Недавно Пермское общество последователей гомеопатии обратилось в Совет министров с ходатайством об учреждении в высших учебных медицинских заведениях кафедры для преподавания врачам гомеопатического способа лечения. Совет министров передал это ходатайство на рассмотрение и заключение в Медицинский совет Министерства внутренних дел. Медицинский совет в комиссии под председательством проф. М. В. Яновского вынес резко отрицательную резолюцию, признав гомеопатию знахарством, медицинским заблуждением, старым пережитком медицины и заслуживающей поэтому осуждения, а отнюдь не какого бы то ни было поощрения.

Нам трудно было бы возразить Медицинскому совету, если бы он мотивировал свое заключение о кафедре гомеопатии тем простым соображением, что гомеопатическое лечение, по существу своему, идет вразрез с аллопатическим, что преподавание гомеопатии немыслимо без критики аллопатии, что поэтому допущение этих двух несовместимых вообще способов лечения нарушало бы на медицинских факультетах согласное и мирное преподавание их с кафедр и применение в соответствующих клиниках. И действительно, по справедливости надо сказать, что будь на месте аллопатов гомеопаты, имей последние как те преобладающее положение, они, гомеопаты, без сомнения не допустили бы в своих учебных и лечебных заведениях преподавать и применять аллопатическое лечение по крайней мере в той форме и в том объеме, в каких это было бы желательно приверженцами такого лечения.

Но, как сказано, мотивировка Медицинского совета совсем иная. Медицинский совет становится в этом вопросе на теоретическую, а не на практическую почву, объявляя гомеопатию знахарством, медицинским заблуждением, старым пережитком медицины.

Я не буду здесь излагать научных основ гомеопатии в доказательство противного. Это отвлекло бы меня слишком далеко от моей темы, да основы эти, наверно, и известны большинству из вас. Тем же, которые с этими основами не знакомы или мало знакомы, я скажу, что о гомеопатии вообще как о науке и способе лечения они при желании могут узнать из имеющихся книги по гомеопатии. Из книг на русском языке я со своей стороны хотел бы указать особенно на "Публичные лекции о гомеопатии" д-ра мед. Л. Е. Бразоля и на книгу д-ра Амеке (перевод с нем.) "Возникновение гомеопатии и борьба против ее распространения". Это те две книги, который меня, бывшего лет 25 тому назад ярым противником гомеопатии, убедительностью своей заставили изучать гомеопатию и испытывать ее на больных, следствием чего явилось то, что я стал ревностными приверженцем этого благотворнейшего способа лечения.

Задача моя заключается здесь главным образом в том, чтобы показать, что далеко не все профессора медицины такого взгляда на гомеопатию как члены Медицинского совета. Но предварительно я хотел бы сказать несколько слов об общем положении гомеопатии в настоящее время. Гомеопатия, как известно, существует уже более ста лет и, как также хорошо известно, она не только не прозябает, не влачит жалкого существования, как если бы она действительно была знахарство или медицинское заблуждение, или, еще по другому выражению проф. Яновского (в его "Курсе общей терапии"), "нелепая медицинская теория", а наоборот, она все более и более распространяется во всех частях света, захватывая все бóльшие круги населения, притом всегда и всюду начиная с образованных, интеллигентных слоев общества, и переходя затем к простому народу. Будь она знахарством, то как тогда объяснить тот расцвет гомеопатии, какого она достигла особенно в Америке и о каком вы слышали уже вчера с этой кафедры! Напомню только о гомеопатических колледжах Америки.

Наибольшего расцвета гомеопатия достигла в Соединенных Штатах, где, как известно, имеется в настоящее время 22 гомеопатических колледжа (типа медицинских факультетов), 213 гомеопатических госпиталей, более 15 тысяч врачей, практикующих гомеопатический способ лечения, 11 медицинских гомеопатических обществ и 103 общества последователей гомеопатии вообще.

Великолепный памятник Ганемана красуется в самом центре Вашингтона и свидетельствует об отношении к его учению не только населения, но и центрального правительства Штатов. В Колумбии, находящейся в прямой зависимости от центрального правительства, и в других штатах существуют специальные испытательные комиссии для вступающих в практику врачей-гомеопатов. В Филадельфии же и в Бостоне имеются лаборатории для гомеопатического испытания лекарств.

В Европе мы не видим такого расцвета гомеопатии, нет ни специальных учебных гомеопатических заведений, ни контрольных испытательных комиссий, а имеются лишь гомеопатические курсы в Лондоне, Берлине, Париже; достойно большого внимания то, что в Грейфсвальде, на тамошнем медицинском факультете, проф. Hugo Schultz преподает фармакологию по системе Ганемана. Врачей же, практикующих гомеопатию, также гомеопатических обществ (врачей и последователей) и аптек имеется в Европе немалое количество, особенно в Германии, Англии, Франции; имеются гомеопатические больницы и амбулаторные лечебницы, много издается книг и журналов по гомеопатии. Памятники воздвигнуты Ганеману и в Европе, именно в Кетене, в Лейпциге, в Париже.

То, что до сих пор в Европе не имеется факультетских гомеопатических кафедр, отнюдь не является доказательством якобы ненаучности гомеопатии или недействительности гомеопатического способа лечения. Если даже допустить недопустимое, что Америка не является достаточным авторитетом в научной оценке гомеопатии, то во всяком случае нельзя заподозрить ее в неумении оценить практические результаты гомеопатического лечения. А каковы эти результаты в Америке мы видели выше, и таковы они потому, что у американских врачей нет той традиции и рутины, которые европейским врачам мешают испытать практически то, что не укладывается в их научные рамки. Открытие Гарвеем кровообращения, как известно, также очень долго и упорно отрицалось корифеями медицины. Припомните, с каким апломбом и с какой гордой непоколебимостью мольеровский ученый врач Диафорус заявляет, расхваливая своего сына, молодого врача:

Что мне особенно нравится в моем сыне, так это то, что следуя моему примеру, он слепо придерживается мнения наших предков и не желает ни слушать, ни понимать доказательства так называемых открытий нашего века, как кровообращение и тому подобные учения,

а Диафорус-сын, продолжая речь отца, говорит:

Я написал диссертацию против последователей учения о кровообращении.

Не то же ли отношение врачей мы видим и к способу лечения Ганемана, притом еще в более резкой форме, что и неудивительно, так как тут дело идет о наиболее существенной стороне врачебного дела, о лекарственной терапии, и так как этот способ лечения был бы сопряжен в случае принятия его всеми врачами с полным переворотом в аллопатическом аптечном деле, нарушил бы в значительной степени материальные интересы аптекарей-аллопатов.

Этими причинами главным образом обусловливается борьба против гомеопатии в прошлом и в настоящее время. История этой борьбы в Европе мастерски и в высшей степени объективно изложена в известной книге д-ра Амеке. Борьба против гомеопатии в России очень живо изложена в книге русского врача-гомеопата д-ра К. Боянуса. В той и другой книге история этой борьбы доведена до 80-х годов прошлого столетия.

В последние годы меры против гомеопатии в России стали приниматься все более решительные, исходящие именно от врачей, облеченных в своей сфере некоторой властью.

Прежде всего они лишили гомеопатические аптеки государственного герба, правом на который они пользовались со времени императора Николая I по указу его, а в настоящее время мы видим стремление Медицинского совета и совсем лишить гомеопатические аптеки покровительства закона, которым они также пользуются с того же времени.

Ввиду всего этого необходимо указать нашим противникам, что не все врачи, притом из известных в ученом мире, относятся к гомеопатии так, как они, не только в Европе (об Америке уж и не говорю), но и в России.

Мнения знаменитых врачей о Ганемане и его способе лечения в изобилии собраны покойным В. Я. Гердом в его брошюре под заглавием "Гомеопатия по отзывам знаменитых врачей господствующей школы медицины" (изд. 1906 года), со ссылками на источники. Таких отзывов немало имеется и в книге д-ра Амеке.

Приведем несколько примеров, начав со времени Ганемана.

Многим из вас, наверное, не послышится незнакомым имя Гуфеланда, знаменитого врача первой четверти прошлого столетия, лейб-медика прусского короля. Нет врача, которому это имя не было бы известно. И вот как писал по разным поводам о гомеопатии этот Гуфеланд:

Гомеопатия представляет лучшее доказательство целительной силы природы; она не что иное, как метод лечения специфическими средствами, и, выбирая лекарство, подобное болезни, она действует именно на пораженный орган, возбуждает в нем реакцию и таким образом обусловливает внутренний целительный процесс природы.

Гомеопатия есть одно из величайших явлений, когда-либо пережитых медициной, и ее развитие будет иметь неисчислимые последствия.

Перечисляя достоинства гомеопатии, Гуфеланд заявляет:

Я сам и многие врачи, достойные доверия, видели успешное действие гомеопатии в тяжелых болезнях, где всякие другие способы оказывались безуспешными.

Известен также печатный труд Гуфеланда о действительно предохранительном действии белладонны против скарлатины, открытом впервые Ганеманом.

Другой также известный врач, проф. Зигмонд, говорит в своих лекциях:

Я должен побеседовать с вами о человеке возвышенного ума, обширных познаний, непреклонного мужества и неутомимого трудолюбия; о человеке, который среди необычайных трудностей положил основание весьма ученой и искусной системе.

Это о Ганемане и его гомеопатии.

Проф. Урбан пишет в журнале Гуфеланда:

Заслуга Ганемана заключается в том, что при помощи более точного наблюдения он заставил обратить внимание на чистые целебные силы лекарств и таким образом проложил путь к разумной и опытной разработке фармакологии, и эта заслуга остается за ним навсегда.

Проф. Эдинбургского университета Флетчер (1835 г.) говорит:

Ежедневный опыт убеждает нас примерами истинности гомеопатического учения по крайней мере в некоторых случаях. Вообще книга Ганемана ("Органон") оригинальна и интересна и обнаруживает на каждой странице более размышления, чем проявляют многие из ее порицателей в продолжение всей своей жизни.

Подобных свидетельств о гомеопатии можно найти еще много в медицинской литературе истекшего столетия со стороны врачей господствующей школы медицины. Позвольте мне привести еще два-три примера, принадлежащих врачам позднейшего времени.

Парейра, знаменитый английский фармаколог, говорит в своей "Materia medica":

Гомеопаты справедливо утверждают, что изучение действий лекарств на здоровом организме есть единственный способ узнать их чистые болезнеродные свойства.

Профессора Труссо и Пиду, знаменитые французские врачи, во введении к своей "Traité de thérapeutique" говорят:

Гомеопатия создала чистое лекарствоведение, давшее нам множество драгоценных указаний на специфические свойства лекарств и массу особенностей их действия, которыми мы слишком пренебрегаем во Франции. Это неведение ведет к тому, что относительно терапевтических факторов мы знаем лишь общие и самые грубые свойства, и когда встречаются многоразличные оттенки в признаках болезни, у нас очень часто не достает средств, подходящих к этим оттенкам.

У того же Труссо:

Гомеопатическое учение, конечно, не заслуживает тех насмешек, который были вызваны терапевтическими применениями, сделанными гомеопатами. Когда Ганеман возвестил принцип similia similibus curantur, он доказал свое положение фактами, взятыми из практики самых просвещенных врачей.

Профессор Эмбер-Гурбер в "Gazette médicale" (1854):

Учение Ганемана дает врачу самый ценные указания для лечения болезней. Исследования наблюдателей во всех отношениях подкрепляют терапевтические истины, возвещенные Ганеманом. Чем глубже я в своем эклектизме изучаю труды по фармакологии всех школ, тем более я удивляюсь благоприятным выводам, которые можно извлечь из них в пользу школы Ганемана.

Доктор Журдан, член Парижской медицинской академии:

Прошло то время, когда шутки над бесконечно малыми приемами считались достаточным аргументом против гомеопатии. Вот неоспоримые факты, которые должны прекратить всякие мудрствования. Эти минимальные дозы не только действуют, но оказывают сильное и удивительное влияние; тут уже нет места сомнению.

Джон Форбс, лейб-медик королевы Виктории, говорит:

Всякий, кто ознакомится с гомеопатией в том виде, как она изложена в сочинениях Ганемана и многих его последователей, должен сознаться, что система эта не только сама по себе гениальна, но что она опирается на целый ряд фактов и опытов, собранных в полный свод с замечательным искусством и добросовестностью. Имя Ганемана перейдет к потомству как основателя оригинальной системы лечения, не менее искусной, чем многие из предшествовавших ей, и которой суждено быть если не прямой, то косвенной причиной перемен более важных и существенных, чем происшедшие от всех других систем со времени Галена.

Слова эти пророческие и сказаны были задолго до серотерапии и прочих улучшений в господствующей медицине.

Выписку отзывов известных заграничных врачей господствующей школы медицины о гомеопатии закончу словами профессора Брера в Падуе и профессора Мак-Нофтона в Нью-Йорке.

Брера:

Некоторые считают гомеопатию бесполезной, другие странной, но хотя она и кажется большинству нелепой, она тем не менее заняла свое место в ученом мире. Она имеет свои книги и журналы, свои кафедры, больницы и клинические лекции, своих профессоров, и многие почтенные общества внимают ей и ценят ее. Достигнув такого положения, она заслуживает не презрения, а напротив, спокойного и беспристрастного исследования, как и все другие новейшие системы. Горе врачу, который полагает, что он не может завтра научиться тому, чего не знает. Не слышим ли мы ежедневно жалобы на несовершенство врачебного искусства, и разве те врачи, которые добросовестно сомневаются в твердости своих познаний, не принадлежат к числу самых ученых, самых успешных в практике. Будем всегда помнить, что величайшие открытия вызывали самые ожесточенные распри. Вспомним Гарвея, Дженнера, Галилея, Ньютона, Декарта и других.

Мак-Нофтон говорит:

Верна ли гомеопатия или нет, она во всяком случае заслуживает беспристрастного исследования. Цель профессии — добиться истины, и если окажется, что в какой-либо болезни гомеопатические лекарства действуют лучше тех, которые известны в обыкновенной медицине, то они заслуживают употребления. Непристойно членам профессии, облекаясь в свое достоинство, называть новую систему нелепой, не испытав ее. История медицины представляет слишком много плачевных примеров того, с каким упорством придерживались ошибок и противились усовершенствованиям.

Для иллюстрации этих последних двух отзывов о гомеопатии я очень прошу вас, господа, разрешить мне небольшое отступление, рассказать в немногих словах о двух эпизодах из моей гомеопатической практики, имеющих, я думаю, некоторое общественное значение.

В 1892 году, живя тогда в Подольской губернии, я был командирован тамошним губернским врачебным управлением в м. Дзыговку той же губернии для борьбы с свирепствовавшей там холерой. Зная бесполезность аллопатического лечения при этой болезни, я решил применить лечение гомеопатическое. Результаты получились столь блестящие, что по окончании моей командировки я изготовил доклад о лечении холеры гомеопатией и обратился в Общество каменец-подольских врачей, членом которого я состоял в качестве еще врача-аллопата, и просил разрешения прочесть этот доклад в Обществе. Но мне не только в этом отказали, но, как оказавшемуся гомеопатом, предложили выйти из состава Общества.

Второй эпизод произошел также на почве холеры, но уже в Петербурге и в 1908 году. Я обратился тогда к г. c.-петербургскому градоначальнику с прошением, основываясь на бывшем у меня опыте лечения холеры гомеопатическими лекарствами, предоставить мне возможность применять их в каком-либо из петербургских холерных бараков. Г. градоначальник отнесся к моему прошению очень внимательно, но по принадлежности дела направил меня к тогдашнему столичному врачебному инспектору, а последний — опять в городскую больничную комиссию. Городская же больничная комиссия не сочла даже нужным дать какой-либо ответ на мое прошение. А какой удобный, казалось бы, случай представлялся аллопатам для того чтобы доказать воочию обществу бесполезность гомеопатии при холере, как они могли бы ожидать, если бы обещанные мной результаты не оправдались. Боялись за участь больных? Но какие еще могли быть худшие результаты, чем от их лечения. Во всяком случае я ответа не получил, и я имел право объяснить себе их молчание чем угодно, хотя бы опасением с их стороны: а вдруг в самом деле результаты получатся благоприятные для гомеопатии?

Выше я привел ряд благоприятных о гомеопатии отзывов известных заграничных врачей. Но я имею возможность упомянуть и о нескольких русских врачах, мнение которых о гомеопатии для нас особенно ценно.

Так, профессор Эйхвальд в своих лекциях о специфическом способе лечения (этим термином он желал заменить слово "гомеопатия") говорит:

Нередко медикамент вызывает у здорового человека явления совершенно похожие на те, которые вызывает болезнь, более или менее удачно лечимая этим медикаментом. Факт этот не подлежит никакому сомнению.

В этих своих лекциях бывший противник гомеопатии признает разумность всех ее положений и отдает дань справедливости великому творцу новой терапии, предрекая ей блестящую будущность.

Далее, известно также, что наш знаменитый хирург Н. И. Пирогов не только сочувственно относился к гомеопатии как учению, но постоянно в путешествиях своих имел при себе гомеопатическую аптечку, из которой давал лекарства (это видно из его "Отчета о путешествии по Кавказу" издания 1849 года). А IX Пироговский съезд врачей обессмертил себя резолюцией о гомеопатии такой, что гомеопатия-де знахарство, зло, что она несовместима с врачебной этикой. Превосходную и вполне заслуженную оценку этому IX Пироговскому Съезду дал доктор Е. Дюков, гомеопат, в своей брошюре под заглавием "О необходимости изменения принятой системы образования и воспитания медиков" с посвящением ее "печальной памяти IX ІІироговского съезда" (1904 год).

Не могу не упомянуть еще об одном всем известном имени, о докторе медицины В. И. Дале. Раньше ярый противник гомеопатии, доктор Даль впоследствии стал ревностным сторонником ее. Об этом своем обращении Даль подробно рассказывает в известном своем письме к князю Одоевскому, где он по поводу гомеопатии говорит, между прочим, следующее (письмо это имеется напечатанным в сочинениях Даля, также отдельной брошюрой):

Опыт, несомненный и неоспоримый опыт решит вопрос, и непростительно, непонятно, непостижимо, как можно спорить и торговаться о явлении, которое подлежит нашим чувствам. В особенности это обязанность каждого добросовестного и благомыслящего врача. Тридцатилетнему практику, заслуженному ветерану, можно сказать, не уронив достоинства своего: я стар, век свой отжил, и меня на новую науку не станет; я держусь того, что знаю, чем успевал 30 лет; пусть дети мои принимаются за указку. Но молодым собратьями моим, которые только что собираются пожить на свете и обрекли себя на пользу и спасение страждущих, воля ваша, непростительно коснеть в колее своей, довольствуясь общей отговоркой: это вздор и не стоит никакого внимания. Нет, господа, прежде испытайте основательно, добросовестно, и потом говорите — тогда вы гласны.

Приведенных отзывов врачей, известных в ученом мире, я думаю, достаточно для того чтобы по крайней мере не считать гомеопатию знахарством, медицинским заблуждением, нелепой медицинской теорией и понять, что не зря же и масса рядовых врачей в прошлом и настоящем, также громадное множество неврачей, но высокообразованных людей, становились и становятся в первые ряды гомеопатов.

Переходя к вопросу о кафедре гомеопатии, замечу прежде всего, что гомеопатия не есть вообще особая какая-то медицина, а что она есть лишь особый способ приготовления и применения лекарств, и что для изучения гомеопатического лекарствоведения каждому окончившему медицинский факультет достаточно, собственно говоря, обратиться к первоисточникам, к имеющейся гомеопатической литературе. Этим не сказано, конечно, что преподавание гомеопатии с кафедры вообще излишне. Следствием специального преподавания и разрабатывания гомеопатии, как мы видим в американских гомеопатических колледжах, является, между прочим, то, что круги действия и применения уже испытанных лекарств расширяются или суживаются и что испытываются и применяются также новые средства, которыми дополняется гомеопатическое лекарствоведение. Важно также, что при преподавательской постановке дела основательное знание гомеопатии со стороны врачей, вступающих в практику, контролируется надлежащим образом.

Относительно новых лекарств, в последние годы все чаще появляющихся в гомеопатии и исходящих главным образом от американских врачей-гомеопатов, следует сделать некоторое пояснение. В аллопатии, как известно, вновь появляющиеся лекарства очень часто вытесняют старые, раньше применявшиеся. Это считается аллопатами прогрессом в их медицине, но имеется ли в этом логика? Раз каждое новое лекарство вытесняет соответствующее старое, то где гарантия, что будет найдено, наконец, такое лекарство, которое окажется настолько действительным, что не потребует новой замены? Гарантии нет, ее и быть не может в аллопатии, раз там отсутствует определенный общий закон лечения, а его место занимает пробование, змпиризм, по существу своему чреватый случайностями. Гомеопатия же вся основана и держится на определенном общем для всех случаев законе лечения, который гласит: подобное подобным излечивается, similia similibus curantur. Значение же общего определенного закона в деле лечения можно иллюстрировать следующим историческим фактом.

Когда впервые в 30-х годах прошлого столетия появилась в Европе, именно в России, холера, русские гомеопаты, теряясь в выборе против нее гомеопатических лекарств, именно лекарств, наиболее этой болезни подобных, послали Ганеману за границу подробное описание признаков и течения этой болезни, совершенно новой и для него, и просили указать наиболее подходящие по закону подобия лекарства. Ганеман указал как таковые камфору, арсеник, вератрум и купрум как главные, основные для разных стадий болезни. И что же? С первых же случаев применения лекарства эти оказались совершенно верно подобранными, то есть в высшей степени целебными при холере. Такими же они оказывались и во всех позднейших эпидемиях холеры, вплоть до последней, недавней, то есть с тех пор в течение более восьми десятилетий все гомеопаты в мире применяют при холере с вполне удовлетворительными результатами указанные лекарства, и не потому, конечно, что их указал Ганеман, а потому что они действительно наиболее подобны этой болезни по своему действию.

Можно ли назвать застоем, отсутствием прогресса то, что оказавшиеся 80–100 лет тому назад вполне действительными лекарства не бросаются врачами, а продолжают применяться ими с одинаково хорошими результатами. То же надо сказать о многих других гомеопатических лекарствах или о многих других применениях тех же самых лекарств; словом, о всех тех лекарствах, подобнодействующее отношение которых к соответствующим болезненным состояниям вполне уже выяснено.

Таким образом, прогресс в лекарственной медицине должен заключаться не в том, чтобы на место одного лекарства вводить другое, новое, а в том, чтобы возможно точнее определять круг действия и применения каждого лекарства, и еще в том, чтобы испытывать новые лекарства, не предавая забвению лекарства уже испытанные. Ни одно лекарство с вполне выясненным патогенезом, т. е., характером действия, не должно считаться лишним, балластным в гомеопатии, так как всегда может найтись болезненное состояние ему подобное, а потому излечимое.

Стало быть, для того чтобы любому врачу начать практиковать гомеопатию, требуется изучение уже имеющегося лекарствоведения, которое представляет собой протоколы испытания лекарств на здоровых людях и применение добытых сведений на основании закона подобия на практике у постели больных. Общие же медицинские познания остаются при гомеопатии те же, какие даются существующими медицинскими факультетами.

Это тот путь, который прошли в Европе, стало быть, и в России, все прежние и в настоящее время существующие врачи-гомеопаты. Правда, такой путь изучения гомеопатии длинен и более труден, вообще говоря, и менее надежен, нежели прохождение курса гомеопатии под руководством и контролем врачей, уже изучивших гомеопатию и достаточно опытных в практическом применении ее. Но за отсутствием такого пути первый путь является по необходимости пока и единственным, особенно у нас, в России.

Поэтому вопрос о кафедре гомеопатии в России представляется мне в настоящее время в следующем положении.

Гомеопаты ходатайствуют о преподавании гомеопатии врачам и фармацевтам на медицинских факультетах.

Медицинский совет в настоящее время не допускает этого, да и вряд ли когда и допустит.

Что же отсюда вытекает?

То, прежде всего, что от этого страдает не гомеопатия как таковая, как способ лечения. Если за сто лет борьба против гомеопатии осталась, как мы видим, совершенно бесплодной, то мы можем быть уверены, что и в дальнейшее время она будет так же тщетна. Страдает не гомеопатия, а население, лишенное в большей своей части, за отсутствием достаточного количества врачей-гомеопатов, этого благотворного способа лечения, или же вынужденное ограничиваться гомеопатическим самолечением, которое в большинстве случаев является, конечно, неполным или вовсе невозможным; замена же гомеопатии аллопатией не есть вообще выход из этого затруднительного положения, а для уже познавших благотворность ее такая замена является прямо несчастием, так как аллопатическое (лекарственное) лечение, по глубокому убеждению гомеопатов, в громадном большинстве случаев либо бесцельно, либо вредно.

Выход из такого положения только один, тот именно, чтобы врачи, оканчивающие медицинский факультет, вникали в существующее разногласие между гомеопатами и аллопатами и самостоятельно, не полагаясь на слышанное ими с кафедры, знакомились с гомеопатическим лекарствоведением и испытывали бы в своей практике гомеопатические лекарства. И главная задача наша, врачей-гомеопатов и последователей гомеопатии, изыскивать и принимать для этого наиболее целесообразные меры. Одной из таких мер должно быть устройство бесплатных курсов по гомеопатии для врачей при существующей уже в Петербурге гомеопатической больнице, и не только для врачей, а можно бы отдельно для фармацевтов, также классных фельдшеров, причем не надо бы смущаться тем, что на первых порах, быть может, будет очень мало слушателей.

К той же цели вело бы издание журнала общемедицинского, примиряющего обе школы медицины, в котором рядом с гомеопатией находили бы себе место также и сродные с ней изотерапия, серотерапия и органотерапия, равно как и статьи по другим отраслям медицины, с привлечением к сотрудничеству в журнале в соответствующих отделах и врачей-негомеопатов. Издание такого журнала по крайней мере на первых порах могло бы осуществляться не иначе как при материальном содействии всех последователей гомеопатии. Такой журнал издается с большим успехом в Париже под заглавием "L’homoeopathie française".

Вместе с тем заботой всех последователей гомеопатии должно было бы быть принятие мер к учреждению собственного более широко поставленного учебного заведения, скажем, медико-гомеопатического или ганемановского института (типа американских гомеопатических колледжей или русских медицинских факультетов) с кафедрой гомеопатии и с правом врачебной практики для оканчивающих такой институт.

Для достижения столь широкого развития дела гомеопатии является необходимым возможно более тесное объединение врачей и последователей гомеопатов в виде как отдельных обществ, так и в виде единого Центрального союза российских обществ последователей гомеопатии — врачей и неврачей, наподобие существующего Германского союза гомеопатов, с наивозможно более широкой программой деятельности. (Аплодисменты.)