— 224 —
способно разжижать кровь и умерять ее возбуждение, но только мы не должны быть очень
скупы в его употреблении, а должны обильно прибавлять его в напиток. Жаль, что эта кислота
никогда не утрачивает вполне своеобразного, походящего на каменный уголь запаха.
Мне кажется, что только таким путем возможно убедить образованную часть наших сограждан в
надежности нашего лечения.
Врач, который лечит на основании гомеопатических принципов, большей частью приготовляет
свои лекарства сам; ему крайне нужно, чтобы применяемые им одним простые лекарства были не только в
высшей степени точно приготовлены, но и разошлись бы скорее.
Приготовление лекарств у нас оставляет желать многого.
Вследствие этого аптекарь должен быть опытным химиком и знающим ботаником! Качества,
которые каждое отдельно не всегда встречаются у аптекарей, а тем менее оба взятые вместе.
Это должно быть отменено.
Мы бы также, подобно Ганеману, достигли того, что могли бы
ручаться нашим больным за неподдельность, доброкачественность и свежесть лекарств, и тогда ни
одно пятно не давало бы более повода лицам, склонным к осуждению, упражнять свое остроумие над
аллопатическим лечением.
После того Гуфеланд еще раз высказывает свое мнение о гомеопатии,
которое после продолжительного исследования и тщательно собранных опытных данных, а также после
надлежащей оценки возражений, осталось совершенно такое же, как я высказывал два года тому
назад.
Я видел несколько счастливых и даже в высшей степени поразительных излечений гомеопатией, главным образом при хронических нервных болезнях, в таких случаях, когда другие
способы лечения оказывались совершенно недействительными.
Но я видел и неудачные лечения, а также и такие, которые удавались по крайней мере труднее
и медленнее, чем бы это случилось при применении других способов лечения.
Главным же камнем преткновения для них служит то,
— 225 —
что они отказались от применения двух важнейших для спасения жизни средств, кровопускания и
рвотного, которые, как известно, ничем не могут быть заменяемы, и изъятие которых впоследствии
уже не может быть поправимым.
Передаются две истории болезни. У одного ребенка был круп. Гомеопат давал Нераr sulfuris, и
действительно через 24 часа симптомы крупа исчезли, но на следующей день появился удушливый катар
(Stickfluss), и ребенок умер.
Вероятно, ребенок остался бы жив, если бы вначале же были
поставлены, пиявки, чем было бы прервано воспалительное худосочие (diathesis inflammatoria)
(в настоящее время ни один человек не поверил бы в этом почтенному благомыслящему Гуфеланду,
так же как и в правильность следующего взгляда. — В. А.).
У другого ребенка делается "рожа на
лице", которая при гомеопатическом лечении исчезает, но образуется нарыв;
"вероятно", пиявки предохранили бы от этого последнего.
Было бы одинаково неправильно как ставить гомеопатию нормой медицины вообще, так и
оставлять ее без внимания и не пользоваться, где следует, тем, что в ней есть истинного и хорошего.
Мы приветствуем ее как новый целительный путь для лечения болезней, но при условии ее подчинения
существующим правилам рационального лечения.
Находить специфические средства против
отдельных болезней — вот ее задача в искусстве...
Не гомеопатическая медицина, а
гомеопатический метод в рациональной медицине!
Упомянутый д-р Фишер из Дрездена, как кажется, очень скоро переменил свое умеренное
мнение о гомеопатии на совершенно противоположные взгляды. Уже в следующем году (1829, Дрезден) он
раздраженно написал статью, которую озаглавил "Гомеопатия перед судом здорового
рассудка". Все хорошее, что автор только за год перед тем признавал в журнале Гуфеланда, в такое короткое время удивительно съежилось в этой книге, которая является
"наставительной книгой для образованных", так как
даже среди претендующей на
высокое образование публики в моем возлюбленном родном городе (Дрездене, где в числе других
гомеопатов практиковали Тринкс и П. Вольф. — В. А.) гомеопатия распространяется все более
— 226 —
и более.
Бессовестнейшая похвальба гомеопатического хвастуна.
Аллопаты не
могли понять, как гомеопаты могли так бессовестно утверждать, что многие болезни излечиваются лучше
при гомеопатическом лечении, чем при безрассудном кровопролитии.
Несмотря на все нападки на
философскую разработку медицины, она стоит твердо и сияет в бессмертном эфирном блеске на вечной
высоте величественного духовного мира, распространяя живительные и плодотворные лучи на все отрасли
познания и образования. То, над чем смеет издеваться ограниченное современное поколение, к тому
более разумное потомство будет относиться с уважением и старательно разрабатывать, как идеи и
принципы действительной мудрости!
Он с негодованием нападает на отвержение кровопускания,
которое освящено 1000-летним опытом.
Прискорбна и постыдна мысль, что именно Саксония сделалась родиной этого лжеучения и что
Дрезден должен служить главной ареной для гомеопатии (лейпцигские аллопаты жаловались, что
Лейпциг является главной ареной деятельности этих "темных людей". — В. А.).
Однако же
несомненно то, что лейпцигские жители уже в достаточной степени освободились от влияния этих
знахарей и, вероятно, охотнее согласились бы приветствовать еще раз сатану, чем этих гениев. Хотя
они и оставили там после себя неприятный запах, но такому человеку как Кларус будет нетрудно
совершенно уничтожить его, так как солеварни Кезена находятся поблизости от него и серную кислоту
Нордгейзера можно получить без малейшего затруднения! (S. 7).
По словам Фишера, в Вене гомеопатия потерпела неудачу, хотя и там воздух не чист.
Только Королевский город на Шпрее составляет похвальное исключение из правила, так как тамошнее
медицинское ведомство серьезно озабочено тем, чтобы предохранить жителей этого города от
шарлатанства этих фанфаронов. Почему же они не стремятся туда? Потому что они боятся света и
всегда хотят прикрывать лицо маской, которую там с них сорвали бы силой! (уже в 1833 г.,
следовательно 4 года спустя, с различных сторон раздавались жалобы на распространение гомеопатии в
Берлине. — В. А.)
"Гомеопатии служат основанием смелые, но бездоказательные утверждения", что
доказывают, ссылаясь отчасти на "героев отдаленнейших
— 227 —
времен". В прошедшем году он порицал аллопатов за пренебрежение к диете, за приготовление
лекарств и проч.; теперь же все это они делают лучше гомеопатов. Автор рассказывает также, что он
уже объяснял "нелепости" гомеопатов в "Dresdener Merkur", немедицинском
журнале — нелепости, которые были разъяснены гомеопатами.
Мы также выразили когда-то наше одобрение некоему Ганеману, когда он предпринял
исследование целебных сил отдельных лекарственных веществ и вступил на новый путь для правильной
оценки этих последних, во 2 и 3 томе журнала Гуфеланда.
Почему же автор в то время не
говорил печатно в пользу Ганемана? Равнодушие и безучастие товарищей всего более озлобили Ганемана
против них. Впрочем из всего последующего оказывается, что и он с самого начала неправильно понял
Ганемана. Затем далее следует:
Тем менее нас, аллопатов, должно удивлять, если
господин д-р Ганеман и его подражатели объявляют врачебные предания нескольких тысячелетий
обманом и ложным мнением, издеваются над нашим знанием и не обращают никакого внимания на
прежнюю врачебную науку и на ее главные учения...
Нужно иметь большое самообладание, чтобы сдерживать перо.
Если какой-нибудь Ганеман смеет отвергать кризисы в болезнях, которые еще ни одна
школа и ни один врач не осмеливались совершенно отрицать, которые тысячи врачей признавали в своих
сочинениях и миллионы лекарей всех времен наблюдали у постели больного, то к такому заблуждению
человеческого ума следует относиться с состраданием... Я и другие аллопаты не придаем
никакого значения опытам над неразумными животными.
Гомеопат не в состоянии принести пользы, когда усилия природы удалить вредные вещества
проявляются слишком бурно или же, наоборот, возбуждения естественной помощи слабы и
недостаточны.
Гомеопатия — нелепость.
Оттого-то англичане и французы считают ее за химеру, и в этих
странах никому и в голову не приходит испытывать ее (до автора очень скоро донеслись с
противоположных берегов Рейна и Ла-Манша вопли о распространении проклятой гомеопатии. — В. А.).
— 228 —
Это сочинение выбрано из множества ему подобных и более подробно характеризовано потому что его
автор был уважаемым всеми врачом и потому что оно служит образцом постоянно повторяющихся
большинства других аллопатических возражений того времени, и рассматривать каждое из них отдельно
значило бы напрасно тратить время и бумагу.
Прежде чем продолжать дальнейшее описание спора, необходимо познакомиться с тогдашней
Медицинской точкой зрения противников,
в особенности по отношению к кровопусканию, рвотным и слабительным средствам, против которых
Ганеман так немилосердно ополчился.
Д-р И. Р. Бишоф, ордин. проф. медицинской клиники и старший врач при Общей больнице в
Праге. "Взгляды на существовавший до настоящего времени метод лечения и на первые принципы
гомеопатического учения о болезнях" (Bischoff, Ansichten über das bisherige Heilverfahren
und über die ersten Grundsätze der homöopathischen Krankheitslehre. Prag. 1819).
Стр. 111: Гиппократ спас бы много жизней — "это можно доказать в его историях
болезней" — если бы он "применял прохладительный способ, легкое воздействие на
кишечный канал, отвлечения и кровоизвлечения". На стр. 126 и далее автор нападает на
ганемановскую фразу
господствующая школа, вследствие снова появившейся моды, на основании
теоретических соображений допускает исключительно так называемые антифлогистические
(противовоспалительные) средства и самое немилосердное кровопролитие1, чем причиняет
громадное количество несчастий.
Бишоф обращается к долгу, к совести врачей, ссылается
на "результаты опытов нескольких столетий", на учителя Ганемана Кварина. Никогда
еще не случалось, чтобы правильное применение кровопускания причиняло вред, но, конечно, оно
приносит "большую пользу".
1 Здесь идет речь о воспалении
легких.
— 229 —
Из 197 случаев воспаления легких и грудной плевы у него умерло десять человек — все слушатели
могут это засвидетельствовать, из этих десяти четверо были чахоточные, а трое сделались жертвой
неправильной диеты. Пренебрежение кровопусканием влечет за собой хилость; он успешно пускал
кровь даже 81 и 97-летней женщине. Одному сильному мужчине, которого он лечил вместе со своим
приятелем в продолжение 3½ дней, 12 раз пускали кровь, всякий раз по 1 фунту,
и только
после 12-го кровопускания два раза появлялось сильное кровотечение из носа, причем кровь уже в
чашке образовала сильную воспалительную плеву. Таким образом, сама природа дала прекрасное
доказательство того (стр. 132), что искусство не выпустило ни одной лишней унции крови. По
истечении 6 недель больной совершенно выздоровел.
В особенности при кровохаркании и
кровотечении из легких", "при известных формах нервных болезней и многих других
страданиях кровопускания являются часто единственным средством к спасению".
Если
кровопускание признано необходимым, то истинный врач не должен удерживаться от многократного
повторения такового, "несмотря даже на вопли окружающих, которые относятся со
страхом к такому способу лечения", и должен преодолеть себя и вспомнить слова Ганемана, хотя
они и относились к совершенно противоположному предмету:
Дубовый венок, который нам преподносит сознание, тысячекратно вознаграждает за подобное
самообладание.
Проф. Пухельт1 согласен во всем с сочинением Бишофа.
"Медико-хирургическая газета" (1820. I. стр. 93 и 94) также вполне соглашается с
взглядом Бишофа на кровопускание.
Проф. Гейнрот в "Анти-Органоне" (Heinroth, Anti-Organon. Leipzig. 1825)
придерживался следующих взглядов.
Следует заметить, что Гейнрот был всеми уважаемый врач. "Этот высокий ум, кто мог бы
равняться с ним в умственных способностях?", — говорит один окружной врач
1 Hufeland's Journal 1818.
St.6 S.11 Anmerkung.
 СТР. 217–223  СОДЕРЖАНИЕ СТР. 230–236 
|
