Питер Моррель (Англия)

Питер Моррель, королевское покровительство гомеопатии

Британская гомеопатия
на протяжении двух столетий

Сток-он-Трент, 1999

Перевод Зои Дымент (Минск)

Оригинал здесь

III. БРИТАНСКАЯ ГОМЕОПАТИЯ В 1850—1870 ГОДАХ:
РЕФОРМАТОРЫ, АРИСТОКРАТЫ И АМБУЛАТОРИИ

Хотя гомеопатия быстро утверждала себя как альтернативная медицина и как вызов медицине ортодоксальной, это происходило не в вакууме и не в изоляции от других исторических событий того времени. Будет полезным попытаться рассмотреть возникновение и раннюю историю гомеопатии в Великобритании на фоне богатой социальными и политическими событиями середины XIX в. Появление гомеопатии фактически совпало с некоторыми из самых больших социальных и политических потрясений столетия.

Помимо врачей-неофитов, среди первых гомеопатов имелось много неквалифицированных и нелицензированных медиков. Они были самоучками или прошедшими ученичество "докторами", не имевшими формального медицинского образования или квалификаций, подобных LRCP, MRCS или MD. В то время в этом не было ничего удивительного. Таких медиков было немало до принятия Медицинского закона (Medical Act) 1858 года, но после его принятия их стало меньше. К появлению этого закона в 1858 году привел в том числе и беспорядок в медицине.


Оригинал здесь

МЕДИЦИНСКИЙ ЗАКОН 1858 ГОДА, ЕГО ПРОИСХОЖДЕНИЕ, ЦЕЛИ И ПОСЛЕДСТВИЯ

Медицинский закон 1858 года был принят по двум причинам. Во-первых, он был разработан, чтобы закончить споры, главным образом между Эдинбургом, Лондоном и Глазго, о медицинской квалификации, жестче отрегулировать профессиональную деятельность медиков в Великобритании путем унификации медицинского образования и присуждаемых степеней, и создать регистр медиков. Во-вторых, закон должен был воспрепятствовать неквалифицированным ий недостаточно квалифицированным лицам (часто называемым шарлатанами) заниматься медицинской практикой. Таким образом, этот закон создал медицину как профессию. По сути это означало, что больше никто не может заниматься медицинской практикой без лицензий, и что такие лицензии выдаются только тем, кто подтвердил квалификацию [см. Pickstone, 1982, р. 172].

Другим важным положением закона было создание Генерального медицинского совета — органа контроля и регулирования профессионального поведения врачей и хирургов, и ежегодная публикация регистра одобренных медиков, которые обладают соответствующей квалификацией, чтобы рассматриваться (общественностью и профессией) как подлинные, или "добросовестные", врачи.

Создание регистра квалифицированных практиков является, конечно, важным процессом в развитии всех современных профессий [Waddington, 1984, p. 136].

Медиков, которые не удовлетворяли правилам, не включали в регистр, как и выпускников заграничных университетов, а тех, кто действовал непрофессионально, могли исключить или "вычеркнуть" из Медицинского регистра временно или навсегда в качестве наказания, призванного удержать от ненадлежащего исполнения профессиональных обязанностей и унифицировать надлежащее исполнение таковых (нормативное сходство).

Закон также оказал воздействие как регулятор профессии, уменьшив число неквалифицированных "шарлатанов", которые практиковали медицину в то время. Хотя точные цифры установить ттрудно, по различным оценкам, большое число (тысячи) неквалифицированных лиц практиковали до принятия этого закона, после чего эта цифра снизилась. Например, в 1851 году в Великобритании насчитывалось 6000 нелицензированных медиков и только 5000 регулярных, или имеющих соответствующую квалификацию, врачей, аптекарей и хирургов [см. Griggs, 1981, р. 224].

…Из 10 220 практикующих, перечисленных в "Медицинском указателе Черчилля" в 1856 году, 1524 обладали только дипломом Королевской коллегии хирургов и 879 были только лицензиатами Общества аптекарей [Holloway, 1964, р. 312].

Многие уезжали учиться за границу, особенно в США, где они получали квалификацию в ботанической или гомеопатической медицине. Как выяснилось, некоторые могли купить степени в эклектических, томпсонианских и гомеопатических медицинских колледжах в США, даже не посещая курсов [см., например, Shryock, 1936 & 1972, Warner, 1986, Rothstein, 1972, Gevitz, 1987; о нерегулируемой практике в Огайо см. также Cooter, 1988, p. 156].

В свете наличия серьезных сомнений, большинство иностранных дипломов не были признаны законной медицинской квалификацией в Великобритании, и практики, имевшие только такие дипломы, не были включены в Медицинский регистр Великобритании. Они оказались вне закона и были заклеймены как неквалифицированные "шарлатаны" [см. также Rankin, 1988, pp. 89–100, 145–151].

Многие из медиков, занявшись гомеопатией, часто также принимали участие в более широком реформистском движении середины XIX в., которое охватывало четыре основные направления: социальные, медицинские, религиозные и политические реформы.

Медицина также стала перенасыщенной профессией, нуждавшейся в контроле и ограничении числа желающих войти в нее:

…Необходимость ограничить доступ туда, где отмечается перенасыщение профессии… Медиков беспокоили и отсутствие контроля над числом квалифицированных практиков, вступающих в профессию, и конкуренция со стороны практиков, которые не были квалифицированы [Waddington, 1984, р. 139].

Все же для гомеопатов ситуация была несколько радужней, в основном из-за ловкости нашего д-ра Куина:

Д-р Куин сумел добиться внесения поправки к Закону о медицинском регистре; был добавлен пункт, позволявший Тайному совету отзывать право присуждения степеней у любого университета, который пытался навязать определенный тип медицинской практики своим выпускникам [Inglis, 1964, р. 80].


Оригинал здесь

СОЦИАЛЬНЫЕ РЕФОРМЫ

Социальные реформы в основном представляли собой работу в пользу бедных (благотворительность) и усилия добиться большей социальной справедливости и улучшить условия труда, а также снизить крайнюю нищету и неравенство в среде быстро урбанизирующихся бедняков. Эти общественные пороки все чаще воспринимались как необязательные и, следовательно, излечимые побочные продукты индустриализации, урбанизации и капитализма:

Население выросло… несмотря на перенаселенность и ужасные санитарные условия в трущобах и нездоровый характер большей части работы на заводах [Weech, 1961, р. 720].

Новые городские условия, в которых бóльшая часть английского народа уже жила в 1851 году, начали наконец привлекать внимание и требовать лекарства… смертность была ниже в сельской местности, чем в городе [Trevelyan, 1946, р. 528].

Первый Закон о здравоохранении датируется 1848 годом. Он появился из-за холеры и усилий Эдвина Чедвика, который, будучи секретарем специальной комиссии по Закону о бедных, понял его необходимость [Trevelyan, 1946, p. 529].

В движении за социальные улучшения участвовали многие священнослужители и врачи [см. Pickstone, 1982, p. 173].


Оригинал здесь

МЕДИЦИНСКАЯ РЕФОРМА

…Агрессивная соперничающая медицинская культура… (которая существовала)… в 1850-е годы [Pickstone, 1982, p. 177].

Медицинская реформа вылилась главным образом в попытки уменьшить варварство и неэффективность методов медицины того времени, а также снизить высокую стоимость и элитарность медицинской практики и реализовать огромных потенциал улучшения гигиены и здравоохранения. Многие врачи XIX в. были крайне обеспокоены состоянием рабочих мест и перенаселенностью и антисанитарными условиями городов, в которых они жили, и теми вредными последствиями, которые все это оказывало на здоровье работников. Таким образом, они оказались вовлечены в той степени, в какой были к этому способны, в социальные и политические реформы, так как считали их средством достижения изменений в этих областях. Во многом их участие сводилось к написанию брошюр, проведению кампаний общественной осведомленности о бедности и нищете, а также неоднократным призывам к совести богатых промышленных баронов.

…Многие фабричные рабочие оказались… вынуждены работать долгие часы в антисанитарных условиях и за низкую плату… они должны были влачить жалкое существование в трущобах… и хотели изменения этих условий. Особенно активным в этой работе был Роберт Оуэн (1771—1858), богатый фабрикант, который улучшил условия жизни своих собственных рабочих, и д-р Томас Персиваль (1740—1804) из Манчестера, который рассказал всем о невыносимых для здоровья условиях, преобладавших тогда [Rickard, 1962, р. 176].


Оригинал здесь

РЕЛИГИОЗНЫЕ РЕФОРМЫ

Религиозные реформы включали простые опиравшиеся на рабочих религиозные возрожденческие движения, подобные примитивному методизму. Как и врачи, многие священнослужители были потрясены состоянием рабочих мест и вредным воздействием условий труда на психическое и душевное благополучие работников.

…Теория, что бедствие было вызвано не экономическими обстоятельствами, но тем, что члены комиссии по Закону о бедных 1834 года назвали "индивидуальной непредусмотрительностью и пороком", нашла широкую поддержку… [Tawney, 1938, рp. 268–9]

Предпринимались также попытки дозволить бóльшую терпимость к религиозным сектам. Даже католики подвергались остракизму и их не принимали во многие университеты. Такие вопросы социального неравенства были впервые подняты в 1840-е годы. Квакеры и пресвитериане также страдали от схожей социальной дискриминации.

Пикстон [Pickstone, 1982, p. 168] задает очень уместный вопрос:

…Cуществовали ли неортодоксальные группы в медицине, связанные идеологически или социально с раскольниками в религии?

По-видимому, ответом будет "да", и, как показал Барроу [Barrow, 1986, 1988], они также были в значительной степени связаны с инакомыслящими в медицине или по крайней мере с "маргинальной медициной". Глубоко плюралистический и нерегулируемый характер медицинской, религиозной и политической деятельности того времени сегодня трудно представить себе точно [см. Cooter, 1988, p. 4, 8, 30, 48, 52–4]. Уоллиc и Морли [Wallis & Morley, 1976, p. 16] также замечают:

Маргинальная медицина обычно приобретала сектантский характер, отрицая любую легитимность ортодоксальной медицины и в то же время стремясь изолировать своих практиков и клиентов (т. е. "правоверных") от загрязнения ею.


Оригинал здесь

ПОЛИТИЧЕСКИЕ РЕФОРМЫ

Политические реформы включали формальные политические реформы и рабочие восстания, а также борьбу против гнета правящего класса, например, чартизм, профсоюзы, кооперативное движение и социализм. Это был очень долгий и мучительный процесс, долго продолжавшийся и в нашем веке, прежде чем стал заметен значимый прогресс.

Одним из важнейших результатов развития промышленности в Великобритании был рост в XIX в. сильного рабочего движения… кооперативное движение началось как скромная попытка группы ткачей Ланкашира обеспечить себя более дешевой едой… профсоюзы начали с чисто экономических целей: сокращения рабочего дня и повышения заработной платы… [Hill, 1970, p. 150]

…Еще в 1821 году в Лондоне появилось Кооперативное и экономическое общество… [Briggs, 1979, р. 288]

…Большое количество национальных объединений было создано между 1831 и 1834 годами… Попытка убедить всех рабочих вступать в крупные объединения вызвала неизбежный конфликт с промышленниками. Сам Оуэн подчеркивал необходимость мирного сотрудничества, но некоторые… говорили о классовой борьбе и требовали установить рабочий контроль [Briggs, 1979, р. 290].

На протяжении 1834 года происходили стачки и забастовки почти во всех частях страны, а профсоюзная деятельность усиливалась даже в сельскохозяйственных районах [Briggs, 1979, р. 292].

…Профсоюзы пустили глубокие корни в среде квалифицированных рабочих в 1840-х и 1850-х годах, и в течение одного поколения они стали достаточно сильными и уверенными в себе, чтобы стремиться к новым экономическим и политическим завоеваниям [Garraty & Gay, 1972, р. 831].

Итак, эта реформаторская деятельность проявлялась в основном в написании полемических статей, проведении кампаний, составлении петиций в парламент или его членам, отправке писем в газеты, публикации брошюр или книг, создании журналов и организации массовых митингов. Это было характерно для всех четырех областей реформистской деятельности.

В 1830-е и 1840-е годы, в решающий период в эволюции капитализма и рабочего движения, появились книги, брошюры и исследования о положении рабочего класса, растущего по всей Европе [Hobsbawm, Introduction of Engels, 1845, p. 8].

Книга Энгельса

…Не просто обзор условий труда рабочего класса, но общий анализ эволюции индустриального капитализма, социальных последствий индустриализации и ее политических и социальных последствий… [Hobsbawm, Introduction of Engels, 1845, p. 9].

…На сегодняшний день является лучшей книгой о рабочем классе этого периода [Hobsbawm, Introduction of Engels, 1845, p. 17].

Глядя на общую картину и имея роскошную возможность рассматривать события истории задним числом, понимаешь, что разные виды активности могут быть связаны между собой. Например, часто тесно связаны социальные и политические реформы. Очень быстро стало понятно, что любая попытка добиться настоящего и длительного улучшения социальных условий и условий труда должна опираться на политический процесс. Кроме того, религиозное возрождение было тесно связано с движением рабочего класса, например, уэслианских методистов. Аналогично, проведение медицинской реформы также требовало изменений в законодательстве и политическом процессе.

Еще раз сошлемся на работу [Pickstone, 1982, p. 177], в которой точно передаются события того времени:

[Ботаническое движение] продемонстрировало серьезное сопротивление ортодоксальной медицине и способность определять здоровье и болезнь в культурных терминах более приемлемых для объяснений рабочему классу. Это свидетельствует о медицинской составляющей в политическом и религиозном радикализме…

Тем не менее внимание большинства медиков того времени было сосредоточено на более узких вопросах и ограничивалось критикой аллопатической практики или недостаточного регулирования и законодательного контроля профессии в целом. Например, многие из тех, кто был связан с медицинской реформой, практиковали ботаническую или эклектическую медицину, а не гомеопатию, и боролись только в одной из указанных выше областей реформы (то есть боролись за медицинскую реформу) или, может быть, в двух, например, в медицинской и религиозной. Несомненно, были и те, кто принимали активное участие в нескольких, будучи, вероятно, осведомленней или обладая бóльшим диапазоном политических интересов. Конечно, гомеопаты в массе своей были активны в борьбе за медицинские и религиозные реформы и в меньшей степени за социальные и политические. Однако многие, практиковавшие ботаническую и эклектическую медицину, были также активны в борьбе за социальные, религиозные или медицинские реформы, а иногда и за все три сразу. Многие практиковавшие ботаническую медицину были религиозными нонконформистами, противостоящими жестокости аллопатической практики.

Помимо траволечения, или ботанической медицины, и гомеопатии, в то время в Англии в моду только стал входить целый ряд других популярных медицинских подходов ("-измы" и "-логии"]. Это месмеризм, спиритизм, гидротерапия, медицинский гальванизм, магнитотерапия и френология. Все они быстро стали очень популярными, хотя и недолговременными, массовыми движениями, выпускали свои собственные пропагандистские листовки и газеты, и в их рядах были харизматичные лидеры, которые разъезжали по стране, проводя беседы и выступая на массовых митингах. Например, в 1838 г. д-р Коффин приехал в Великобританию; в 1847 году он читал лекции в Шеффилде; в 1852 году он и д-р Скелтон выступили на массовом митинге в Бредфорде [см. Maple, 1968, Griggs, 1981, Waddington, 1984, Barrow, 1986, Rankin, 1988, pp. 89–93 и 145–52].

Понятно, что 1840–1850-е годы были двумя самыми важными и бурными десятилетиями этого реформаторского движения в Великобритании, очень часто сосредоточенного в мрачных промышленных городах Ланкашира и Йоркшира (в меньшей степени в Дербишире и Чешире), где "ужасы раннего индустриального капитализма" [Hobsbawm, Introduction of Engels, 1845, p. 7] были у всех на виду. Это происходило и в отдельных районах Эдинбурга, Ливерпуля, Глазго и Лондона.

Основной прогресс в инженерной технике наступил только после 1848 года… что превратило среднестатистического англичанина из сельского жителя в городского промышленного рабочего… новая эра во всей английской истории [Thomson, 1950, p. 43].

Основной документ, хартия, был составлен Ассоциацией лондонских рабочих… на огромном митинге в Бирмингеме 6 августа 1838 года… и был принят как программа национального движения… Перед митингом в Бирмингеме Фергюс О'Коннор уже зарекомендовал себя на беспокойном севере Англии, где агитация за фабричную реформу и против нового Закона о бедных, принятого в 1834 году, привела возбужденных рабочих почти к восстанию [Briggs, 1979, pp. 304–306].

Учение того или иного рода — причина половины бед человечества… [Trevelyan, 1946, p. 530]


Оригинал здесь

РАЗНОГЛАСИЯ И РЕАКЦИЯ

Путь гомеопатии был нелегок, и традиционные врачи быстро начали высмеивать ее как форму шарлатанства. Когда это не помогло остановить гомеопатов, они обратились к социальному и профессиональному остракизму, даже надеялись на изгнание некоторых из профессии. В 1860-е годы имелось множество таких примеров, но затем их число постепенно снизилось, поскольку в большинстве населенных пунктов Великобритании к гомеопатам стали относиться терпимо.

Гомеопатия действительно создавала немало проблем ортодоксальной практике, но в Великобритании это не привело к таким жестоким сражениям как, например, в США. Речь главным образом шла о трех областях. Во-первых, что касается практики, ортодоксальные врачи считали, что гомеопаты неквалифицированы, но этот аргумент был не особенно силен, потому что большинство, если не все, последние были полностью квалифицированные ортодоксальные врачи. Во-вторых, они нападали на принцип подобия в медицине, который, по их мнению, был неверным как догма и ошибочным как единственная основа для терапии. Но и здесь они далеко не продвинулись. В-третьих, они нападали на малые дозы гомеопатов. Здесь сражение было самым острым и, очевидно, вызвало наибольшее количество публикаций с обеих сторон. Поскольку это все подробно обсуждается в работах Николлса [Nicholls, 1988, pp. 121–7, 136–7, ссылаясь на Forbes 165–6, рр. 127–8, 117–21, 133–4; и ссылаясь на Henderson, 155–7, а также Кутера [Cooter, 1988, р. 48, 73, 89–90, 99–100], я оставлю это без замечаний. Более агрессивные аспекты ботанического движения освещены в Pickstone, 1982 и Griggs, 1981.

Главный спор охватывал два аспекта: во-первых, что малые дозы не могут вызывать никакого эффекта вообще; во-вторых, что малые и большие дозы должны чередоваться в своем действии. Спор вокруг как того, так и другого обострился, но в итоге последний был принят аллопатами. Однако они по-прежнему возражали против малых доз гомеопатии и отказывались верить, что малые дозы могут вызывать какой-либо эффект. Этот спор в конце концов привел к обратным результатам, так как если вы утверждаете, что любой благоприятный эффект таких крохотных доз вызван "врожденной целительной силой природы", то это сразу подрывает положение ЛЮБЫХ лекарств любого рода. Таким образом, аллопаты вскоре оказались перед дилеммой. Если "целительная сила природы" объясняет, что действие малых гомеопатических доз ни при чем, то это также означает, что любые дозы любых лекарств ни при чем, даже большие.


Оригинал здесь

НЕКОТОРЫЕ МЕДИЦИНСКИЕ РЕФОРМАТОРЫ

Три персонажа середины века, тесно связанные с некоторыми из этих реформ и заслуживающие немного большего внимания, это Джон Эппс, Джордж Данн и Спенсер T. Холл. Все они были больше чем просто личности, интересующиеся жизнью и людьми и обладающие высокоразвитым чувством гуманистического сострадания к больным и бедным. В этом отношении они как Диккенс были типичными для своей эпохи.


Оригинал здесь

СЕМЕЙСТВО ЭППС

Это была в полном смысле слова феноменальная гомеопатическая семья, состоящая из нескольких гомеопатических врачей и фармацевтов. Главная аптека была открыта в 1839 году на Джермин-стрит на юго-западе Лондона.

Джон Эппс, 1805—1869.

Лондон, MD в Эдинбурге в 1827, родился 15–2–1805 в Эшфорде, графство Кент, умер 12–2–1869 в Лондоне [Diary of the Late John Epps]; преподаватель Материи медики и ботаники в Школе медицины Хантера, Лондон [The Medical Directories, 1863, p. 110].

Эппс был политическим, религиозным и медицинским радикалом, в какой-то мере связанным с Куином, но более тесно сотрудничавшим с Кюри, Дансфордом, Хайли — соучредителями радикальной и сепаратистской Английской гомеопатической ассоциации, прямо противостоящей Британскому гомеопатическому обществу [см. также Pickstone, 1982, pp. 182–3].

Харрис Ф. Дансфорд, 1808—1847, опубликовал "Гомеопатические лекарства, практические преимущества гомеопатии" [ВНА Lib], был связан с Кюри, Куином, Эппсом, Гилишем, Партриджем [см. также Rankin, 1988, рр. 48, 52–3 и 58].

Гилиш, около 1800 — около 1850, основная деятельность в 1840-е, вместе с Эппсом и др. помогал в создании Английской гомеопатической ассоциации.

Сэмюэль Партридж, около 1800 — около 1880, вместе с Куином, Эппсом и др. участвовал в создании Британского гомеопатического общества. Партридж почти наверняка был в тесной связи с Ричардом Партриджем (был его братом?), 1805—1873, хирургом, членом Королевского общества, 1837, занимавшим все главные должности в Королевской коллегии хирургов и работавший хирургом в Госпитале Кингс-колледж, Лондон, 1840—1870, и имел отношение к Джону Партриджу, "1790—1872, художнику-портретисту, который поселился в Лондоне в 1827 году и стал под патронажем королевы Виктории и принца Альберта модным портретистом" [DNB, 1995, p. 2313].

Джон Эппс был радикальным диссидентом. Один из очень немногих гомеопатов XIX в., который действительно рассматривал медицину средством освобождения бедных и низших классов, сострадательный религиозный нонконформист.

Врач-гомеопат, MD, Эдинбург, 1826, опубликовал "Свидетельства христианства, выведенные из френологии"; медицинский директор Королевского Дженнеровского и Лондонского вакцинного института около 1830 года; выпустил "Объяснение гомеопатии и ее принципов" в 1841 г. и другие работы в защиту системы Ганемана; лектор Материи медики в гомеопатическом госпитале на Ганновер-сквер в 1851 г., выпускал "Христианский медицинский и антропологический журнал" в 1835–9 гг.; друг Мадзини и Кошута…

…Сводный брат Джорджа Наполеона Эппса, 1815—1874, гомеопата, хирурга гомеопатического госпиталя на Ганновер-сквер, Лондон, 1845, чьим главным трудом было "Искривление позвоночника, его теория и излечение", 1849 [DNB, 1995, р. 936].

Дарвин… был не одинок в расширении этичного отношения к угнетенным людям до отношения к несчастным животным. Врач-квакер Джон Эппс, лондонский френолог, гомеопат и участник кампании за отделение церкви от государства, стал "рассматривать всех существ как в равной степени важных в масштабах творения себе самому; относиться к бедному индийскому рабу как к своему брату" [Epps, Diary, p. 61]… "Всякое творение рождается и стенает". Это было прочтение Эппсом св. Павла. Он был твердо убежден, что "животные обладают умом, а вместе с ним личностью, желаниями и болью" [Epps, Elements, p. 118] [Desmond & Moore, 1991, р. 238].

Среди его главных публикаций:

  1. "Объяснение гомеопатии и ее принципов" (1850), Пайпер, Лондон.
  2. "Прогресс гомеопатии".
  3. "Гомеопатический домашний врач" (1852–5)
  4. "Запор и его теория и излечение" (1854), Оливер & Бойд, Эдинбург

Д-р Эппс "был небольшого роста и крепкого сложения и имел сияющий самоуверенный вид. Он считался среди большой части рабочего класса пророком в медицине… он поражал многих людей… своей большой вдумчивостью… и своим несомненным желанием приносить пользу ближним. Он умел хорошо выступать, имел прекрасный звучный голос, живую мимику. Его благотворительность и личные добрые поступки не имели границ" [DNB, р. 800].

Он также был "страстным защитником либерального движения в стране и угнетенных наций за рубежом" [Wheeler, BHJ, 1912, р. 525]. Он был тесно связан со многими другими бунтарями того времени, среди которых были итальянский патриот Джузеппе Гарибальди (1807—1882), венгерский революционер Лайош Кошут (1802—1894), который некоторое время в 1850-х годах жил Лондоне, где "был встречен с уважением и симпатией" [Chambers, p. 839], и Джузеппе Мадзини (1805—1872), еще один известный итальянский патриот, который "нашел убежище в Лондоне в 1837 году" [там же, p. 995]. Несомненно, в доме д-ра Эппса.

Д-р Вашингтон Эппс, 1848—1912.

MBHS, MRCS в Англии, 1871, LRCP в Эдинбурге, LM в Эдинбурге в 1871 году. Врач-ассистент в Лондонском гомеопатическом госпитале в 1889 году [Wheeler, Epps Obituary, BHJ 2, p. 525–7; 1874 Homeopathic Medical Directory, p. 53].

…В своей резиденции на Веллграт-роуд в Хэмпстеде скончался так же мягко, как и жил, Вашингтон Эппс, последний медицинский представитель семьи, тесно связанной с появлением и прогрессом гомеопатии в Великобритании. Он был младшим сыном д-ра Джорджа Наполеона Эппса и племянником д-ра Джона Эппса, д-ра Ричарда Эппса и г-на Джеймса Эппса, гомеопатического аптекаря, а все они были тесно связаны с ранней гомеопатией, знакомя с ней с помощью лекций и брошюр интеллигентных неврачей во всем королевстве [Wheeler's BHJ Obituary, 1912, р. 525].

Автор следующих работ:

  1. "Домашний врач-гомеопат", 9-е изд., примерно в 1880 г., Оливер & Бойд, Эдинбург [BHA].
  2. Пулте, Эппс Дж. "Домашний врач-гомеопат" (1854).
  3. Редактор журнала ""Домашний врач-гомеопат".

Д-р Эппс работал в Лондонском гомеопатическом госпитале c первых дней его существования и во время его реконструкции и расширения [BHJ, 1937]. Несмотря на его очень занятую жизнь, из-под его пера появлялись многочисленные работы, в том числе 14 статей в журналах и впечатляющий гомеопатический текст о кожных болезнях "Skin Diseases Treated Homeopathically", "сейчас вышло уже четвертое издание" [Wheeler, BHJ, 1912, р. 526]. Уилер говорит, что он был "поразительно красив внешне… и очень любим всеми своими пациентами". На его кремации в крематории Голдерс-грин в четверг 17 октября 1912 года присутствовали почти все сотрудники Лондонского гомеопатического госпиталя [см. также Cooter, 1988, p. 48, 52–3, 58].


Оригинал здесь

СПЕНСЕР ТИМОТИ ХОЛЛ (1812—1885)

Г-н Холл был непродолжительное время помощником-неврачом д-ра Джорджа Данна в гомеопатической больнице св. Джеймса в Донкастере (1850-е — примерно до 1880-х гг.).

Холл был сыном Сэмюэля Холла (1769—1852), квакера-сапожника, и Элеоноры Спенсер, пастушки и доярки из Дербишира. В детстве он был хроническим прогульщиком, но в итоге стал учеником печатника в Ноттингеме, а затем около 1830 года основал научное учреждение в городе, где читал эссе. Он общался с литераторами города (главным образом со знаменитой литературной семьей Хауитов из Ноттингема) [DNB, 1995, pp. 1502–3], благодаря чему познакомился с Вордсвортом (1770—1850), Алариком Уоттсом (1797—1864), лондонским поэтом и журналистом, и Алланом Каннингемом (1784—1842), шотландским поэтом и литератором. Холл публиковал стихи перед тем как стал самостоятельным печатником и книготорговцем в Йорке. Это заняло большую часть 1840-х годов.

Затем пришел литературный успех и публикации в прозе. Он заинтересовался френологией и читал лекции о ней. Он стал первым почетным секретарем Шеффилдского френологического общества. Последовали дальнейшие публикации, и он получил степени МА и PhD в Тюбингенском университете. "Он был иностранным выпускником, получившим диплом доктора медицины и философии в Тюбингенском университете" [Manchester Guardian, 28 April 1885].

Однако в 1867 году в "Гомеопатическом медицинском справочнике" (Homeopathic Medical Directory) на стр. 32 его фамилия встречается, наряду с четырьмя другими, под заголовком "Практикующие с дипломами… не признанные как легально квалифицированные в Англии". Его квалификация обозначена как "MD Эклектического медицинского колледжа в Цинциннати; PhD MD в Тюбингене, глава гидропатического учреждения в Уиндермире", его адрес — "Боунис, Уиндермир, Вестморленд".

Примерно в 1852 году он стал врачом-гомеопатом и опубликовал в том же году работу "Гомеопатия. Свидетельство". Он пробовал себя ранее не только во френологии, но и в месмеризме, и публиковал материалы по этой теме. В конце концов он поселился в Кендале и возглавил там гидропатическое заведение. Но его дела и здоровье были предметом постоянного беспокойства, он обнищал и в нищете умер в Блэкпуле. Это случилось в апреле 1885 года. Некролог в "Манчестер гардиан" 28 и 30–4–1885 [см. также Logie Barrow, 1986].

Помимо многочисленных литературных работ и рассказов о путешествиях, д-р Хилл опубликовал:

  1. "Месмерические опыты" (1845)
  2. "Гомеопатия. Cвидетельство" (1851)
  3. "Гомеопатия и гидротерапия, их гармония и эффективность" (1865)

[см. DNB, 1917, vol. VIII, ОУП, p. 974 и Manchester Guardian, 1885, Dr. Spencer T. Hall, Obituary, 28–4–1885].


Оригинал здесь

Д-Р ДЖОРДЖ ДАНН (ОКОЛО 1803—1886)

Д-р Джордж Данн, LRCS Эдинбург, 1831, LSA 1833, MD Эдинбург, 1848, MBHS [The Medical Directories, 1863, p. 394], был основателем Гомеопатического госпиталя cв. Джеймса в Донкастере [Doncaster Homeopathic Dispensary, 1867, Homeopathic Medical Directory, p. 52; на май 1852 года, по оценке д-ра Джорджа Данна: ”20 больничных коек, 6000 амбулаторных пациентов, небольшая турецкая баня в пристройке", там же].

Д-р Данн поселился в городе в 1833 году. Он стал городским советником и официальным врачом на новой железнодорожной станции. Он предложил построить новую больницу или амбулаторию для города за свой счет. Это было именно то, чего хотели горожане. Со временем больница была построена и в январе 1853 года открыта. Д-р Данн был гомеопатом и лечил всех своих пациентов по системе Ганемана. Это вызвало определенные насмешки среди других врачей в городе, которые называли его врачом-еретиком.

Д-р Данн продолжал свою деятельность, стал городским магистром и мэром Донкастера в 1857 году, но больница в величественном стиле, которую он основал, вскоре была закрыта и в 1880 году продана. Это здание принадлежало YMCA (Юношеская христианская ассоциация. — Прим. перев.) в течение многих лет, пока его не снесли в 1963 году. В городской переписи населения 1851 года отмечен возраст Данна — 47 лет, родом из Барнсли, проживает с незамужней сестрой Элизой 42 лет, в браке, жена Сара 40 лет, пять дочерей в возрасте от 1 года до 10 лет и один сын в возрасте 1 года. Он покинул город примерно в 1875 году, путешествовал по миру и умер от апоплексического удара в Гастингсе в Новой Зеландии в 1886 году. Я в долгу перед Центральной библиотекой Донкастера за статью о д-ре Данне и гомеопатической амбулатории, а также за сведения о нем из переписи населения 1851 года.

Спенсер T. Холл и д-р Данн стали одним из самых первых и лучших примеров обучения врачами неврачей, которые затем отправлялись за получением гомеопатической квалификации на континент и в США. В XIX в. имелись дюжины других примеров такого типа обучения, и несколько сотен таких полуквалифицированных практиков эклектической, томпсонианской, ботанической и гомеопатической медицины трудились в период 1850–90-х гг. по всей Великобритании. Никто из них не имел права на регистрацию в соответствии с Медицинским законом 1858 года, который всех их записал в шарлатаны.

Холл был очень типичен для этой захватывающей, бурной и очень эклектичной эпохи. Тем не менее сегодня очень трудно бывает оценить события того времени, контекстные рамки, в которых они происходили, поведение и связанные с ним мотивы. Поэтому я надеюсь, что следующая цитата из статьи Логи Барроу о гомеопате-сведенборгианце д-ре Джоне Джеймсе Гарте Вилкинсоне (1812—1899) передаст некоторые оттенки этого "золотого периода медицинского либерализма", каким были 1850-е годы, и хоть немного послужит освещению наших затемненных представлений:

…"Библия природы" откроется публике и профессионалам, и сами профессионалы должны быть довольны… находиться… в ясной… связи со здравым смыслом человечества.

Обращаясь к конгрессу британских гомеопатов в середине 1850-х годов, Вилкинсон громогласно заявил, что хотя гомеопатия стала "признанной лекарственной медициной завтрашнего дня, она никогда не сможет усидеть на старых лавках, на которых сидели их предшественники… гомеопатам придется поломать существующую институциональную структуру медицины". Еще немного, и они окажутся на вершине того, что он называл "вторичным медицинским деспотизмом".

Примерно в 1850-е годы многие практики низкого происхождения (наиболее последовательно сторонники ботанической медицины) разделяли уверенность Уилкинсона в готовности взять ортодоксальную медицину в осаду [Logie Barrow, in Cooter, 1988, p. 30].


Оригинал здесь

ОБСУЖДЕНИЕ

Темы, которые доминировали в этот очень интересный период, это медицинское сектантство, реформаторские движения и неослабевающие требования к властям. Это был бурный и увлекательный период. В политическом и религиозном отношениях период 1830–50-х годов был чрезвычайно активным. Чартизм и постепенное появление профсоюзов являются хорошими примерами. Побуждение отбросить англиканскую церковь и господство Оксфорда привело к рождению религиозного нонконформизма, попыткам реформировать парламент и к созданию светских университетов, например, в Лондоне. Мощный, убедительный, мягкий и пасторальный образ священника и врача представлен Пикстоуном [Pickstone, 1982, р. 173], но этот образ вскоре был разрушен: сначала возмущенными Законом о бедных радикалами 1830-х годов [см. Pickstone, 1982, р. 174], затем возмущенными последователями ботанической медицины низкого происхождения, подобными Скелтону и Коффину, в 1840-х и 1850-х годах [там же, pp. 176–8], еще позже радикальными гомеопатами, такими как Эппс и Холл, в 1850-е годы [там же, р. 177–9 и 181–3]. После этого все несколько успокоилось до конца столетия.

Импорт медицинских мод, таких как френология, водолечение, гальванизм, спиритизм, траволечение и месмеризм, способствовал рождению опасно эклектичной эпохи, когда все было опробовано и ничего не отбрасывалось [см. Quen, 1975]. До Медицинского закона 1858 года "целители" всех мастей свободно распространяли свои самые разнообразные методы и имели клиентов из всех классов. То, что Пикстоун [Pickstone, 1982, p. 177] называет "оппозицией к господствующей медицине" с сильной "антипатией к привилегиям профессии".

После 1858 года диапазон ответвлений на медицинском рынке резко снизился, вместе с числом неквалифицированных целителей, хотя Медицинский закон их и не запрещал.

Иногда недостаточно серьезное отношение к делу неквалифицированных целителей имело роковые последствия. Хорошим примером является Эллис Флиткрофт, "травник" из Болтона, который был заключен в тюрьму в 1847 году [см. Miley & Pickstone, 1988, p. 147], обвиненный в смерти пациента. Регулирование поэтому казалось жизненно важным [Griggs, 1981, pp. 205–226; Rankin, 1988, pp. 89–90, 93; 99–100].

Около 35 дознаний с участием траволечителей зафиксированы в различных ботанических журналах между 1847 и 1855 годами, но результаты, как правило, были неубедительны [Miley & Pickstone, 1988, p. 147].

"Ланцет" жаловался на "порочное шарлатанство"; шарлатан может сделать состояние, "в то время как честные хирурги тащатся из последних сил" [Lancet, 29 May 1847, p. 575, цит. по Miley & Pickstone, p. 147].


Оригинал здесь

АРИСТОКРАТИЧЕСКОЕ ПОКРОВИТЕЛЬСТВО И АМБУЛАТОРИИ

Рассмотрим теперь две важные отличительные черты британской гомеопатии XIX в., которые можно выделить как особенно интересные. Это, во-первых, аристократическое покровительство гомеопатии, и, во-вторых, большое количество гомеопатических амбулаторий, которые существовали даже в нынешнем веке.


Оригинал здесь

АРИСТОКРАТЫ

Королева Мария и король Георг VI были убежденными последователями гомеопатии, король даже назвал одного из своих коней Гиперикум. Тот выиграл на скачках приз в 1000 гиней (в 1946 году) [Inglis, 1964, p. 81–2].

Практика Самуэля Ганемана и Мелани, созданная в самом сердце Парижа, вскоре стал модной. Богатые люди города и, конечно, Европы в целом, охотно попробовали новую медицину… это были преимущественно члены французских и британских высших и профессиональных классов: дворяне, духовенство, офицеры, врачи… среди первых посетителей были британцы: лорд Элджин… леди Kиннерд представляли шотландскую аристократию… д-р Куин… барон Ротшильд… виконт Беньо… графиня Мюзар… лорд Капель… леди Белфаст и леди Драммонд, герцогиня Мелфордская… [Handley, 1997, pp. 20–22]

Роза Хобхаус в своей "Жизни Ганемана" рассказывает (стр. 247), как Ганеман пытался найти врача-гомеопата для графа Шрусбери в 1831 году. Врачами-гомеопатами графа были д-р Романи и д-р Рабата, оба из Италии. Ни одному из них не удалось надолго подружиться с английским климатом.

Таким образом, граф Шрусбери из Элтон Тауэрса, что в северном Стаффордшире, был одним из первых людей в Англии, получивших гомеопатическое лечение и имевших врача-гомеопата в 1820-х. Примеров аристократического покровительства гомеопатии так много, что было бы совершенно невозможно перечислить их все. Более того, такое перечисление мало что скажет читателю, поскольку не продемонстрирует, как аристократы были связаны с движением, не расскажет об их жизни или о том, как они впервые столкнулись с гомеопатией. Кроме того, поскольку они были многочисленны, такое исследование потребует отдельной диссертации, если провести его с должным усердием.

По этой причине я решил отразить лишь некоторые достаточно общие мнения об этом явлении. Информация об аристократах в гомеопатии происходит из двух основных источников. Во-первых, их имена в изобилии появляются в списках меценатов или в советах управляющих и комитетах, которые контролировали гомеопатические больницы и амбулатории. Как мы увидим, к 1880 году эти амбулатории стали многочисленными. Вторым источником информации о связи аристократов с гомеопатией являются некоторые упоминания в публикациях и письмах в гомеопатические журналы, такие, как "Heal Thyself" ("Исцели себя". — Прим. перев.), "Homeopathic World" ("Гомеопатический мир". — Прим. перев.) и "British Homeopathic Journal" ("Британский гомеопатический журнал". — Прим. перев.).

Как и с королевским покровительством продуктов и компаний, очевидно, что при упоминании имени члена королевской семьи или аристократа ваш продукт или услуга приобретают славу как обладатель высшего качества, которого им иначе не хватало, и это выделяет их на фоне остальных конкурентов. В этом отражается глубокое расслоение общества в Великобритании на протяжении последнего столетия и вплоть до Второй мировой войны.


Оригинал здесь

ГРАФЫ ШРУСБЕРИ

Этот род является одним из самых древних носителей титула графа в Англии. Кроме того, они были тесно связаны и скрещивались с Тальботами, Ингестерами и Четвиндами. Гилберт был 13-м графом и вторым сыном 10-го графа. Он умер в 1743 году. Титул затем был передан племяннику, Джорджу, который стал 14-м графом. Он умер, не оставив потомства, в 1787 году. Затем титул перешел к другому племяннику, Чарльзу, который стал 15-м графом и также умер, не оставив потомства, в 1827 году. Титул перешел к другому племяннику, Джону, который стал 16-м графом. Он умер в 1852 году. Это и был граф Шрусбери, который познакомился с Ганеманом и заинтересовался гомеопатией.

По-видимому, можно с уверенностью предположить, что графы Шрусбери, как и д-р Куин, столкнулись с гомеопатией в Неаполе в 1820-х гг. Они много путешествовали в этом районе по маршрутам Гранд тура, и поэтому можно предположить, что так они и познакомились с гомеопатией. Это был популярный медицинский подход среди британцев в Италии [см. Hobhouse, 1933, pp. 247–8]. Другим возможным способом знакомства могли быть слухи в аристократической среде. Некоторые "хорошие врачи" упоминались за столом, и слухи о них распространялись дальше. Я думаю, что это наиболее вероятный способ первоначального распространения гомеопатии среди британской аристократии.


Оригинал здесь

КОРОЛЕВСКАЯ СЕМЬЯ И ГОМЕОПАТИЯ

…Гомеопатия… имела клиентов из элиты, в том числе членов королевской семьи [Sharma, 1992, p. 185].

…Гомеопатия в середине девятнадцатого века имела поддержку высокопоставленных лиц… [Sharma, 1992, p. 183].

Британская королевская семья очень тесно связана с немецкой королевской семьей, в которой все использовали гомеопатию. Существует история об одном германском короле, который прибыл на коронацию королевы Виктории в 1837 году и заболел из-за злоупотреблений (несомненный cлучай Nux vomica). Вся свита должна была поспешить обратно на континент за гомеопатическим лечением. Вскоре после этого британская королевская семья стала приверженцем новой системы Ганемана.

Отец королевы Георг VI был убежденным неофитом гомеопатии как и его отец до него, так что это долгий путь. Сама королева Виктория не использовала гомеопатию вообще, хотя многие из ее родственников лечились гомеопатически. Сэр Джон Вир был врачом-гомеопатом у шести монархов: у короля Норвегии, короля Эдуарда VII, Георга V, Эдуарда VIII, Георга VI и королевы Елизаветы II [см. Anon, 1984, pp. 158–9].

Все европейские королевские семьи были родственниками друг другу и тесно связаны, и все очень хорошо относились к гомеопатии. Это относится к королевским семьям Бельгии, Нидерландов, Дании, Швеции, Норвегии, Австрии, Португалии, Испании, Греции, Германии, Англии и России.

Члены королевских семей по всей Европе были активно увлечены гомеопатией. Почему? Наиболее очевидной причиной было то, что она работала, и это было мягкое, безболезненное и безвредное лечение в сравнении с альтернативами того времени, такими как пиявки, сильные обезболивающие и изнуряющие слабительные.

Вторая причина — она просто вошла в моду. Здесь очень сложно оценить, подсчитать или проанализировать. Так, британская королевская семья получила гомеопатию главным образом через германскую королевскую семью, в которой обращались к гомеопатии все. Нынешняя британская королевская семья (династия Виндзоров) в значительной степени происходит из династии Саксен-Кобург-Готской в Саксонии, где все короли использовали гомеопатию с того времени, когда она впервые появилась в начале 1800-х гг., через Ганемана и его непосредственных учеников. Королева Виктория была замужем за германским принцем Альбертом, также из Саксен-Кобург-Готской династии. Бельгийская королевская семья происходит оттуда же, а наш д-р Куин был врачом принца Леопольда и принцессы Аделаиды до того, как принц стал королем бельгийцев.

Королевская семья Великобритании тесно переплелась в основном с российской и германской королевскими семьями, и в меньшей степени — с королевскими семьями Скандинавии, Испании, Португалии и Греции. Представители огромной семьи Виктории выходили замуж и женились на членах других королевских семей и еще более укрепляли прежние связи.

В чем состоит главное значение королевского покровительства гомеопатии? Это сложный вопрос, имеющий долгую историю. Например, гомеопатическая аптека Эйнсворта имеет патент королевского фармацевта от всех трех членов королевской семьи: королевы-матери, принца Уэльского и королевы. Это показывает, что в мире коммерции получить королевское покровительство — символ обладания высоким статусом. Как, например, королевские поставщики сахара "Тейт энд Лайл".

Члены королевской семьи, несомненно, осведомлены о том, как их интересы могут повлиять на общественное сознание, но в какой мере они об этом беспокоятся и культивируют этот интерес, трудно сказать определенно. Аптека Нельсона, одна из старейших гомеопатических аптек на фешенебельной Дьюк-стрит в Лондоне (существует с 1860 года), до примерно 1978 года всегда имела патент королевского фармацевта. Тем не менее она никогда не обладала тремя королевскими патентами, только патентом от королевы и/или принца Уэльского, но не всеми вместе. Джон Эйнсворт был их главным фармацевтом, а примерно в 1978 году была создана гомеопатическая аптека "Эйнсворт".

Если мы теперь посмотрим на то, почему королевским семьям понравилась гомеопатия, то сможем выделить различные причины. Члены королевской семьи могли увлечься гомеопатией, потому что она довольно туманна, довольно эксклюзивна, довольно специфична, "божественна" и конфиденциальна, как они, вероятно, думали о ней. Это также редкое, элитное лечение для немногих, зарезервированное для богатых людей и священнослужителей, традиционно так и было. Возможно, это потворствовало их высокомерию и тщеславию, так как подчеркивалось, что гомеопатия — мягкая, тонкая, изысканная и вечная, каковые качества, вероятно, они приписывали и себе. Такими, возможно, были основные причины. Я бы выделил эксклюзивность и редкость, виталистическую и божественную природу гомеопатии как особенно важные причины в этом списке.

Другой темой является то, что гомеопатия, по существу, органическая, и соединена с жизнью живыми формами, растениями и насекомыми, которые для королевской семьи, привязанной к сельской идиллии, часто были и остаются еще одним резонансным аккордом между ними и гомеопатией.

Гомеопатия очень скоро стала традиционной среди аристократов и королевских семей, а они ничего не любят так, как свои традиции. Что делали их отцы и матери, то же делают они. Эта тема рабского следования традиции глубоко типична для их подхода к жизни в целом. Поэтому как только что-то "попало в их вены" как чертовски хорошая вещь, они стремятся сохранить ее и изливают на нее удивительную преданность и верность. Я подозреваю, что в больничных изоляторах в частных школах Великобритании используют Arnica и Calendula по той же самой причине: это традиция аристократов.

Гомеопатия также потворствовала королевской и аристократической брезгливости и ужасу перед пиявками и слабительными, а в то время только у них были деньги, чтобы "попробовать что-то другое". Неудивительно, мы бы тоже содрогнулись, я думаю.

Также верно, что члены королевской семьи — христиане, что могло иметь тонкую связь с гомеопатией. Конечно, гомеопатия была очень популярна среди священнослужителей, особенно в прошлом веке. Большинство, если не все гомеопатические амбулатории (для бедных) возглавляли советы управляющих, состоящие в основном из священнослужителей и банкиров, и нескольких титулованных особ и мелких аристократов. Это явление было повсеместным. А в Великобритании на пике гомеопатии в 1860–70 годах действовало более 70 гомеопатических амбулаторий.

Существуют четкие и повторяющиеся связи между королевскими семьями Бельгии, Голландии, Австрии, Румынии, Испании, Португалии, Дании, Норвегии, Югославии, Швеции, России, Англии, Греции и Германии. Можно указать на многие прекрасные примеры этих взаимосвязей, особенно относящихся к большой семье королевы Виктории.

Распространение гомеопатии в начальном периоде в значительной степени стало возможным только благодаря богатым покровителям. Куин сам был сыном герцогини Девонширской (около 1765—1824) и, таким образом, был аристократом. Когда он начал практиковать гомеопатию в Лондоне, он лечил преимущественно людей своего класса, других представителей знати. В то время бедные люди не могли позволить себе лечение у врачей, и когда возникала необходимость в лечении, пользовались услугами травников-любителей и аптекарей.

Как и в континентальной Европе, гомеопатия вскоре привлекла много последователей в высших классах, в том числе в королевских семьях, и многие из них превратились в энергичных богатых верных покровителей появляющихся гомеопатических госпиталей и амбулаторий. Это значительно облегчило проникновение новой терапии в Великобританию, обеспечив первой лоск легитимности и даже сделав ее модной. Можно процитировать несколько примеров, подтверждающих это явление:

Ганеман в конце концов обосновался в Париже… он приобрел большую и часто светскую клиентуру и привлек внимание значительного числа врачей в Европе и Америке… [Porter, 1998, p. 391]

Практика Самуэля Ганемана и Мелани, созданная в самом сердце Парижа, вскоре стал модной. Богатые люди города и, конечно, Европы в целом, охотно попробовали новую медицину… это были преимущественно члены французских и британских высших и профессиональных классов: дворяне, духовенство, офицеры, врачи… среди первых посетителей были британцы: лорд Элджин… леди Kиннерд представляли шотландскую аристократию… д-р Куин… барон Ротшильд… виконт Беньо… графиня Мюзар… лорд Капель… леди Белфаст и леди Драммонд, герцогиня Мелфордская… [Handley, 1997, pp. 20–22]

Гомеопатия приобрела особый успех среди более богатых и образованных классов в Соединенных Штатах, в отличие от других нетрадиционных систем… [Blake, p. 85]

Гомеопатия… обращалась прежде всего к тем лицам из городского среднего и высшего класса, которые искали альтернативу обычной медицине… гомеопатия стала очень модной среди европейской знати и высших классов, чьи вкусы часто копировали богатые американцы [Rothstein, р. 160].

Гомеопатия быстро стала чрезвычайно популярной среди богатых во многих населенных пунктах по всей стране… [Rothstein, p. 234]

Сэр Генри Тайлер (1827—1908) был одним из таких богатых покровителей. Он лично пожертвовал огромные суммы денег для расширения Лондонского гомеопатического госпиталя, а его дочь Маргарет (1857—1943) стала влиятельным врачом-гомеопатом в Лондоне.

Когда ее отец, покойный сэр Генри Тайлер, построил крыло Тайлера в Лондонском гомеопатическом госпитале, он сказал ей: "Я сделал свою часть: теперь ты должна сделать свою" [John Weir, 1943].

Среди других покровителей были Ее Королевское Высочество принцесса Аделаида, герцогиня Теккская (около 1880—1940) и лорд-мэр Лондона сэр Джордж Уайетт Траскотт (около 1860—1940). На рубеже веков существовали десятки таких богатых покровителей гомеопатии по всей Британии. Она распространялась среди господствующих классов со скоростью пожара. Неудивительно, что ее стали называть "терапией богачей". Другие примеры богатых покровителей: герцогиня Гамильтонская и Брэндонская (около 1865—1940), лорд Коудор (1870—1914), лорд Роберт Гросвенор (1801—1893), граф Вим (1857—1937) и граф Донамор (1875—1944).

Всегда было много членов королевских семей, аристократов, представителей духовенства и военных, баронетов и богатых титулованных лиц, занимающихся гомеопатией или ее поддерживающих. Причины этого комплексные.


Оригинал здесь

ПРИМЕРЫ АРИСТОКРАТИЧЕСКОГО ПОКРОВИТЕЛЬСТВА ГОМЕОПАТИИ

[Аристократы]… получали образование в государственных школах, а иногда и в Оксфорде… имели благородное происхождение и не должны были зарабатывать себе на жизнь… составляли общество в графстве, а в Лондоне были основой высшего общества… были очень чувствительны к вопросам чести, превосходства в общественном положении и к протоколу… и они принимали, неявно и абсолютно, неравенство и иерархическую структуру общества, в котором бесспорно занимали главенствующее положение [Cannadine, 1996, p. 13].

Весьма сомнительно, что гомеопаты имели легкий доступ к аристократическому слою общества и использовали его или злоупотребляли им активней обычных врачей. В то время аристократические связи действовали как удобное средство распространения полезной информации, аналогичное нынешним визитным карточкам и адресам электронной почты. Что еще важнее, аристократические связи работали подобно клубу бывших одноклассников или эксклюзивному закрытому предприятию, куда принимают членов только одного профсоюза.

Факт, что гомеопатия так долго пользовалась общеевропейским покровительством королевской семьи и аристократов, делал ее модной и умной и должен был, конечно, вызывать глубокое раздражение у обычных врачей [Nicholls, 1988, pp. 114–116, 135]. Ниже приведен типичный пример, как видные врачи систематически демонизировали гомеопатию в образе еще одного вида шарлатанства [см. Nicholls, 1988, pp. 133–50, 203, 205–6]:

Принцип бесконечно малых доз… [это] оскорбление человеческого разума [Forbes, 1846, р. 17; цитируется по Nicholls, 1988, р. 121; сэр Джон Форбс (1787—1861) был врачом в семействе королевы Виктории с 1840 года (CDNB, p. 1041)].

Самих гомеопатов нельзя упрекнуть за то, что высшие классы предпочли мягкую и безвредную систему Ганемана распространенному варварскому злоупотреблению кровопусканиями, пиявками, рвотными и слабительными:

Знаменитый Бювар, врач Людовика XIII, назначил своему королевскому пациенту сорок семь кровопусканий, двести пятнадцать рвотных средств или слабительных и триста двенадцать клизм за год!.. За год в больницах Парижа использовалось более шести миллионов пиявок и проливалось более двухсот тысяч фунтов крови. Смертность была ужасной [Close, 1924, 28–9]. Такая ятрогенная угроза здоровью членов королевской семьи и аристократов воспринималась, конечно, очень серьезно; впрочем, и страх перед ней был основной причиной того, что аристократы, люди богатые, властные, высокого положения, держащие в своих руках контроль над собственной жизнью, приняли решение покровительствовать гомеопатии — медицинской системе, которая не была столь явно разрушительной, как обычная медицинская система. Отсюда, возможно, ее популярность и быстрое распространение.

Подобное покровительство высших классов наблюдалось также во многих странах в отношении водолечения. Дарвин использовал водолечение, а его старый друг д-р Джеймс Галли (1808—1883) содержал процветающую водолечебницу в Молверне [см. Desmond & Moore, 1990, pp. 364, 392; CDNB, p. 1258]. Такое же отношение проявилось в Германии [см. Rees: Cooter, p. 29; Jütte: Jütte, Risse & Woodward, 1998].

Лири говорит о д-ре Куине:

…Благодаря своим связям, он быстро утвердился в глазах известных и богатых людей. Куин лечил герцогов Эдинбурга и Бофорта и стал домашним врачом герцогини Кембриджской [Leary et al, 1998, 253].

Герцог, о котором шла речь, Генри Чарльз, 8-й герцог Бофорта, 1824—1899 [Burke's, 1940, p. 260]. То, что аристократическое покровительство гомеопатии в Великобритании продолжалось достаточно долго, до 1940-х годов и далее, можно легко подтвердить. В гомеопатических медицинских справочниках имеются списки покровителей амбулаторий и больниц. Они читаются как отрывки из Берка или Дебретта (авторы книг об английских пэрах. — Прим. перев.) [Nicholls 1998, pp. 6–7].

Вот несколько примеров: герцоги Бофорта, герцоги Кембриджские, маркизы Энглси, граф Эссекс, лорд Грей из Грея, виконт Молден, граф Донамор, лорд Эрнле, граф Кинтор, граф Киннерд, герцогиня Гамильтонская и Брэндонская, граф Уимз и Марч, лорды Пейдж, герцоги Сазерленд, графы Дадли, лорд Леконфилд, граф Уилтон, граф Альбермарле, виконт Сидней, леди Радсток, герцогиня Теккская, герцог Нортумберленд, граф Скарборо, граф Дизарт, маркиза Эксетер, графиня Волдегрейв, графиня Кроуфорд и Балкарес, лорд Хедли, граф Плимут, лорд Калторп, графы Шрусбери, лорд Хордер, лорд Гейнфорд, лорд Монихан, лорд Амптхилл, лорд Хоум, виконт Элибенк, графы Личфилд. И к этому списку можно добавить многочисленных рыцарей, баронов, армейских офицеров и священнослужителей. [Эти данные извлечены из Homeopathic Medical Directories за 1867, 1874, 1895, 1909, 1931, см. также Nicholls, 1988, 1998, London Homeopathic Hospital, Sixty Five Years Work: A History of the London Homeopathic Hospital, London, 1915; о графе Шрусбери см. также Hobhouse, 1933, p. 247; о лорде Данморе см. некролог в Health Through Homeopathy, BHA, 7:11, Nov. 1948, p. 250, а также некролог в Daily Telegraph, London, 19 Oct. 1948; о лордах Эрнли, Гейнфорде и Амптхилле, см. также о виконте Элибенке Heal Thyself, 1935; о лорде Хоуме см. Heal Thyself, 1931–2; о Пейджах см. Heal Thyself, 1938; о лорде Хордере — Heal Thyself, 1937, о герцогине Гамильтонской и Брэндонской см. Heal Thyself, 1932, 1933 и 1938].

Ранкин в Cooter, 1988 также упоминает маркизов Энглси [р. 47], герцогов Девонширских [p. 31–2], маркиза Вестминстера [р. 47, 59], лорда Пейджа [р. 47] и графа Альбермарле [рp. 47, 59].

Покровительство гомеопатии продолжается от короля Эдуарда VII через его сына короля Георга V (1865—1936), его сыновей Эдуарда VIII (1894—1972) и Георга VI (1895—1952) [Cook, 1981, р. 144] и до нынешней королевской семьи. Королева-мать продолжает свою работу в качестве покровителя ВНА [см. BHA, Birthday Greetings to our Patron, HRH Queen Mother, Homeopathy 40:4, July 1990, p. 97 и BHA, The Physicians Royal, Homeopathy 40:4, July 1990, p. 98], в то время как гомеопатическая аптека Эйнсворта в Лондоне на Нью-Кавендиш-стрит обладает тремя королевскими патентами как королевский фармацевт, то есть является поставщиком лекарств для принца Чарльза, королевы-матери и королевы [Ainsworth's Pharmacy Advertisement, The Homeopath 71, October 1998, UK, 45].

И еще: "Основными сторонниками госпиталя [гомеопатического], до смерти королевы в 1878 году были аристократы" [Leary, et al., 1998, p. 254; см. также Pickstone, John, V., 1992, pp. 165–89].

Я думаю, из приведенных выше материалов видно, что социальные сети уже тогда были достаточно сложными и активными, и именно через них "делались дела". И, как разъяснил Каннадин, именно на аристократах лежала ответственность в то время. Они общались и создавали семьи всегда исключительно с представителями своего класса. Вследствие этого их семьи скрещивались и переплетались, служа при этом основой для передачи информации и взаимно полезных советов.

Так устанавливались контакты и передавались рекомендации. Эта социальная сеть, несомненно, служила отличным средством общения в мире, в котором время текло гораздо медленней, чем ныне.

Его Cветлость, которому исполнилось 96 в последний день рождения, написал своей рукой под датой 12 марта 1914: "Я желаю всяческих успехов гомеопатии, которая в значительной мере ответственна за мое благополучие. Когда мне исполнилось 90 лет, меня попросили объяснить, чем я объясняю свое благополучие в этот поздний период жизни. Тогда я ответил: "Происхождением и умеренностью". Я должен был добавить: "И ГОМЕОПАТИЕЙ", которая лечила меня с 20 лет. [The Right Hon. The Earl of Wemyss and March, President of the London Homoeopathic Hospital, процитировано в History of The Homeopathic Hospital, 1914].

Связь между гомеопатией и высшим классом несомненна. Аристократ д-р Куин идеально подходил для утверждения и популяризации гомеопатии на самом высоком уровне английского общества. Однажды установленная, эта связь щедро и неоднократно годы спустя окупалась для гомеопатии в целом. Гомеопаты, вероятно, влияли на развитие и использование аристократической социальной сети не больше, чем кто-либо другой в то время. Но не использовать такую сеть, независимо от своих занятий, было бы профессиональным суицидом.

Мы также видели, как упадок гомеопатии в период с 1880 по 1940 годы мог быть очень тесно связан с уменьшением богатства и власти аристократов, которые в значительной степени составляли ее клиентскую базу. Логично задаться вопросом, почему эти титулованные особы покровительствовали гомеопатическим госпиталям и амбулаториям. Ответов может быть несколько. Во-первых, они, вероятно, делали это из чувства долга, как покровительствовали и многим другим учреждениям. Во-вторых, они могли делать это также потому что сами были так или иначе заинтересованы в гомеопатии, или их семьи в какой-то момент были каким-то образом связаны с гомеопатией. Таким образом, должен был существовать элемент выбора с их стороны, и должна была существовать некоторая связь с гомеопатией. Отсюда можно сделать вывод только о том, что они покровительствовали гомеопатии, потому что хотели ей покровительствовать, и они поддержали ее.

Этот вывод также подтверждается известными фактами из жизни покровителей королевских кровей, например, герцога Глостерского, принцессы Анны и королевы, а также всех тех, кто постоянно использовал гомеопатию. Это же безусловно можно сказать о семействах Тейт и Уиллс, которые дали деньги и построили Ливерпульский и Бристольский гомеопатические госпитали. К ним можно добавить также Кадбери и Роунтрис из Бирмингема и Йорка соответственно. Таким образом, представляется справедливым сделать вывод, что ВСЕ эти титулованные семьи использовали или поддерживали гомеопатию. Остается без ответа вопрос, многие ли из них поддерживают и используют гомеопатию до сих пор.

Имеется еще один вопрос в этой связи, о количестве времени и денег, которыми располагали богатые люди, по сравнению с людьми из низшего класса. Рабочие люди не могли позволить себе иметь врачей и потратить час или больше на разговоры о своих симптомах, как не могли позволить себе и часто посещать гомеопата. У аристократов же были и время, и деньги. И врачи-гомеопаты с престижных Уимпол-стрит и Харли-стрит не только брали высокие гонорары и имели отличные заработки, но также выбирали себе клиентов. Длительные приемы, за которые дорого заплачено, были для богатых, вероятно, так же привлекательны, как дорогие автомобили и ювелирные украшения, поскольку поддерживали ощущение исключительности и льстили самолюбию. Есть элемент снобизма, превосходства и элитарности, который мог сделать гомеопатию привлекательной для высших классов. Это происходило почти повсюду:

Гомеопатия была особенно успешной среди более богатых и образованных классов в Соединенных Штатах, в отличие от других нетрадиционных систем… [Blake, p. 85]

Гомеопатия… притягивала в первую очередь тех представителей городских средних и высших классов, которые искали альтернативу обычной медицине… гомеопатия была очень модной среди европейской знати и высшего класса, чьи вкусы часто копировали богатые американцы [Rothstein, p. 160].

Гомеопатия быстро стала чрезвычайно популярной среди богатых во многих общинах по всей стране… [Rothstein, p. 234]

Наконец, хорошо известно, что аристократы стремятся создавать семьи с людьми своего круга. C помощью социальных контактов такие связи устанавливаются и переустанавливаются, появляются друзья семьи и близкие родственники. Каким образом могло что-то распространиться лучше или легче, чем через такие человеческие связи?


Оригинал здесь

АМБУЛАТОРИИ

Одновременно с появлением и развитием гомеопатии в Великобритании, после 1830-х годов появились аптекари, амбулатории, издатели и общества. Они стали важными элементами движения в целом. Нередко гомеопатам было трудно найти издателя, который согласился бы печатать их "неортодоксальные" работы. Если издатель не напечатает то, что вы должны сказать, а аптекари не запасут "инструменты" вашего ремесла, как вас услышат, кто обратится за консультацией, каким образом вы станете известны общественности? Такие проблемы возникали всюду, где появлялась гомеопатия.

Существует значительный потенциал для дальнейших исследований в этой области, особенно того, что касается изучения "копеечных травяных магазинов" (penny herbal stores), существовавших во многих городах и поселках по всей Британии (особенно на севере) в 1860—1940 годах, а во многих городах даже до 1960-х. Например, до сих пор в Великобритании не проводились исследования о владельцах гомеопатических аптек и издателях. Также было бы интересно узнать, какова была связь гомеопатического движения, особенно продажа гомеопатических лекарств и аптечек первой помощи, с этими "травяными магазинами". Наконец, было бы интересно собрать исторические свидетельства о приготовлении лекарств как из трав, так и гомеопатических. Таких магазинов было много всей Великобритании в 1900 году, но большинство из них закрылись в 1950-е годы [см., например, Anon, 1963, Cope, 1969, Hartston, 1963, Rosenberg, 1959].


Оригинал здесь

КРАТКАЯ ИСТОРИЯ БРИТАНСКИХ АМБУЛАТОРИЙ

Амбулатории были очень распространены в прошлом веке, хотя самая первая была основана в XVIII веке. Вероятно, первой была амбулатория в Ланкастере, открытая в 1730 году. Амбулатории часто называли общественными амбулаториями или экономными амбулаториями, что отражает их предназначение обслуживать преимущественно бедных больных.

Амбулаториями часто называли место, где отпускались лекарства, особенно для бедных и особенно бесплатно. Амбулатории обычно финансировались из благотворительных фондов, состоящих из местных сановников, и управлялись комитетом, состоящим из них же. У этих учреждений было двойное назначение: главным образом обеспечение хранения, приготовления и отпуска лекарств, но, кроме того, предоставление (как правило бесплатное) лечения. Таким образом, амбулатории очень часто нанимали и фармацевта, и врача. В большинстве случаев также имелись медсестра для обслуживания пациентов и несколько коек, хотя амбулатории обычно были открыты неполный рабочий день, в определенное время и в определенные дни недели. Эта информация также фигурировала на вывеске на стене снаружи и в рекламных объявлениях. Во многих амбулаториях обрабатывались раны, удалялись зубы и проводились малые операции, особенно ушные и глазные [см. Medical Directories, которые подробнее освещают эту информацию]. Многие амбулатории специализировались на определенных типах лечения. Например, глазные и ушные амбулатории (Шрусбери и Бристольская глазная, Королевская ушная, Лондонская и Дублинская глазная и ушная и др.), амбулатории для лечения кожных болезней (например, Западная кожная, Лондонская кожная, амбулатория в Глазго) и амбулатории для женщин и детей (например, Манчестерская детская, Челтнемская женская и детская).

В определенном смысле поэтому многие амбулатории были естественными предшественницами больниц и лазаретов, которые появились вслед за ними и которые в настоящее время так привычны в современном здравоохранении. В самом деле, как мы увидим, многие амбулатории были преобразованы в течение первой половины этого столетия в коттеджные больницы.

Амбулатории были наиболее распространены в английской провинции и в Лондоне, в меньшей степени в Шотландии и Уэльсе, и очень мало их было в Ирландии. В большинстве английских городов и поселков к 1860-м гг. имелись свои амбулатории, и во многих имелись также госпитали и лазареты. В большинстве случаев амбулатории превратились в госпитали.


Оригинал здесь

ЧИСЛЕННЫЕ ДАННЫЕ

Используя данные, содержащиеся в Medical Directory за 1863 год, можно представить полную картину создания амбулаторий и пика этого явления. Добавляя к этому данные из более поздних Medical Directory, можно расширить эту картину, чтобы тенденция постепенного спада была видна яснее. Хотя с точки зрения подъема, пика и спада наблюдаются незначительные различия между различными регионами Великобритании, можно представить похожую общую картину: пик был достигнут в период 1830—60 годов, после чего было создано лишь несколько новых амбулаторий. В таблице представлено число амбулаторий, созданных в каждом году (эти данные собраны из различных Medical Directory за 1863—1948).

ОБЩЕСТВЕННЫЕ АМБУЛАТОРИИ (АЛЛОПАТИЧЕСКИЕ)

Год
Число
Год
Число
1730
2
1830
125
1740
2
1840
148
1750
4
1850
153
1760
7
1860
165
1770
10
1870
170
1780
25
1880
175
1790
35
1890
176
1800
48
1941
102
1810
71
1948
80
1820
94

Из этих данных очевидно, что произошел переход от амбулаторий к больницам: процесс, который ускорялся в первые пятьдесят лет этого века и в основном после 1880–90 годов. Переход был довольно медленным, и слово "амбулатория" появлялось еще до 1960-х годов. Неясно, однако, какой цели в действительности служило включение этого слова в название больницы, кроме обращения к романтическим ностальгическим воспоминаниям общественности. Создание амбулаторий, похоже, ускорилось после принятия в 1815 году Аптекарского закона. Предположительно это означает, что улучшение статуса аптекарей вдохновило их создавать амбулатории или принимать участие в работе этих учреждений.


Оригинал здесь

ГОМЕОПАТИЧЕСКИЕ АМБУЛАТОРИИ

Многочисленные гомеопатические амбулатории, появлявшиеся по всей стране, создавались по образцу аллопатических. Так, они были маленькими, там работали врач/хирург и аптекарь, и ими руководили комитеты из местных сановников. Гомеопатические амбулатории служили также важным плацдармом для пропаганды гомеопатии и для поддержания ее в сознании общественности как медицинской специализации или возможного варианта медицинского лечения. В 1848 году еще не существовало ни одной гомеопатической амбулатории, и Розенштейн перечисляет только 51 врача-гомеопата; в 1860 году существовало лишь несколько госпиталей и лишь 200 или около того врачей-гомеопатов. Как видно, количество амбулаторий достигло своего пика в 1870-х годах, а затем очень быстро снизилось в начале нашего века.

ГОМЕПАТИЧЕСКИЕ АМБУЛАТОРИИ

Год
Число
Год
Число
1840
0
1880
45
1857
33
1895
39
1868
70
1900
35
1870
80
1909
34
1874
117
1880
175
1876
120
1930
25

Число гомеопатических аптек достигло пика в 1876 году — тогда их было 120.

[Источник: UK Medical Directories 1863, 1913, 1941, 1948; Homeopathic Medical Directories, 1867, 1874, 1895, 1909, Nicholls, 1988; Homeopathic World, 1932]

Развитие гомеопатических амбулаторий и больниц, вероятно, характеризует степень организации и укрепление позиций британской гомеопатии после примерно 1860 года. Можно с уверенностью утверждать, что к тому времени гомеопатия утвердилась во многих городах и населенных пунктах как новая черта жизни XIX века. Очевидно, что существует много возможностей для дальнейших исследований в обеих рассмотренных выше областях: аристократия и амбулатории. Я представил здесь небольшое количество из огромной массы доступных материалов. Было бы интересно установить пути и связи, существовавшие между различными семьями, и как распространялись сведения об использовании ими гомеопатии. Было бы также интересно собрать больше данных об отдельных гомеопатических амбулаториях и составить их иллюстрированную историю.


Оригинал здесь

ОБСУЖДЕНИЕ

В первые годы движения гомеопатически лечились в основном богатые и властные. Как только стало ясно, что гомеопатия не представляет серьезной угрозы для обычной медицины, примерно после 1860 года, она стала восприниматься как полуузаконенный медицинский подход, содержащий глубокое, но неискоренимое противоречие между внутренней ортодоксальностью — гомеопаты являлись "квалифицированными медицинскими специалистами" — и тем фактом, что она практикуется как еретическая система терапии, которую отклонила господствующая медицина, считающая гомеопатию извращением. Ко второй половине XIX в. стало ясно, что гомеопатия достигла своего пика и занимает удобную, хотя и незначительную нишу в медицинском мире. Как мы видели, гомеопатия постоянно находилась под покровительством королевской семьи, высшего света, священнослужителей и аристократов, которые и в самом деле были ее главными приверженцами по всей Европе.

В 1850—1890 годах гомеопатия также оказала довольно большое преобразующее воздействие на обычную медицину, подтолкнув последнюю уменьшить дозы и перейти к использованию менее сложных лекарств и вынудив ее пересмотреть использование наиболее варварских методов героической практики, таких как кровопускания, каломель и рвотные средства. Хотя эти методы и без того не были популярны у общественности, неоднократные напоминания медицинских сектантов об их вреде (не говоря уже об их сомнительной терапевтической эффективности) должны были постепенно размыть их популярность и заставить официальных врачей почувствовать необходимость перемен. Именно это в конечном счете привело к концу века к переходу от рискованных практик к менее вредным терапевтическим методам. Гомеопатия не несет ответственность за все это, но, конечно, она способствовала процессу.

Значительный идеологический ущерб был также нанесен аллопатии в 1850-х в результате предпринятой ею критики эффективности гомеопатии, в которой аллопаты ссылались на "упование на природу" и "самоограниченные болезни". Это означало, что признавая возможность самоизлечения от болезни, они не только объясняли "эффективность" малых доз гомеопатии, но подрывали и любые свои обоснования рискованной практики официальной медицины. Значительные идеологические затруднения в официальной медицине заставили ее пересмотреть свою философию и методы.

Ранняя британская гомеопатия РАННЯЯ БРИТАНСКАЯ ГОМЕОПАТИЯ   Оглавление диссертации Питера Морреля ОГЛАВЛЕНИЕ   БРИТАНСКАЯ ГОМЕОПАТИЯ В КОНЦЕ XIX ВЕКА История британской гомеопатии