Александр Липницкий (Москва)

Александр Липницкий

Воспоминания о Т. М. и Д. Т. Липницких



Гомеопатический ежегодник, МГЦ, 2006, стр. 17–19
Липницкий Александр Давидович (1952—2021) — советский и российский культуролог, деятель русского рока, бывший музыкант группы "Звуки Му", режиссёр, телеведущий.




Мой дед Теодор Михайлович Липницкий родился 24 августа 1895 г. (по новому стилю), закончил с отличием (золотая медаль) Смоленскую губернскую императора Александра I гимназию в 1914 г., проявив особые способности к математике. Уже в 1919 г. дед также с отличием закончил медицинский факультет Московского государственного университета и начал свою врачебную карьеру в качестве судебного врача Мосздравотдела, дослужившись к 1928 г. до старшего судебно-медицинского эксперта. Уже в конце 20-х годов он начал интересоваться гомеопатией и в 30-е с головой ушел в эту науку. Его учителем был Дмитрий Петрович Соколов (1872—1932), основатель и первый председатель Всероссийского общества врачей-гомеопатов (ВОВГ). Дружбой с Соколовым дед очень дорожил. Забавной деталью (по рассказам моего отца) в их взаимоотношениях было то, что учитель был антисемитом и к тому же сильно пил, а дед происходил из патриархальной еврейской семьи, в которой алкоголю вход был воспрещен. Но преданность избранной науке, гомеопатии, преодолела, казалось, фундаментальные различия в менталитетах этих врачей.

Во второй половине 30-х годов руководители Московского отделения ВОВГ подверглись репрессиям, и дед, уже вошедший в президиум общества, чудом избежал ареста. Семейное предание повествует об этом таким образом: бабушка Анна Эммануиловна Липницкая была заядлой модницей и "обшивалась" у лучших московских портних. Однажды она, ожидая своей очереди в примерочную, обратила внимание на соседку, которой было явно не по себе. "Вы больны? — обратилась бабушка к незнакомке. — Да, и уже отчаялась найти помощь, ведь я обошла всех московских врачей, и все тщетно, — ответила та. — Приходите к моему мужу, уж он-то точно вас вылечит", — предложила бабушка и оставила больной координаты. Дед не обманул ожиданий своей любящей жены и вылечил женщину. И только благодаря этой счастливой встрече наша семья уцелела — мужем той женщины оказался один из подручных Берии, генерал НКВД-МГБ некий Гоглидзе, вычеркнувший деда из списка обреченных на гибель людей.

Во время войны нашу семью тоже выручала частная практика деда: больные несли картошку, яйца, мед, так что перепадало всем голодающим родственникам, ведь у деда было 16 родных братьев и сестер, и, хотя он был младшим, многие из них пошли по его стопам и стали врачами. В военную пору дед много потрудился в военных госпиталях, имел за это грамоты; там же стажировался и его единственный сын, мой отец Давид Теодорович Липницкий, который окончил I Московский медицинский институт в 1946 г. Отец унаследовал способности деда к учебе и также окончил школу с золотой медалью. О первом сознательном исполнении им врачебного долга он мне рассказал, как во время строительных работ на даче плотник, орудуя топором, сильно поранил себе ногу. Дед был в это время на службе в Москве, помощи ждать было неоткуда, и отец в возрасте 9 лет сумел обработать рану и наложить повязку, что вызвало восхищение рабочих. "В тот момент я осознал свое призвание", — подытожил свой рассказ отец.

В отличие от деда, отец не стремился в науку, так до конца своих дней и оставался сильным практикующим врачом. Никогда не забуду слов на его похоронах, сказанных одним из его учеников: "Давид Теодорович умел так рассказать о лекарствах, что мы, его ученики, смогли за этими крошечными крупинками, которыми гомеопаты лечат людей, почувствовать всю мощь природы, всю красоту цветов и трав".

Насколько я помню, дед и отец никогда не верили в будущее эфемерной страны Советов и никогда на нее не полагались. Они изо дня в день принимали в своих небольших квартирах сотни отчаявшихся больных и, будучи блистательными диагностами, имели очень высокий коэффициент излечиваемых. Для деда принять за день 70-80 пациентов было обычным делом, и даже много лет спустя после его смерти в 1967 году мы получали на его адрес благодарственные письма, посылки, а на его могиле на Востряковском кладбище (там же похоронен и отец) всегда стояли живые цветы. Невероятная интенсивность практики — дед работал с 8 утра до 8 вечера 6 дней в неделю до самой смерти — не мешала ему быть активным ученым.

Уже в 1930-е годы он начал работать над книгой "Гомеопатия. Основные проблемы", которая была издана Всероссийским обществом врачей-гомеопатов в 1935 году. Дед продолжал совершенствовать свой основной научный труд всю оставшуюся жизнь, и 2-е издание книги вышло в 1964 году. Эта его работа весь XX век была настольной книгой у российских гомеопатов (это безмерное и ни на чем не основанное преувеличение. — Прим. авт. сайта.).

В числе благодарных пациентов моих "предков" были знаменитейшие люди эпохи, перечислять их нет смысла. Помню лишь, что близкими друзьями, "пользователями" деда были великие артисты Василий Качалов и Леонид Утесов, а отца и я успел пару раз свозить в Жуковку, где он по своей душевной доброте консультировал крупнейших злодеев сталинской гвардии пенсионеров Молотова и Кагановича.

Увлеченность медициной не мешала моим родственникам быть светскими людьми: семьи деда и отца были постоянными посетителями художественных выставок (ведь оба врача плюс бабушка являлись крупными коллекционерами русского дореволюционного искусства). Все Липницкие были завзятыми театралами, балетоманами и почитателями оперы. Дело дошло до того, что дед увлекся балериной Лепешинской, бабушка — известным грузинским хореографом, а моему отцу (до женитьбы на моей маме, Инге Варламовой-Окуневской) бабушка сватала восходящую звезду Большого театра Майю Плисецкую. К счастью, из всех этих затей ничего серьезного не последовало, но многие годы в нашей семье хранился портрет Плисецкой кисти художника Фонвизина, который великая балерина все-таки в конце концов у отца выпросила.

Семейная могила гомеопатов Липницких
Семейная могила Липницких на Востряковском кладбище Москвы (фото д-ра С. Бакштейна)

Пожалуй, единственное, в чем не преуспели дед и отец, так это в лечении собственных семей. Мы с братом часто болели и в этих случаях всегда "перепоручались" медикам вне семейного круга. Но зато на остальном населении СССР дед и отец отыгрались сполна, например, в очередь на прием к деду записывались за три года вперед!

Хорошо помню, как во дворе его квартиры в Воротниковском переулке сидело иной раз до трех фининспекторов, считавших количество его пациентов, ведь 2/3 выручки шли в карман государству. И при этом Советская власть ни на грамм не доверяла тем, кто ее так щедро окормлял: ни деду, ни отцу чиновники ни разу не разрешили выехать на Запад, хотя обоих не раз приглашали в Европу на конгрессы и съезды врачей-гомеопатов (отец за границу попал уже после 1991 года как турист). Помню, как отец с досадой на лице бросал в мусорную корзину красивые иностранные конверты с приглашениями. Усугубляло его разочарование и то, что он, как и дед, с детства владел несколькими иностранными языками.

В отличие от деда, который в итоге порвал с госслужбой ради частной практики и углубленной научной работы, отец в большей степени был "общественным" медицинским работником. Он много лет работал заместителем главного врача гомеопатической поликлиники (большего не хотел, да и не мог добиться: в партию не стал вступать, хотя его и приглашали) и ездил каждое утро через всю Москву в конец шоссе Энтузиастов, при том что в выходные любил долго спать, был "совой". Дед же, напротив, был "жаворонком" и на даче работал "будильником". У обоих были замечательные библиотеки, и по медицине в том числе. Может быть, компенсируя свое уклонение от сугубо научной деятельности, Давид Теодорович посвящал немало времени воспитанию "гомеопатической" молодежи. Я не раз в жизни встречался с его учениками, и из их рассказов у меня сложилось мнение, что отец был талантливым педагогом. У деда же был единственный ученик — его собственный сын, которого он не оставлял своей любовью и заботой буквально до своего последнего вздоха. Это было необычно и очень трогательно.

Из коллег отец особенно дружил с замечательным дерматологом Иосифом Григорьевичем Хайкиным. Обоих гомеопатов сближало коллекционирование живописи, а также страсть к картам: оба были первоклассными преферансистами. Если вспомнить другие увлечения отца, то, бесспорно, из него мог получиться профессиональный бильярдист, недаром он бережно хранил дома Кубок чемпиона Москвы среди студентов по этому виду спорта. Любимый отдых — на Черном море, дед и отец были отличными пловцами, что не мешало им обожать русскую зиму и приобщать внуков к лыжным прогулкам.

Резюмируя вышесказанное, могу сказать, что нам с братом повезло с "предками". Их увлеченность работой не ущемляла семейные интересы, а широчайшая эрудиция оставила в памяти детей и внуков неизгладимый след и стремление к саморазвитию, ведь личный "креативный" пример — главное, что могут дать родители детям. Деньги, так или иначе, все равно быстро заканчиваются...