ГОМЕОПАТИЧЕСКОЕ ЛЕЧЕНИЕ ПОМОГАЕТ, НЕ ВРЕДЯ

Кроме практической возможности вести, таким образом, лечение вполне научно, т. е. правильно методически, и вполне индивидуально, соответственно личным особенностям каждого больного, гомеопатический закон подобия, как уже было сказано, делает это лечение удовлетворяющим идеальному стремлению разумной и гуманной медицины — чтобы лечение было помогающим, не вредящим.

Первым источником вреда, который может быть причинен больному лечением, являются большие лекарственные дозы. Но при лечении по закону подобия, т. е. средствами сходнодействующими, большие дозы не нужны; здесь оказываются достаточными и нужными такие дозы, которым свойственно слегка возбуждающее влияние, т. е. так называемые малые дозы. В практике гомеопатического лечения поэтому совершенно не имеется случаев острого или хронического отравления лекарствами, так обычных при аллопатическом лечении; для целей насилующего противодействия необходимы насилующие же, отравляющие дозы.

Другой источник возможного вреда при лечении, это когда меры и назначения врача не соответствуют внутренней самоврачевательной механике больного организма. Закон подобия не дает возможности врачу сойти с этого единственно верного и разумного пути врачебного вмешательства в сторону каких-нибудь таких мероприятий, которые могли бы стать вразрез с самоврачевательными усилиями больного организма; наоборот, это так легко и обыкновенно случается, когда идут путем аллопатической противодействующей медицины. Имея стремление противодействовать болезни в ее корне и в ее причине, но не руководясь при этом идеей следовать всецело указаниям природы организма, т. е. не руководясь законом подобия, а собственным своим мудрствующим рационализмом, врач-аллопат зачастую направляет свое противодействие совсем не в пользу своего больного. Так, например, при различных горячечных заболеваниях или заболеваниях, протекающих вообще с лихорадочным повышением температуры организма, каковы: тиф, корь, скарлатина, воспаление легких и т. п., аллопатический рационализм в этой сильно повышенной температуре усматривает зловредное обстоятельство и направляет против него арсенал своих жаропонижающих средств: холодную воду, дигиталис, антифебрин, хинин, салицилку и проч. Но такое мероприятие по существу дела называется подавлением жизнедеятельности больного организма, так как повышенная температура у больного сама по ceбе не есть что-то зловредное для организма, но всего только простой показатель, симптом очень напряженной самозащитной деятельности организма, благодаря которой он и разогревается совершенно так, как разогревается, положим, железнодорожный паровоз, когда ему нужно и скоро двигаться, и везти огромную тяжесть. Если бы паровозный машинист принял высокую температуру паровоза за "ненормальную горячку" и начал заливать холодной водой его топку, то в результате получилось бы парализование в паровозе его способности к движению и подъемной работе. А это именно, немыслимое нигде в железнодорожном мире, и делают машинисты-аллопаты, заливающие лихорадочно работающих больных холодной водой и жаропонижающими средствами. В результате же масса лихорадящих больных — тифозных, с воспалением легких, скарлатинных и проч. — погибает не столько от самой болезни, сколько под тяжестью энергического жаропонижения, парализующего сердце и нервную систему... От подобного нерационального медицинского "рационализма" вполне гарантирует больного гомеопатический закон подобия, устраняющий умозрительный произвол врача и направляющий его мышление на надлежащий путь лечения, помогающего и не вредящего.

ГОМЕОПАТИЗАЦИЯ АЛЛОПАТИЧЕСКОЙ МЕДИЦИНЫ

Уже вышеизложенным достаточно показано также и нечто иное, а именно то, что отрицаемая врачами-аллопатами гомеопатическая медицина на самом деле применяется ими довольно широко, только что бессознательно. На законе подобия, оказывается, всецело стоит и строится предупредительная медицина. В законе подобия находит надлежащее свое объяснение вся лучшая и наиболее ценная практика в области медицины механо-хирургической. Законом же подобия только возможно осмыслить также много обычных применений и в так называемой внутренней медицине. Если начать разбираться в этой последней, т. е. в лекарственных назначениях врачей-аллопатов, то нетрудно будет найти, что и здесь все более или менее удачное по своим результатам как раз согласуется с идеей служения природе организма в направлении подражания ей, укрепления и возбуждения ее целебных и защитных сил и стремлений, т. е. оказывается отвечающим гомеопатическому similia similibus. Так, например, аллопаты нередко с успехом назначают у детей при поносах каломель, против кашля с рвотой ипекакуану, при воспалении легких — тартар-эметик, при сифилисе — ртуть, при перемежной лихорадке — хину, при некоторых ненормальностях пищеварения (диспепсии) — нукс вомику, и т. д. К назначению всех этих средств аллопатическая медицина пришла путем случайного опыта, и объясняет полезное их действие разными "рациональными" аллопатическими теориями и соображениями, но единственно рациональное объяснение хорошего влияния того или иного из указанных средств в соответственных случаях в том, что все они как раз сообразованы с этими случаями связью гомеопатического закона подобия, similia similibus¹.

Этому же принципу следуют и современные медицинские прививки, где с целью предупреждения и лечения различных заразных болезней вводятся яды этих же болезней, соответственным образом видоизмененные и ослабленные в своей силе действия. Так, оспу предупреждают и лечат сходной с ней, но более слабой по силе действия коровьей оспой, туберкулез (бугорчатку) — туберкулином, получаемым из яда бугорчатки, собачье бешенство — мозгами кроликов, отравленных ядом собачьего же бешенства, дифтерит — кровяной сывороткой лошади, отравляемой предварительно ядом дифтерита, и т. д.

Если обратимся к теории, т. е. теоретическим воззрениям, например, патологии, или науки о болезнях, то найдем здесь решительный поворот в сторону гомеопатии и развитие в направлении ее учения. Резкий поворот с прежнего аллопатического пути на гомеопатический устанавливает проф. Мечников своими исследованиями над так называемым фагоцитозом, или поеданием и уничтожением живыми клетками организма попавших в него микробов и вредных для организма веществ как одним из способов самозащиты и врачевания себя самим организмом. Этими исследованиями Мечникова и целого ряда его учеников из школы аллопатов уже незыблемо упрочены в патологии такие, например, воззрения, что воспаление не есть болезнь сама по себе, но защитный способ организма против вредных начал; что "лихорадка", т. е. лихорадочно повышенная температура при разных воспалениях и заразных болезнях, нимало не злокачественный для организма процесс, который нужно уничтожать во что бы то ни стало мерами врачебного противодействия, но есть спасительная реакция и полезная самоврачевательная мера организма, которую, наоборот, желательно и необходимо поддерживать и усиливать искусственно, и т. п. Проф. Боткин еще до Мечникова, исходя из таких же точно соображений, рекомендовал, например, лечить тифозных больных с высокой температурой не холодной водой, но "искусственным согреванием" в теплых ваннах, причем говорил, что, по его убеждению, изучая, каким образом болезни прекращаются самостоятельно, естественно, и подмечая те приемы, которые употребляются самим организмом для освобождения от поступивших в него вредных начал, врачам удастся стать, наконец, на надлежащий путь, идя по которому можно будет вообще находить прекращающие и обрывающие болезнь средства...² Такое же лечение горячечных больных не холодом, но теплом, т. е. способом чисто гомеопатическим, рекомендует и проф. Штанге. "В настоящее время, — говорит он, — в больницах и клиниках прописываются ванны все теплее и теплее, и от охлаждающего способа теперь не остается почти ничего". Теплые ванны в 26–28° R в течение 20 минут с последующим завертыванием в теплую же простыню и укрыванием еще одеялом понижают температуру тела на 1–2° С". "Все это, — говорит Штанге, — вполне соответствует инстинктивному стремлению лихорадящего к теплу; как бы ни была высока температура, такой больной всегда тепло укроется и всегда будет совершенно основательно протестовать против холодной ванны"... "Результатом такого лечения, — говорит он, — и являются цифры цюрихской клиники проф. Эйхгорста, получившего наименьшую смертность 4–5% при лечении брюшного тифа без жаропонижающих ванн и лекарств и назначавшего им утром и вечером теплую ванну в 26° R". С другой стороны, проф. Штанге хорошо рисует процедуру лечения тифа по аллопатическому способу противодействия, contraria contrariis. "Теперь, — говорит он, — уже совершенно незнакома тяжелая картина купанья тифозного больного в холодной 10–18-градусной ванне через каждые 2 часа: больной волнуется, кричит, кожа его бледнеет, вся кровь вследствие сокращения кожных сосудов устремляется во внутренние органы, ноги и руки стынут, синеют, температура подмышкой падает на 1-3° С, а в прямой кишке не только не падает, но даже нередко повышается... Больного уже во сне начинает знобить. Сокращенные гладкие мышечные волокна кожи и сосудов и судорожно сокращающиеся при ознобе поперечно-полосатые мышцы всего тела вырабатывают много тепла, тело больного снова нагревается, поэтому через два часа больного тащат вновь в ванну, продолжая эту пытку до появления каких-либо угрожающих явлений вроде упадка сердечной деятельности или кровотечения из внутренних органов"...³

Но возможно указать на лиц аллопатического лагеря, которые с большей сознательностью и положительной определенностью говорят по данному вопросу, т. е. о двух лечебных направлениях — аллопатическом и гомеопатическом. Остановимся на суждениях, например, известного русского клинициста и историка медицины проф. Эйхвальда⁴:

При тщательном рассмотрении истории медицины оказывается, — говорит он, — что наиболее знамениты стали две схемы лечения. Одна из них гиппократова схема, говорящая, что нужно лечить болезнь противоположным: если человек горит — охлаждай его, если ему холодно — согрей его, если он сух — овлаживай, если влажен — высушивай. Это знаменитая идея contraria contrariis, которая напоминает нам самое новое наше время — время лечения йодными ваннами всех тифозных. Эта идея уже в самое раннее время вызывала протесты, и в тех же гиппократовых книгах находятся места, где прямо сказано, что не всегда лечится противное противным, а иногда лечится и подобное подобным, причем приведены такие примеры, что иногда понос проходит от проносного, рвота — от того, что человека вырвет, и т. д. Но так как эти вещи не подходили к разным патологическим воззрениям, то в силу этого господствующей осталась идея лечить противное противным, и она до сих пор господствует. Противоположная идея лечения подобного подобным выработалась постепенно в конце прошлого века, и мы никак не могли ожидать, до какой степени эта идея разовьется в последнее время. Об этом несколько слов.

В конце прошлого века⁵ стало известно в Европe, что на Востоке при эпидемии оспы прививают всем оспу, которая тогда протекает поразительно слабо, потому что захватывает человека не в то время, когда он всего сильнее предрасположен к оспе. На основании этого стали вдумываться в эту удивительную невосприимчивость, которая происходит от того, что человек пережил болезнь. Что такое эта невосприимчивость? Каким образом болезнь, пережитая человеком, может сделать его неспособным к получению этой самой болезни? Это, очевидно, нечто темное, но это факт несомненный?.. Конечно, самый сильный протест против этой идеи был со стороны защитников идеи contraria contrariis. Все, что вертелось на этом принципе, вся эта школа, существующая и до сих пор, все это восстало против нового учения. Академии даже обращались к правительству с ходатайствами о запрещении оспопрививания, и тогда была такая агитация, о которой теперь не имеют понятия... Она доказала, что публика должна была насильно вмешаться в дела медицины. Когда прививали оспу, то закон эту меру поддерживал. Нужно было сильно заставить врачей и академиков молчать, чтобы в конце концов они не видели в этом преступления; они обращались даже к духовенству, чтобы сжечь тех, которые прививают оспу, так как видели в этом ересь.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ В приведенных нами примерах гомеопатических средств упомянуты хина и ртуть. Действие хины при перемежающейся лихорадке было толчком для создания Ганеманом всей гомеопатической системы лечения. Выясняя причины целебного влияния хины на лихорадку, Ганеман, будучи здоровым, принял внутрь большое количество хинной корки в порошке, и через некоторое время у него явилось лихорадочное состояние, похожее на перемежную лихорадку. Этот именно опыт навел его на мысль искать подобного же соотношения между лекарством и той болезнью, где оно оказывалось полезным по опыту, и в результате эти исследования привели его к убеждению, что полезность известного средства при болезни как раз шла рука об руку со сходством их влияния на организм. Отсюда и выведено им правило выбирать лекарства для болезни по сходству их действия, "similia similibus". Указываем на это, потому что аллопаты в стремлении уничтожить гомеопатию отвергают это наблюдение Ганемана и думают, что опровергнув его, гомеопатия рушится в своем основании. Но все опровержения их по этому поводу сводятся только к голому отрицанию. По их словам, хинин "никакой лихорадки" возбуждать "не может", что "это не может быть", "невозможно вообще", что этого "никто не видел" и т. п. Зная, что такие же "научные" опровержения и обычные ссылки на лиц, которые "ничего не видели", наверное будут делаться и по поводу нашего указания на хинин как на средство подобнодействующее при перемежной лихорадке, мы находим нелишним указать на представителей аллопатической же школы, которые "видели" и подтверждают то, что говорится нами и что наблюдалось Ганеманом. Так, в книжке проф. Вл. Никольского "Об индивидуальности" на стр. 320–321 читаем: "Хинин у некоторых лиц вызывает обратное действие, т. е. повышение температуры тела, вместо снижения ее. Taкие случаи описаны многими авторами — Лейхтенштерном, Меркелем, Герлихом и др.; здесь для примера приведем случай Меркеля. У одной здоровой женщины около 35-ти лет от роду появилось острое опухание селезенки, которое было принято за последствие бывшей у нее перемежающейся лихорадки. Было назначено 0,2 г солянокислого хинина. Спустя час после этого появилось чувство тумана в голове с общим изнеможением и значительной общей слабостью, а по прошествии еще одного часа наступил очень сильный потрясающий озноб, причем температура в прямой кишке была до 40 градусов, а число ударов пульса равнялось 120 в минуту. Вскоре появился сильный сухой жар, а к вечеру температура тела без пота понизилась до 38,4. На другой день больная уже чувствовала себя совершенно здоровой. В следующий день было опять дано 0,3 г хинина, и спустя 2 часа температура тела снизилась до 39 градусов при тех же самых явлениях, какие были накануне. Та же картина повторилась два дня спустя, после приема 0,3 г хинина, затем еще спустя некоторое время — после 0,2 г, и даже после 0,1 г, так что и на этот раз через 2 часа после приема хинина появился потрясающий озноб и температура в прямой кишке поднялась до 40. Селезенка во время всех этих приступов оставалась без перемены и впоследствии уменьшилась до своего нормального объема без всякого лечения".
В упоминаемом уже раньше клинико-фармакологическом руководстве берлинского проф. Левина "Побочное действие лекарств" на стр. 255 (русск. изд.) говорится: "Лихорадка после хинина... Эта лихорадка после употребления хинина, бывшая предметом многих споров и рассуждений, появляется очень часто, как показывают более старые и позднейшие сообщения, сама по себе или в связи с другими явлениями побочного действия, например, с кожной сыпью. Аналогичное явление встречается довольно часто при употреблении других противолихорадочных средств, и потому этот факт не является теперь чем-то исключительным"... "При особенном расположении даже очень маленькие дозы хинина, например, в один гран, каждый раз вызывают это осложнение. Наблюдение Ганемана, у которого после больших доз хинной корки проявилась лихорадка, похожая на перемежающуюся, является, таким образом, вполне возможным. Лихорадочный приступ походит в некоторых случаях на пароксизмы болотной лихорадки: озноб, затем сухой жар с головной болью и, наконец, при понижении температуры пот"… "Появление кровотечений твердо установлено, то же можно сказать и про лихорадку; поэтому мне кажутся малозначащими те сомнения, которые высказывались насчет возможности такой зависимости в явлениях".
Таким образом, мы имеем достаточно оснований, чтобы считать хинин средством гомеопатическим при перемежной лихорадке.
То же самое и относительно ртути при сифилисе. Средство это здесь общепризнанный "специфик", но вопрос о механизме его специфически-целебного действия при сифилисе остается у врачей-аллопатов совершенно открытым и имеющим для себя единственное "рациональное" "научное" объяснение, это свидетельство простого опыта. В гомеопатии специфизм ртути при сифилисе объясняется действием ее по закону подобия. Действительность ртути общепризнана при вторичных проявлениях болезни, и своим влиянием на организм — своими поражениями кожи, слизистых оболочек и надкостницы, своими нервно-мозговыми явлениями и явлениями расстройств общего питания — ртуть оказывается средством, способным поражать организм как раз в тех же частях и в том направлении, как и сифилис в стадии вторичных его проявлений. Такое сходнодействие на организм сифилиса и ртути уясняет нам факт существования антимеркуриалистов, т. е. противников лечения сифилиса ртутью вообще, которые приписывают действию ртути не только все поздние (третичные) и тяжелые нервные формы сифилиса, но и явления вторичные.
Кроме таких безусловных противников ртути, которых число невелико, множество видных врачей-специалистов являются противомеркуриалистами частичными, высказываются против ртути в начале болезни, признаю́т "раннее" лечение сифилиса ртутью вредным и советуют выжидать с ртутным лечением, пока болезнь не обнаружится уже хорошо своими вторичными явлениями. Такому убеждению несомненно способствует то обстоятельство, что ртуть, назначаемая в обычных аллопатических дозах, вызывает почти всегда явления ртутного отравления в виде разных высыпных поражений в коже и язвенных на слизистой оболочке рта; врачи же, упуская из вида это обстоятельство, принимают ртутные явления за сифилитические, откуда и вывод, что "несмотря на энергичное и раннее лечение сифилиса, ртуть не предупреждает развития болезни", что "раннее" лечение "не смягчает" хода болезни, "не предупреждает повторения (рецидивов)", вторичных явлений и т. п. Таких выводов не могло бы быть, если бы ртуть давалась в количествах, которым несвойственно отравное, токсическое действие, и болезнь не ожесточалась влиянием подобнодействующего средства.
² Еженедельная клиническая газета. 1884 г. Лекция проф. Боткина о брюшном тифе, стр. 22–23.
³ Врач, 1889 г., № 41. О лечении больных брюшным тифом. Проф. Штанге.
⁴ Проф. Э. Э. Эйхвальд. "Две лекции о специфическом способе лечения". Лекции, читанные в 1888—89 гг. для врачей и студентов в клиническом институте В. К. Елены Павловны, стр. 13.
⁵ Там же, стр. 14.

 ЧАСТЬ IX    СОДЕРЖАНИЕ   ЧАСТЬ XI