Хроника

21 сентября в С.-Петербургском окружном суде слушалось чрезвычайно интересное гражданское дело по иску врача-гомеопата А. А. Лаура к Обществу врачей-любителей физических упражнений и велосипедной езды о восстановлении в членских правах. Дело это наделало немало шума не только среди врачей, но и публики, справедливо интересовавшейся им с нравственно-бытовой точки зрения. Окружной суд, как и следовало, ожидать, оказался много либеральнее членов либеральной по преимуществу врачебной профессии, найдя постановление общего собрания об исключении д-ра Лаура недействительным.

Ярким образчиком того, как в обществе отнеслись к этой претензии наших противников контролировать чужие убеждения, служит тот факт, что даже пресса, не всегда доброжелательно относящаяся к гомеопатии, сочла нужным осветить эту нетерпимость врачей в пространных отчетах о судебном заседании. Берем наиболее полный отчет, появившиеся в газете "Новости" от 22 сентября.

"Гомеопат в стане аллопатов. Таким смельчаком, ринувшимся в львиную пасть, оказался врач-гомеопат Александр Алексеевич Лаур. Явился он в неприятельский лагерь не с миссионерской проповедью, не с целью совратить его в гомеопатический толк, а с невинной целью посвятить досуг физическим упражнениям и велосипедной езде среди товарищей-врачей. Да и самое общество, куда поступил г. Лаур, по своему названию ("Общество врачей-любителей физических упражнений и велосипедной езды в особенности") преследует исключительно спортивные цели. Хотя в уставе нигде не оговаривается, что членами общества не могут состоять врачи-гомеопаты (в § 1 говорится вообще о врачах), но когда сделались известными медицинские убеждения г. Лаура, то общее собрание приняло поправку о том, что врачи-гомеопаты не могут состоять членами этого общества. Основываясь на этом постановлении, секретарь общества доктор Явейн поставил это на вид г. Лауру и спросил его, считает ли он возможным оставаться после того в их среде. Г. Лаур, не находя никакой связи между своими гомеопатическими убеждениями и занятиями велосипедной ездой, ответил: j'y suis j'y reste и подчиниться постановлению общего собрания, которое уже post factum внесло поправку в свой устав, не пожелал. После этого вежливого приглашения оставить собрание, в котором аллопатически изучают велосипедную езду, общее собрание 2/3 голосов постановило об исключении врача Лаура из своей среды, но без объяснения причин. Считая это постановление об исключении его из числа членов "Общества врачей-любителей физических упражнений и велосипедной езды в особенности" незаконным и нарушающим его интересы, г. Лаур через своего поверенного присяжного поверенного Осецкого обратился в гражданский суд с требованием о признании этого постановления незаконным и о восстановлении его в членских правах.

Дело произвело большую сенсацию, в особенности в кругу врачей-гомеопатов, которые смотрят на исключение г. Лаура как на оскорбление своей корпоративной чести. Вот почему на разбор дела явились наиболее видные представители гомеопатической школы (гг. Бразоль, Флемминг и др.), с напряжением ожидавшие исхода его. Были и гомеопаты-любители из публики. В особенности много было дам. Вообще преобладают гомеопаты и всюду раздаются негодующие возгласы по адресу злодеев-аллопатов. Присутствует также и г. Прибытков, очевидно, в ожидании каких-либо спиритических явлений. После долгих ожиданий, наконец, грянул бой, первый бой между этими двумя непримиримыми направлениями на судебной сцене. Г. Осецкий указав на то, что сам ответчик признал то, что казалось ему немыслимым, т. е. что Лаур исключен только за принадлежность свою к гомеопатической школе, сослался на решение сената по делу Тремера, в котором признаётся, что права членов разных обществ как личные, так и имущественные, могут быть предметом гражданского иска. Отношения членов сих обществ основываются на договоре, а потому не могут прекратиться односторонней волей одного из участвующих. Для исключения члена нужны такие условия, которые вызывают прекращение договора вообще — например, нарушение правил договора, взаимное согласие сторон.

Далее оратор продолжал:

Мною представлены уставы разных спортивных обществ, но не для того, чтобы дело было решено на основании этих уставов, а потому, что всякое законоположение понимается лучше, яснее при сравнении его с другими законами. В науке это называется сравнительным методом. И вот, все уставы спортивных обществ, имеющие для них силу закона, носят один общий характер, выражают одну общую идею, что исключение члена из состава общества может иметь место лишь вследствие сознательного нарушения устава или общепринятых правил чести и приличия (следуют ссылки на уставы Речного яхт-клуба, С.-петербургского речного гребного общества, Общества велосипедной езды). Таким образом, уставы эти предвидят случаи исключения, но применяют их как наказание за проступок, как кару, позорящую доброе имя исключенного, — позорящую потому, что в тех же уставах содержится правило, по которому не допускаются в члены общества лица, исключенные из других обществ. За что же исключен д-р Лаур? За своеобразный поступок, за принадлежность к врачам-гомеопатам. Такое действие неправильно прежде всего с точки зрения бытовой. В государстве, где врачи-гомеопаты считаются десятками, столица коего имеет пять гомеопатических больниц, где учреждена гомеопатическая больница имени Императора Александра II, земля под которую была уступлена по Высочайшему повелению, где существуют больницы, в которых имеются кровати имени Высочайших особ — в таком государстве принадлежность к числу врачей-гомеопатов не может быть названа деянием противным правилам чести и приличия, и лечение по гомеопатической системе нельзя считать действием позорящим.

Такова сторона бытовая и этическая. Но и с точки зрения закона положение врачей-гомеопатов вполне тождественно с положением врачей-аллопатов. В этом отношении можно сослаться на указ правительствующему сенату от 25-го октября 1833 года, разрешающий гомеопатическое лечение и устанавливающий отпуск лекарств из гомеопатических центральных аптек. Затем, в томе ХIII, в ст. 38-й содержится правило о том, что наблюдение за лечением по гомеопатической системе возлагается на губернские врачебные управления, т. е. на те же органы, которым подчинены все врачи вообще. Таким образом, гомеопатическое лечение у нас, не говоря о его громадном практическом применении, основывается на высоком авторитете правительственной власти и закона.

Но может быть "Общество врачей-любителей физических упражнений и велосипедной езды в особенности" имело право на исключение Лаура в силу своего устава? Тогда, как бы велико ни было нравственное право истца, пришлось бы скрепя сердце подчиниться букве закона. Скажут: исключение совершенно правильно, так как § 21 устава гласит, что исключение из числа членов может последовать на основании постановления большинства 2/3 членов, а в данном случай такое большинство и образовалось. Так ли это? Если бы большинство 2/3 голосов постановило бы, например, взрыть Невский проспект и посеять на нем ревень или горчицу, то такое постановление, конечно, не было бы обязательно, потому, что оно не основано на уставе, выходит из рамок его. Какие же это рамки? § 1 гласит: "Сближение товарищей-врачей"; § 6: "Действительными членами могут быть исключительно врачи". Это очень важный параграф. Если бы оказалось, что истец Лаур не врач или что он перестал им быть, лишившись своих прав по суду, тогда его исключение было бы вполне законно, потому что оно основано на уставе. Если бы устав был дополнен и изменен в том смысле, что членами его могут быть исключительно аллопаты, тогда могла бы быть речь об исключении Лаура, да и тогда он мог бы подлежать исключению лишь в том случае, если бы в дополнении или изменении устава было ясно сказано, что оно имеет обратную силу. Но устав не изменен и не дополнен и, в интересах человеческого разума, человеческой мысли и уважения к чужому мнению, надо надеяться, что никогда таким образом дополнен не будет. Поэтому, пока Лаур состоит врачом и доктором медицины и пока в уставе общества не сказано, что членами его могут быть только врачи-хирурги, дантисты, по накожным болезням или исключительно аллопаты, то принадлежность к той или иной ветви медицины, к той или иной школе не может дать обществу права на исключение. Постановление общего собрания есть заблуждение относительно своих прав и увлечение в ложном направлении. Спокойное и беспристрастное решение суда имеет в таких случаях не только юридическое, но и великое бытовое значение.

Поверенный "Общества врачей-любителей физических упражнений и велосипедной езды в особенности" присяжный поверенный Щулепников указал, что исключение Лаура вовсе не должно быть рассматриваемо как личное его оскорбление. Оно не вызвано какими-либо личными особенностями истца, а основывается на принадлежности его к гомеопатической школе. Ссылаются на уставы разных спортивных обществ в доказательство того, что исключить члена можно только за провинность или преступление. Но дело в том, что в уставах тех обществ именно оговорено, что они не имеют права исключать членов по своему усмотрению; между тем, в данном уставе именно устанавливается дискреционное право общего собрания, состоящего из 2/3 членов, исключить члена из своей среды. Говорят, никто не гарантирован в таком случае от произвола, но требование голосов 2/3 общего собрания служит достаточным ручательством, что принятое решение не есть результат минутного заблуждения. Объясняя, почему принадлежность Лаура к последователям Ганемана считалась достаточной для исключения его из общества, г. Щулепников указал, что общество это не чисто спортивное, оно преследует также и научные цели; например, оно назначено для собирания материалов к научному разрешению вопроса о необходимости физического развития и т. д. Такие научные беседы возможны только на почве единения между членами его, а такого единения, конечно, не может быть между представителями двух столь резко расходящихся систем, как аллопаты и гомеопаты. Вот почему мы видим, что ни в одном из аллопатических врачебных обществ не допускаются врачи-гомеопаты. Таково, например, старейшее общество — "Общество русских врачей". Вступая в число членов "Общества врачей-любителей физических упражнений и велосипедной езды в особенности" г. Лаур скрыл свою принадлежность к гомеопатам. Об этом узнали лишь впоследствии, из аншлага на одной из гомеопатических лечебниц. И тогда, согласно постановлению общего собрания о дополнении устава пунктом, гласящим о недопущении в число членов врачей-гомеопатов, предложено было Лауру выбыть из числа членов, а когда он на это не согласился, то общее собрание большинством 24 человек против 8, решило исключить г. Лаура. Это постановление вполне законно и основано на § 21 устава, требующем лишь для исключения члена 2/3 голосов общего собрания, независимо от совершения исключенным какого-либо проступка. Ссылаются на решение сената по делу Тремера, но в том решении лишь установляется подсудность подобного рода дел судам гражданским. Это решение в свое время возбудило много толков. Было много противников его, исходивших из того, что возможность уничтожать постановления общих собраний судебным порядком приведет к тому, что суды совершенно парализуют общественное начало, навязывая, по своему усмотрению, общественным собраниям негодных, нежелательных членов. Рассматривая этот вопрос, один из ярых защитников сенатского взгляда, прис. пов. Гордон, в своем известном исследовании о наших общественных собраниях с точки зрения юридической, возражает противникам, что высказанное сенатом начало нисколько не направлено к уничтожению общественности и навязывании клубам негодных членов: речь идет лишь об уничтожении тех постановлений общих собраний, которые основаны не на уставе. Итак, это начало общепризнано и в теории, и в практике. Раз по уставу общество не ограничено в своем дискреционном праве исключения каждого из своих членов, то такое исключение является вполне законным, на каких бы мотивах оно ни покоилось.

В реплике прис. пов. Осецкий указал, что нетерпимость, проявленная "Обществом врачей-любителей физических упражнений и велосипедной езды, в особенности", в конце 19-го века является прямо позорной. К счастью, нашлось 8 праведников, не признавших возможным опозорить человека только за то, что он держится иного образа мыслей. Вообще, надо отличить два момента: избрание члена и исключение. Первый вполне предоставлен дискреционному усмотрению общего собрания. Но раз человек избран, то хотя бы при выборе произошла ошибка, он не может быть потом исключен иначе как на точном основании устава. Если в данном случае правление не знало об убеждениях г. Лаура, то это дает только право общему собранию предъявить иск к своему комитету, но не карать за эту ошибку г. Лаура. Представим себе такой пример несколько юмористически: в Берлине существует клуб плешивых. Положим, у одного из членов этого клуба впоследствии отросли волосы. Может ли он быть исключен из общества? Г. Осецкий думает, что это впоследствии наступившее обстоятельство не может быть основанием к исключению.

Г. Щулепников возразил, что собственно вопрос о неуместности в обществе врачей-гомеопатов был решен единогласно. Разногласие произошло лишь по вопросу о праве исключить г. Лаура, раз уже он по ошибке попал в члены общества.

Прения эти живо интересовали собравшуюся публику, которая продолжала дебатировать вопрос в коридоре суда, после удаления судей в совещательную комнату. Аллопаты были в меньшинстве и уступали дружному натиску врага.

Через 10 минут суд вынес определение, которым общее собрание "Общества врачей-любителей физических упражнений и велосипедной езды в особенности" исключение истца Лаура из числа членов признано недействительными. С большим ликованием оставили гг. гомеопаты залу суда".

Газета "Врач", орган бывшего профессора В. А. Манассеина, чувствуя фальшивое положение врачей в этом прискорбном для аллопатов деле, силится оправдать нетерпимость "Общества врачей-любителей физических упражнений и велосипедной езды"; нетерпимость, о которой присяжный поверенный Осецкий справедливо сказал, что она в конце 19 века является прямо позорной. В интересах беспристрастия приводим из "Врача (№ 39) все то, что г. Манассеин сообщает по этому поводу своим читателям:

"Новое Время" (20 сентября) сообщает, что в скором времени будет разбираться дело гомеопата Л., считающего себя оскорбленным тем, что Общество врачей-любителей физических упражнений и велосипедной езды исключило его из своей среды. Дело возникло по желанию совета Общества врачей-гомеопатов, который признал, что действиями Общества врачей-любителей физических упражнений оскорблены все врачи-гомеопаты. Сколько нам известно, суть дела в следующем: врачи-любители физических упражнений составили тесный, чисто товарищеский кружок. По недоразумению, один из членов кружка предложил в члены г. Л., не зная, что он гомеопат. Впоследствии, когда случайно узнали о принадлежности г. Л. к гомеопатам, естественно (?) возник вопрос, удобно ли в тесном товарищеском Обществе иметь гомеопата, к которому научные (?) врачи (в публике почему-то все еще называемые аллопатами) не могут относиться с уважением. Г. Л. попросили добровольно выйти из Общества. Если бы он исполнил эту просьбу, то никакого шума бы не было. Г. Л. однако пожелал остаться членом Общества. Тогда его исключили. Быть может, в уставе Общества и нет вполне ясного §, который бы давал Обществу право исключать нежелательных ему членов. Поэтому возможно, что с юридической точки зрения в данном случае спор и возможен. Но с точки зрения обыкновенной нравственности (?) едва ли можно защищать чье-либо стремление оставаться насильно членом Общества, не желающего иметь в своей среде данное лицо.

В выноске "Врач" прибавляет:

Эти строки были уже набраны, когда мы прочли в "Новостях" (22 сентября), что Окружной суд признал исключение д-ра А. А. Лаура из Общества недействительным. Газета прибавляет, что "гг. гомеопаты оставили залу суда с большим ликованием". Нам такое ликование не совсем понятно. Во 1-х, не все то, что юридически законно, в тоже время и нравственно, а во 2-х, и это главное, г. Лаур, пожелавший довести дело до скандала, оказал плохую услугу гг. гомеопатам; публично было заявлено, что научные врачи не могут относиться к гомеопатам иначе, как с полным неуважением; как бы ни сочувствовали гомеопатам неврачи, громкое осуждение единственных компетентных в данном случае судей не может быть уравновешено этим сочувствием.

Несостоятельность аргументов "Врача" не требует особых пояснений. Позволительно лишь удивляться, откуда г. Манассеин взял, что на суде было заявлено (кем?), что "научные врачи не могут отнестись к гомеопатии иначе, как с полным неуважением". Мы присутствовали на суде и подобного заявления ни от кого не слыхали; даже г. Щулепников в своей защите интересов Общества избегал затронуть чисто личную сторону вопроса. Откуда также редактор "Врача" взял, что существуют "научные" и ненаучные врачи? Как бывшему профессору, г. Манассеину совестно не знать, что такое подразделение вышедших из того же медицинского факультета врачей попросту, как бы это сказать помягче... "ненаучно". Мы вполне понимаем, что противникам нашим, очутившимся в весьма незавидном положении, крайне неприятен поднятый этим делом шум, и не имеем причины пожалеть о нем. Скорее наоборот. Что до мнения газеты о том, что "громкое (!) осуждение единственных компетентных в данном случае судей не может быть уравновешено этим сочувствием", то эта тирада доказывает лишь, до чего в своем самомнении дошли наши противники: в собственном деле они лишь себя считают компетентным судьей; голос общества они объявляют не идущим в счет. Однако, не имея никаких априорных предубеждений, общество судит нас по нашим делам. Здравый смысл его произнес на этот раз свой приговор над ничем не оправдываемой претензией врачей контролировать чужие убеждения и накладывать на них свое veto. Неужели г. Манассеин не видит, как тяжело должно быть для врачей получить такой заслуженный урок от суда? В таком случае приходится искренно пожалеть, что слепая ненависть к гомеопатам допускает его оправдывать подобное насилие над человеческой совестью. Уважение к врачебному званию дает нам право надеяться, что после полученного урока противники наши наконец поймут, что чужое убеждение, если только оно искренно, священно и заслуживает полного уважения. Врач, употребляющей для лечения своих больных известный ему способ лечения, в пользе коего он имел сотни раз случай убедиться, ровно ничем не грешит против врачебной этики, а наоборот проявляет самостоятельность и непредубежденность характера, исключающего чисто формальное отношение к врачебному делу.

Отчеты столичных газет, единодушно порицающие врачей и в частности Общество физических упражнений, показывают, что мы не напрасно скорбим об унижающем врачебное звание поведении наших собратов в этом деле. Так, "Петербургская газета" говорит:

Каково же нам, пациентам. Целую школу законно существующей медицинской практики врачи клеймят позором. А между тем гомеопаты лечат, у них есть лечебницы, аптеки, не говоря о том, что у них тысячи пациентов, которые верят в гомеопатию как магометанин в Коран. Вывод один из двух: или аллопаты, т. е. большинство, ослеплены ненавистью и показывают на своем примере, как мало можно доверять ходячим предрассудкам, основанным на узкой нетерпимости и фанатизме, или шайка самозванцев и неучей имеет возможность калечить людей.

В "Новостях", помимо отчета о судебном заседании, помещена еще статья Cardanus'а, горячего противника гомеопатии, который говорит между прочим следующее:

Прочитав дело г. Лаура, мне стало совестно за врачей... Когда дело дошло до суда, господа врачи не постыдились выставить от себя защитника и возложить на него трудную и прискорбную роль — роль защитника бестактности и... выражусь деликатно — необдуманности поступка своих клиентов! Меня всегда возмущает отношение врачей-аллопатов к своим заблуждающимся собратиям. Ведь большинство врачей до такой степени мало знакомо с гомеопатией, что нападает на нее далеко не будучи достаточно вооруженными и больше с чужих слов. Можно смело сказать, что никто из господ врачей-любителей физических упражнений и велосипедной езды в особенности и недели не посвятил на ознакомление с доктриной гомеопатов, а при таких условиях всякая нетерпимость к гомеопатам более чем неприлична. Но еще более неприлично то, что господа врачи мотивировали свой поступок тем, что их общество будто не чисто спортивное; оно будто преследует также и научные цели, например: оно имеет целью также собирать материалы к научному разрешению вопроса о необходимости физических упражнений, и что для этого важно единение между членами. Сколько в этом заявлении неискренности или же просто незнания дела! Очевидно, почтенные члены спортивного общества даже не знают того, что у гомеопатов нет особой "гомеопатической гигиены", и что они так же, как и всякие врачи, держатся тех правил, которые выработала современная гигиена вообще. Значит, если даже допустить, что врачи "любители велосипедной езды в особенности" стали обсуждать вопрос о физических упражнениях, то г. Лаур никак не помешал бы им законом "similia similibus". История с г. Лауром даст врачам-гомеопатам еще один случай утверждать, что их противники, врачи-аллопаты, действуют не как ученые, а как озлобленные люди. И в данном случае, гомеопаты будут безусловно правы, и на их стороне станут все беспристрастные люди.

Эта книжка журнала была уже набрана, когда мы получили последний номер "Врача" (№ 40). В нем проф. Манассеин, с обычным ему узким взглядом на вещи, предлагает всем русским врачебным обществам не принимать в свой состав врачей-гомеопатов. Это средневековое обнаружение фанатизма нашло себе достойный отпор в прекрасной статье "Биржевых ведомостей" от 6 октября. Мы с удовольствием воспроизводим ее, хотя бы из-за этой перепечатки произошло замедление в выпуске этой книжки, которое читатели, надеемся, простят нам.

Автор статьи Б-и, резюмируя дело А. А. Лаура, говорит:

Правоверные аллопаты собрались тогда и исключили отщепенца из своей среды; Окружной суд тотчас восстановил нарушенные права г. Лаура, и он снова может, если захочет, заниматься физическими упражнениями и велосипедной ездой в особенности в обществе своих научных противников. Вот и вся история, печальная и отчасти загадочная.

Откуда в самом деле эта рознь, эта пугливая отчужденность и брезгливость из-за научных разногласий? Мы удивляемся староверам, вываривающим свои горшки, если к ним прикоснулись никониане, и объясняем этот грубый и нехристианский обычай неразвитием, неумением отделить догматические и иные разногласия вероучений от общего всем людям чувства гуманности и общительности. Какую же мерку нужно приложить к врачам, людям ученым, людям, вся деятельность которых по существу профессии посвящена помощи ближнему, и о которых нельзя сказать: "Не ведают, что творят"? Чем отличаются от невежественных раскольников эти врачи, считающие "погаными" и брезгающие разделять пищу и время с теми, кто не исповедует их научных воззрений? Мы, не колеблясь, отвечаем — дерзостью фанатизма.

Столкновение г. Лаура с врачами-аллопатами теперь уже не частное дело, не домашнее даже дело одного врачебного сословия, а вопрос общественный. Когда фанатизм и узкая нетерпимость возводятся в принцип, когда этот принцип превращается в догмат и открыто проповедуется перед значительной аудиторий с суровостью, позорной для человеческого духа, когда публично дается похвала фанатикам и бранный клич призывает сеять вражду и рознь, тогда нельзя говорить об исключении, о единичном мутном явлении на светлом фоне действительности.

Мы имеем дело к тому же не с фактом, а с целым рядом фактов, с нетерпимостью, превратившейся в систему.

Газета "Врач", печатая отчет о деле г. Лаура, снабжает его следующими чрезвычайно характерными примечаниями: "Человека, не желающего иметь ничего общего с людьми, которых он, в лучшем случае, не может уважать, конечно проявляет нетерпимость, но дай нам Бог побольше таких нетерпимых! Мы слышали, что уважаемое общество переносит дело в сенат. А пока, во избежание историй вроде лауровской, всем русским обществам, состоящим из научных врачей, следовало бы дополнить свои уставы статьей, запрещающей принимать в члены врачей-гомеопатов" (курсив не наш). Под этими строками значится подпись: "Ред." Вот оно, исповедание веры бывшего профессора, "кумира молодежи". Редактор газеты, претендующий на научное значение, проповедует нетерпимость в общежитии к людям, не разделяющим его научных теорий. Гомеопатами не родятся, ими делаются, делаются по убеждению, ибо какая же выгода быть в преследуемом меньшинстве? Врачи-гомеопаты учились там же, где и аллопаты, имеют те же дипломы и научные степени и в большинстве случаев принимают гомеопатические истины, только испытав на практике непригодность истин аллопатических. Не тождественные ли цели — помощь страждущему человечеству — преследуют представители обеих научных теорий?

Высокомерное презрение, которым проникнуто предложение редактора "Врача" не допускать в общества "научных" врачей врачей-гомеопатов, жалко и недостойно тех, к кому оно обращено. Мы утверждаем это, видя, например, что не все врачи, состоящие членами Общества любителей физических упражнений, подали голоса за исключение г. Лаура из членов общества только за то, что он гомеопат. Из 32 человек 8 высказались против выключения.

Беззубая злость в наименовании "научными" врачами аллопатов в противоположность гомеопатам, непростительна для профессора, который учил и тех, и других, и своей подписью свидетельствовал научные познания будущих гомеопатов.

Что было бы, если бы юристы вздумали делиться на партии и враждовать, как врачи. А теория наследственности, например, ведь резко делит представителей юриспруденции на два лагеря. Какое общежитие человеческого общества не расползлось бы по всем швам, если бы люди не терпели друг друга из-за несходства в научных взглядах!

И хочется верить, что "Врач" с его партийностью, с его узкой нетерпимостью, звучащей чем-то отжившим, является выразителем мнений не всего врачебного сословия (хотя бы на этот раз), а лишь тех врачей-любителей велосипедной езды в особенности, которые еще не дошли до сознания необходимости уважать не только в научном, но и в политическом и в религиозном противнике достоинство врача, а главное — человека.

В С.-ПЕТЕРБУРГСКУЮ СУДЕБНУЮ ПАЛАТУ

Апелляционная жалоба

Состоявшееся 21-го сентября (5-го октября) 1898 г. по настоящему делу решение С.-Петербурского Окружного суда по V Отделению, коим уважены исковые требования истца Лаура, я нахожу неправильными и подлежащими отмене по следующим основаниям:

1) Устав Общества врачей-любителей физических упражнений (утвержден 30-го апреля 1895 г. и изменен и дополнен 1-го сентября 1898 г.), упоминая в § 21 о праве общего собрания исключать членов Общества, в то же время не содержит указания оснований, по которым может последовать такое исключение. Из этого обстоятельства вывод один: рассматриваемый устав предоставляет в этом отношении широкое дискреционное право общему собранию, справедливо полагая, что достаточной гарантией для отдельных членов против злоупотреблений общих co6раний своим правом является требование о том, чтобы за исключение высказалось не менее 2/3 голосов присутствующих на собрании. Из сего следует, что при соблюдении правлением Общества и общим собранием всех предписанных уставом формальностей относительно созыва общего собрания и порядка рассмотрения и разрешения на нем вопроса об исключении какого-либо члена, суд лишен уже права входить в рассмотрение существа состоявшегося постановления общего собрания. А так как в настоящем деле истец не указывает никаких формальных нарушений, допущенных при возбуждении и разрешении вопроса об его исключении, и так как таких нарушений в действительности и не было допущено, Окружной суд не имел законного основания отменять состоявшееся постановление общего собрания 30-го апреля 1897 г. об исключении истца Лаура из числа членов Общества врачей-любителей физических упражнений.

2) Вывод свой о незаконности этого постановления Окружной суд основал не на данных, почерпнутых из устава Общества врачей-любителей физических упражнений, не содержащего, как выше сказано, никаких указаний по возбуждаемому настоящим делом вопросу, а на соображениях, извлеченных им из представленных к делу истцом уставов разных спортивных обществ. Именно, суд признал, что исключение члена может последовать лишь в случае совершения им деяния, воспрещенного законом или противного общепризнанным правилам чести и нравственности.

Такой прием я считаю неправильным.

а) Устав всякого общества, как закон специальный, подлежит ограничительному толкованию;

б) дополняя устав Общества врачей-любителей физических упражнений постановлением, заимствованным из уставов различных спортивных обществ, суд упустил из виду громадное различие, существующее между названным и разными другими спортивными обществами, как по цели, им преследуемой, так и по составу его членов.

В то время, как различные спортивные общества, не преследующие никаких научных целей, не требуют потому от поступающих в число членов их лиц никакого научного или иного ценза, Общество врачей-любителей физических упражнений, как видно из § 1 его устава, имеет целью сближение товарищей-врачей между собой и собирание материала для научного решения вопроса о пользе и вреде физических упражнений вообще и велосипедной езды в особенности.

Сообразно сему, действительными членами этого Общества могут быть только врачи (§ 6), т. е. лица, получившие известное, специальное научное образование, принадлежащие к одной профессии. Но так как всякая профессия имеет свою этику, свои правила и понятия о чести, то само собой разумеется, что и нарушение каким-либо лицом таких специальных правил о чести и нравственности могут делать нежелательным и невозможным дальнейшее пребывание его в среде товарищей. Поэтому следует придти к заключению, что устав Общества врачей-любителей физических упражнений не по недосмотру, а намеренно не упоминает о поводах к исключению из числа членов, предоставляя разрешение этого вопроса в каждом отдельном случае усмотрению общего собрания.

3) Такой вопрос о профессиональной этике и возник на очередном общем собрании 8-го ноября 1896 года, когда стало известным, что один из членов Общества, истец по настоящему делу, открыто признал себя последователем гомеопатии. Разрешая его, собрание признало, что врачи-гомеопаты не могут быть членами Общества. На постановление это нельзя, конечно, смотреть, как на дополнение или изменение устава; это есть просто толкование его в том смысле, как его понимало собрание, состоявшее исключительно из врачей, последователей господствующей медицинской школы (аллопатов, как их принято называть в общежитии).

Само собой разумеется, что немыслимо бы было этому собранию навязать иной взгляд на гомеопатию и ее последователей и принудить его терпеть в своей среде лиц, хотя и носящих звание "врача", но не только не следующих в своей практической деятельности велениям рациональной медицины, но напротив, придерживающихся способов лечения, основанных на принципах, прямо ей противоположных и ею осуждаемых.

4) В решении своем Окружной суд говорит, что гомеопатия и гомеопатический способ лечения дозволен законом, и что поэтому лечение по гомеопатическому способу не может считаться деянием, воспрещенным законом или противным общепризнанным правилам чести и нравственности, почему и принадлежность истца Лаура к врачам-гомеопатам не давала, по мнению суда, общему собранию права исключать его из числа членов Общества врачей-любителей физических упражнений. С таким взглядом, по вышеприведенным соображениям, согласиться нельзя.

Правительство действительно в 1833 году, в пору наибольшего увлечения нашего общества гомеопатией, признало необходимым, при соблюдении особых мер предосторожности, разрешить исключительно врачам лечение по гомеопатическому способу, но при этом не следует упускать из вида того замечательного факта, что то же самое правительство до сего времени не признало нужным и возможным учредить в им же созданных высших медицинских учебных заведениях (девяти университетах и Военно-медицинской академии) кафедры гомеопатии для подготовления врачей-гомеопатов, признавая, очевидно, что гомеопатия ничего общего с рациональной медициной не имеет. Если к тому же принять во внимание, что и высшее учреждение по врачебному управлению, Медицинский совет, всегда отрицательно относился к гомеопатии, то спрашивается, какой взгляд на гомеопатию и его последователей может существовать у представителей господствующей медицинской школы с чисто специальной, профессиональной точки зрения? Естественно, что они могут смотреть на гомеопатию лишь как на зло, только терпимое правительством, а на ее последователей лишь как на лиц, отрекшихся от тех научных истин и правильных приемов лечения, какие были им преподаны в учебном заведении, даровавшем им звание "врача". Понятно поэтому, что со своей профессиональной, специальной точки зрения, они считать их товарищами не могут, ничего общего с ними иметь не желают и совместное с ними обсуждение научных медицинских вопросов для них немыслимо.

По всем вышеизложенным основаниям покорнейше прошу решение Окружного Суда отменить и в иске надворному советнику Лауру отказать.

При этом представляю копию настоящей жалобы и удостоверение Императорской военно-медицинской академии за № 558 с копией.

С.-ПЕТЕРБУРГСКАЯ СУДЕБНАЯ ПАЛАТА

Иск о восстановлении в правах члена Общества

Существующее в Петербурге "Общество врачей-любителей физических упражнений" на общем собрании 8-го апреля 1897 г. постановило исключить надворного советника Лаура, врача-гомеопата, из числа членов Общества. Находя это постановление неправильным, противным уставу и нарушающим его права, врач Лаур предъявил в С.-Петербургском Окружном суде иск к Обществу о признании означенного постановления общего собрания недействительным и о восстановлении его в правах члена "Общества врачей-любителей физических упражнений".

Окружной суд по V Отделению нашел, что в действующем уставе Общества никаких ограничений права врачей-гомеопатов не заключается, и членами его могут быть все врачи без исключения; что в уставе нет указания на то, чтобы общему собранию принадлежало право без законных оснований, произвольно, исключать из своей среды тех или иных членов, почему-либо неприятных Обществу; что по закону гомеопатическое лечение принадлежит к числу дозволенных способов врачевания и, следовательно, принадлежность к числу гомеопатов не представляется деянием, противным правилам чести; и, наконец, что постановление очередного собрания членов Общества 8-го ноября 1896 г. о том, что в члены Общества не могут быть принимаемы врачи-гомеопаты, имеет значение изменения или дополнения действующего устава, и может восщчять силу и обязательное значение не иначе, как по получении утверждения в установленном порядке, чего в данном случае не было. Ввиду всего этого, Окружной суд признал постановление общего собрания от 30-го апреля 1897 г. об исключении истца Лаура противоречащим уставу, незаконным и недействительным.

В апелляционной жалобе, принесенной на это решение, поверенный "Общества врачей-любителей физических упражнений" прис. пов. Н. Е. Щулепников доказывает, что устав Общества, предоставляя в § 21 общему собранию право исключения своего сочлена, в то же время не содержит указания оснований, по которым может последовать такое исключение. Из этого обстоятельства можно сделать только один вывод, что данный устав предоставляет общему собранию дискреционное право в этом отношении, справедливо полагая, что достаточной гарантией для отдельных членов против злоупотреблений большинства является требование о том, чтобы за исключение высказалось не менее 2/3 голосов присутствующих на собрании. Из этого следует, что при соблюдении правлением Общества и общим собранием всех предписанных уставом формальностей относительно созыва общего собрания и порядка рассмотрения и разрешения на нем вопроса об исключении какого-либо члена, суд лишен права входить в рассмотрение существа состоявшегося постановления общего собрания. А так как в настоящем деле истец не указывает никаких формальных нарушений, допущенных при возбуждении и разрешении вопроса об его исключении, то Окружной суд и не имел права отменять постановление общего собрания 30-го апреля 1897 года об исключении врача Лаура. "Общество врачей-любителей физических упражнений" имеет целью "сближение товарищей-врачей между собой и собирание материала для научного решения вопроса о пользе и вреде физических упражнений вообще и велосипедной езды в особенности (сообразно с этим, членами этого Общества могут быть только врачи). Но так как всякая профессия имеет свои правила и понятия о чести, то, конечно, нарушение каким-либо лицом таких специальных правил о чести и нравственности может делать нежелательным и невозможным дальнейшее пребывание его в среде товарищей. Поэтому следует придти к выводу, что устав "Общества врачей-любителей физических упражнений" не по недосмотру, а намеренно не упоминает о поводах к исключению из числа членов, предоставляя решение этого вопроса в каждом отдельном случае усмотрению общего собрания.

Такой вопрос о профессиональной этике и возник на очередном общем собрании 8-го ноября 1896 г., когда стало известным, что г. Лаур открыто признаёт себя последователем гомеопатии. Разрешая его, собрание признало, что врачи-гомеопаты не могут быть членами Общества. Это не есть изменение или дополнение устава, а только толкование его в том смысле, в каком понимало его собрание, состоявшее исключительно из врачей, последователей господствующей медицинской школы (аллопатов). В решении своем суд говорит, что гомеопатия и гомеопатический способ лечения дозволены законом, и что поэтому лечение по гомеопатическому способу не может считаться противным общепризнанным правилам чести и нравственности, почему и принадлежность истца Лаура к врачам-гомеопатам не давала, по мнению суда, общему собранию права исключить его из числа членов Общества. С таким взглядом согласиться нельзя.

Правительство действительно в 183З году, в пору наибольшего увлечения нашего общества гомеопатией, признало необходимым, при соблюдении особых мер предосторожности, разрешить исключительно врачам лечение по гомеопатическому способу; но при этом не следует упускать из виду того замечательного факта, что правительство до сего времени не признало нужным и возможным учредить в высших медицинских учебных заведениях кафедры гомеопатии для подготовления врачей-гомеопатов, признавая очевидно, что гомеопатия ничего общего с рациональной медициной не имеет. Если к тому же принять во внимание, что и высшее учреждение по врачебному управлению, Медицинский совет, всегда отрицательно относился к гомеопатии, то, спрашивается, какой взгляд на гомеопатию и ее последователей может существовать у представителей господствующей медицинской школы с чисто специальной, профессиональной точки зрения?

Естественно, что они могут смотреть на гомеопатию лишь как на зло, только терпимое правительством, а на ее последователей, лишь как на лиц, отрекшихся от тех научных истин и правильных приемов лечения, какие были им преподаны в учебном заведении, присвоившем им звание врача. Понятно поэтому, что со своей профессиональной, специальной точки зрения, они не могут считать их товарищами, ничего общего с ними иметь не желают и совместное с ними обсуждение научных медицинских вопросов для них немыслимо. По всем этим данным прис. пов. Щулепников просить об отмене решения суда.

Дело слушалось в заседании I департамента СПБ Судебной палаты 6-ro апреля.

В устных объяснениях присяжный поверенный Щулепников остановился на выяснении роли и значения обществ, подобных тому, о котором идет речь в настоящем деле. Составляя своеобразный вид товариществ, не подходящий ни под одну из категорий товариществ, известных гражданскому закону ("товарищество полное, на вере, паях или по участкам"), общественные собрания и клубы нормируются в своей жизни не началами гражданского, а исключительно публичного права и специальным законом — уставом данного общества. Провозгласив в известном решении по делу Треймана право исключенного из общественного собрания члена на судебную охрану своих интересов в гражданском порядке, на иск о восстановлении в правах члена того или другого общества, правительствующей сенат вовсе не имел ввиду установить право вмешательства суда во внутреннюю жизнь общественных собраний, что в корне убило бы принцип общественности, а исключительно гарантировать, чтобы исключение члена общества не сопровождалось нарушением формальных условий, предписанных уставом. Только в таком ограничительном смысле и должно быть применяемо решение сената. Раз при исключении члена из общества формы, предписываемые уставом, не нарушены, суд не может входить в обсуждение вопроса по существу и оценивать правильность мотивов, по которым исключение состоялось.

В настоящем случае нарушения форм не было — на это не жалуется сам истец, и, следовательно, врачу Лауру в иске должно было быть отказано. Процитировав затем выдержки из отзывов знаменитых представителей господствующей медицинской школы (аллопатической) о сущности гомеопатии, прис. пов. Щулепников указал, какая бездна существует между этими двумя лагерями, ввиду чего с точки зрения сословной этики — правильно или нет, это другой вопрос — общение между ними, пребывание в тесном товарищеском кружке немыслимо.

Поверенный врача Лаура, прис. пов. Ф. И. Осецкий, объяснил, что согласно известному разъяснению Сената (на которое сделана была ссылка в исковом прошении), принадлежность к известному обществу сопряжена для его члена известными обязанностями, а с другой стороны, такая принадлежность порождает известные гражданские права не только имущественные, но и личные: право носить звание члена общества, присвоенный ему знак, пользоваться в иных случаях его покровительством и защитой.

Поэтому соглашение, с одной стороны общества на принятие известного лица в качестве члена, и с другой — соглашение данного лица нести известные обязанности, является, по мнению сената, гражданским договором, обсуждаемым на основании ст. 1528 и след. X т. 1 ч.

"Договор этот является договором двусторонним, и прекращается только способом, законом установленным, т. е. по обоюдному согласию сторон (ст. 1545), вследствие неисполнения одной из сторон принятых на себя обязанностей, например, неплатежа членского взноса (что называется выбытием из Общества); эта причина выбытия из состава Общества и указана в примечании 2-м к парагр. 14 устава. Затем договор этот прекращается за силою ст. 1553 X т. I ч., вследствие лишения по суду всех прав состояния и, кроме того, вследствие таких деяний, которые считаются несовместимыми с честью и достоинством.

Поэтому почти во всех уставах спортивных обществ точно указаны те причины, при наличности которых данное лицо может быть исключено из состава Общества. Из многочисленных представленных мной к делу уставов Судебная палата изволила усмотреть, что причина исключения из состава формулируется таким образом: "вследствие совершения проступков против правил устава или законов чести и приличия".

В уставе "Общества врачей-любителей физических упражнений" причина исключения из состава Общества не указана; следовательно, если происходит столкновение (коллизия) между убеждениями члена Общества и большинством общего собрания, и если общее собрание постановит такое решение, которое нарушает в более или менее тяжкой степени права отдельного члена, то этот спор есть спор о праве гражданском, и спор этот как таковой подлежит разрешению суда.

Ответчик защищается тем, что он именует формальным основанием. Он говорит: все вопросы решаются большинством 2/3 голосов; раз врач Лаур исключен таким большинством, то в силу этого, постановление общего собрания законно.

Только те действия Общества законны, которые совмещают в себе три элемента: 1) не противоречат общим законам 2) постановлены с соблюдением установленных для сего формальностей и 3) не противоречат уставу.

В §1 устава сказано: "Общество имеет целью сближение товарищей-врачей между собою и собирание материала для научного решения вопроса о пользе и вреде физических упражнений".

Исключение одного из своих членов только за то, что он высказывает другие научные мнения, чем те, которых придерживается большинство, составляет нарушение первого параграфа, потому что подобное исключение препятствует сближению врачей и не допускает обмена мыслей.

Ответчик утверждает, что принадлежность к школе гомеопатов есть нарушение понятий о профессиональной чести, профессиональной этике, что гомеопатия есть зло, только терпимое законом, и в подтверждение всех этих выводов представил удостоверение медицинской академии в том, что до сих пор там гомеопатия не преподавалась.

Но в каждом университете с медицинским факультетом и в каждой академии, в том числе и военно-медицинской, преподается так называемая, история медицины. К историческим медицинским фактам принадлежит гомеопатия, точно так же, как и месмеризм, как водолечение, как аллопатия и проч. Поэтому гомеопатия преподается, может быть, несколько односторонне, может быть неполно, наверное не в качестве господствующего медицинского учения, но она преподается в академии, и с этой точки зрения прежде всего удостоверение неточно.

Но оно и неубедительно. То, что гомеопатия не преподается ныне в виде особой кафедры, что в академии нет гомеопатической клиники, еще не решает вопроса. Ответчик утверждает, что она не преподается ни в одном из университетов. У нас пока нет, но заграницей — да.

В Пеште уже в течение 20 лет существует не одна, а четыре кафедры гомеопатии и гомеопатическая университетская клиника. В Вюртемберге, в Тюбингенском университете с 1888 года, по распоряжению правительства, требуется от врача, оканчивающего курс науки, знание гомеопатии. В Северо-Американских Штатах существует 8 национальных (т. е. общеамериканских ) гомеопатических обществ, в главных городах Штатов существует 33, в прочих городах таких же обществ 86. Там же учреждено 20 гомеопатических колледжей, т. е. университетов, с правом выдачи ученых дипломов. Ежегодный выпуск студентов достигает 2 500 человек. Общее число врачей-гомеопатов в одной Америке достигает 14 000 человек.

Ответчик утверждает, что принадлежность к этой школе противоречит понятиям о профессиональной чести.

Нас мало интересует вопрос, которая из двух школ права, аллопатическая или гомеопатическая. Мы рассматриваем вопрос с юридической стороны дела: принадлежность к иной школе, нежели господствующей, составляет ли деяние, противоречащее этике и понятиям о чести? И мне думается, что такое мнение основано на заблуждении. История человеческой мысли есть вместе с тем история и ее заблуждений. Когда Гарвей открыл кровообращение и стал свое открытие доводить до всеобщего сведения, присяжные медики господствующей тогда школы нашли его открытие позорным, и только благодаря заступничеству в Англии Карла I и во Франции могущественного Людовика XIV ему, Гарвею, удалось остаться в корпорации, которая его ненавидела и презирала.

Когда в 1646 году были открыты целебные свойства хинина, то вследствие единодушного протеста тогдашних ученых врачей, парламентским актом употребление его было формально запрещено, и Оливеру Кромвелю предпочли дать скорее умереть, чем спасти его приемами хинина.

Когда были открыты целебные свойства водолечения, Парижская академия в 1840 году объявила его безусловно вредным и противоречащим всем началам медицины.

Когда были открыты анестезирующие свойства хлороформа, вследствие которых сотни тысяч людей должны были избавиться от невыносимых страданий, присяжные медики господствующей школы решили, что анестезия вредна, потому что боль полезна как реакция организма против болезни, и что уничтожение боли вызовет самые пагубные последствия для человеческого организма.

Поэтому ныне рано еще произносить приговор и приводить его в исполнение без санкции науки и не дожидаясь того, что скажет история".

Свои объяснения прис. пов. Осецкий закончил следующими словами: "Вскоре Судебная палата выскажет свое авторитетное мнение и решит вопрос не о преимуществах той или иной школы, а о неприкосновенности и гражданских правах человеческой мысли.

Судебная палата разъяснит нам истинный смысл и значение приведенных законов. Вправе ли врач отступать от мнений большинства; что для него более обязательно: предубеждения и рутина или же закон? Может ли врач действовать в пределах и средствами, разрешенными законом, или же такая деятельность должна влечь для него со стороны его ученых коллег теперь, как и четыре столетия тому назад, лишение чести и гонение?".

Судебная палата, после непродолжительного совещания, определила: решение С.-Петербургского Окружного суда отменить и в иске врачу Лауру отказать.

По указу Его Императорского Величества, С.-Петербургская судебная палата по I департаменту гражданских дел в открытом судебном заседании 1899 года апреля 6-ro дня, в котором присутствовали: председатель Б. А. Бровцын, члены палаты Ф. П. Фоллендорф, барон Ф. Р. Бистром, секретарь Л. К. Лаврентьев, слушала дело по апелляционной жалобе Общества врачей-любителей физических упражнений на решение С.-Петербургского Окружного суда, по V отд. 21 сентября 1898 года, по иску надворного советника, врача Александра Алексеевича Лаура к означенному Обществу о признании постановления Общего собрания его об исключении Лаура незаконным и недействительным.

Поверенный Общества врачей-любителей физических упражнений в апелляционной жалобе на состоявшееся 21-го сентября 1898 г. решение С.-Петербургского Окружного суда, которым постановлено: признать постановление общего собрания членов означенного Общества (30-го апреля 1897 года) об исключении истца, врача Александра Алексеевича Лаура, из членов этого Общества незаконным и недействительным, просит отказать в иске Лаура. Судебная палата находит, что не следует входить, как это делает Окружной суд, в разбор мотивов, послуживших основанием для постановления годового Общего собрания 30-го апреля 1897 года об исключении Лаура из действительных членов Общества врачей-любителей физических упражнений. По уставу (§ 21) право исключения членов Общества принадлежит годовому Общему собранию, причем это право не стеснено никакими постановлениями, кроме требования, чтобы за исключение высказалось, закрытой баллотировкой, большинство в 2/3 голосов.

Поверенный Лаура в удовлетворении иска его видит восстановление права Лаура как члена Общества врачей-любителей физических упражнений. Но правила устава, ограждающие права членов Общества на случай возбуждения вопроса об исключении кого-либо из них, в данном случае соблюдены. Апеллятор доказывает, что Лаур имеет право быть действительным членом Общества врачей-любителей физических упражнений, как врач (§ 6), из числа которых уставом не исключены врачи-гомеопаты, и что, будучи раз избран в члены, не может быть исключен под тем единственным предлогом, что не принадлежит к числу врачей-аллопатов. Из представленного к делу отчета за 1896-7 г. видно, что "Лаур был избран в члены Общества вследствие того, что никому не было известно, что он гомеопат". Из этого следует, что если бы очередному общему собранию (§ 12), его избравшему, было это известно, то избрание его не состоялось бы. Чтобы быть последовательным, надо бы было, согласно мнения апеллятора, допустить возможность спора против законности вообще недопущения того или другого врача в число членов и, отвергнув также безапелляционное право очередного общего собрания на отказ в избрании в члены лишь ему предлагаемых, признать, что в члены может быть назначен всякий, нежелаемый общим собранием, врач по судебному решению. Если годовое общее собрание не имеет права без особой, не предусмотренной уставом причины, исключать членов-врачей, раз избранных, то и очередное общее собрание не имеет права отказывать врачам в принятии их в число членов, потому что по уставу и то, и другое общее собрание поставлены в своем праве устранять из состава общества нежелательных им лиц в одинаковые условия.

Не признавая посему постановление годового общего собрания Общества врачей-любителей физических упражнений 30-го апреля 1897 года об исключении истца из членов этого Общества подлежащим проверке в его основательности судебным порядком по существу, С.-Петербургская Судебная палата определяет:

В иске врача Лаура к Обществу врачей-любителей физических упражнений отказать и решение С.-Петербургского Окружного суда 21-го сентября 1898 года отменить. Подлинное за надлежащими подписями и скрепою. Поправлено "последовательным". — Верно. Секретарь Лаврентьев. С подлинным сверял помощ. секретаря (подпись).

В гражданский кассационный департамент правительствующего cената

Присяжного поверенного Франца Игнатьевича Осецкого,
по доверенности надворного советника врача Александра Алексеевича Лаура
по делу с Обществом врачей-любителей физических упражнений и велосипедной езды в особенности.

Кассационная жалоба

Решение С-Петербургской Судебной палаты от 6-го апреля 1899 года, коим врачу Лауру отказано в иске его о признании незаконным и недействительным постановления общего собрания членов Общества любителей физических упражнений и велосипедной езды в особенности, об исключении его из состава членов Общества за то, что он состоит врачом-гомеопатом, представляется неправильным и постановленным в нарушение следующих законов.

1) По точному смыслу устава Общества врачей-любителей физических упражнений и велосипедной езды в особенности (§ 6) действительными членами могут быть исключительно врачи. Говоря о врачах вообще, устав не делает никакого отличия между врачами, ни по специальным, ни по их терапевтическим и иным убеждениям. Устав не знает ни хирургов, ни терапевтов, ни психиатров, ни невропатологов, ни гомеопатов, ни аллопатов, равно не содержит в себе каких-либо постановлений, которые давали бы основания к исключению из состава Общества врачей, принадлежащих по своим научным убеждениям к той или иной терапевтической школе или специальности.

Несмотря на то, общее собрание 8-го ноября 1896 года постановило, как явствует из представленных к делу протоколов, о недопущении в члены Общества врачей-гомеопатов и поручило секретарю своему послать врачу-гомеопату Лауру, состоявшему уже членом Общества и избранному в члены задолго до названного постановления, мотивированную записку с предложением уйти из членов Общества. На это предложение врач Лаур ответил следующим письмом: "Не усматривая никакого отношения между моими терапевтическими убеждениями и целями Общества, я и впредь намерен оставаться членом Общества". Тогда правление предложило общему собранию 30-го апреля 1897 года исключить врача Лаура из Общества. "После довольно оживленных прений, — говорится в протоколе сего собрания, — приступлено было к закрытой баллотировке. За исключение Лаура из Общества подано 24 голоса, за оставление 6 голосов. Таким образом, на основании § 21 устава А. Лаур исключен из Общества". Иск Лаура о признании этого постановления незаконным и недействительным Окружным судом был признан основательным и подлежащим удовлетворенно. Судебная же палата в иске Лауру отказала на том основании, что, по мнению палаты, вовсе не следует входить в разбор мотивов, послуживших основанием для постановления об исключении Лаура из действительных членов Общества. Но с таким взглядом на пределы ведомства судебной власти согласиться невозможно. Иск о восстановлении права члена Общества является спором о праве гражданском, как разъяснено правительствующим сенатом в решении 1880 г. № 168 по делу Тремера, подлежащим в силу 1 ст. Уст. гр. суд. ведомству судебных установлений. При разрешении всякого гражданского спора, судебные установления первых двух инстанций должны входить в рассмотрение существа спора, существа прав и обязанностей спорящих сторон (ст. 11 Уст. гр. суд.). Одной лишь кассационной инстанции предоставлено законом не входить в рассмотрение дела по существу и ограничиться обсуждением его внешней, формальной стороны (ст. 793 Уст. гр. суд.). Судебной палате, рассматривавшей настоящее дело в качестве второй, апелляционной инстанции, а не кассационной, надлежало, следовательно, обсудить законность обжалованного постановления по существу, т. е. не только со стороны формальной, не только по вопросу о том, соблюдено ли собранием требование Устава большинства 2/3 голосов, но также пойти в обсуждение законности сего постановления по существу, по его содержанию и его основаниям. Из протокола общего собрания явствует, что основанием к исключению врача Лаура послужило постановление общего собрания о недопущении в число членов Общества врачей-гомеопатов. Рассмотрению Судебной палаты подлежал, таким образом, помимо вопроса о наличности 2/3 голосов, также вопрос о том, согласно ли с уставом такое постановление о недопущении и исключении врачей, принадлежащих к гомеопатической школе, по существу своему; не противоречит ли оно уставу, не вводит ли это постановление в устав, говорящий об одних лишь врачах, новое понятие — врачей-аллопатов, и новое ограничение — принадлежность к гомеопатической школе.

Между тем, если стать на точку зрения Судебной палаты, что обсуждение судебных мест постановления общих собраний подлежат лишь со стороны их внешней формальной правильности, то пришлось бы признать, что суд не имеет власти объявить незаконным и обязать подчиниться всякому постановлению общего собрания, состоявшемуся при наличности 2/3 голосов, хотя бы постановление это по своим основаниям и содержанию было безнравственным, противозаконным, и противоречащим духу и смыслу устава и цели Общества. Очевидно, что такой вывод Судебной палаты, ограничивший право судебной власти входить в обсуждение законности постановлений общих собраний со стороны их оснований и существа, представляется, помимо смешения двух различных понятий — мотивов и оснований, нарушением 1, 11 и 711 ст. Уст. гр. суд.

Независимо от сего, по точному смыслу 1539 ст. I ч. X т. отношения членов к Обществу как отношения договорные (реш. 1880 г. № 186) должны быть изъясняемы не только по словесному их смыслу, но и по намерению и доброй совести сторон. Поэтому вывод Судебной палаты о том, что мотивы, послужившие основанием для постановления годового собрания, не подлежат судебному рассмотрению, представляется нарушением также и 1539 ст. 1 ч. X т.

2) Другое заключение Судебной палаты, что право исключения членов Общества, принадлежащее годовому общему собранию по § 21 устава, не стеснено никакими постановлениями, кроме требования, чтобы за исключение высказалось закрытой баллотировкой большинство 2/3 голосов, равным образом представляется неправильным. Принудительное исключение из состава Общества является мерой карательной, актом, опорочивающим честь и доброе имя исключаемого члена, против чего не спорил и ответчик. Это видно, во 1-х, из целого ряда представленных к делу уставов однородных с настоящим спортивных обществ, в которых исключение членов допускается лишь как мера карательная, в случае нарушения членом правил устава или законов чести и приличия (§ 8 устава С.-Петербургского речного яхт-клуба, § 7 устава С.-Петербургского гребного общества), как мера крайняя, назначаемая после замечаний и выговоров (§ 18 устава Общества велосипедной езды), и из постановлений тех же уставов, по которым в члены Обществ не принимаются лица, исключенные из других обществ. Во 2-х, это явствует из ст. ст. 50, 65 и 66 Улож. о наказ. 368 ст. Учр. суд. уст. и др., где исключение значится одним из видов наказания. По основным началам правосудия наказания определяются не иначе, как на точном основании постановлений закона (ст. 90 Улож. о наказ.). Поэтому отсутствие в уставе Общества, являющемся для Общества тем же законом, точных указаний, в каких случаях налагается сказанная мера взыскания, не может и не должно быть распространительно толкуемо в смысле предоставления обществу дискреционного права применять эту карательную меру даже там, где никакой вины, никакого проступка со стороны члена не установлено.

Напротив того, по основным началам толкования, если в специальном законе (уставе) нет указаний для решения спора, то должен быть применен общий закон; по смыслу же общего закона, как указано выше, нельзя налагать взыскания там, где нет точно установленной вины, пропуска или преступления. Поэтому вывод Судебной палаты, истолковавшей в столь распространительном смысле отсутствие в уставе точных указаний на случай применения такой крайней меры, как исключение из Общества, представляет собою нарушение 9 ст. Уст. гр. суд., равно как 90 ст. Улож. о наказ.

Независимо от сего, из сопоставления § 20 с § 21 Устава Общества врачей-любителей физических упражнений и велосипедной езды в особенности явствует, что в § 20 точно указаны предметы ведомства годовых собраний, именно: а) чтение годового отчета, б) избрание комиссии, в) избрание председателя и членов управления и г) вопросы об изменении и дополнении устава. Из точного же смысла § 21, на который ссылается Судебная палата, явствует, что в нем содержатся правила лишь относительно порядка годовых собраний и способов разрешения вопросов, подлежащих обсуждению годового собрания. Таким образом, в то время как § 20 является нормой материальной, устанавливающей права и пределы ведомства годовых собраний, § 21 является нормой процессуальной, формальной, никаких новых прав и предметов ведомства не устанавливающей. Поэтому, как норма нематериальная, § 21 ни по содержанию, ни но форме своей не может сам по себе служить источником для обоснования особого дискреционного права собрания исключать без всякой вины членов своих. Судебная же палата истолковала этот параграф (21) устава в смысле постановления, устанавливающего дискреционное право собрания исключать своих членов, не стесненное никакими иными постановлениями, кроме требования большинства 2/3 голосов, и тем допустила извращение точного смысла этого § (21) устава Общества врачей-любителей физических упражнений и велосипедной езды в особенности, в нарушении, как сего устава, так и 711 ст. Уст. гр. суд.

3) Ввиду того, что исключение является мерой карательной, чего не отвергала и Судебная палата, то для дела представляется существенным вопрос о свойстве деяния исключаемого члена Общества, о степени вины его и нарушения им устава и правил данного Общества, ибо не может быть наказания без вины. По делу установлено (протоколами собраний), что врач Лаур исключен был из Общества за принадлежность его к гомеопатической школе. Таким образом, обсуждению палаты подлежал вопрос о том, является ли принадлежность к гомеопатической школе деянием противоуставным, порочащим честь и доброе имя врача. Для разрешения этого вопроса истцом представлена была к делу копия указа правительствующего сената от 25 октября 1833 года, коим гомеопатическое лечение дозволено по Высочайшему повелению; кроме того, им сделана была ссылка на приложение к ст. 36 XIII т. Св. зак. (изд. 1892 г.), содержащее в себе ряд правил и подробную регламентацию лечения по гомеопатической системе; указывалось также на то, что гомеопатия, как научная система лечения, не только дозволена в нашем государстве, но даже высшей властью покровительствуется: так, в столице имеется значительная гомеопатическая больница имени Императора Александра II, земля под которую была уступлена по Высочайшему повелению; в столице открыты и действуют с надлежащего правительственного разрешения пять гомеопатических аптек; врачи-гомеопаты насчитываются сотнями и т. д. При таких данных, принадлежность к гомеопатической школе, как доказывал истец, ни в каком случае не может быть названо деянием, противным правилам чести и приличия, а лечение по гомеопатической системе — действием, позорящим врача. Напротив того, основанное на самом высоком и прочном авторитете правительственной власти и закона звание врача-гомеопата является почтенным и деятельность его — общеполезной, законной и почетной, не дающей никаких поводов и оснований к исключению адептов этой школы из какого бы то ни было научного, а тем более спортивного общества.

Что касается в частности Общества врачей-любителей физических упражнений и велосипедной езды в особенности, то истец доказывал, что и уставом сего Общества вовсе не воспрещено его членам занятия гомеопатией. Таким образом, принадлежность к гомеопатической школе не является действием даже противоуставным. Судебная же палата оставила все эти документы и ссылки истца без обсуждения и не вошла совсем в рассмотрение столь существенного в деле вопроса, чем допустила нарушение 339 ст. Уст. гр. суд.

С другой стороны, ввиду того, что по § 6 устава действительными членами Общества могут быть исключительно врачи, причем устав, говоря о врачах вообще, не содержит никаких ограничений относительно каких-либо врачей в особенности, и в частности относительно врачей-гомеопатов, то постановление общего собрания об исключении и недопущении последних в члены Общества противоречит точному смыслу названного § 6 устава. Такое постановление является не разъяснением устава, а как правильно признал Окружной суд, изменением и дополнением устава Общества, ибо вводит в устав особое, новое преимущество для врачей-аллопатов, о которых устав совсем не упоминает, и новое ограничение для врачей-гомеопатов, которого устав не знает. Между тем, Обществу вовсе не предоставлено самопроизвольно изменять или дополнять свой устав; ему предоставляется лишь ходатайствовать об этом в установленном порядке (§ 28 устава). Такие изменения и дополнения могут, следовательно, получить силу не ранее утверждения их надлежащей правительственною властью. В настоящем деле Судебной палате надлежало, таким образом, установить, что внесенные общим собранием изменения и дополнения устава утверждены в установленном порядке, или по крайней мере, что Общество ходатайствовало об этом. Судебная же палата не вошла даже в рассмотрение вопроса о законности такого постановления общего собрания и соответствии его с уставом, и все представленные истцом по сему вопросу доказательства оставила без обсуждения, в нарушение 339 ст. Уст. гр. суд. §§ 6 и 28 устава названного Общества.

4) Судебная палата пришла к заключению, что если отвергнуть право годового собрания без особой, не предусмотренной уставом причины исключать своих членов-врачей, раз избранных, то придется признать, что и очередное общее собрание не имеет права отказывать врачам в приеме их в число членов. Но такие рассуждения неправильны в самом основании своем. Между посторонним Обществу лицом, каким является всякий предлагаемый к избранию в члены Общества, но еще не избранный, и действительным уже избранным членом Общества, по их юридическому положению, существует глубокое различие. Так как отношения членов к Обществу являются отношениями договорными, то акт избрания в члены представляет собой ни что иное, как заключение избранным договора с Обществом. Поэтому, в то время как между действительным членом и Обществом договор уже существует и первый с последним состоят уже в договорных отношениях и оба уже имеют известные взаимные права и несут взаимные обязанности, посторонний врач, в члены еще не избранный, никаких ни прав не имеет, ни обязанностей перед Обществом не несет, равно как Общество ничем не обязано перед ним. По отношению к такому постороннему лицу Общество совершенно свободно и независимо, оно вольно вступить или не вступить в договорное отношение по своему произволу и никакой суд не в силах понудить Общество к заключению того или иного договора и навязать ему нежелательного члена; неизбрание является, таким образом, отказом Общества вступить в соглашение с тем или иным лицом. Исключение же из Общества является уничтожением, односторонним прекращением уже заключенного и существующего договора; в таком действии Общество совсем не свободно и бесконтрольно; как сторона, вступившая в договорное соглашение, Общество связано точными условиями этого соглашения (устава); оно несет известные обязанности перед своим контрагентом-членом и все действия его подлежат, в случай спора, судебному контролю и обсуждению.

При обращении члена Общества суд не только вправе, но обязан вмешаться в их взаимные отношения и постановить определение, которое имеет обязательную для обеих сторон силу и подлежит принудительному исполнению. Между неизбранием и исключением существует кроме того глубокая разница еще и по нравственному значению того и другого акта, по их практическим последствиям, так как исключение — мера карательная, мера позорящая, поражающая членов лишь за поступки безнравственные, противные чести, лишающая их права на вступление в какое-либо другое общество. Судебная палата допустила таким образом смешение двух различных понятий — неизбрания в члены Общества и исключения из оного — и пришла к выводам, противоречащим как точному смыслу, так и духу обоих юридических положений, чем нарушила 1528, 1545 ст. 1 ч. X т. и 511 ст. Уст. гр. суд.

Независимо от сего, Судебная палата в изложенных рассуждениях своих допустила извращение смысла объяснений сторон. Судебная Палата пишет в своем решении, что "апеллятор доказывает, что Лаур имеет право быть действительным, членом Общества... и что будучи раз избран в члены, не может быть исключен под тем, единственным предлогом, что не принадлежит к числу врачей-гомеопатов". Между тем, из дела явствует, что апеллятор, каким является ответчик Общества, ничего подобного никогда не утверждал, а напротив, и в апелляционой жалобе, и в устных объяснениях все время доказывал противное, что Лаур не имеет права быть членом Общества и что Общество могло его исключить без всякого предлога. Далее Судебная палата пишет: "Чтобы быть последовательным, надо бы было, согласно мнению апеллятора, допустить возможность спора против законности вообще недопущения того или другого врача в число членов". Но опять-таки, апеллятор нигде в деле такого мнения не высказывал, а отстаивал все время противоположную точку зрения о недопустимости никакого спора против какого бы то ни было постановления собрания, касающегося недопущения в члены общества или исключения из него. Все эти положения в течении всего процесса доказывал истец, но никак не апеллятор-ответчик. Судебная же палата приписала их всецело противной стороне. Такое извращение объяснений и доказательств сторон составляет нарушение 711 ст. Уст. гр. суд.

По изложенным основаниям, за нарушением Судебной палатой поименованных статей закона, имеет честь покорнейше просить Гражданский кассационный департамент правительствующего сената решение Судебной палаты отменить со всеми последствиями.

При сем представляю: копию решения Судебной палаты с копией, копию с настоящей жалобы и сто рублей кассационного залога. Июня 30 дня 1899 г.

Присяжный поверенный Ф. Осецкий

Кассационная жалоба присяжного поверенного Ф. Осецкого по доверенности А. А. Лаура в Гражданском кассационном департаменте правительствующего cената не рассматривалась по случаю смерти истца А. Лаура, последовавшей летом 1901 г.

Так как наследники А. Лаура, ввиду чисто личного характера этого дела, не имеют права поддержать кассационной жалобы, то дело должно считаться оконченным, и притом в пользу Общества врачей-любителей физических упражнений.

Велосипед и гомеопатия

Как Вы думаете, читатель, велосипедный спорт относится к аллопатии или гомеопатии? Каждому непосвященному этот вопрос может показаться странным и даже неуместными, но на самом деле этот вопрос настолько серьезен и важен, что разрешением его должен был заняться российский сенат. Правда, один мой пациент разрешил этот вопрос довольно оригинальным способом. "Видите ли, — сказал он мне, — велосипед часто требует гомеопатии. Если, скажем, какой-либо врач-аллопат, неудачно увлекшись велосипедом, набьет себе шишку, то для него самое лучшее обратиться к гомеопатической арнике. Арника — необходимая принадлежность велосипеда. И так как это средство гомеопатическое, то оно не может быть приятно аллопату. Inde ira" (отсюда и гнев). Быть может, он и прав.

Несколько лет тому назад основалось в Петербурге общество врачей-велосипедистов. В члены этого общества вступил и некто д-р Лаур, по специальности гомеопат. Сначала все врачи-любители велосипеда, не чинясь специальностями, ездили мирно вместе. Но вдруг остальная компания открыла, что д-р Лаур гомеопат. "Как! Гомеопат — и ездит на велосипеде? Да еще с нами? Пользуется велосипедом не в 30-м делении, а так же, как и мы, per se? Нет, это невозможно! Исключить его!" И исключили его из общества.

Но д-р Лаур не согласился с мнением своих коллег аллопатов-любителей велосипеда, что ему нельзя пользоваться "машиной" в неразведенном виде, и предъявил иск о признании исключения его из "Общества врачей-любителей физических упражнений и велосипедной езды" неправильным и о восстановлении его в правах члена названного общества. Дело это, вероятно, памятно многим читателям "Вестника", так как о нем в свое время много писалось не только в гомеопатической, но и в общей прессе. В первой инстанции (в Окружном суде) д-р Лаур выиграл дело, но во второй (Судебной палате) проиграл; тогда он подал кассационную жалобу в сенат, но, не дождавшись его решения, умер. После его смерти, его жена пожелала восстановить честь имени своего покойного мужа и продолжала дело. Недавно дело это г-жой Лаур было выиграно, и постановление Общества об исключении ее мужа из членов его было признано незаконными и нелогичным. Сообщая об этом процессе, газета "Свет" пишет:

Принять человека в число своих членов, выдать ему членский билет и внезапно опорочить его и исключить из своей среды, вследствие того только, что он принадлежит к последователями гомеопатии, — ведь это геркулесовы столбы нелепости, дальше которых идти некуда, и за гранью которых начинается уже буйное помешательство!

К сожалению, это буйное помешательство проявляется гг. аллопатами слишком часто и совершенно безнаказанно, доказательством чему может служить... резолюция Пироговского съезда относительно гомеопатии.