"Будущее принадлежит тем народам, которые более всего устойчивы физически, следовательно, и способны более всего к физической службе", — подтверждает прусский министр граф Посадовский. Бесспорно, что лучший способ лечения при равных прочих условиях дает и лучшие результаты в отношении процента смертности, работоспособности выздоровевшего, его налогоспособности и производительности денежных затрат на медицину.

Основная задача медицины — излечивать больных лучше и скорее, не нанося им вреда. История официальной медицины с древнейших времен с поразительной ясностью указывает на отсутствие в медицине разумного и неизменного принципа лечения: этот принцип, подчиняясь разным теориям и фантастическим гипотезам, постоянно меняется, принимая то или иное господствующее модное направление, в зависимости от которого находится здоровье народа, а следовательно и благо государства. Очевидно, будущее принадлежит тем народам, правительства которых окажутся на высоте своего положения и прежде других независимо, добросовестно и беспристрастно примут официально наилучший способ лечения.

Медицинские школы, старая аллопатическая и новая гомеопатическая, как лично заинтересованные, обязаны представить беспристрастные научно обоснованные доказательства в пользу того или другого способа лечения; решение же вопроса принадлежит не Медицинскому совету, а исключительно правительству.

Холерную эпидемию 1892 г. надеялись локализировать санитарными мероприятиями, но она разлилась по огромному пространству империи, похитив более 300 000 жертв, не считая многочисленных осложнений с их смертельными исходами. Никакая война не потребует стольких жертв. На антихолерном съезде 16 декабря 1892 г. в С.-Петербурге и в 1905 г. в Москве старая школа признала все свое бессилие в борьбе с холерой и даже бесполезность трат на предварительные санитарные мероприятия. В эпидемию 1904 г. в Ереванской губернии по отчетам врачей % смертности достигал 84%, а по словам достоверных свидетелей, с осложнениями и все 100%. А между тем еще в эпидемию 1830–31 гг. в "Журнале Министерства внутренних дел" официально было заявлено специальной медицинской комиссией о необычайном yсnеxе гомеопатических средств в борьбе с холерой, причем замечено, что при "употреблении гомеопатического лечения при первых припадках болезни, как-то: боли в голове или под ложечкой, в желудке, ни один из больных не умирал". Замечено было также, что "после гомеопатического лечения в короткое время крепость и здоровье возвращались, тогда как после других средств слабость продолжалась месяцами и часто превращалась в другую болезнь".

По официальным сведениям Австрии, из 457 536 больных, лечившихся у аллопатов, выздоровело 184 014 и умерло 273 492; у гомеопатов из 14 014 выздоровело 12 743 и умерло 1 266. В Bене особенно превосходство гомеопатии было так ясно, что "правительство принуждено было отменить закон, запрещавший практику гомеопатии в Австрии".

"Poccия" (28 февраля 1907 г.) сообщает замечательно аналогичные данные "о заболевании чумой за время с 9-го декабря 1906 г. по 2 февраля 1907 г." в следующем виде:

С 9-го декабря по 15 декабря 1906 г. заболело 8 859 человек, умерло 6 934; с 16 по 22 декабря заболело 6 846, умерло 5 196. О движении чумы с 23 декабря по 5 января 1907 года сведений нет; с 6-го по 12-е января 1907 г. заболело 12 945, умерло 10 343; с 13-го по 19-е января заболело 14 449, умерло 11 975; с 20-го по 26-е января заболело 19 452, умерло 15 559; с 27-го по 2-е февраля заболело 20 262, умерло 16 601. Из отдельных местностей Индии наиболее пораженными чумной эпидемией являются Пенджаб, соединенные провинции, Бомбейское и Бенгальское президентства. В Египте с 21 декабря 1907 года по 21 сего февраля заболело чумой 164 человека, из них умерло 125 человек. В течение всего 1906 г. в Египте был зарегистрирован 631 случай заболеваний чумой, из них 475 случаев окончившихся смертью. В Малой Азии в городе Смирне 29-го декабря 1906 г. зарегистрирован 1 случай смерти от чумы. В Аравии в городе Джедде с 27-го декабря 1906 г. по 8-е сего февраля обнаружено среди туземного населения 70 случаев смерти от чумы. В Манчжурии в городе Инкоу в течение января заболел чумой 71 человек, единичные случаи наблюдались также и в городах Кайджоу и Синюшене. На острове Формозе с 5-го по 25 февраля заболело чумой 154 человека.

Прививочники, вернее прививкоманы, ухитряются и по поводу чумного заболевания д-ра Падлевского свалить с больной головы на здоровую. Падлевский, оказывается, "является жертвой привязанности к своему покойному другу — врачу М. Ф. Шрейберу. Падлевский склонил своего покойного друга отдаться этой плодотворной (?!!), но крайне опасной отрасли врачебной науки. Из Инкоу А.В. Падлевский привез с собою культуры манджурской чумы, не имевшейся ранее в Кронштадте. Здесь он присутствовал при болезни и смерти В. И. Выжниковича-Турчиновича" ("Биржевые ведомости").

Кажется, ясно: не привози д-р Падлевский "плодотворной" чумы в Кронштадт, и друзья Падлевского были бы живы, и сам Падлевский не заболел бы, но у людей искусных из черного делать белое и обратно из белого черное оказывается, что виноват не сам Падлевский, привезший столь "плодотворную" чуму, что в короткое время погибли в страшных мучениях два врача, и не Медицинский совет, допустивший без малейшего к тому основания подобную опасную игру в якобы научные жмурки, а привязанность к другу. Ведь еще недавно, когда нашей армии так широко прививали всякую мерзкую гниль, "Военно-медицинский Ученый комитет не признал возможным рекомендовать противохолерные прививки, так как поныне в науке еще твердо не установлена польза прививок противохолерных токсинов с предохранительной целью, как и дизентерийных и брюшнотифозных" ("Русский врач"). Благоразумно было бы к этому добавить: и вообще каких бы то ни было прививок. Славны бубны за горами! Мы давно уже прокричали г. Хавкину ура за его необычайно успешные античумные прививки в Индии, но увы, и в Индии, и в Египте, несмотря на все усилия прививкоманов, процент смертности, как это мы видим из официальных цифр, прямо ужасающий. И кто поручится, что без усердия прививочников они были бы несравненно меньшими, как и процент смертности в холере без усердия врачей очевидно был бы несравненно меньшим. Нельзя же в самом деле больного, организм которого напрягает все свои усилия для борьбы с болезнетворными началами, усердно пичкать всевозможными ядами, губительными и для здорового организма, пичкать в надежде чем-нибудь да доконать "распроклятую" холеру. Действуя не наобум, как действуют заправскиe знахари, а на основании строго научного метода, Ганеман, в глаза не видев холерного больного, по одному описанию признаков болезни указал целый ряд специфических лекарств излечивающих, а потому и предупреждающих, заболевание холерой. Известно, что в эпидемии 1892 г. в лечебнице гр. Н. П. Игнатьева в его имении в Бердичевском уезде, где лечил врач-гомеопат Муравов, из 36 больных холерой вылечилось 35 и умерла только одна женщина, страдавшая в то же время родильной горячкой. Семейство гр. Н. П. Игнатьева принимало ближайшее участие в заболевших и отчет об этом блестящем лечении холеры неоднократно печатался в докладах и отчетах Kиевского общества последователей гомеопатии. Весь секрет необычайного успеха, в одном случае даже молниеносной холеры у кузнеца, заключался в немедленной помощи заболевшему. Официальное наблюдение в эпидемию 1830–1831 гг. в данном случае вполне подтвердилось. Но прошло с лишком 70 лет, и Медицинский совет не только не воспользовался этим наблюдением, но делал все, чтобы подорвать доверие к гомеопатии в медицинских учреждениях, обществе и правительстве. Этот страх перед гомеопатией обошелся империи не в один миллион излишне загубленных жизней, не в один миллиард кровных рублей своеобразно изъятых (экспроприированных) из народного сундука под флагом "науки". Желательно знать, во сколько обошлось народу одно известие о последней эпидемии, если одна только С.-Петербургская губернская земская управа израсходовала без всякой пользы на одни предварительные меры 50 тыс. рублей?!..

18-го июля 1902 г. Христолюбивое общество, доставив губернской земской управе несколько соответствующих брошюр, ходатайствовало перед управой об организации в губернии народной самопомощи. Управа отношением от 25-го июля 1902 г. за № 2323 сообщила Обществу, что возбудить вопрос по этому поводу было бы целесообразнее "при условии сообщения уездным управам вместе с тем и тех брошюр, которые приложены к отношению, почему губернская земская управа покорнейше просит доставить ей по восьми экземпляров этих брошюр для рассылки их в уездные управы".

Брошюры были доставлены, но допущены ли они к обсуждению в собрании, вот вопрос? Само собой разумеется, что самопомощь в болезнях — острый нож для врачей, но нельзя забывать, что не народ для врачей, а врачи для народа, а в утешение врачам можно сказать, что самопомощь необходима неимущему классу людей, а люди состоятельные всегда будут к услугам врачей. В самопомощи в первый момент заболевания нуждаются люди, медицинская помощь которым в это время совершенно недоступна, а таких людей из 140 миллионов по меньшей мере 135 миллионов, и отказывать им в этой самопомощи не значит ли сознательно совершать величайшее из преступлений?..

Если холера, желтая лихорадка, дифтерит, скарлатина и другие тяжкие болезни лечатся гомеопатией с редким успехом, то неудивительно, что благодаря закону подобия и чума может лечиться гомеопатией с успехом несравненно бо́льшим, чем она лечится прививками. До сих пор прививки эти были успешны только на бумаге, а на практике они дают огромный процент смертности.

Можно сказать с уверенностью, что пользуй д-ра Шрейбера гомеопат, Шрейбер остался бы в живых, так как в легочной форме чумы фосфор 6 оказал бы могущественное влияние на благоприятный исход болезни, и организм справился бы с болезнью, как он нередко справляется без всякого лечения и погибает именно вопреки этому лечению. В бубонной форме арсеник, ляхезис, буфо, меркурий достаточно гомеопатичны, а следовательно и специфичны к этой гомеопатам мало еще знакомой в практическом отношении болезни.

Известно, что изготовленная Институтом экспериментальной медицины и доставленная в Индию Русской чумной комиссией противочумная сыворотка была испробована у 50 больных, из которых 40 умерли.

При проявлении чумы в Опорто Пастеровский институт послал туда двух врачей, по поводу усердной деятельности которых "Британский медицинский журнал" писал:

Дела в Опорто становится все хуже и хуже, и чума все более завладевает городом. Самый дурной признак тот, что несмотря на принятие всех мер, известных науке, число свежих случаев значительно возросло в течение последних двух недель.

Значение Пастеровского института достаточно уже выяснилось после того, как триста человек, которым были сделаны прививки, скончались от водобоязни. После того, как Броун-Секар испробовал на себе впрыскивание для уничтожения дряхлости (собственно, в одном органе) и умер, институт в лице нашего Мечникова задался целью восстанавливать нормальное или юношеское состояние каждого отдельного органа с помощью специфической для него сыворотки. Не беда, конечно, если для такой цели будет изрубцовано все тело, но плохо, если для восстановления первобытной силы каждого органа придется каждый раз умирать, как это случилось с Броун-Секаром. Bсе эти медицинские "бубны", покровительствуемые предержащей властью и прикрываемые "ученым" флагом учреждения — дорого, однако же, обходятся народу и славны лишь за горами. На деле же мы ежечасно видим преждевременную гибель крепких организмов, насильственно укладываемых как в простые деревянные, так и богатые металлические гробы под вопль близких, но равнодушных людей к вопросу: что для нас, а не для врачей, выгоднее, гомеопатия или аллопатия?

Все, что есть ценного в обиходе аллопатии, все взято от неграмотного темного народа, его знахарей, более успешно, чем привилегированные аллопаты, перепробовавших на шкуре своего брата все, что попадалось под руку. Открыто сознаваясь в своем глубоком невежестве в лекарствоведении, а следовательно и в безусловной ненаучности практикуемой ими медицины, представители имеют смелость отвергать совершенно неизвестную им гомеопатию под предлогом якобы ее ненаучности и вводить в обман всех неспособных и ленивых самостоятельно мыслить, то есть всех, готовых подписать на чистом бланке смертный приговор себе и близким своим.

25 лет проводится в земстве вопрос о народной самопомощи в болезнях; некоторые земства предпринимали у себя опыт гомеопатического лечения, убедились в его выходящей из ряда пользе, но ни одно из них не устояло под напором врачей прямо-таки из врачебоязни: "А ну, я заболею, что-то они мне пропишут? А ну, я буду баллотироваться в члены управы, каких они мне набросают? Медицина — это их дело: моя хата с краю, пожар так пожар, меня Бог милует!"

И от этой врачебоязни никто не застрахован. Даже гомеопаты без зазрения совести говорят: "У себя дома я гомеопат, а на улице аллопат".

Такая недостойная трусость перед давлением общественного мнения вместе с неблаговидным кумовством и служат причиной, что вредное аллопатическое знахарство торжествует, а гомеопатический метод лечения, безусловно научный и потому общедоступный, проникает в общество лишь контрабандой, а потому и так медленно.

В целом ряде больших статей, печатавшихся в журнале Императорского Русского технического общества "Железнодорожное дело" под названием "Самопомощь в болезнях", ненаучность аллопатии, подтверждаемая выдающимися представителями ее, и научность гомеопатии, устанавливаемая теми же представителями аллопатии, вполне выяснены не только для того чтобы не сомневаться в пригодности гомеопатии для народной самопомощи в болезнях, но и для того чтобы народная земская медицина была не иной, как гомеопатической, и чтобы привилегия для нынешней официальной медицины была окончательно уничтожена.

Уважающее себя правительство не станет покровительствовать явному для него злу, а зло это не отрицается и самими представителями привилегированной школы. Зло безграничное, вконец подрывающее благосостояние народа и государства.

Просвещенный председатель Всероссийского съезда ветеринаров в Петербурге на предложение доложить съезду о преимуществе гомеопатии вполне откровенно высказал ту мысль, что врачи никогда добровольно не примут нового медицинского учения, что дело это правительства как лично незаинтересованного в удержании старой или проведении новой школы.

И совершенно верно. На этот счет существует известный заговор: замалчивать гомеопатию или высмеивать, но никогда не давать объяснений научно-обоснованных. Лучшим тому примером служит ответ Kиевского медицинского факультета на запрос Новгород-Северского земства относительно пользы лечения гомеопатией.

Согласно определению медицинского факультета от 25 ноября 1886 г., проф. Лешу, Сикорскому и Гейбелю было поручено обсудить запрос названного земства. Три почтенных профессора, придерживаясь тактики замалчивания и осмеивания, составили ответ: "Мнение медицинского факультета университета Св. Владимира о гомеопатическом лечении". Под этим фатальным документом за собственноручной подписью трех профессоров и опубликованным от 13 января 1887 г. в "Киевлянине" значится: "Это мнение названных профессоров вполне разделяет и медицинский факультет университета".

К величайшему несчастью всех страждущих, в течение 80 лет и публике, и администрации настойчиво прививается тенденциозно извращенный взгляд на гомеопатию.

Игнорируя данную законом свободу совести в целях якобы прогресса науки, забывая врачебную присягу, "враждующие" единодушно предают анафеме ищущих истину вне узаконенного цехового правоверия.

Растлеваемая в этом отношении со школьной скамьи учащаяся молодежь слепо и фанатично проникается презрением к новой школе во вред себе, обществу, государству и науке.

Слепо доверяя диплому, положению, власти, имени, публика в большинстве обманутая недобросовестной печатью, без малейшего сомнения и критики довольствуется пустозвонством и позорным для ученых шутовским глумлением над наукой, перед которой благоговейно преклоняются десятки тысяч их же товарищей, таких же дипломированных врачей, и о которой почти никто из них, этих враждующих и отрицающих, включительно до целых ученых корпораций, не имеют никакого понятия. Киевский медицинский факультет, опубликовав свое мнение о гомеопатии, ничего общего с гомеопатией не имеющее, подтвердил это как нельзя лучше. Неудивительно, что IX Пироговский съезд 1904 г. постановил считать гомеопатию "злом, несовместимым с основами научной медицины и с врачебной этикой". А между тем представители официальной медицины обязаны знать все современные способы лечения (каковых собственных два: аллопатический и гомеопатический), чтобы в интересах гуманности и блага государства придерживаться наилучшего из них. Такое постановление целого почтенного съезда тем более странно, что многие из врачей втихомолку пользуются гомеопатией; что многие лекарства из гомеопатических лечебников, без указания источников, приняты школой; что, наконец, никто не отрицает огромного вреда сильнодействующих аллопатических и совершенной безвредности гомеопатических средств. Такое постановление несравненно хуже всякого крепостничества, так как оно превращает в раба самую душу человека, закрепощает ум его, волю и совесть, под угрозой тягчайшего наказания всеобщего позора и презрения товарищей, и обязывает против его воли принять метод лечения, при котором лекарственные болезни, лекарственное острое и хроническое отравление, а следовательно и вырождение, и сама смерть неизбежны при самом наилучшем знании и наибольшей осторожности, и все это вопреки того основного правила медицины "нe вредить больному", без соблюдения которого медицина обращается в явное и жестокое душегубство, с которым по своей мучительности ни один вид современной казни не сравнится.

На мнение Киевского мед. факультета С.-Петербургское общество врачей-гомеопатов между прочим возразило:

Гг. профессора совершенно голословно утверждают, что малые гомеопатические лекарственные приемы недействительны. Мы утверждаем, что этот вопрос может быть решен только экспериментально. Всякое чисто теоретическое доктринарное заключение а priori относительно недействительности минимальных доз не может иметь абсолютно никакого значения ввиду фактов, доказывающих противное. Мы утверждаем, что ни один врач и ни один профессор не имеют права отрицать действительности гомеопатических лекарственных приемов иначе как на основании тщательно и добросовестно произведенных практических наблюдений.

Гомеопатическая терапия зиждется на принципе: подобное излечивается подобным ("Similia similibus curantur"), т. е. всякая болезнь излечивается таким лекарством, которое в здоровом человеческом организме в массивных приемах производит в высшей степени сходную болезнь.

Относительно дозы для врача-гомеопата существует двоякая граница. Во-первых, лекарственный npием должен быть настолько мал, чтобы он не мог вызвать в организме пациента никаких явных функциональных расстройств, а во-вторых, лекарственный npием должен быть достаточно велик для того чтобы произвести желаемое исцеляющее действие. Каким образом при соблюдении этого фундаментального правила гомеопатической тepaпии возможны отравления (встречающиеся, к сожалению, ежедневно на каждом шагу при аллопатическом лечении) — это остается для нас совершенно непонятным.

В своем мнении медицинский факультет совершенно умолчал о гомеопатическом законе лечения, в котором вся суть, высмеял малые дозы для тех, кто всегда рад посмеяться, и напугал трусливых, уверяя, что с гомеопатией надо быть осторожным, а то можно и отравиться, умалчивая, что это будет уже аллопатия, а не гомеопатия.

И это ответ земству факультета, с легкой руки оставшегося в живых из трех проф. Сикорского.

Эта милая шутка, которой на человеческом языке имени нет, судя по приведенным здесь статистическим данным в первую после того эпидемию холеры, обошлась русскому народу по меньшей мере в сто тысяч человек, жизнь которых не оценишь никакими миллиардами. Эти сто тысяч жертв лежат на совести 1) проф. Сикорского; 2) Киевского мед. факультета, единственного из всех не постыдившегося публично заявить заведомо ему ложное мнение о гомеопатии; 3) правительства, сквозь пальцы глядевшего на цеховую недобросовестность; 4) печати, не допускавшей на свои страницы мнения специалистов с их научно-обоснованными доказательствами истинности и действительности гомеопатии, и 5) на совести убежденных последователей гомеопатии, довольствовавшихся собственным благополучием и равнодушных к чужим страданиям, к чужому горю.

Недостает только одного: чтобы правительство, по рекомендации нововременского публициста М. Меньшикова, назначило на пост министра народного просвещения проф. Сикорского. Как раз кстати и ко времени!

Ясно, что в Государственной Думе и в Государственном Совете безотлагательно должен быть поднят и решен вопрос о замене аллопатии гомеопатией. Дамоклов меч, утвержденный обманутой или лицеприятной администрацией, должен быть заменен разумным, строгим и нелицеприятным контролем. Известный берлинский проф. Шперлинг в не менее известной "Библиотеке мед. наук" доказывает, что единственный выход из неудовлетворительного и ненаучного состояния медицины — признание и принятие принципов гомеопатии. Того же мнения и известный в Европе профессор в Грейсфальде Шульц, как и все, бывшие до него, начиная с Бруссе — выдающиеся в медицинском мире авторитеты. Наш проф. Э. Э. Эйхвальд рекомендовал своим слушателям назвать гомеопатию специфическим способом и под этим названием практиковать ее. И не без основания. По распоряжению министра внутренних дел графа Перовского в С.-Петербурге при больнице для чернорабочих женского пола открыты были два параллельных отделения, аллопатическое и гомеопатическое, на 50 кроватей каждое. Прием больных в то и другое отделение был безвыборный, очередной, четными и нечетными номерами по мере поступления в больницу. Оба отделения с 1847 по 1855 гг. находились под контролем правительства; в результате оказалось:

Не говоря о том, что больные благодаря скорейшему выздоровлению выиграли 16 225 рабочих дней, но выиграли и 118 жизней только потому, что случайно попали в гомеопатическое отделение. Но с тех пор, как гомеопатия стала преподаваться в университетах, процент смертности при гомеопатии вдвое меньше. Так, гомеопатической клиникой проф. Бакоди представлены в венгерский парламент следующие цифры:

И это при состязании.

Международному гомеопатическому конгрессу в Соединенных Американских Штатах представлен был отчет параллельного лечения за 1887—1900 гг.:

Правительство штата Массачусетс, принимая во внимание успех лечения гомеопатией психических больных, ассигновало на гомеопатическую для душевнобольных больницу 409 825 долларов (доллар — около двух рублей).

Всех признаний преимущества гомеопатии над аллопатией здесь не перечесть.

Часть II