой медицинской системы. Он был в отчаянии от столкновения со спекулятивной и произвольной практикой своего времени и пытался разработать правила для методически надежного искусства исцеления. Не случайно упоминание о легко понимаемых принципах находится в самом начале "Органона", в то время как слово "гомеопатия" встречается гораздо позже.

Таким образом, Ганеман разработал гомеопатию как систему, в которой каждый отдельный шаг подвергается проверке. Все испытания лекарств, процесс потенцирования и принцип назначения по подобию могут быть проверены и подтверждены при наличии достаточного времени и энергии любым беспристрастным наблюдателем. И даже там, где Ганеман заблуждается, причина этого не в спекуляциях, а в неправильном истолковании клинических наблюдений. Ганеман сам осознал и пересмотрел в течение жизни в ходе непрерывных научных наблюдений многие из своих ошибочных выводов. В качестве краеугольного камня остались проверка лекарств на здоровых индивидах, назначение по подобию и требование определенности в медицине.

Таким образом, любой, кто отклоняется от требования научного подхода в работе, должен задать себе вопрос, какое это имеет отношение к гомеопатии.

MАТЕРИЯ МЕДИКА КАК ОСНОВА ГОМЕОПАТИИ

У некоторых первых читателей декларации сложилось впечатление, что конфликт возник из-за различных методов назначения. Коллега пишет: "Есть разные способы подняться на гору — как это верно!"

Но речь идет совсем не об этом.

В центре этого конфликта находится не анализ случая или техника назначения, а Материя медика.

В гомеопатии существуют различные методы назначения. Всех их объединяет то, что они ссылаются на Материю медику как на источник.

Мы можем иметь ясное представление, какой путь мы считаем лучшим. Однако в отдельных случаях нам приходится пойти по другому пути — в зависимости от индивидуальности пациента. Другие коллеги пойдут иным путем. До тех пор, пока у нас есть соглашение, какие симптомы имеет данное лекарство и в чем заключается критерий прогресса, общение возможно. Такое разнообразие даже стимулирует развитие гомеопатии, а не вредит ему.

Пациент и лекарство похожи на два ясно различимых берега реки. Мы должны построить между ними мост, который мы называем подобием. Фундаментом этого моста являются симптомы пациента и лекарства. Имеются различные способы строительства моста. Существенно лишь то, чтобы мы могли пересечь реку безопасно, не замочив ноги. Желательно, чтобы мост оказался полезным не только для человека, который построил его, но и для тех, кто придет вслед за ним. По этой причине гениальное изобретение должно быть оценено с точки зрения конструкции, которая позволяет безопасно и точно пройти по мосту, несмотря на то, что его конструкция скрыта в воде. Подобие, безусловно, является термином, который становится все сложнее по мере того, как все больше думаешь о нем.

В любом случае мы можем, благополучно оказавшись на другом берегу, решить, основываясь на симптомах, насколько успешным было назначение. Проблема возникает только тогда, когда в рамках гомеопатии неясно, что действительно представляют собой симптомы и какие симптомы присущи данному лекарству.

По этой причине вопрос о том, может ли доктрина сигнатур стать компонентом Материи медики, имеет решающее значение.

По нашему мнению, источниками Материи медики могут быть только лекарственные прувинги и токсикология. Сигнатуры могут быть полезны в качестве дидактической помощи при обучении, но превращение их в источник Материи медики нарушает основополагающие правила гомеопатического исследования лекарства:

Эта духовная сила, способная изменять состояние здоровья человека, скрытая во внутренней природе лекарств, никогда не может быть обнаружена нами лишь стараниями ума, мы можем составить ясное представление о ней только при опытном познании ее проявлений при действии на состояния здоровья⁶ ("Органон", § 20, выделение авторов).

Еще хуже, что при этом нарушается основное правило научной работы: заявление о факте может быть сделано только в результате прямых наблюдений. Идеи проникают в наши наблюдения как модельные конструкции, но не могут заменить их. К сожалению, часто случается, что модельные конструкции или способы рассмотрения чего-либо (например, обычные различия между лекарствами животного и растительного происхождения) путают с констатацией фактов.

Очень интересно, конечно, что некоторые змеиные яды вызывают симптомы дискомфорта, если одежда вокруг шеи слишком туга. Однако легко забывается, что змеи, о которых идет речь, это не мощные удавы-душители, а ядовитые змеи.

Змеи, как правило, любят солнечные места. Что мы можем вывести из этого факта относительно температурных модальностей? Можем ли мы сделать выводы обо всех змеях на основе симптомов яда некоторых змей, распространяя их на симптомы других, если, как известно, разные змеиные яды имеют совершенно разные токсические эффекты? У некоторых змеиных ядов на передний план выходит гемолитический эффект, в то время как основное действие других — нейротоксическое.

Здесь отнюдь не оспаривается, что сходные лекарства могут вызывать сходные симптомы. Этот факт известен из токсикологии и может быть очень хорошо продемонстрирован на некоторых растительных семействах (например, пасленовые, Solanaceae). Вопрос о том, можно ли на основе такого сходства провести общую классификацию растительных или животных лекарств, по крайней мере спорный, и весьма сомнительно, не будет ли такая классификация просто поверхностной и броской (животные ревнивы).

Если мы посмотрим на Stannum, металл Юпитера, мы сможем провести четкую параллель между молниями Юпитера и внезапным появлением симптомов. Единственной проблемой здесь является то, что по сути постепенное развитие симптомов немного более типично для Stannum, по крайней мере постольку, поскольку мы доверяем банальным и устаревшим лекарственным прувингам, а не захватывающим результатам современного символического мышления.

ГИПОТЕЗЫ О ЛЕКАРСТВАХ?

Сбор гомеопатического анамнеза и анализ случая можно сравнить с работой криминалиста. Мы ищем улики. В конце концов мы надеемся, что получили несколько ведущих симптомов, которые подходят друг к другу как в мозаике и указывают на одно определенное лекарство. Однако, приступая к сбору анамнеза, мы не знаем, в какой области найдем решающие улики. Поэтому мы вынуждены просеивать все нам встретившееся в поисках нескольких крупинок золота.

Сбор анамнеза и анализ случая — искусство. Допустимы любые мысли. Есть ситуации, в которых криминалисты прибегают к необычным методам. В конце концов каждый пациент уникален. Иногда даже случалось, что криминалисты использовали помощь ясновидящей, чтобы получить какие-нибудь идеи. Но в итоге важно доказательство. Завершая анализ случая, когда мы полагаем, что знаем подходящее лекарство, мы должны сменить роль криминалиста на роль судьи, исследовать имеющиеся в наличии доказательства и вынести заключение, которое будет максимально объективным. Каждый анализ должен приводить к определению подобия между симптомами пациента и симптомами лекарства. В гомеопатии это подобие рассматривается как основополагающее для назначения лекарства в соответствии с правилами искусства.

Существует своего рода консенсус в обществе относительно того, что и в какой степени следует принимать как надежное доказательство. Это относится как к науке, так и к криминалистам. Проблема возникает, когда рассматриваются как доказательство выводы ясновидящей.

Что бы вы подумали о министре внутренних дел, который попытался бы ввести в уголовно-процессуальный кодекс в качестве допустимой формы доказательства видения? Большинство из нас сочтут, что это до определенной степени взрывоопасно. Но те же коллеги, не стесняясь, назначают лекарство больным людям на основе такого рода доказательств.

Для того чтобы судить о подобии, во внимание могут быть приняты только реальные симптомы пациента (особенно заметные, странные и своеобразные, независимо от того, являются ли они местными, эмоциональными или общими) и подтвержденные симптомы лекарства — не рубрики и не гипотезы. Но, вероятно, не стоит углубляться здесь в этот вопрос.

Чистота источников Материи медики, объективное доказательство — вот в чем суть. Поэтому ядро этой дискуссии — сохранение Maтерии медики, а не различные методы назначения. При этом сигнатуры — только пропасть в конце наклонной плоскости. Сегодня стало привычным изучать лекарства на основе рубрик. Куда это может завести, можно проиллюстрировать на примере статьи о Viola odorata⁷. В центре статьи была рубрика "Эмоции, управляемые интеллектом". Если проследить связь этой рубрики с ее основным источником, то можно выйти на исходный симптом из прувинга лекарства:

Несвязанные идеи, одна вытесняет другую, но ни одну из них он не в состоянии понять, хотя его способность к рассуждению сохраняется, так что он знает, как мало бы его поняли, если бы он произнес свои мысли вслух, и поэтому он молчит, и на самом деле неспособен произнести хотя бы одно слово из своих фантазий.

Именно из-за этой путаницы между симптомами и рубриками Материя медика изменилась до неузнаваемости. Желательно, чтобы Материя медика, основанная на оригинальных симптомах прувингов, отличала их, легко узнаваемо для читателя, от клинических симптомов.

Существует еще одна проблема, касающаяся клинического опыта. Коллега, являющийся координатором хорошо известного документационного проекта, которому рассказали о Viola odorata, ответил: "Нет проблем. Вы должны смотреть на это так: 'Эмоции, управляемые интеллектом' — это новая гипотеза относительно лекарства, которая затем может быть проверена на основе случаев". К сожалению, здесь смешаны концепции гомеопатии и концепции клинической фармакологии.

В традиционной медицине принято вначале выдвигать гипотезы о лекарстве, а затем подтверждать их, соответственно, в исследованиях. Там казуистика неубедительна. Но и в гомеопатии ее доказательная ценность должна рассматриваться как ограниченная. Из вылеченных симптомов пациента можно сделать только тот вывод относительно лекарства, что лекарство для данного случая существует. Однако это вопрос подобия, а не сравнения, и никогда не может быть доказано, что никакого другого достаточно подобного лекарства не существует — даже среди лекарств, которые до сих пор еще не прошли прувинг. При лечении пациента может случиться, что в результате неспецифических сопутствующих эффектов целительной реакции исчезают и те симптомы, которые не имеют ничего общего с лекарством и не могут вообще быть отнесены к этому лекарству.

В начале гомеопатического обучения у всех нас складывалось такое представление, что мы видели себя в каждом изучаемом лекарстве. Но если мы примем лекарство успешно, должны ли мы будем просто приписать все свои характеристики как человека этому лекарству?

Если так называемый simillimum (лат. подобнейшее [лекарство]. — Прим. перев.) был на самом деле необходимым условием для успешного гомеопатического лечения, то успех встречался бы реже, чем в 0,1% — учитывая вопиющую диспропорцию между количеством прошедших и еще не прошедших прувинг веществ.

Если гипотеза формируется относительно лекарства или группы лекарств, а затем собираются случаи, которые вписываются в эту гипотезу, существует опасность "самосбывающегося пророчества" относительно высказанной гипотезы.

Роджер Моррисон демонстрирует эту проблему в ходе дискуссии. Он пишет в защиту концепции (ревность как фундаментальное свойство лекарств животного происхождения):

Однако поиск в реперториях показывает, что на самом деле имеется тридцать животных лекарств, которые продемонстрировали это свойство. Ревность (30): androc, apis, apisin, cench, corv-c, crot-c, crot-h, elaps, falco-p, haliae-ic, helo, lac-c, lac-cpr, lac-eq, lac-f, lac-h, lac-leo, lach, medus, naja, ov, phasc-c, ratt-n, ratt-r, scorp, sep, tarent, teg-a, ther, vip⁸.

Помимо того, что Apis и Apisinum упоминаются здесь как разные лекарства, в то время как на самом деле дважды назван один и тот же источник (лекарство, которое первоначально было изучено Герингом под названием Apis, это пчелиный яд; сегодня, к сожалению, пчела используется целиком для получения лекарства большинством производителей лекарств, и только очень немногие предлагают первоначально исследованное лекарство под названием Apisinum) — ошибка, которая не должна была встретиться у такого опытного коллеги, сразу становится очевидным явное преобладание так называемых новых лекарств. В отношении большинства упомянутых лекарств, которые уже были известны ранее в течение некоторого времени, надо сказать, что симптом "ревность" не был обнаружен по крайней мере при первоначальном исследовании лекарств. Это касается, например, Crotalus cascavella, Crotalus horridus, Elaps и Naja. Таким образом, источником признания их "ревнивыми" могут быть назначения, а также частично исследования, которые были сделаны в условиях предварительного знания этих гипотез. Что касается исследований, ряд коллег отметили огромное увеличение эмоциональных симптомов, по сравнению со старыми исследованиями, выражая более или менее серьезное беспокойство. Нет необходимости повторять ошибку Ганемана, который, например, во многих случаях давал такое краткое описание снов, что им невозможно было пользоваться, но следует задать вопрос, необходимо ли установить правила проведения прувингов лекарств, которые будут способствовать более строгой объективности со стороны испытателя и руководителя прувинга (например, путем превращения прувинга в слепое исследование для испытателя и руководителя прувинга при оценке симптомов). По крайней мере в узком кругу хорошо известен факт, что в "лекарственный прувинг" Bacillinum (выполненный Раджаном Шанкараном во время семинара в Спикеруге) включили даже симптомы "испытателя", страдавшего в то время от пищевого отравления.

Если источники ReferenceWorks исследовать внимательнее, то станет очевидным, что наряду с давно известными Apis и Lachesis, доказательством в основном служат случаи — как правило, это пациенты Манжилавори или Шанкарана — или недавно появившаяся вторичная литература ("Комплит" или репертории Моррисона, Шанкарана, Вермюлена), которые в свою очередь, вероятно, основаны на этих случаях. Следующие лекарства основаны единственно на случаях: Helo, Lac-c, Medus, Phas.-c., Teg-a., Ther. Цитируются недавние прувинги Androc, Corv-c, Falco-p., Haliae-lc., Lac-h., Lac-leo., Ratt-n., Ratt-r. А для двух лекарств (Lac-cpr, Lac-eq.) единственный названный источник — "Естественная история".

Таким образом, то, что должно быть проверено, проверяется с помощью того, что должно было быть проверено само. Каждый может проверить научную чистоту этой процедуры самостоятельно. Было бы понятнее, если бы Моррисон написал прямо: "У нас есть случаи следующих лекарств, в которых всплывал симптом 'ревность'. Однако это не является доказательством никакой гипотезы".

Если устраненные при лечении симптомы некритично приписывают Материи медике примененного лекарства, это может привести к еще большей неясности относительно образа лекарства. Клинический опыт может и должен дополнять Материю медику, потому что симптомы прувинга проверяются в клиническом приложении, а также потому что наблюдается корреляция и существуют симптомы, которые не могут встретиться в прувингах (например, жалобы в связи с горем). Клинический опыт включается в выбор лекарства, но не должен быть отправной точкой анализа и должен быть ясно отделен от симптомов реального прувинга.

В свое время Ганеман предостерегал от добавления исцеленных симптомов к списку симптомов лекарства: "Нет! Доктрина о лекарственных силах не может вывести ни малейшей полезной истины из попыток исцеления даже индивидуальными лекарствами для usus in morbis (лат. использования при болезни. — Прим. перев.)⁹. Он строго отделял наблюдения над успешно вылеченными пациентами от симптомов и упоминал их во вступительных замечаниях, рассматривая данное лекарство. Ганеман считал, что только в том случае можно сделать выводы из примера излеченного пациента, если тот же самый пациент был излечен еще раз, но этого никогда не случалось в истории медицины.

Иногда недооценивается тот факт, что формирование гипотез — нечто чуждое для гомеопатического метода. В принципе, гипотезы — это обобщения, в то время как цель гомеопатии — индивидуализация. Испытатель, пациент и все симптомы — все индивидуально, уникально, неповторимо в таком же виде. Когда на семинаре нам рассказывают о третьей "грани" кальция, мы должны по меньшей мере задуматься относительно общих заявлений, касающихся лекарства и не содержащихся в списке вызываемых им симптомов: а) имеют ли они смысл и б) возможны ли они вообще.

ПЛЮРАЛИЗМ ИЛИ ПРОИЗВОЛ?

Сегодня, похоже, из нашего сознания исчезает понимание того, что лекарственный прувинг — золотой стандарт гомеопатии.

Схолтен интерпретирует Периодическую систему, Сегал извлекает глубокую мудрость из рубрик репертория, другие используют мифологию для создания новой Материи медики, в "Линкс" коллега публикует свой опыт в качестве пастуха¹⁰ — очевидно, с намерением обогатить лекарственную картину Lac caprinum.

Произвол мысли действительно шокирует. Все, что где-либо опубликовано, потом становится частью Материи медики и реперториев. Наконец, все превращается в одно большое варево из информации. И тогда компиляция рубрик публикуется как Материя медика.

Таким образом, за короткое время мы поднимем подобие на более высокий уровень. Возможно, "подобие между внутренней сущностью человека и внутренней сущностью лекарства". Звучит неплохо, не так ли? Единственная проблема, пожалуй, в том, что этот метод уже существует. Антропософия претендует на метод возвышения грубого подобия лекарственных симптомов до их проявления в более высоком духовном плане. Всем коллегам, которые ищут духовный путь в гомеопатии, следует прочитать работы Рудольфа Штейнера. Но после этого все они должны ясно определиться относительно антропософии (и "биохимии", например) и не предлагать свой метод как гомеопатию. Гомеопатия сама по себе является феноменологической формой медицины, но она не основана на требовании проникнуть во внутреннюю природу вещей.

Когда приходят чрезвычайно инновационные представители модных тенденций и начинают менять основы, и когда правила составления Материи медики подчиняются чистому произволу, то метод оказывается потрясенным до самого основания.

Кто обладает правом заявлять, что на основе поведения животного он может сделать выводы об эффективности некоторых видов молока? Что заставляет людей создавать сложные теории на основе рубрик в репертории, если они читали о симптомах в основной литературе только для того чтобы узнать, что там говорится совсем другое? Когда проводится прувинг Берлинской стены, далее все превращается в обычный произвол. Это магическое мышление, а возможно, даже более простое. Как только вы перешли к магическому мышлению, все становится произвольным. После этого надо поискать различие между участками стены Берлин-Целендорф и Берлин-Кройцберг? И выяснить, какие там, между прочим, лозунги на стене? И кто это написал? И почему?

Если Сегал при работе с пациентами, которые не вступают в разговор, рассматривает рубрику "Скрывать, желание", то это в определенной степени понятно, но если "Свет, желание" применяется к жажде знаний, то гомеопат перешагнул красную черту.

Сегал использует реперторий таким же образом, как жители Меланезии после Второй мировой войны использовали в рамках культа карго шлем пилота как магический объект, как резонатор культурной интерпретации. (В своей речи в Калифорнийском технологическом институте физик Р. Фейнман рассказал, что "самолетопоклонники" — последователи культа карго — воссоздают аэродром, вплоть до наушников с "антеннами" из бамбуковых палочек, но самолеты, которые могли бы как раньше во время войны привезти полезные грузы, не садятся. Фейнман утверждал, что некоторые ученые проводят исследования, имеющие все внешние атрибуты настоящей науки, но в действительности составляющие псевдонауку, не достойную ни поддержки, ни уважения. — Прим. перев.). Все это немного похоже на каббалистику, но, конечно, не на науку.

Должны ли мы оставаться терпимыми и придерживаться плюрализма как ныне, когда фундамент нашей работы размывается, смещается и разрушается, а мы просто стоим рядом и смотрим? Сегодня иногда кажется, что ганемановские атаки на разгильдяйство и спекуляцию в медицине по большей части применимы к современным гомеопатам, а не к современной традиционной медицине. В ней прилагаются существенные усилия для достижения научного мышления и точности. Это было бы приятно Ганеману.

Проблема плюралистов в том, что нет больше никаких общих оснований, остался лишь произвол. Но в конце концов это возможно только тогда, когда стаканы с водой заполняются магическими бумажками или когда Йорг Вихман утверждает в "Линкс", что гомеопатия должна иметь "выход" в магические методы¹¹.

В ходе таких споров как этот не должно оставаться незамеченным, что многие из спорящих коллег также внесли интересные идеи для дальнейшего развития гомеопатических методов.

Основная идея Сегала, что может оказаться важной точность учета того, как пациенты говорят о своих симптомах, конечно, заслуживает дальнейшего изучения.

Совет Maзи о том, что сверхкомпенсация дефицита не обязательно излечивает, важен при оценке лечения.

Подход Шанкарана, согласно которому мы не всегда должны ограничиться первым заявлением пациента, но должны продолжать задавать вопросы, пока он не скажет нечто, после чего вопросы будут не нужны, так как последний ответ является особенным, мы считаем заслуживающим подражания. Более того, нам кажется, на основе наблюдений, сделанных на соответствующих семинарах, что представители так называемой Бомбейской школы часто практикуют хорошо обоснованные формы гомеопатии, основанные на надежных симптомах. Хорошее базовое знание "обычных" симптомов лекарств, безусловно, одна из сильных сторон индийской системы обучения. Тем не менее существует проблема, заключающаяся в том, что европейские подголоски воспринимают только "центральную делюзию", а не нормальные симптомы, которые выводят на след лекарства. Также верно, что ни один из участников семинара не готов заплатить кучу денег, чтобы услышать что-нибудь о симптомах, о которых он может прочитать, и к тому же более подробно,  в "Чистой Материи медике" в любое время (если он действительно приложит усилия). Центральная делюзия просто стóит дороже на рынке. Европейские последователи могут, вероятно, удивиться, почему назначения, которые основаны исключительно на предполагаемой центральной делюзии, иногда имеют только ограниченный эффект.

Это была, вероятно, с той или иной степенью точности, проблема Витулкаса. На Берлинском конгрессе, где он критиковал своих учеников публично в первый раз¹², он стоял в полном недоумении перед лицом призраков, которых сам вызвал.

НАУЧНЫЙ ХАРАКТЕР ГОМЕОПАТИИ?

Наверняка мы сочтем иронией истории, что метод, у колыбели которого в первый раз в истории практической медицины  стояло научное мышление, сегодня превратился в прибежище для эзотерики и диких спекуляций. Как это произошло?

Одна из проблем, вероятно, заключается в том, что люди полны желания понять. Гомеопатия основана на проникновении в неизвестные причины здоровья и болезни, и гомеопатия сама по себе является способом борьбы с этим общим недостатком знаний. Обычно мы игнорируем эту неизвестность и попробуем разобраться. Мы думаем, что понимаем пациента, понимаем болезнь, мы радостно создаем гипотезы, и никакая молния не поражает нас, чтобы наказать самонадеянность.

"Der verstehende Zugriff laßt am Fremden nur das Verstandene gelten, es hat der Menschheit allezeit genügt, das Unbekannte als das längst Bekannte wiederzuerkennen." (Понимание лишь приближает принятие понятного в неизвестном, для человечества всегда было достаточно распознать в неизвестном давно известное¹³). "Verstehen ist penetrant. Es gibt sich nicht zufrieden mit der Oberfläche der Erscheinungen. Es geht ihnen unter die Haut. Es geht in seine Gegenstände hinein, in ihre Tiefe, auf ihren Grund. Aber nicht um ihre Wahrheit zu ergrunden, sondern um die eigene in sie einzupflanzen." (Понимание прорывается. Оно не удовлетворяется поверхностью явлений. Оно проникает под их кожу. Оно проникает в глубину своих объектов, до самой причины. Но не для того чтобы вникнуть в их причину — оно внедряет в них свою собственную истину¹⁴).

Если мы правильно все понимаем, то больше ничего необычного не остается.

Для Ганемана лекарство и больной человек были тайной, и он рассматривал только те явления, которые появлялись на поверхности, он не расспрашивал о более глубоких причинах, потому что все возможные ответы на вопросы были бы только спекулятивными (см. § 6 "Органона" и примечания).

Этому стремлению к пониманию способствует также тот факт, что нас всех снова и снова одолевает страх пустоты — страх пустого рецепта. При понятном страхе оказаться не в состоянии найти подходящее средство для нашего пациента, мы стремимся (и авторы в том числе) ухватиться за соломинку, мы интерпретируем высказывания пациента и наши собственные наблюдения. Мы благодарны за каждую подсказку, которую даст пациент, или возможную характеристику лекарства, которую мы уясняем, будь она обоснована или нет. Всегда трудно в каждом отдельном случае осознать, что вначале следует признать недостаток своих знаний и что мы должны научиться относиться спокойно к этой тревожной пустоте. Только тогда мы сможем создать пространство, которое пациент в более благоприятном случае сможет заполнить своими симптомами.

Еще одной проблемой является то, что гомеопатия ведет странное периферическое существование в науке. Она учит тому, что поддается наблюдению, но что, по-видимому, диаметрально противоречит представлению об естественных науках в некоторых их аспектах (процесс потенцирования).

Потенцирование на самом деле не является центральным столпом гомеопатии, а представляет собой сравнительно периферическую проблему: возможно, противоречие между гомеопатией и физикой в XX и XXI веках уже не столь значительно, но урон был нанесен гораздо раньше. В XIX веке основному направлению в гомеопатии успешно удалось остаться независимым от естественных наук, значительно более доктринерских и самодовольных в то время, и, таким образом, в той или иной степени был упущен шанс в плане современного развития научной теории и теории познания.

Место научного мышления в гомеопатии заняли вера в авторитет и схоластические рассуждения. Каждая новая школа не может поступить лучше, чем представить доказательства, что ее тезисы действительно можно обнаружить у Ганемана. Maзи хотел бы превратить Ганеман в томасианина. (Томасианская доктрина — доктрина о суверенитете одной из областей Англии. Проф. Й. Шмидт говорил о "разработанной Альфонсом Мази Элизальде томасианской доктрине миазматической динамики грехов". — Прим. перев.). Даже Сегал приводит некоторые цитаты из "Органона" в несколько измененной форме, наиболее соответствующей его целям.

Ганеман искал метод исцеления, в котором назначения можно будет делать согласно "легко понимаемым принципам". Гомеопатия была выражением этого поиска, а не наоборот — то есть призыв к рациональности является не правилом гомеопатии, но основным требованием, которое Ганеман предъявлял к медицине, на основе которого он разработал гомеопатию. Не следует цитировать Ганемана по крайней мере при распространении произвола и ненаучного мышления.

Ганеман считал, что в гомеопатии он нашел тот метод лечения, который искал. Он думал, что может доказать, что этот метод основан на законе природы (подобии) и функционирует с надежностью закона природы. Эта закономерность лежит в основе того, что подразумевается под термином "уверенность в исцелении". Неудачный рецепт противоречит этому закону не больше, чем полет воздушного шара, наполненного гелием, противоречит универсальному действию гравитации. Речь идет не об абсолютной надежности метода в отдельных случаях, но, скорее, о надежной предсказуемости эффективности лекарства в отдельных случаях.

Также было бы ошибочным утверждать, что каждое предложение Ганемана абсолютно верно. Очевидно, что он был неправ относительно доктрины о псоре, хотя мы по-прежнему считаем его фундаментальный подход к лечению существующих классов болезней с помощью специфических лекарств директивным. Цель главным образом состоит в том, чтобы поддерживать требования Ганемана, а именно то, чтобы лекарство четко соответствовало воспринимаемым причинам. В соответствии с этим требованием мы на самом деле не знаем лучшего инструмента, чем использование лекарственного прувинга и токсикологии для обнаружения эффектов лекарств.

ЧЕТКИЕ ПРАВИЛА В ГОМЕОПАТИИ?

Гомеопатия — не "прикладная философия" и не просто энергетический или эзотерический процесс, но прикладной метод с четким набором правил, таких же надежных, как в машиностроении. Там тоже подробно описаны не все научные азы. Кое-что основано на чистом эмпиризме, а затем включено в расчеты в виде соответствующих вещественных коэффициентов.

Если бы Эдисон ждал, пока фундаментальные науки объяснят, какой материал является наиболее подходящим для нити накала, мы бы, вероятно, до сих пор читали наши репертории при свете керосиновых ламп. Однако Эдисон экспериментировал, а не философствовал над Периодической таблицей и не пытался начать производство на основе умозаключений по аналогии.

Ключевой вопрос — считает ли себя наукой сама гомеопатия. Если это так, то она должна придерживаться наблюдаемых объяснимых законов. Законы природы всегда обладают универсальной значимостью.

Отдельные парадигмы (закон подобия, лекарственный прувинг) до настоящего момента недостаточно исследованы с точки зрения науки. Но что мешает нашему исследованию этих парадигм?

Если основные требования относительно подобия и определенности в лечении верны, то должно быть возможным, например, выразить статистически корреляцию между предсказанием и успехом в терапии. К счастью, этот вопрос уже разрабатывается.

Если наши предположения относительно прувингов лекарств верны, должно быть возможным провести двойные слепые прувинги на ранее хорошо зарекомендовавших себя в прувингах веществах и показать, что мы можем распознать, какое вещество взято для прувинга. Это будет проверкой инструмента лекарственного тестирования.

Если такие эксперименты не окажутся успешными, то парадигмы по крайней мере должны быть пересмотрены. Однако гомеопатия в конце концов может только выиграть от этого.

Гомеопатия должна освободиться от схоластического мышления и вернуться к научному способу мышления.

Сегодня на рынке возможностей врачи могут обнаружить пестрый букет из гомеопатических школ. Конечно, каждый волен делать все, за что он может взять на себя ответственность перед своей совестью и перед своими пациентами. В принципе, мы просто задаем вопрос, все ли системы, называющие себя гомеопатией, вправе это делать. Мы считаем, что это отличительное название защищено, но не патентным ведомством, а более высоким и более важным законом.

В ходе этой дискуссии отдельные коллеги уже задавали вопрос, существует ли на самом деле "истина", или же только уверенность в правоте. Но если мы рассматриваем гомеопатию как применение метода, который главным образом служит цели отыскания правильного лекарства для конкретного пациента, то в этом методе определены все четкие правила и закономерности. Мы хотели бы рекомендовать всем этим коллегам отправиться на Аляску или в любое другое пустынное место, вооружившись, вместо карты и компаса, философским пакетом знаний о тщетности всех человеческих усилий в поиске вечных истин.

ХОД ДИСКУССИИ

Три центральных вопроса выходят на поверхность в ходе нынешнего обсуждения:

• 1. Считаем ли мы гомеопатию научным/рациональным методом ("на основе легко понимаемых принципов") или смесью медицинского опыта и магии? Ответ на этот вопрос автоматически приводит ко всем остальным ответам.
• 2. Существуют ли законные источники Материи медики, отличные от прувинга и токсикологии? Ганеман несомненно взял на себя обязательства в этом вопросе, заявив, что только прувинг лекарств и токсикология могут быть источниками Материи медики, так как только в этих условиях проявляется чистый эффект испытуемой субстанции. Он рассматривал клинические наблюдения в лучшем случае как дополнительные,  и он недвусмысленно отклонил спекулятивные соображения, основанные, например, на сигнатурах.
• 3. Какие выводы можно сделать из клинического опыта? Допустимо ли любую выдвинутую нами гипотезу, какую только пожелаем, "подтвердить" с помощью соответствующей казуистики?

Мы считаем декларацию, представленную здесь, не конечной, а отправной точкой, как мы надеемся, для широкого обсуждения с целью прояснить различные точки зрения. Мы считаем, что поднятые вопросы жизненно важны для будущего гомеопатии.

Не может быть целью сплочение любой ценой. В связи с декларацией один коллега написал об охоте на ведьм и изгнании. Мы считаем это обвинение необоснованным, и не только потому что оно, скорее, должно относиться к авторам "Против раскола". Гомеопатия не является ни религией, ни политической партией. В науке аргументы возможны и целесообразны, если они служат прояснению соответствующих вопросов.

Мы защищаем здесь не обоснованность выводов Ганемана, а справедливость его парадигм. Поэтому мы считаем вопрос, сам по себе гипотетический, "кто знает, что бы думал Ганеман сегодня?", достаточно неуместным. Возможно, Ганеман стал бы ведущим представителем "доказательной медицины" и даже не думал о создании гомеопатии.

Мы рады, что декларация вызвала переполох среди некоторых наших коллег даже до ее публикации. Мы искренне призываем этих коллег высказывать свое мнение в обоснованной форме и присылать нам свои заявления в письменном виде (желательно вместе с переводом на немецкий, но это не обязательно). А тем коллегам, которые могут частично или полностью оценить наши соображения, предлагается рассмотреть другие аспекты этой темы, если это возможно. Мы документируем всю дискуссию в соответствии с аргументами за и против и сделаем их доступными в виде компиляции на веб-сайте www.grundlagen-praxis.de. После завершения текущих дебатов можно будет заказать издателю печать брошюры.

У нас нет завышенных ожиданий относительно последствий этой дискуссии. Проблемы коммуникации в этой вавилонской деревне, вероятно, зашли слишком далеко. Если нам удастся достучаться до нескольких коллег и, возможно, спасти их от длительных блужданий по ложному пути и от разочарований, мы будем вполне довольны.

Конечно, такое происходило и раньше. В 1991 году Клаус-Хеннинг Гипсер писал:

Как могло произойти, что метод лечения, который впервые в западной медицинской традиции внес в практику уверенность в исцелении и способствовал фундаментальному отходу от искусства предположений эмпириков, так и не смог достичь своих первоначальных стандартов, и сегодня, разграбленный пиратами всех мастей, опустился до уровня периферического терапевтического метода, после того, как был одним из ведущих методов лекарственной терапии в Америке прошлого века?¹⁵

Как президент (1972—87) Швейцарской ассоциации гомеопатических врачей Вальтер Бушауэр потребовал, чтобы те вернулись к подлинной интерпретации учения Ганемана и единству относительно гомеопатической доктрины¹⁶. В своем выступлении перед членами Международной Ганемановский ассоциации в 1887 году Нотт заявил:

Они не хотят бороться за жизнь, выполняя утомительные обязанности, но предпочитают легкий парусный спорт. Поэтому они предлагают отбросить Материю медику и ее учение, чтобы сделать наш труд легким. Давайте будем осторожны, чтобы эти господа не ввели нас в заблуждение…¹⁷

В 1823 году Гросс писал:

Там, где спекуляция и деспотизм не удерживаются в узде с помощью наблюдения и закономерностей, вскоре начинает править мода… Там, где мода устанавливает границы своего царства, опрометчивый, легкомысленный характер является естественным результатом у многих¹⁸.

Он обращался к традиционной медицине, конечно. Этот ученик Ганемана, вероятно, никогда не думал, что его комментарий может быть применен слово в слово к гомеопатии через 200 лет после открытия метода…

Конечно, все существенные аргументы можно найти в трудах Ганемана, если мы позаботимся прочитать их.

Д-р мед. Клаус Габих, Adenauerallee 1, D-20097 Hamburg, Dr.Klaus.Habich@t-online.de

Курт Кёстерс, Eggerstedtstr. 56/58, D-22765 Hamburg, curt.koesters@t-online.de

Д-р мед. Йохен Ровер, Schwartauer Allee 10, D-23554 Lübeck, jochen.rohwer@t-online.de

ПРИМЕЧАНИЯ:

¹ Winston, J.: Editorial. Homeopathy Today 2000; 20: 5–6.
² Hiwat, C.; van der Zee, H.: A man with a mission — Interview with George Vithoulkas. Homoeopathic Links; 1999; 12: 202–210.
³ Morrison, R et al.: Against Divisiveness. Homeopathy Today 2001; 21: 21–22.
⁴ Saine, A.: Homeopathy versus Speculative Medicine — A Call to Action. Simillimum 2001; 16: 34–53.
⁵ Saine, A.: Drawing a Line in the Sand: Homoeopathy or not Homeopathy? AJHM 2002; 95: 69–88.
⁶ Hahnemann, S: Organon der Heilkunst. 6. Auflage. 1921.
⁷ Bahemann, A.: Viola odorata — zwei Fälle. ZKH 2002; 46: 13–17.
⁸ Morrison, R.: A Final Response. American Journal of Homeopathic Medicine 2002; 95: 88–89.
⁹ Hahnemann, S.: RAL Bd. 3: 47; Beleuchtung der Quellen der gewöhnlichen Materia Medica.
¹⁰ Nidecker, A.: Letter to the Editor. Homoeopathic Links 2001; 14: 135.
¹¹ Wichmann, J: Defining a different tradition for homeopathy. Homoeopathic Links 2001; 14: 202–203.
¹² "Homöopathie für die Welt" — Weltkongress für klassische Homöopathie 2–6. April 1997 — частная запись (см. также интервью Витулкаса: Interview Homoeopathic Links 4/99).
¹³ Gronemeyer, M: Das Leben als letzte Gelegenheit. 1996.
¹⁴ Blumenberg, H: Lebenszeit und Weltzeit. 1986.
¹⁵ Gypser, K.-H.: Editorial. ZKH 1991; 35: 1.
¹⁶ Buschauer, W.: Zur authentischen Interpretation der Homöopathie als Vollendung der Hippokratischen Medizin. 1985.
¹⁷ Knott, A. B.: Clinical experiences. Proceedings of the Eight Annual Session of the International Hahnemannian Association 1887: 414–418.
¹⁸ Groß, G.W.: Ist eine Amalgamierung der Allopathie mit der Homöopathie ihrem beiderseitigen Wesen nach möglich und für letztere wünschenswerth? Stapf's Archiv 1824; 3: 5.

ВСПОМОГАТЕЛЬНЫЕ МАТЕРИАЛЫ

Masi-Elizalde, A.; Preis S.: Überarbeitung der Lehre, Materia Medica und Technik der Homöopathie. Grenzhausen: Faust, 1993.
Sankaran, R.: The Spirit of Homoeopathy. Bombay: United Arts, 1991.
Sehgal, M. L.: Wiederentdeckung der Homöopathie. Worpswede: Eva Lang Verlag, 2001.
Scholten, J.: Homöopathie und die Elemente. Utrecht: Scholten, 1997.
Zandvoort, R: ReferenceWorks: printout leaved kindly by Christian Walter, Hamburg.

Другие публикации по теме

• Письмо канадскому другу по поводу американских разновидностей гомеопатии
• Метод "ощущения-царства" Шанкарана вредит гомеопатии отсутствием фундаментальной научной базы
• Гомеопатия против спекулятивной медицины
• Проводя разделительную линию: гомеопатия или не гомеопатия?
• Ответ Самуэля Ганемана Дивье Чабре