III
ГОМЕОПАТИЧЕСКИЕ ШКОЛЫ

Во время пребывания моего в Америке школы по случаю наступивших уже летних ваканций все были закрыты, а потому составить более или менее пространное описание их могу лишь по годовым отчетам, которыми удалось мне заручиться.

Основанная в 1861 году в Нью-Йорке школа помещается в прекрасном 4-этажном здании на Eastern Boulevard около улиц 63 и 64. Курс учения для достижения степени доктора медицины пока еще трехлетний.

Всякий желающий поступить в College должен представить аттестат или диплом какого-либо учреждения, имеющего право на выдачу такого рода документов.

Диплом может быть выдан на степень Magistri Artium или Bachelier en lettres, или, наконец, на степень бакалавра или доктора философии; в противном случае назначается вступительное испытание, состоящее в письменно предложенных вопросах и таких же ответах, из коих 75 процентов должны быть вполне удовлетворительными, иначе прием испытуемого не состоится.

Переходящие из других штатов могут быть принимаемы на курс второго года, коль скоро они представят свидетельство об удовлетворительном знании всех в течение первого года в Нью-Йорке преподаваемых предметов; не имеющие свидетельства должны обязательно держать экзамен из всех предметов первого учебного года. Желающим поступить на курс третьего года надлежит представить свидетельство такое же, как и предыдущие, но уже на все предметы двух учебных годов, причем, однако, следует заметить, что при намерении поселиться практикующим врачом в штате Нью-Йорке, кроме окончательного испытания в College, еще обязателен экзамен штатный, без которого никто не имеет права на практику.

По закону всякий докторант не должен быть моложе 21 или 22 лет; он обязан представить свидетельство о непорочной нравственности и таком же образе жизни; весь трехлетний курс в College должен быть пройденным окончательно, испытание окончено удовлетворительно, и документально доказано успешное изучение всех медицинских наук, а анатомии во всем ее объеме; тогда только он допускается к испытанию в комиссии, смотря по медицинскому убеждению, принятому им, аллопатического, гомеопатического или эклектического метода, ибо комиссии составлены из врачей-представителей всех трех направлений.

Все предметы распределены на три учебных года следующим образом.

В первом году химия и медицинская химия, токсикология и гигиена, микроскопическая гистология, микроскопическое исследование мочевых осадков, физиология, малый курс анатомии, т. е. остеология, синдесмология и миология, упражнения на трупе; по этим трем отделам в конце учебного года должен быть сдан экзамен из всех пройденных предметов; оказавшим по одному или нескольким предметам неудовлетворительные знания дозволяется передержка при начале будущего учебного года, в октябре.

Предметы преподавания во втором году следующие: физиология, анатомия, изучение на трупе, судебная медицина, основания хирургии, анатомия и физиология родов и родовспомогательное искусство, эмбриология, фармакология, фармация, физикальная диагностика.

В конце года с вышеизложенными условиями должен быть сдан экзамен из всех предметов, исключая фармакологию, а испытание из анатомии обнимает весь ее состав по всем частям тела.

Третий учебный год обставлен следующим образом.

Всем профессорам вменяется в обязанность преподавать свой предмет не только теоретически, но и наглядно — демонстративно, на что в больницах и поликлиниках всегда найдется достаточно материала. Фармакология преподается самым пространным образом и обязательно со всей областью практической медицины. Что касается теоретической и практической медицины, то вся эта область в Америке распределена по разным специальностям; так, например, существуют отдельные кафедры для болезней сердца, легких, плевры, для болезней детей, нервных, расстройства ума и т. д. Материал для демонстраций всегда доставляется в достаточном количестве больницами и поликлиниками, причем особенное внимание обращено на доставление студентам возможно большого количества случаев для самостоятельного пользования, не иначе, однако, как под надзором профессора, в тех именно случаях, которые, как, например, острые сыпи, не дозволяют иного лечения, как на дому.

Для болезней почек существует особенная кафедра, и тут химическое и микроскопическое исследование мочи и мочевых осадков в лаборатории обязательно.

Точно таким же образом преподается гинекология, частью в больнице, частью в клинике, то же самое можно сказать и об акушерстве, особенно о случаях, встречаемых в поликлиниках и требующих — что особенно полезно для студентов — и лечения, и наблюдения на дому, опять-таки не иначе как под контролем профессора.

Кафедра для хирургии также разделена на несколько частей; так, профессор Тод Гелмут (Tod Helmuth) читает хирургию отдельных частей тела, большей частью в больнице; эти лекции пользуются большой популярностью и посещаются, кроме студентов, и врачами.

Затем особенные кафедры посвящены оперативным упражнениям на трупе, учению о вывихах и переломах, десмургии, трупосечению.

Офтальмология преподается подобным же образом, как и хирургия, то же самое можно сказать и о болезнях носа, ушей, глотки и дыхательного горла. Материал для изучения доставляется огромной гомеопатической глазной больницей в Нью-Йорке.

Болезни мочевых, т. е. собственно мочевого пузыря, и половых органов преподаются также отдельно. Существует также кафедра для бактериологии, которая, впрочем, не обязательна для изучения.

Кроме вышеупомянутых источников, клинический материал доставляется еще хирургической больницей, так называемой Flower Hospital, и детской Laura Franklin Hospital.

Библиотека открыта для всех учащихся, она содержит 2 000 томов и 15 000 брошюр.

Для студентов учреждены 3 премии.

В прошлом 1892 году розданы следующие премии: для 1-го — микроскоп стоимостью в 100 долл., для 2-го — микроскоп стоимостью в 50 долл., и для 3-го — карманный хирургический набор, составленный по выбору д-ра Тода Гелмута.

Расходы за все время посещения College'a составляют:

Все окончившие полный курс в College пользуются преимуществом перед другими при желании поступить на службу в какую-либо из всех гомеопатических больниц города.

При College'е существует союз воспитанников — Alumni association — цель которого заключается в поддерживании, увеличивании и усовершенствовании College'a. Членом его может быть всякий желающий, который в таком случае обязательно вносит ежегодно 1 долл. Все окончившие в Нью-Йорке курс имеют право поступать членами, не платя за первый год обязательного доллара. Общество это в 1891—92 году имело 500 членов.

Гомеопатический College в Филадельфии основан в 1847 году, существует, стало быть, 47 лет.

College помещается в прекрасном каменном здании на Broad Street, имеет 5 этажей в 70 футов длины уличного и в 100 футов дворного фасада.

В нижнем этаже помещаются лаборатория, гардероб студентов и комната для курения, в 1-м этаже находятся библиотека со шкафами и полками для 10 000 книг, затем сборная зала и аудитория, вмещающая 400 слушателей. Во 2-м этаже также аудитория и зала для микроскопических изысканий и физиологических экспериментов, в 4-м этаже анатомическая аудитория, проходящая через два этажа, затем в другой части этажа музей также переходит в 5-й этаж, где он окружен галлереями, в которых помещены шкафы с анатомическими и патологическими препаратами; наконец, 5-й этаж занимает препаровочная с крыши освещенная зала, затем зала для операции на трупе и еще зала для акушерских упражнений на фантоме.

Вслед за школьным зданием воздвигнуто другое здание для поликлиники, содержащее аудиторию, которая вмещает до 400 человек. Все здания отапливаются паром и освещаются электричеством.

Музей возник вместе с College, и хотя он относительно условий, при коих такого рода учреждения образуются, еще довольно молод, но все-таки представляет довольно богатый материал, который заставляет меня войти в некоторые подробности (да простит читатель, если наскучу!).

Несмотря на массу (600) костяных препаратов, есть еще большое количество сухих физиолого-анатомических (250) и сравнительно-анатомических (128) препаратов, огромное количество животных скелетов и чучел, очень большой и полный гербарий; здесь находится также замечательный по редкости препарат, сделанный профессором гистологии д-ром Rufus Weaver. Это препарированная из трупа взрослого человека вся спинно-мозговая нервная система, так что сохранен лишь череп, остальное все удалено, кроме нервов. Препарат этот под большим стеклом помещен на черном фоне; он потребовал, кроме огромного запаса терпения, еще и 6 месяцев усидчивой работы.

Д-р Weaver явление в своем роде замечательное; худощавый, меньше среднего роста, холостяк лет под 50, живет в небольшой комнате музея; хотя он доктор медицины, но никогда не занимается практикой; все его стремления и желания дальше анатомии не простираются. При моем посещении он был занят укладкой назначенных для выставки в Чикаго препаратов; он показывал мне один из них: капиллярные сосуды слепой кишки, отделанные до такого совершенства, что даже увеличительным стеклом нельзя было усмотреть места, которого не достигла влитая в сосуды масса. Для инъекции столь тонких и мелких сосудов он употребляет смесь из глицерина с краской и уверяет, что она в скором времени твердеет.

Труп у него ранее 6 месяцев в анатомический театр не поступает; это время употребляется на приведение его в такое состояние, что он делается безопасным всем, могущим поранить себя при работе. Начинает д-р Weaver с того, что он впрыскивает во все артерии, начиная с левого сердечного желудочка, крепкий раствор хлористого цинка; затем труп поступает в подвальный этаж, где находится огромный железный ящик с крепким мыльным раствором; полежав некоторое время, труп переносится в другой такой же ящик с крепким раствором поваренной соли; коль скоро тут замечается отвердение мягких частей трупа, он опять переносится в мыльную воду; эта процедура продолжается 6 месяцев, и д-р Weaver уверял меня, что ему никогда не случалось наблюдать ни у себя, ни у студентов каких-либо тревожных последствий, хотя поранения случались довольно часто. При моем посещении этого подвального этажа я нашел все ящики полными, содержащими на худой конец от 10 до 12 трупов, но не заметил ни малейшего запаха, хотя температура в подвале была довольно высокая.

Библиотека имеет в настоящее время 8 000 томов; основанием ее служит дар, пожертвованный Филадельфийским гомеопатическим союзом для устройства библиотек и читален — The Homoeopathic Library and Reading Room Association of Philadelphia. К нему были присоединены библиотека покойных докторов Геринга и М. Clatchey. Известная собранная д-ром Герингом литература о Парацельсе была как самая полная и вместе с тем и самая редкостная куплена за довольно крупную сумму правительством и подарена библиотеке.

Правила и постановления при поступлении студентов в College те же, что и в Нью-Йорке, и тут к условиям, стоящим на первом плане, принадлежат непорочность нравственности и такой же образ жизни. Расходы учения те же, что и в Нью-Йорке, с той лишь разницей, что всем оплатившим полные три курса учения предоставляется право на слушание следующего четвертого бесплатно, потому именно что здесь курс учения не 3-, а 4-летний. Эти четыре года распределены так, что один год посвящается предметам приготовительным (каким именно, не сказано), а затем уже три года чисто медицинским, причем напоминается о том, что в очень недалеком будущем курс учения будет уже пятилетним. Некоторые предметы читаются два, другие один год. К читаемым один год принадлежат нормальная гистология, фармация, токсикология, малая хирургия, хирургическая клиника, акушерская демонстрация, болезни дыхательного горла, болезни нервные, судебная медицина, гигиена и акушерская клиника.

К читаемым два года принадлежат: анатомия, физиология, патология, химия, физика, фармакология, патологическая гистология, терапия, терапевтическая клиника, физикальная диагностика, гинекология, болезни детские, офтальмология и болезни ушей.

Клинический материал доставляется, кроме гомеопатических, еще Пенсильванской аллопатической больницей (Pennsylvania Hospital), в которую студенты College имеют доступ наравне с студентами-аллопатами 4 раза в неделю; два раза для внутренних и два раза для хирургических болезней. Еще доставляет материал больница Шарите (Charity Hospital), имеющая 1200 кроватей; и в той, и в другой больнице доступ для студентов бесплатный. Затем, кто пожелал бы усовершенствоваться еще более, может осуществить это желание в Нью-Йорке в больнице Ward's Island, или Hahnemann Hospital в Нью-Йорке, или Питсбурге, или же в детской и женской больницах Филадельфии.

Всякий, не выдержавший удовлетворительно испытания из какого-либо предмета, обязан оставаться на второй год в том курсе, к которому причислен предмет; передерживание экзамена из отдельных предметов не допускается. Все переходящие из других иностранных, например, европейских, университетов с какой-либо медицинской степенью, обязаны для получения права на практику сдать экзамен последнего года.

За весь период существования College в Филадельфии в нем кончило курс 2063 врача-гомеопата. Такой же, как и в Нью-Йорке, союз воспитанников существует и здесь, и преследует ту же цель, но кроме того, есть еще и другой союз воспитанников же, называемый Hahnemann Institute, поставивший себе задачей усовершенствовать и развить знание, что достигается возбуждением трудных и сложных вопросов, над решением которых молодые люди работают сообща. Этот союз оказался весьма полезным в деле утверждения и расширения знаний, а кроме того, еще побуждающим молодых людей к научным мышлению и работе.

О College в Кливленде, хотя я его посещал и осмотрел благодаря любезности д-ра Марфы Канфильд, женщины-врача, занимающей кафедру гинекологии в этом College, я, к сожалению, не в состоянии дать каких-либо точных статистических данных, ибо не мог заручиться полным отчетом, которых не оказалось ни одного экземпляра в запасе, и я должен был довольствоваться отчетом финансовым, не касающимся медицины, а потому и ограничусь лишь передачей того, что я видел и что мне было передано моим любезным чичероне. Основанный в 1849 году College был увеличения ради перестроен и недавно окончен; он занимает весьма красивое 5-этажное строение на Huron street и находится между больницей и родовспомогательным домом. Аудитория, библиотека, анатомический театр, секционный зал, лаборатория, сравнительно с размерами College, не оставляют желать ничего лучшего. Секционный зал и тут находится в самом верхнем этаже и освещается с крыши; трупы здесь точно так же, как в Чикаго, доставляются особенно для этого устроенной подъемной машиной. Здесь так же, как и в Чикаго, больного, не беспокоя его, можно доставить в любую аудиторию.

Бросилась мне в глаза огромная зала, в которой было расставлено 35 кресел для зубных операций, новейшего и щегольского устройства, затем столько же верстаков, употребляемых обыкновенно золотых дел мастерами, и, наконец, печь со всеми принадлежностями для производства искусственных эмалевых зубов. На мой вопрос, почему здесь эта, за исключением болезни зубов, побочная от медицины часть поставлена на столь широкую ногу, я получил следующий ответ: "Вам, вероятно, известно, что часть, о которой идет речь, нигде не достигла столь высокого совершенства как в Америке (что совершенно справедливо), и нигде вы не найдете такую массу пользующихся ею (что также не менее справедливо), а потому она как статья доходная привлекает громадное количество учеников, а в особенности учениц. Во всяком случае, для человечества полезнее, если эта часть медицины будет находиться в руках гомеопата, и не шарлатана (quack doctor), продающего всегда вредные порошки и капли. С другой же стороны, нам необходимо, насколько возможно, распространять гомеопатию, но для этого нужны средства; почему же не воспользоваться представляющимся обстоятельством, которое дает нам и средства, и возможность распространять гомеопатию, а вместе с тем и предохраняет общество от хотя небольшого, но все-таки чувствительного вреда. Чтобы доказать вам, насколько безошибочно наше предположение, приведу тот факт, что в 1891 г. у нас было 38, в 1892 г. — 98, а в середине 1893 г. записалось уже 118 охотников изучать зубную науку и искусство".

Гомеопатический медицинский факультет университета в г. Бостоне в 1890 году закрыл трехлетний курс, который существовал до того рядом с четырехлетним; выбор между тем и другим зависел от учащихся, но по новому правилу четырехлетний курс сделался обязательным для всех.

Желающие поступить на медицинский факультет, имеющие уже диплом на какую либо ученую степень, принимаются без экзамена; не имеющие таких документов обязаны подвергнуться испытанию, несколько подобному нашему экзамену зрелости, требующему, однако же, не в пример меньше.

Поступающие на первый курс должны быть не моложе 18, а на второй — 19 лет.

Предметы обучения распределены на все четыре года следующим образом:

В первом году. 1) Элементарная химия, 2) ботаника, 3) биология, 4) элементарная физиология, 5) физика, 6) первоначальные микроскопические исследования, 7) сравнительная анатомия, 8) анатомия человека 1-ая часть, 9) упражнения на трупе, 10) методология, 11) рецептура, 12) уход и присмотр за больными.

Во втором году. 1) Анатомия человека, 2) физиология, 3) химия 4) фармация, 5) малая хирургия, 6) микроскопические исследования, 7) гистология, 8) упражнения на трупе, 9) диэтетика, 10) санитарное учение.

В третьем году. 1) Общая патология и патологическая анатомия, 2) частная патология и терапия, 3) фармакология, 4) оперативная хирургия, 5) акушерство, 6) гинекология, 7) болезни легкого и сердца, 8) болезни дыхательного горла, 9) детские болезни, 10) накожные болезни, 11) клиники, 12) клиническая практика.

В четвертом году. 1) Хирургия и хирургическая патология, 2) частная патология и терапия, 3) фармакология, 4) практическое и оперативное акушерство, 5) офтальмология, 6) болезни ушей, 7) нервные болезни, 8) душевные болезни, 9) электротерапия, 10) судебная медицина, 11) медицинская этика, 12) практика в поликлинике, 13) клиники острых болезней, 14) научные беседы.

Врачи, желающие поступить ради усовершенствования, найдут здесь достаточно ценного материала; в случае же желания получить о том свидетельство, они обязаны выдержать экзамен всех предметов, требуемых для получения степени доктора медицины. Желающие могут также поступить с целью усовершенствоваться в каком-либо отдельном предмете, о чем выдается свидетельство, не дающее, впрочем, никаких особенных прав.

Всякий кончающий курс и желающий получить степень доктора медицины должен представить описание 20 терапевтических, 5 хирургических и 3 акушерских случаев, пользованных самостоятельно, и кроме того, еще 5 таковых же случаев из поликлиники.

Материал для клинического обучения и наблюдения доставляется в огромном количестве гомеопатической больницей при факультете, затем к услугам студентов поликлиника, родильный дом, дом умалишенных в Вестборо, и кроме того, еще Бостонская городская больница, City Hospital, особенно замечательная относительно хирургии. Химическая лаборатория представляет, кроме требуемых наукой приспособлений, еще то удобство, что в помещении ее могут одновременно заниматься 130 человек; подобное же можно сказать о физиологической лаборатории, которая имеет 35 микроскопов.

Чтение лекций устроено так, что на каждой из них повторяется вкратце содержание предыдущей; кроме того, ассистент профессора раз или два в неделю занимается разбором и объяснением трудных и сложных вопросов; студенты же между собой, подобно тому, как это делается в Филадельфии, заводят прения и беседы, и, таким образом, общими силами работают над решением и объяснением поставленного вопроса.

В конце каждого учебного года каждый студент обязан сдать экзамен из всех пройденных предметов, иначе он теряет право на переход в высший курс. От бакалавра медицины или хирургии требуется удовлетворительно выдержанный экзамен всех в течение первых трех лет пройденных предметов.

Все желающие получить степень доктора медицины не должны быть моложе 21 года и обязаны представить доказательство о беспорочности и нравственном образе жизни.

Библиотека, соединенная с читальней, имеет 2500 томов, а также и современные медицинские журналы; кроме того, городская библиотека, которая по богатству своему может быть сравниваема лишь с библиотеками Вашингтона и Пенсильвании, дает также богатый образовательный материал и, между прочим, получает около 400 иностранных и европейских журналов.

Благодаря капиталу, пожертвованному д-ром Harriot К. Hunt, факультету дана возможность снабжать неимущих студентов всеми учебными книгами для всех курсов. По миновании надобности книги эти должны быть возвращены.

Музей содержит весьма значительное количество анатомических и патологических препаратов, а вместе с тем и множество отличных восковых моделей. Доступ в музей для студентов вполне свободный.

Плата за учение при поступлении и при получении степени доктора медицины та же, что в Нью-Йорке и Филадельфии.

В здании, в котором помещаются аудитории, отведена особая зала, где студенты, живущие в отдаленных частях города, могут получать весьма приличный завтрак за очень умеренную цену именно потому, что хозяйство ведется так, чтобы доставлять студентам пищу на наиболее выгодных условиях. При факультете состоит союз студентов, подобно такому же союзу в Филадельфии, цель коего не только в решении трудных и сложных вопросов общими силами, но еще и в том, чтобы приучиться к быстрому логичному мышлению и к свободному и изящному изложению мыслей в публичной речи.

Студентами также издается журнал, выходящий раз в месяц; его программа состоит в обсуждении нужд и интересов студентов и содержит также рефераты о лекциях и экспериментах профессоров.

При университете существует несколько вспомогательных учреждений для нуждающихся студентов, как, например, Garfield Scholarship¹, Wade Scholarship, преимущественно для студентов-женщин, затем Alumni Scholarship, Tenno Tudor Loan Fund, основанный г-жой Tenno Tudor, и George Russel Fund, основанный Т. George Russel'ем, которые выдают студентам в случае нужды единовременно не более 50 долларов.

Кроме этого, есть еще другие источники для пособия; так, например, когда потребовалось при увеличении факультетской больницы усиленное число House Physicians и House Surgeons, т. е. ординаторов в терапевтическое и хирургическое отделения, то эти места были розданы на год прилежным и способным студентам последних двух курсов; тут они пользуются безвозмездной квартирой, столом и т. д.

Точно такие места существуют в поликлиниках, и тут служащие — опять-таки не более года — студенты пользуются даровой квартирой и небольшим жалованьем, так как здесь стола быть не может.

В доме умалишенных в Вестборо также открыты места для желающих посвятить себя этой специальности, то же самое можно сказать и о больнице для чахоточных, Consumption House. Кроме того, в библиотеке студентам доставляются оплачиваемые занятия.

В 1874 г. New England Female Medical College — Ново-Английская медицинская школа для женщин — была соединена правительством с медицинским факультетом Бостонского университета.

Мы сообщаем здесь сведения о сравнительно небольшой части американских гомеопатических учреждений, которую лично обозрели и которая по результатам дает нам неоспоримое право судить о той, не в пример большей, видеть которую нам не удалось. Сравнивая результаты осязательные с результатами, сообщенными частью устно на конгрессе, частью печатно отчетами, мы должны прийти к заключению, что все переданное нисколько не разнится с действительностью. Припомним расширение и увеличение учреждений, о коих идет речь у д-ра Franklin Smith’a и у д-ра Talbot’a (смотри выше), и, кажется, не будет трудно убедиться:

Вот те выводы, которые по справедливости должны быть сделаны из всего виданного. Из этого, однако, еще не следует, что совершенство уже достигнуто. Справедливая критика непременно остановится на преподавании, на школах. До сих пор всюду был принят трехлетний курс, туго, по-видимому, уступающий 4-летнему (в Нью-Йорке все еще существует трехлетнний курс). Пройти в три года все, что необходимо в настоящее время, — не для достижения степени доктора медицины, это оставим в стороне, а для того чтобы сделаться порядочным врачом-практиком, стоящем на уровне развития науки, — немыслимо.

От спешного прохождения громадного числа отдельных учений, составляющих медицину, в столь ограниченное время, происходит скученность и давка, подобная давке многолюдного сборища людей в тесном помещении, и тут, и там выход становится одинаково трудным и для знающего, и для ищущего его, а потому неизбежны утраты, выражающиеся пробелами в знании и научном образовании.

Если медицина вообще так обширна, что направление на специализм неминуемо, конечно, все-таки с общими познаниями всей медицинской науки, то кратковременный курс располагает тем более к специализму с общими познаниями непременно смутными; подобных врачей образованными назвать нельзя. Движение в пользу увеличения учебного времени, правда, уже началось, Гомеопатическим институтом четырехлетний курс уже принят за обязательный, и ведется даже речь о пятилетнем, но такой переворот совершится тогда лишь, когда все без исключения медицинские факультеты североамериканских штатов пойдут по одному и тому же учебному пути, что, вероятно, совершится в не очень отдаленном будущем. Несмотря на этот хотя и коренной недостаток обучения у американцев, там существует много таких приемов, которые способствуют нравственному развитию молодежи и охраняют ее от пагубного образа жизни, к которому склонны молодые люди.

Мы видим, что уже при поступлении от молодых людей требуется свидетельство о непорочном образе жизни; затем, не заслуживают ли полного уважения и благодарности сердечные заботы дам, устраивающих собрания учащейся молодежи, как это вошло в обычаи в Филадельфии? Кроме того, нельзя не похвалить союза молодых людей с целью развить и упрочить свои знания, работая над этим общими силами. Не мешало бы у нас подумать об этом еще нетронутом воспитательном средстве, а нашим барыням недурно было бы взять пример с американок.

Сколько можно бы сделать добра молодым люднм, особенно из низшего и бедного слоя общества, и относительно нравственного воспитания, и относительно общественного приличия сплошь и рядом вовсе не развитых окончивших курс врачей.

Могу сказать, что в Америке все врачи, с которыми я имел случай познакомиться, и те, которые на конгрессе читали речи о предметах исключительно научных, стоят вполне на высоте современной науки, что все говорившие перед громадной аудиторией выражались точно, ясно, изящно и совершенно свободно. То же самое следует сказать о врачах-женщинах, из коих многие говорили на конгрессе. Я имел случай ближе познакомиться с некоторыми из них, и должен сознаться, что вынес самое отрадное впечатление во всяком направлении, научном, общеобразовательном и т. д. Признаюсь, я далеко не был сторонником медицинского образования женщин, но познакомившись с врачами-женщинами в Америке, я пришел к убеждению совершенно обратному, и желаю искренно, чтобы и у нас в России побольше было бы таких врачей, которые как американки сохраняли бы полную чистоту души и нравов. Они занимаются там исключительно женской и детской практикой, и лишь по нужде, за отсутствием врача, не откажут в помощи и больному мужчине. Именитые хирурги, как они признавались мне, предпочитают в качестве ассистентов врачей-женщин, и мне приходилось неоднократно слышать, что консультации с врачами-женщинами не в пример приятнее, потому что они менее заносчивы, гораздо скромнее и податливее мужчин. Всем здесь сказанным о врачах того и другого пола я далеко не утверждаю, что все и вся в Америке совершенно; напротив, я убежден, что все те, которых мне удалось видеть, составляют часть личностей выдающихся, ибо не всякий посещает конгресс, а подавно плохой врач. Далее, я убежден, что есть очень и очень много посредственностей и ниже посредственностей между врачами, но есть ли страна света, о которой нельзя было бы сказать того же. Нет семьи без урода!

Упрек, который следует сделать всем, за исключениями весьма малыми, американским врачам, это незнание языков, не говоря уже о древних. Мне случалось быть в огромном обществе врачей и встретить весьма и весьма немногих, владеющиих другим языком, кроме английского, а те, которые владеют одним из иностранных языков, большей частью выражаются с трудом, и не всегда легко их понимать.

Раз убеждение в истине всего вышесказанного установилось, не должен ли поневоле рождаться вопрос: как же это так? А ведь мы только и слышим, что гомеопатия бессмыслица, или ерунда, шарлатанство, что гомеопаты отреченцы от науки, шарлатаны, обманщики, невежды, что их, а вместе с ними и гомеопатию, и Ганемана, честят всевозможными любезными названиями, изобретаемыми "остроумием" доброжелателей и охранителей человечества — поборников науки.

Давно ли слышали мы, что звезда гомеопатии уже в 30-х годах этого столетия поблекла, как старался уверить своих слушателей профессор Dehio в Юрьеве (Дерпт), тогда еще доцент? Давно ли нам объяснено самым научным и самым точным изложением, что тот Бекон, по индуктивному методу коего Ганеман построил свою терапию, не "настоящий"? То ли еще доводилось нам слышать, и слышать непрестанно в течение почти столетия? После этого и спросишь себя: что же? или американцы совсем уже выживают из ума, или ими овладела какая-то эпидемическая мания, которая длится вот уже лет 70, все более и более распространяется и заставляет их тратить миллионы? А сколько нам известно, американцы народ основательный, который умеет ценить и дело, и деньгу; тут что-нибудь не так! Или наши "доброжелатели", наши "любовники науки", сами ничего не понимают, или понять не хотят по разным прямым и кривым причинам, или же гомеопатия не гиль, а американцы еще в здравом уме.

Рассмотрим после этого тех, которые выступили и устно, и печатно против гомеопатии, и обрисуем характер, а вместе с тем и приемы их для достижения цели.

Попросим читателя вспомнить слова, сказанные в одной из лекций д-ра Бразоля о гомеопатии:

…Авторитетные врачи и ученые профессора не имели гражданского мужества открыто выступить в защиту своих, видимо, шатких терапевтических убеждений; основания их отказа от публичного диспута на тему гомеопатии вполне понятны для каждого, знакомого с историей гомеопатии. В открытом честном споре, словесном, литературном или практическом, они всегда терпели и будут терпеть фиаско, потому что в основании гомеопатической терапии лежит непоколебимая и вечная истина. В данном случае один из профессоров отказался от спора на том основании, что он недостаточно подготовлен к публичному диспуту (совершенно верно! но кто же мешал ему подготовиться?!) и не желал бы идти на риск подвергнуться освистанию публики. Другой же профессор сознался, что он по характеру своему не может спокойно спорить о ненавистной для него гомеопатии (ненавистной — потому что не излеченные им пациенты очень скоро излечиваются при гомеопатическом лечении и затем, шедши, проповедуют евангелие гомеопатии); поэтому во избежание публичного скандала упомянутый профессор предпочитает "рассекать учение Ганемана" перед совершенно некомпетентными слушателями, принявши предварительно все полицейские меры, чтобы в аудиторию его не проник ни один из "компетентных", могущих пустить его в критику; или же из-за спины высшего правительственного учреждения угрожает гомеопатам юпитеровским "quos ego!", предварительно подавши конфиденциальный совет цензуре "иметь бдительное око на статьи, выходящие из лагеря гомеопатов, дабы публика не была введена в заблуждение". Словом, ученые профессора оказались не на высоте своего значения и уклонились от своей нравственной обязанности, выдвинувши вместо себя подставное неответственное лицо, которому, однако, порученная задача оказалась решительно не под силу"².

Эти слова относятся к врачам и профессорам, а между прочим и к (теперь покойному) профессору Эйхвальду, о коем говорится, не называя его; вообще же они обращены к тем, до сих пор еще не выступившим ни устно, ни печатно на диспут врачам, которые лишь научным, и исключительно научным путем, беспристрастно, спокойно и без предвзятых намерений желают разобрать, критиковать, опровергать и т. д. положения гомеопатии. Есть, конечно, и другие способы ведения диспута, а именно три главных разряда.

К I разряду принадлежат люди, бессознательно возненавидевшие гомеопатию — бывают же такие чудаки, да еще такие ли? Они не хотят ни вникнуть в суть ее, ни в успехи; на них ничто не действует, у них в основании лежит мысль: вот вынь да положь, не хочу, чтоб была гомеопатия, не хочу убедиться в ней, и эта мысль затмевает всякое понимание, а потому и диспут с такими людьми невозможен; он тотчас у них переходит в обмен колкостей, затем в перебранку, да, пожалуй, и в драку; с ними ничего не поделаешь, хоть кол на голове теши, они все свое: попробуйте-ка им поднести подарок от имени гомеопатов, наверное, откажутся принять его. Эти люди заблудившиеся, страстные, но честные.

Ко ІІ разряду принадлежат люди, которые ратуют против гомеопатии также устно или печатно по двум побуждениям: из одного самолюбия — вот-де хочу показать, что и я умею говорить публично, или писать статьи, что и я не чужд общего движения, что и я умею бороться за истину, а это возвысит достоинство мое в глазах знакомых моих и даст мне некоторое значение и в обществе моих собратьев, — или к этому самолюбию присоединяется и тот расчет, что-де более громкая огласка имени моего в публике легко может способствовать к увеличению практики, а вместе с тем и более выгодному финансовому положению.

III разряд составляют люди, которым выгодно устно или печатно доказывать, что гомеопатия гиль и бессмыслица; это люди, работающие иногда очень и очень усидчиво, и очень долго подбирая все возможное и невозможное для достижения цели; они не побрезгают искажением исторического факта или слов авторитетов, коль скоро им это на руку; они изощряются не хуже какого-нибудь защитника, которому выгодно представить преступника в таком виде, чтобы его оправдали. Это люди большей частью наемные, которые быстро идут вперед и составляют себе солидную карьеру; бывает, носится молва, что они из ассистентов на какой-либо кафедре переходят прямо в ординарные профессора.

Есть еще разряд, о коем собственно как о разряде говорить еще преждевременно, потому что он только что начинает показываться на горизонте. Они говорят: молчать о гомеопатии не следует, а необходимо восстать против нее, имея в виду лишь развитие научной медицины, но так как спорили до сих пор люди вовсе незнакомые с гомеопатией, то надлежит для осмысленного спора изучить и, основательно усвоив всю ее суть, тогда лишь выступить на арену.

Слава Богу! наконец-то! давно уже мы просим об этом, но... изволите ли видеть, нет в мире сем ни единого положения без крючка... но этот учившийся, коль скоро он принадлежит к нашему I разряду, никогда гомеопатии не изучит, а коль скоро он принадлежит ко ІІ или ІІІ разряду, то опять-таки толку нет, потому что... да нужно ли еще говорить, почему?

Коль скоро же изучивший будет из тех, которые еще не выступали ни устно, ни печатно на борьбу с гомеопатией, то он сделается непременно ее защитником, если он не умалишенный и не идиот — таких примеров довольно. Все кичатся научной медициной, говоря, что гомеопатия не есть наука; мы же, напротив, говорим, что аллопатия не есть наука, но мы не говорим и не говорили никогда о том, что медицина, т. е. коллективное собрание отраслей, составляющих медицину, не есть наука; напротив того, каждая сама по себе представляет науку, как-то: анатомия, физиология, патологическая анатомия и т. д., но мы говорим, что аллопатическая фармакология и терапия не наука, потому что они не построены на законе, а практикуются наобум и на авось, или по личному мнению, взгляду, воззрению, убеждению и т. д., как это доказала воочию та смехотворная, но вместе с тем грустная и пагубная травля за специфическим средством против бугорчатки и против холеры; это мы говорили, говорим и говорить будем дотоле, доколе будет продолжать господствовать произвол. Если же у нас говорится довольно часто, что медицина противного лагеря не есть наука, то это относится собственно к фармакологии и терапии, а никак не к отдельным вспомогательным отраслям медицины, а это потому что мы медицину признаём и допускаем не иначе как науку врачевания исключительно патолого-терапевтическую.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ Scholarship равняется нашим стипендиям.
² "Гомеопатический вестник", 1887, стр. 197.

ДРУГИЕ ПУБЛИКАЦИИ О ГОМЕОПАТИИ В США

• Первый Ганемановский медицинский факультет (Ганемановский медицинский колледж)
• Расцвет и упадок гомеопатии в Америке: насколько значительным было падение?
• На грани исчезновения. Как попытки осовременить американскую гомеопатию привели к утрате ее отличительных черт в 1865—1900 гг.
• Групповая идентичность и цель интеграции: отношение американских гомеопатов к вакцинации против натуральной оспы в конце XIX в.
• Памятник Ганеману в Вашингтоне

 ЧАСТЬ II