Оригинал здесь

Пичкать студентов языком прувингов почти бесполезно. Если не научить их видеть клинический образ, которому нужно найти соответствие, то они не станут хорошими врачами. Студент должен знать некоторую часть той нашей работы, которую мы делаем и которую вообще можно сделать с помощью прувингов. Сухое изучение прувингов без их переложения на клинические образы не подойдет для неофита.

Редко можно встретить студента, который достаточно сообразителен, чтобы составить для себя эти образы; следовательно, после некоторого гадания над ними, он начинает ворчать по поводу несовершенства Материи медики, иногда даже делая бесплодные попытки эти несовершенства исправить. Последние, безусловно, существуют, и добросовестные врачи полностью признают некоторые из них, но даже лучшим людям современности не вполне понятно, как их исправить. Д-р Юз пытался продемонстрировать, что ему известно, как исправить эти несовершенства, но он не смог удовлетворительно показать нам, что знает хотя бы один препарат.

К хорошему знанию врачебного искусства нет короткого пути.

Врач, который в совершенстве овладел искусством использования репертория, обычно работает быстрее всех.

Препятствующие симптомы — это те симптомы, которых мы не понимаем. Представьте, что случилось бы, если бы каждый эгоист выкинул из списка все симптомы, которые он не понимает — что бы осталось от нашей Материи медики?

Ганеман великолепно использовал Материю медику, которую оставил нам; учитывая множество добавленных прувингов, мы обязаны работать не хуже его, но если мы начнем упрощать и опровергать, то можно быть уверенным, что зданию нашей науки от этого не станет лучше.

Лучшие симптомы Материи медики пришли и должны приходить из прувингов потенцированных лекарств. Отбросьте такие симптомы, и мы будем вынуждены практиковать медицину на основе отброшенной Материи медики, поскольку оставленная и принятая часть не пройдет проверку законом и будет непригодна для всеобщего использования.

Это видно из того факта, что требущие прувингов с необработанными веществами постоянно признаются в своей неспособности лечить больных. Сам призыв к пересмотру Материи медики уже является достаточным признанием в этом. Использование хинина, виски и комплексных препаратов также является весомым признанием.

Ворчуны не допускают возможности того, что эти трудности могут быть их личными, и не думают о своем признании как о подтверждении собственного незнания Материи медики и того, как ею пользоваться.

Признание в неспособности использовать Материю медику такой, какая она есть, говорит о недостаточной квалификации и эрудиции составителя новой Материи медики. Мы никого не обвиняем, они признаются сами.

Эти признания простираются так далеко, что признающимся остается лишь очень небольшая часть знания, относящегося к лечению. Самое потрясающее признание последнего времени таково: 30-я и 200-я потенции не вызывают симптомов (!), и результат их использования отрицательный; то ли доктор выбрал недостаточно чувствительных людей, то ли не смог распознать симптомы.

Не все испытуемые развивают симптомы под действием потенцированных лекарств, но чувствительный испытуемый предоставляет бесценные симптомы. Если врач тщательно изучит своих старательных добровольцев-испытуемых, он сможет выбрать для них такие препараты, которые обязательно вызовут у них симптомы, то есть, изучая их жизнь, врач увидит слабости испытуемых и воспользуется ими.

Одна женщина выразила желание испытать препарат, была тщательно обследована, и было решено, что она чувствительна к Phosphorus. Она испытала препарат в высокой потенции, подтвердив множество старых симптомов Phosphorus, о которых ничего не знала; также она не знала название препарата, который испытывала.

Таковы факты, и их значимость не умаляется, если у других врачей не получается вызвать симптомы таким же способом.

Печально, что многие демонстрируют неспособность найти препарат для испытаний, подходящий испытуемому, после того, как было проведено столько испытаний.

Это о чем-то говорит. Это говорит о неудаче. Не закона, не потенцированного препарата, не пациента или испытуемого, но врача. Он не знал, как выбрать испытуемых или или лекарства для них, поэтому он стал агностиком.

Химик сказал своему другу-врачу: "Я слыхал, вы стали гомеопатом?"

Врач: "Да, верно".

Химик: "Ну, вы же не хотите сказать, что вы верите в 30-ю потенцию, не так ли?"

Врач: "Я так понимаю, что вы химик, что вы зарабатываете на жизнь своим знанием химии, и что ваша наука основана на гипотезах о молекулах, атомах, и т. д."

Химик: "Да, я химик по профессии".

Врач: "Итак, друг мой, вы когда-нибудь видели молекулу или атом?"

Химик: "Пойдемте выпьем вина".

Химик знает, что определение молекулы несовершенно, что оно целиком и полностью гипотетично, но ему нет до этого дела, ведь его результаты соответствуют тому, что он ожидает получить, исходя из предыдущих экспериментов. Результаты неизменны, даже если убрать из процесса молекулы и перестать верить в них. Факты живут независимо от неверия.

 Изучение Материи медики    Оглавление   Симптомы и особенности трудных случаев с неблагоприятным прогнозом