— 30 —

на органы слуха, насморк, ветры, задний проход, местное очищение, зубы, кости, железы, кожу и члены вообще.
2) Средства, взятые из тел органических, растений и животных, наиболее оказывают действия на умственные отправления: расположение духа, чувствительность и раздражительность, дыхание, кровообращение, лихорадочные припадки, вкус и тошноту.
3) В особенности из неорганических веществ преимущественно действуют:
а) Кислоты — на орган слуха, задний проход, мочеиспускание, кости и кожу (но никакого нет характеристического действия на головокружение и шею).
б) Щелочи — на железы, месячное очищение, задний проход и нижниe члены (но никакого — на кости и кровообращение).
в) Земли — на голову.
г) Металлы — на судороги.
д) Горючие вещества — на подреберье, ветры, задний проход, насморк, шею, горло, кости, кожу и члены.
4) Из органических веществ действуют наиболее:
а) Корни — на тошноту и испражнение (нет характеристического действия на задний проход, детородные части и дыхательное горло).
б) Листья — на вкус (нет — на подреберье, ветры, кости и раздражительность).
в) Цветы не имеют ни одного симптома на железы.
г) Семена — на отрыжку, живот, спину и расположение духа (нет на кровообращение).
д) Травы — на кружение головы, умственную способность, зрение, лицо, рот, дыхание, кашель, грудь, верхние члены, лихорадку, кровообращение, расположение духа и раздражительность.
е) Животные средства — на дыхательное горло, но ни одного симптома на кости.
Примечание. В цветах и солях особенного преимущественного действия не примечается.

Несмотря на незрелость и несовершенство исследований и наблюдений Корсакова над действиями разных лекарственных веществ на различные части организма, несмотря, говорим, на эти недостатки, весьма понятные в труде неврача, неспециалиста, все-таки нельзя не отдать ему полной справедливости в его глубоком понимании того дела, которому так ревностно взялся служить он. В сознанной им потребности подобного рода наблюдений незримо, так сказать, зарождалась идея о необходимости обобщения богатого,

— 31 —

но лишенного всякого систематического порядка фармакологического материала, а вместе с тем как бы предчувствуется необходимость гомеопатической общей терапии. Если принять в соображение, что стремление создать эту часть гомеопатической медицины возникло лишь 30 лет спустя в уме одного из самых ученейших мужей последнего времени (мы говорим о покойном докторе Грауфогле), то повторяем — нельзя отнять у нашего соотечественника права на славу замечательного деятеля гомеопатической науки в Poccии. Кроме того, в бумагах Корсакова найдено множество заметок и выписок из иностранных гомеопатических сочинений и несколько рукописных лечебников. Журналы и статьи, в которых упоминается о гомеопатических опытах и мнениях его, отмечены им самим в особом списке с указанием на номер и страницы журналов. 1) Archiv für Homöopathische Heilkunde. Leipzig: 1829, 1831, 1832; 2) Allgemeine Homöopathische Zeitung: 1834, 1835, 1836, 1837, 1838, 1840, 1842, 1845 и 1846 гг; 3) Journal de la médecine homœopathique par Léon Simon et Curie — Paris 1834.

В заключение приводим несколько выдержек из писем, писанных к Корсакову разными лицами, из которых увидим, что он был не только пропагандистом, но и самостоятельным исследователем и двигателем науки.

Очень рад узнать через Ваше письмо о счастливых успехах гомеопатии, — писал к нему Герман 27 февраля 1830 г. — Благодаря Вашему старанию, объяснилось, что опыт показал Ганеману, что высокие разведения (30) совершеннее развивают деятельность лекарственного вещества и лучше действуют, производя менее ожесточений. Впрочем, я еще не совсем убедился в том, что для хронической болезни с малой реакцией организма малый прием действует сильнее большого, несколько раз повторенного. Но теперь не время еще отступать от принципа juramus in verba magistri и заменять его нашими собственными наблюдениями, потому что почтенный основатель наш превосходит всех нас умом, верностью взгляда, прилежанием и опытом. Относительно лекарств, которых Вы еще желаете, я полагаю, что необходимо как можно более сократить число Вашего медицинского аппарата и изгнать из него все средства, производящие мало действия или легко заменяемые полихрестами. Я не знаю способа, по которому Вы приготовляете лекарства в крупинках: Ганеман ничего не писал мне об этом, и я буду весьма Вам благодарен, если Вы дадите мне некоторые объяснения на этот счет.

— 32 —

28 мая 1880 г.

Весьма благодарю за Ваше рассуждение о бесконечном развитии целительных сил лекарственных, которое хотя уже и подозревалось некоторыми гомеопатами, — было, может быть, даже испытано самим Ганеманом, — но все-таки станет известным только благодаря Вашему усердию и сделается теперь достоянием науки. Способ достигнуть 1000 деления прост и неоспоримо верен; оба Ваши открытия дают Вам право на сердечное расположение великого основателя гомеопатии и каждого из нас.

23 сентября 1830 г.

Все добро, которое Вы уже сделали стольким больным посредством божественной методы нашего почтенного Ганемана, должно доставлять Вам большое удовлетворение. Ваша матушка говорила мне, что Вы подали помощь более чем 4000 больным, и я с нетерпением ожидаю приезда Вашего сюда, чтобы воспользоваться Вашими богатыми опытами. Открытие, сделанное Вами насчет выбора из нескольких средств, давая их нюхать, весьма интересно, и я уже с успехом воспользовался им в нескольких случаях. Я непременно напишу об этом Ганеману в первом же письме.

7 сентября 1831 г.

Вы доставили моему тестю (Триниусу) и мне истинное удовольствие Вашим трактатом (Sur les émanations de la matière, etc)., переданным от Вашего имени адмиралом Мордвиновым. Это такие интересные новые мысли; Вы проливаете такой свет на самую неясную, темную сторону гомеопатии, что все гомеопаты должны благодарить Вас за то, что Вы с таким успехом обработали эту часть науки. Ганеман был уже в восторге от первого Вашего трактата, и поручил мне очень благодарить Вас. Он прислал мне для Вас новый металл Selenium с тем, чтобы я переслал его к Вам для опытов над здоровыми. Берцилиус пишет об этом минерале, открытом им, что вдыхая пар селения он потерял обоняние и вкус на довольно долгое время, и что от того же произошел у него спазматический очень мучительный кашель, продолжавшийся около двух недель. Из этого следует, что это средство будет прекрасно действовать на V пару нервов, для которых мы еще имеем так мало лекарственных средств.

Адмирал Мордвинов писал к Корсакову от 29-го апреля 1821 г.

Открытие, сделанное Вами, имеет важное значение в

— 33 —

гомеопатии, и оно подтверждает мою гипотезу: чем более разжидить или уменьшить вещества, тем более приобретает оно силы и действительности. Странно, что из двух человек, находящихся так далеко один от другого, один угадывает теорию, а другой подтверждает ее действием. Но моя мысль осталась бы совершенно бесполезной без Вашего открытия. Герман говорит, что вам предстоит слава наследовать Ганеману и усовершенствовать гомеопатию.

31 августа 1831 г.

Я желал бы видеть Вас президентом Академии новой медицины, обещающей cпасениe человечеству.

В ноябре 1831 г.

Вы много усовершенствовали гомеопатию и в этом отношении Вы оказали великую услугу человечеству, но Ваши диссертации будут известны только в Германии, публика русская не узнает их: они будут заключены в медицинские архивы, которые будут читать одни только доктора. Зачем России не знать также, что один из наших соотечественников простер наблюдения свои в врачевании болезней далее, чем кто-нибудь из гомеопатов во всем мире? Зачем лишать Poccию этой славы? Зачем оставлять в неизвестности Ваше имя и Ваши прекрасные открытия? Я советую Вам перевести на русский язык все диссертации, посланные Вами к Ганеману, прислать их ко мне и позволить напечатать в здешних журналах!

Н. Н. Муравьев, благодаря Корсакова за присланные гомеопатические лекарства, в письме от 13 апреля 1831 г. говорит:

Вы доставили мне новое поприще к полезным занятиям в сведениях о гомеопатии, которые я от Вас получил. Действие оной невероятное: я час от часу в оных удостоверяюсь вопреки моего прежнего предубеждения против сего рода лечения.

4 мая 1831 г.

Гомеопатия совсем мной овладела. Я посредством еe произвожу удивительные лечения. Против ипекакуаны никакой кашель до сих пор устоять не мог. Arnica, Pulsatilla и Aconit также производят удивительное действие. До сих пор я только сии четыре средства употреблял.

8 июня 1831 г.

Признаки 15 антипсорических средств я переписал. Постараюсь дополнить переводы некоторых из них. Мне в сем пособляет уездный лекарь, человек очень сведущий и знающий хорошо языки. Мне хочется вступить в корреспонденцию с известными нашими гомеопатами, в том числе и с

— 34 —

Тулиновым. Цель моя собрать от них те сведения, которые они уже на русском языке имеют, дабы что-либо из сих сведений извлечь, и потом, буде удастся, идти далее... Я завален таким множеством дел по хозяйству и начатыми на сей предмет сочинениями, также и огромной корреспонденцией, что не могу посвятить теперь гомеопатии достаточного времени; между тем, число больных, требующих пособия, час от часу увеличивается от разнесшейся молвы удачных моих лечений.

Александр Врасский из Твери от 10 июля 1831 г:

"Органон" Ганемана на российском языке везу манускриптом в Петербург, чтобы напечатать. Если же обстоятельства неблагоприятны будут для поездки за границу, то уже сам займусь переводом первой части "Хронических болезней".

11 сентября 1831 г.:

...Поездка моя к Ганеману отложена на неопределенное время, но по первому пути хочется съездить в Петербург, чтоб предать тиснению "Органон" и повидаться с тамошними гомеопатами, и позаимствовать от них новых сведений по части науки.

Ганеман засвидетельствовал научные заслуги Корсакова следующим письмом:

"Monsieur le comte de Korsakoff!¹

J'admire le zèle infatigable dont Vous avez embrassé notre art salutaire homoeopathique, tant pour Vоus mettre à mеme de pouvoir guérir Votre famille chérie et ies pauvres à l'eutour, que pour pénétrer à. l'aide du quel les mystères de la nature, comme Vous avez prouvé dans vos mémoires ingénieux sur ce sujet. Dans le dernier, dont Vous m'avez fait présent par mon cher petit-neveu, j'estime entre autres par préférence l'idée exellente (17) que le flairage d'un médicament peut bien faciliter le choix du plus convenant à donner ensuite intérieurement, c'est ce que j'ai moi même trouvé constaté très sеuvent par l'expérience. Car je préfère infinimont dans toutes mes occupations, tant, qu'il est on moi de poursuivre tout ce qui pourrait immédiatement servir au bonheur de mes semblables et faire essentiellement du bien au genre humain. En effet je croyais que c'était le moyen le plus sûr de se rendre heureux soi même dans le peu d'espace de vie, que l'Être Suprême a bien voulu accorder aux mortels et je suis persuadé que Vous êtes du même

¹ Корсаков не был графом, но как известно, иностранцы очень часто придают этот титул русским дворянам.

— 35 —

sentiment. Continuez cette carrière satisfaisante à un coeur sensible et continuez en outre je Vous supplie de réjouir de Votre bienveillance.

Monsieur le Comte

Votre très dévoué

Samuel Hahnemann.

à Coethen. 7 de Mars 1832¹".

Во время холеры 1830 и 1847 годов Корсаков по избранию дворянства занимал должность окружного инспектора местных холерных больниц, причем c свойственной ему любознательностью собирал и записывал сведения о ходе и лечении болезни. Так, в его бумагах найдены были известия о появлении холеры в Оренбурге с изложением признаков по наблюдениям тамошних врачей; заметки о патогенетических свойствах гомеопатических лекарств, соответствующих холерному состоянию; о лечении в Казани д-ром Арнольдом и в Пензе Петерсоном; о ходе холеры в разных европейских государствах; наконец, результаты гомеопатического лечения д-ром Гольденбергом в Московской Старой Екатерининской больнице (теперь Полицейской) с 1 июля 1841 по 1 января 1844 г., из которых оказывается, что на 1274 чел. больных, бывших в течение этого времени, смертность не превышала 6%.

¹ Милостивый Государь!
Я удивляюсь неутомимому усердию, с каким Вы предались нашему благодетельному гомеопатическому искусству сколько затем, чтобы иметь возможность лечить членов Вашего семейства и окружающих бедных, столько же и для того чтобы проникнуть в тайны природы, как Вы то доказали в дельных Ваших записках по этому предмету. В последней, которую Вы мне прислали через моего племянника, мне в особенности нравится превосходная мысль Ваша, что нюханье лекарства может облегчить выбор наиболее соответствующего в данном случае, для дачи его внутрь. Я сам очень часто находил подтверждение этому на опыте. Я сам по мере сил моих прежде всего стараюсь отыскивать все, что может непосредственно служить на пользу моих ближних и увеличить благополучие рода человеческого. В самом деле, я полагаю, что это самое лучшее средство найти себе счастие в непродолжительный срок жизни, дарованный смертным, и я уверен, что Вы того же мнения. Продолжайте деятельность, удовлетворяющую сердце, способное чувствовать, и продолжайте также, прошу Вас, радовать благоволением Вашего, Милостивый Государь, совершенно преданного Самуила Ганемана.
Кетен. 7 марта 1832 г.

— 36 —

С. Н. Корсаков скончался в имении своем Тарусове в 1853 г., 66 лет от роду, посвятив более трети своей жизни на служение гомеопатической науке, особенную услугу которой оказал он введением в употребление высших делений и способа их приготовления, причем рядом опытов и наблюдений доказал, что лекарственные вещества, будучи приводимы в такие деления, которые по-видимому исключают всякую возможность действия на организм, все еще сохраняют свою силу и способны производить исцеления. Нет сомнения, что справедливая оценка потенцирования лекарственных веществ и употребление их в таком виде есть задача будущего, но мы видели, что мысль Корсакова в свое время заслужила одобрение Ганемана, и многими последователями его была признана замечательным открытием в области гомеопатической науки; однако ж в то же время нашлись и такие, которые не проверив ее достаточно на практике, подвергли имя Корсакова осмеянию¹; другие же в своем неведении, а может быть увлекаясь и пристрастием, дошли даже до того, что этого человека, который так искренно и бескорыстно был и предан науке и благу человечества, не затруднились называть "аферистом"² и "завистником"³

Другим замечательным деятелем в интересах гомеопатии был известный всей России государственными заслугами адмирал Н. С. Мордвинов. Ознакомясь с новым способом лечения по всей вероятности через родственников своих Львова или Корсакова, Мордвинов пригласил Германа к себе домашним врачом, и после удачного излечения опасной горячки у своей жены он и вся семья его, по словам дочери его, графини Н. Н. Мордвиновой⁴, стали "совершенными гомеопатами". Этот случай дал ему повод к сочинению на французском языке брошюры, в которой излагал взгляд свой на гомеопатию, а вскоре после того представил проект о введении ее в Россию. Он предлагал вызвать из Германии врачей-гомеопатов, послать учеников к Ганеману, учредить при госпиталях школы для изучения гомеопатии, собирать статистические сведения об успехах нового лечения сравнительно с прежним, обогатить медицинскую литературу переводом сочинений

¹ Специальная терапия Франца Гартмана. Москва. 1852 г. T. I, стр. 52.
² Allg. homöopath. Zeitung. Bd. 85. pag. 100.
³ Kleinert. Geschichte des Homöopathie. pag. 210.
⁴ Воспоминания об адмирале графе Н. С. Мордвинове и о семействе его. Записки дочери его графини Н. Н. Мордвиновой

 Стр. 23–29     Стр. 37–42