Оригинал здесь

Фотографии с сайта Homéopathe International

Гомеопатия, как она определена и создана д-ром Ганеманом, — великое благо для человечества на протяжении уже свыше двух столетий.

Хотя она была создана намного раньше и практиковалась с огромным успехом, гомеопатия достигла совершенства в поздние годы жизни Ганемана в Париже, где он поселился после заключения своего второго брака с Мари-Мелани д'Эрвильи-Гойе.

Сегодня во всем мире мы видим много девушек, обучающихся гомеопатии, и их число доходит почти до 40–45%. Они составляют большой процент также на различных семинарах и образовательных мероприятиях. Но эта картина резко меняется при взгляде на практику тех же самых получивших образование женщин. Мы едва ли увидим женщину, практикующую и добившуюся успехов в гомеопатической системе медицины.

"Великолепная семерка" представляет собой компиляцию коротких биографий семи прекрасных душ, их победу над сложными обстоятельствами, их страсть к профессии, их любовь к больным людям и заботу о них.

Эта компиляция посвящена тем, кто упоминается здесь, и многим другим, практикующим без такой известности и помогающим бесчисленным больным восстанавливать здоровье.

Статья публикуется с надеждой, что женщины-практики будут черпать вдохновение из этих легендарных источников, страстно желая использовать свое образование для наиболее важного человеческого призвания: исцеления больных.

МАРИ-МЕЛАНИ Д'ЭРВИЛЬИ ГОЙЕ-ГАНЕМАН
(2 февраля 1800 года — 27 мая 1878 года)

Мелани родилась в Париже в одной из старейших знатных французских семей. Это был послереволюционный Париж Наполеона. Она выросла в окружении искусства, музыки и либерального аристократического общества своего времени. Так как для девочек не существовало формального школьного образования, она получила образование дома, где ее учили рисовать, сочинять музыку, шить и управлять слугами — навыкам, необходимым для хорошей жены и матери. Она была прекрасной всадницей и пловчихой и практиковалась в стрельбе из пистолета, она охотились и она рисовала... Она говорила позже, что у нее "было призвание к медицине", она анатомировала птиц в возрасте восьми лет и даже спасла жизнь одному из друзей своего отца. Мелани пишет:

Ко мне приходило чрезвычайное вдохновение, когда я была рядом с больным человеком. Когда мне было двенадцать лет, я спасла жизнь одному из друзей моего отца, который был непреднамеренно отравлен опиумом. В то время как доктор, не признавая отравления, лечил его пищеварение и, наконец, набросил тряпку на его голову, заявив, что тот умирает от церебральной конгестии, я приготовила отвар из листьев салата, который пациент принял, и это вернуло его к жизни за короткое время.

Позднее она стала художницей и поэтессой с некоторой известностью в Париже. У нее была студия и она преподавал живопись, но ее классический стиль устарел, так как стали популярны романтики. Ее часто видели в интеллектуальных кругах, и у нее было несколько высокопоставленных поклонников.

В 1830-х многие ее друзья скончались. В эти трудные годы Мелани также страдала от болей в животе, как потом предполагали, от какой-то невралгии, и она была не в состоянии работать в течение двух или трех лет. В 1832 году эпидемия холеры убивала по 800 парижан в день, когда Мелани услышала о доблестных усилиях английского гомеопата, практикующего в Париже, по имени д-р Куин. Она сумела приобрести экземпляр французского издания "Органона". Несмотря на советы друзей и семьи, она немедленно отправилась в Кётен, чтобы встретиться с Ганеманом и своим будущим.

Почтовая карета добиралась из Парижа в Кётен 15 дней, и это был опасный путь, особенно для молодой женщины, путешествующей в одиночку. Поэтому она оделась в мужскую одежду, что не было необычным для свободной парижанки того времени. Первичная консультация с целью лечения ее болезни привела к более личным встречам Самуэля и Мелани, и на третий день он сделал ей предложение выйти за него замуж. Они поженились 18 января 1835 года, через три месяца после того, как впервые встретились. После недолгого пребывания в Кётене они переехали в Париж, где, наконец, поселились в роскошном месте, на Рю де Милан.

Мелани д'Эрвильи-Гойе

С начала практики Ганемана в Париже, Мелани принимала в ней непосредственное участие. Согласно одному рассказу, она сидела за столом, осматривала и опрашивала пациента и делала назначение, в то время как Ганеман сидел возле нее в удобном кресле, слушая, давая советы и время от времени ее подбадривая. Похоже, что за очень короткий период времени она стала знающим гомеопатом. Ганеман сохранял регистрационные журналы со всеми пациентами, которых он вел. Сорок четыре тома охватывают период 1801—1835 гг. в Германии и 1835—1843 гг. во Франции. Восемнадцать томов представляют годы его практики во Франции. Эти французские тома содержат записи и Самуэля, и Мелани. Четыре тома составляют почти исключительно пациенты Мелани, которых она вела одна или в присутствии Ганемана.

Самуэль считал ее лучшим гомеопатом в Европе, но власти ее не признавали и в 1847 начали преследование за нелегальную медицинскую и фармацевтическую практику. Она была оштрафована на сумму в сто франков, и ей было запрещено практиковать. Позднее она втайне продолжила практиковать, а также вернулась к поэзии и живописи.

На смертном одре Ганеман завещал все свое состояние одной Мелани и сказал, чтобы она отложила публикацию его произведений до того времени, когда "мир будет готов к ним". Даже Беннингхаузен, один из ближайших соратников Ганемана, не знал, с помощью каких методов мастер делал назначения в последние годы. Она получала предложения из Америки, Англии и Франции опубликовать наследие Ганемана и отвечала, что если будет финансово компенсировано то время, на которое ей придется отвлечься от практики (ее единственного источника доходов в то время), чтобы подготовить документы для публикации, она согласится. Ее смерть положила конец этим планам.

После смерти Мелани работы Ганемана и его рукописи достались Софи и Карлу (ставшие супругами приемная дочь Ганемана и Мелани и сын Клеменса фон Беннингхаузена. — Прим. перев.) и оставались неизвестными гомеопатическому сообществу до 1918 года, когда семья Беннингхаузенов передала их для публикации. Мелани умерла в Париже от воспаления легких 27 мая 1878 года. Она была похоронена рядом с Ганеманом на кладбище на Монмартре.

Одним из немногих комментариев, опубликованных в память о ней, были слова в предисловии редактора к ганемановской биографии Хаеля в английском издании 1922 г. Джон Генри Кларк и Фрэнсис Джеймс Уилер написали:

Мы считаем, что он (Хаель) вряд ли осознает важность парижского периода в распространении гомеопатии. Германия всячески препятствовала одному из величайших своих сынов, изгоняла его из одного города в другой и из одного княжества в другое и, наконец, загнала его в своего рода жилище отшельника в маленьком герцогстве Ангальт-Кётен. Из этого безвестного убежища он был доставлен в самый центр европейской жизни и интеллекта, где ему было позволено практиковать без каких-либо абсурдных правил, которые, казалось, так любили в Германии; он был доставлен туда, где у него появилась возможность вступить в непосредственный контакт с учениками, и не только из Франции, но из всех европейских стран, Англии и Америки.

При всех недостатках и особенностях мадам Мелани Ганеман, это был результат ее влияния, и даже невозможная цена, которую она установила для ганемановских трудов, привела к хорошему результату — она сохранила их неприкосновенными, пока не появился единственный в мире человек, который правильнее кого-либо другого мог использовать их, сам д-р Рихард Хаель!.. Поэтому мы считаем, что мадам Мелани Ганеман еще не отведено достойное место в истории Ганемана и его гомеопатии, и что Париж, подаривший ему свое гостеприимство, свободу и возможности, имеет полное право на сохранение его бренных останков.

История давно уже забыла ее вклад в гомеопатию. Ее влияние на работу Ганемана едва отмечено. Где бы оказалась гомеопатия без ее необычной преданности? Кто знает, насколько велико было вдохновение Мелани, которое повлияло на рост и прогресс гомеопатии? Выросла ли бы последняя когда-либо до степени международного признания или даже до того уровня научных достижений, на которые его вдохновили годы в Париже? Мы не можем этого знать. Мы можем, однако, взглянуть на значение жизни, проведенной в практике, сохранении, защите, сбережении и взращивании этого искусства. Ее место в вечности было зарезервировано Ганеманом.

Дневниковые записи Мелани после смерти Ганемана:

За два дня до того, как он покинул меня, он сказал мне: "Я выбрал тебя из всех моих учеников и я оставляю тебе свое научное наследие, которое имеет столь важное значение для человечества. Продолжай работать, как мы это делали в течение такого долгого времени, выполняя мою миссию; ты знаешь гомеопатию, и ты знаешь, как лечить, так же хорошо, как я". Я ответила: "Но я женщина, мое тело устало, мои волосы побелели под тяжестью этой трудной работы, я по достоинству заслужила небольшой отдых". "Отдых! — сказал Ганеман и приподнялся в своей постели. — А я когда-либо отдыхал? Вперед, только вперед, против ветра, в борьбе с трудностями; всегда и повсюду лечение, и, постоянно излечивая, ты заставишь говорить о тебе справедливо; призови верных учеников на свою сторону, учи их всему, чему не смог их научить я; передай мои традиции, и когда придет твой час оставить эту землю, приди и присоединись ко мне там, где я буду ждать тебя. Твое тело положат в ту же могилу не рядом с моей, но внутри моего гроба, и на нашей могиле напишут: "Heic nostro cineri cinis ossibus osa sepulcro, Miscentur vivos ut sociavit amor" (Как любовь объединила нас в жизни, так объединяет и могила. Прах к праху и кости к костям).

Я обещала все, что он хотел, тогда он добавил: "Бог воздаст тебе", и за пять минут до своего ухода он сказал мне слова, полные нежности: "Ты будешь моей в вечности". Это были его последние слова.

Д-Р ДОРОТИ ШЕПЕРД
(1871 — 15 ноября 1952)

Дороти Шеперд

Дороти Шеперд выросла в гомеопатическом семье в Англии. Она помнила знакомый ритуал, когда маленькие сахарные крупинки растворяли в стакане воды, и волнение, с которым лекарство мелкими глотками выпивалось из ложки. О чем у нее не было воспоминаний, так это об изнурительных днях в постели и визитах врача. В детстве она любила углубляться в "Домашнего врача" Геринга и в возрасте десяти лет объявила, к ужасу своей семьи, о намерении проводить медицинские исследования.

Она достигла своей цели и начала учиться в Эдинбургском университете, а затем продолжила в Гейдельберге и других континентальных школах. В ее подготовке не было никакой связи с гомеопатией; оставались только тусклые воспоминания детства. Она специализировалась в области акушерства и хирургии женских болезней. Ее резидентура прошла в "гомеопатическом" госпитале, где Шеперд провела бóльшую часть своего времени в хирургии, и никогда не обучалась гомеопатии. Врачи этого госпиталя назначали много лекарств одновременно, и пациенты обычно покидали бесплатную амбулаторию с четырьмя или пятью бутылками, наполненными бесцветной водой. Когда Дороти спросила одного из врачей, почему бы не соединить все это в одной бутылке, ее слова были встречены с неодобрением. Через несколько лет эти врачи, наконец, отказались от претензий называть себя гомеопатами, но к этому времени она устала от их бессмыслицы и заняла новую должность хирурга, испытывая отвращение к так называемой гомеопатии.

Она говорила:

Мне повезло, что я случайно услышала о Колледже Геринга в Чикаго. Имя Геринга пробудило воспоминания о старой рваной книге, содержание которой пытался понять длинноногий ребенок. Я должна пойти и найти истину, которая так долго скрывалась от меня.

Она еще оставалась скептиком. Потребовалось еще одно доказательство, чтобы убедить ее. У нее развился мучительный синусит при морском путешествии из Англии в Америку. Врач в колледже прописал Nux vomica CM. Он сказал ей, что нужно ожидать обострения, а затем улучшения.

Все это было непонятной чепухой для меня. Я улыбнулась с чувством превосходства и поблагодарила его. Я не могла поверить, что такая микроскопическая доза может что-то изменить, не говоря уже о том, чтобы причинить мне боль.

Но, конечно, она быстро излечилась от синусита, а затем с энтузиазмом бросилась обучаться.

В 1906 году она отправилась в Чикаго и училась в медицинском колледже Геринга. Ее учителями были Том Хаген и Динст, оба ученики Кента.

С моего возвращения оттуда, я пытаюсь применить уроки. Я должна признать, что гомеопатия никогда не подводила меня; неудача случалась, когда у меня не было достаточно фактов. Гомеопатию надо изучать всю жизнь, она требует сидеть над ней допоздна, но она того стоит.

Во время обучения в Чикаго она беспокоилась, что не может концентрироваться и память не так сильна, как была раньше. По рекомендации однокурсника она приняла Tuberculinum 1М, который восстановил остроту ее ума и почти фотографическую память. С тех пор она использовала высокие потенции.

Публикации:

• Homeopathy for the 1st Aider (1945).
• Magic of the Minimum Dose (1937).
• More Magic of the Minimum Dose (1949)
• Physician's Posy (1951)
• Homoeopathy in Epidemic Diseases (посмертно, 1967)

Д-Р МАРГАРЕТ ЛЮСИ ТАЙЛЕР
(1857 — 21 июня 1943)

Маргарет Люси Тайлер

Выпускница Эдинбурга и Брюсселя, Маргарет Тайлер способствовала использованию денег своего отца сэра Генри Тайлера на финансирование врачебных стипендий, благодаря которым можно было отправиться в Чикаго учиться у Кента. Хотя она длительно переписывалась с д-ром Кентом, сама она никогда не училась у него.

Близкий соратник Дж. Г. Кларка, она работала в Лондонском Королевском гомеопатическом госпитале в течение сорока лет, специализируясь на лечении умственно отсталых детей. Ее книга "Портреты гомеопатических лекарств", опубликованная в 1942 году, остается образцовой работой и сегодня. В ней она развивает идею представления симптомов лекарства как персонализированную картину гораздо глубже, чем это сделал Кент в своих лекциях по Материи медике. Она написала "Заочный курс гомеопатии", предназначенный для тех, кто не смог присутствовать лично на лекциях на факультете гомеопатии. В 86 лет она дежурила в больнице за день до своей смерти.

Джулия Грин писала о Тайлер в "Журнале Американского института гомеопатии" в 1962 году:

Я думаю, вы все что-то слышали об этой замечательной женщине. Единственный ребенок пэра Англии, она унаследовала крупную сумму денег после смерти отца. Практикуя к тому времени гомеопатию, которую она любила и любовью к которой хотела поделиться, она послала около дюжины молодых людей в Чикаго, где доктор Дж. T. Кент учил студентов лучшему в гомеопатии. Эти юноши привезли свои знания обратно в Англию и рассеяли их по стране... С кончиной д-ра Маргарет Л. Тайлер гомеопатия потеряла одного из своих выдающихся представителей. Маргарет Тайлер многим была обязана своим родителям, сэру Генри и леди Тайлер, которые рано привили ей семейную предприимчивость, основательность и самоотверженность в служении другим. Благодаря умелому уходу матери за большой семьей, интерес к гомеопатии у д-ра Тайлер появился очень рано. Она стала изучать медицину, чтобы помогать бедным пациентам в Лондонском гомеопатическом госпитале. Там она была назначена в штат в 1914 году, а работала в различных отделениях на протяжении более сорока лет. Когда она должна была выйти на пенсию, в госпитале для нее учредили специальную должность, и она выполняла свою работу до конца.

Поликлиническое отделение, по ее словам, было счастливейшим местом в ее жизни, и она всегда с нетерпением ждала встречи с друзьями, как она называла пациентов. У нее была большая практика, и пациенты высоко ценили ее преданность им.

Она была великим учителем и многие стремились занять должность ее клинического ассистента, чтобы получать мудрую и своевременную помощь. Она могла поделиться знаниями из глубин своего запаса... Она читала о том или ином лекарстве в различных книгах каждый вечер перед сном, чтобы почувствовать дух лекарства...

К 1907 году ее сильно беспокоила проблема будущих гомеопатических врачей, поскольку последипломного усовершенствования не существовало, хотя многое и было сделано отдельными лицами. Она очень верила в первоисточник, как она называла Ганемана, и опасалась, что гомеопатическая практика серьезно отойдет от ее идеала. Затем она со своей матерью создала стипендиальный фонд сэра Генри Тайлера, чтобы помочь врачам посетить США и обучиться там у д-ра Джеймса Тайлера Кента, настоящего ганемановца на практике. Это вызвало ажиотаж и много споров, но д-р Тайлер приложила усилия, и многие врачи учились под руководством д-ра Кента между 1908 и 1913 гг.

Ее "Портреты гомеопатических лекарств", собранные из всех возможных источников, являются хранилищем информации; она консультировалась глубоко и свободно с гигантами прошлого; ее цитаты были тщательно отобраны, и она немало потрудилась для их проверки. Она чувствовала, что информация имеет важное значение, и этого было достаточно, чтобы стимулировать ее дальнейший труд.

"Заочный курс гомеопатии" для тех, кто не мог посещать лекции, был большим подспорьем для многих... Д-р Тайлер потратила годы, чтобы его создать. Но, пожалуй, самой полезной областью ее деятельности было редактирование журнала "Гомеопатия" в течение одиннадцати лет, с 1932 по 1942 гг. Его влияние было всемирным, и он был описан современником как "один из лучших публикующихся журналов по чистой гомеопатии". Одна американская ассоциация приняла его в качестве учебника для своих исследований...

Несмотря на ухудшающееся здоровье, она работала до самого конца и умерла на службе. Характерно, что одним из ее последних высказываний было следующее: "В конце жизни у нас не спросят, сколько у нас было удовольствий, но сколько мы служили; не сколькими успехами отличились, но сколько принесли жертв; не как мы были счастливы, но насколько мы были полезны..." Память о д-ре Тайлер и ее влияние будут жить в сердцах многих, потому что она "служила своему поколению по воле Бога".

Публикации:

• Card Repertory
• Drug Pictures of homeopathic remedies
• Drosera. A paper read to the British Homoeopathic Society, January 5, 1927.
• Acute conditions, injuries
• Hahnemann's conception of chronic diseases, as caused by parasitic micro-organism
• Pointers to the common remedies
• Repertorising (в соавт. с Джоном Виром)
• Romance of Homoeopathy
• Different ways of finding remedies.
• How not to do it

Д-Р ДЖУЛИЯ МИНЕРВА ГРИН
(24 марта 1871 — 11 декабря 1963)

Джулия Минерва Грин

Жизнь Грин относится к периоду времени от начала упадка гомеопатии и почти до ее возрождения. Родилась в Молдене, Массачусетс, затем в возрасте шести лет переехала в Вашингтон, округ Колумбия. Она окончила колледж Уэлсли в 1893 году (единственная из своего класса посетила 70-ю встречу в 1963!) и Бостонский университет в 1898 году.

Грин начала медицинскую практику в Вашингтоне, округ Колумбия, в 1900 году, используя велосипед, чтобы посещать своих пациентов, с рыбацкими грузилами, вшитыми в подол ее платья, чтобы удерживать его внизу, когда она крутила педали. В 1907 году она купила машину — вторую в Вашингтоне. Первая была у президента!

Первые годы практики были трудны для женщины. Она рассказывала: "Раздался звонок в дверь, горничная отозвалась. 'Это врач? — Да. Я позову ее. — О, он — это она? — Да, сэр. — О, я думал, что она — он. Не надо звать ее'. И он помчался, словно за ним гнался сам дьявол!"

Грин вспоминала:

Во всей этой борьбе я должна была умереть от наибольшей застенчивости, которую только можно представить. Она преследовала меня, удерживала меня, делала мое появление очень неловким, связывала мой язык.

Это был мой враг номер один, с которым я храбро, но очень часто безуспешно, сражалась, пока мне не исполнилось 50 лет. Тогда мы с одной женщиной-врачом и несколькими мужчинами-врачами создали Американский фонд обучения гомеопатии. Борьба за него чудесным образом помогла моему боевому духу побороть мою робость.

В 1922 году, с закрытием всех гомеопатических школ, она поняла, что гомеопатия может быть потеряна. С группой врачей-единомышленников она создала Американский фонд гомеопатии (АФГ). У фонда было несколько "бюро": образования, научных исследований, публикаций и связей с общественностью. Образование предлагалось в виде шестинедельных курсов последипломного усовершенствования, на которых первоначально преподавали д-ра Динст, Глэдуин, Вудбери, Грин и Богер. Курсы АФГ подготовили поколение гомеопатов периода до и времени Второй мировой войны (Диксон, Сполдинг, Шапис, Нейсвондер, Райт-Хаббард) и следующее поколение (Уильямс, Панос, Кларк). Джулия Грин активно участвовала в управлении АФГ, о чем ясно свидетельствуют ее архивы. У нее было твердое ви́дение того, что́ должна представлять собой гомеопатия и как ее применять на практике.

Джулия Грин была тихой женщиной, чья жизнь оставила долгую память. Ее практика перешла в руки д-ра Mэссимунд Панос, которая преподавала вместе с ней, и та продолжала лечить пациентов почти до самой своей смерти.

Публикации:

• A case of myxoma and lymphatic leukaemia, Homoeopathic Recorder, June 1937
• Zinc suppression in children, Homoeopathic Recorder, 1939
• Method of studying materia medica, Homoeopathic Recorder, April 1947
• Relationship of the behaviour of children to homoeopathic prescribing, Homoeopathic Recorder, September, 1950.

Д-р ЭЛИЗАБЕТ РАЙТ-ХАББАРД
(18 февраля 1896 — 22 мая 1967)

Элизабет Райт-Хаббард

В июле 1959 года, когда Элизабет Райт Хаббард была избрана президентом Американского института гомеопатии, она написала для журнала эту краткую биографию, которая отражает ее жизнь как гомеопата лучше, чем что-либо, что я мог о ней собрать.

Привет от вашего нового президента, который родился для гомеопатии, будучи приведен в мир д-ром Байроном Г. Кларком с курчавыми цыганскими бакенбардами, с квадратным жемчугом в стиле Дерби, в сюртуке длиной до серых лошадей, везущих его экипаж! Он вылечил меня от туберкулезного шейного аденита с помощью Tub. bov. 30, от малярии — Natrum muriaticum 1М, от тяжелой формы кори — Pulsatilla, от ревматизма в 9 лет — Rhus toxicodendron 6Х, и за все это я простила, что он называл меня "сиська"! Во время моей стажировки в Беллвью меня вылечил от тяжелой скарлатины с делирием д-р Рудольф Рабе одной дозой Ammonium carbonicum 10M. Д-р Кларк дал мне мой первый экземпляр "Органона" издания Ч. Э. Уилера. Неудивительно, что я уважала гомеопатию и верила в нее, поскольку она служила мне так хорошо.

После окончания колледжа Барнарда, во время обучения в котором я решила стать врачом, мой отец посоветовал пойти на лучший из конвенциональных медицинских факульетов. Я окончила отделение терапии и хирургии Колумбийского университета, курс 1921 года — первый курс, который набирал женщин. Затем последовали два года стажировки в Беллвью, в том числе шесть месяцев патологии, где я провела 65 вскрытий для установления причин смерти. Одни каникулы во время обучения на медицинском факультете я провела в поездке в Азии, другие (моя первая настоящая работа) — работая в Вудсайдском санатории для пациентов с нервными и психическими заболеваними под руководством гомеопата-сведенборгианца д-ра Фрэнка Уоллеса Патча в Центре Фрамингема, штат Массачусетс. Он посоветовал мне изучать гомеопатию в Женеве в Швейцарии у д-ра Пьера Шмидта, и после окончания факультета я поехала в Европу и работала там в "Альгемайне Кранкенхауз" в Вене под руководством фон Пирке-мл., и в Штутгарте под руководством д-ра Адольфа Штигеле. После поездки в Грецию, Египет и Святую Землю я имела честь учиться чистой гомеопатии в течение девяти месяцев под руководством д-ра Шмидта, и впоследствии под руководством крупного последователя Парацельса д-ра Эмиля Шлегеля в Тюбингене.

Для начала собственной практики я была приглашена д-ром Алисой H. Бассет из Бостона, собиравшейся частично отказаться от практики, чтобы я занялась ее острыми случаями, и меня включили в штат гомеопатической клиники в Массачусетском мемориальном госпитале. Кроме того, я была одним из четырех медицинских руководителей в госпитале для женщин и детей Нью-Ингленд в Роксбери, штат Массачусетс. Через год я открыла свой собственный офис и создала свою собственную лабораторию. В течение этого времени я редактировала три года "Хомиопатик рекордер", составляя рефераты по гомеопатической литературе на пяти языках и указатель к ней.

В 1930 году я вышла замуж за Бенджамина А. Хаббарда, у которого было двое детей, отказалась от своей практики в Бостоне и начала общую практику в Нью-Йорке, где мой муж треть века работал на факультете Колумбийского университета. Я принимаю также несколько пациентов в месяц в больнице на Флауэр-Фифс Авеню. У нас появилось еще трое детей.

Д-р Лоуренс М. Стэнтон был здесь моим наставником и врачом до самой своей смерти. Я имела честь быть президентом Международной Ганемановской ассоциации в течение двух лет, много лет входила в совет попечителей Американского фонда гомеопатии, а недавно стала попечителем Американского института гомеопатии.

В дополнение к великолепной гомеопатической основе, заложенной д-ром Шмидтом, я сама в течение двух лет была студенткой в последипломной школе фонда, где училась у таких людей как д-р Сайрус Богер, д-р Джордж А. Динст, д-р Г. А. Робертс, д-р Юджин Андерхилл и д-р Фредерика Глэдуин (sic), и с тех пор преподавала гомеопатию в летней школе. Я имела честь знать таких гомеопатов как сэр Джон Вир из Лондона, покойная д-р Маргарет Тайлер, д-р Дуглас, д-р Ферги Вудс, д-р Артур, д-р Дж. Г. Кларк и д-р Ч. Э. Уилер, и учиться у них.

Тридцать шесть лет почти исключительно гомеопатической практики убедили меня, что несмотря на великолепные достижения современной медицины в области диагностики, лабораторных исследований и санитарии, гомеопатия, если бы о ней судили только по ее результатам, при грамотном применении является основой исцеления.

Райт изучала гомеопатию в течение двух лет в Женеве в Швейцарии с д-ром Пьером Шмидтом ("Она была одним из самых умных и талантливых моих учеников", — говорил Шмидт). Вернувшись в США, она открыла свою первую практику в Бостоне. Живя со своей тетей, г-жой Теодорой Чикеринг Уильямс, почтенной богачкой из Бостона, Райт шокировала степенное общество домашними визитами на родстере "Роллс-Ройс" 1913 г. выпуска, который она назвала "Розали".

Говорили, что Хаббард обычно держала сэндвичи с болонской колбасой в столе, чтобы не пропустить обед во время длительной консультации пациента.

Хаббард умерла на рабочем месте. Она консультировала мать д-ра Александра Клейна, гомеопата из Нью-Йорка, когда у нее случился инсульт. Д-р Клейн присутствовал вместе с матерью в тот день на консультации. Не приходя в сознание, Хаббард умерла через два дня.

Д-Р МАРДЖЕРИ БЛЭКИ
(4 февраля 1898 года — 24 августа 1981)

Марджери Грейс Блэки росла в окружении гомеопатии. В детстве ее регулярно лечили гомеопатией, а ее дядей (который умер, когда ей было три года) был д-р Джеймс Комптон Бернетт, выдающийся гомеопат. Самая младшая из десяти детей, она родилась 4 февраля 1898 года в Редборне в Хартфордшире.

Марджери Грейс Блэки

В 1911 году ее семья переехала в Лондон, где она и провела свои подростковые годы. Когда ей было шестнадцать лет, началась война, и хотя она усердно готовилась к сдаче экзаменов для поступления на медицинский факультет, со своими одноклассниками она проводила дни в школе за вязанием носков, шарфов и рукавиц для солдат. В 1916 году она сдала экзамен в Лондонский университет. Мечта пятилетней Марджери стать врачом в скором времени осуществилась. В девятнадцать лет, в 1917 году, она начала свою общемедицинскую подготовку на женском медицинском факультете Лондонского университета — в то время единственного медицинского факультета в Лондоне, предлагавшего полный курс обучения для женщин.

В 1923 году она сдавала выпускные экзамены по медицине, хирургии и акушерству и провалилась. Она пыталась снова и снова, и, наконец, сдала их в 1926 году. За два года до этого она приступила к работе в качестве резидента в Лондонском гомеопатическом госпитале. Несмотря на годы учебы на ортодоксальном медицинском факультете, ее влекла гомеопатия, и однажды Блэки сказала:

Когда я видела умирающих в больнице, где обучалась, я не могла разделить с другими удовлетворения от того, что все возможное было сделано. Я чувствовала, у пациентов не было того единственного, что могло бы вылечить их.

Другая история, которая дает нам возможность познакомиться с ее убеждениями и личностью, следующая. Однажды во время обхода вместе с главврачом в аллопатической больнице Блэки спросили, что бы она назначила пациенту.

Не то я забыла, где нахожусь, не то это была бравада, не знаю, но я ответила: "Nux vomica". Мои друзья побледнели от страха, но ничего не произошло. Позже, когда мы шли по коридору, главврач остановил меня и сказал: "Очень хорошая идея. Я всегда ношу ее", и вытащил из жилетного кармана две маленькие бутылочки с лекарством — одна с Nux vomica и другая с Carbo vegetabilis.

В двадцать шесть лет она стала домашним врачом в Лондонском гомеопатическом госпитале. Больница была укомплектована почти полностью мужчинами. Она работала с д-ром Дж. Г. Кларком (который был зачислен в штат в 1881 году), Чарльзом Уилером и со своим наставником Дугласом Болендом. В 1926 году она открыла частную практику и в возрасте тридцати лет достигла высшего статуса в медицинской профессии, став доктором медицины. Она была единственным кандидатом среди женщин в Лондонском университете в 1928 году, удостоенным такой чести.

За этим последовало двадцать лет успешной частной общей практики. Однако она также продолжала работать в Лондонском гомеопатическом госпитале, особенно в детском отделении и поликлинике. Именно здесь она работала с Маргарет Тайлер, которая была самой выдающейся фигурой госпиталя того времени. В 1949 году она была избрана президентом Британского гомеопатического общества и занимала этот пост в течение трех лет подряд. В середине 1950-х годов она была редактором "Британского гомеопатического журнала" в течение года, а также работала в Лондонском гомеопатическом госпитале в комитете по научным исследованиям и прувингам лекарств и в комитете по образованию.

Ее венцом в эти последние годы было продолжение дела сэра Джона Вира как королевского врача. Это произошло в 1969 году. Она продолжала работать в переименованном Королевском Лондонском гомеопатическом госпитале до шестидесяти девяти лет и в 1965 г. стала в нем почетным консультантом. В 1964 году она была избрана деканом факультета гомеопатии, и этот пост она занимала вплоть до своей отставки в возрасте восьмидесяти одного года.

Публикации:

• The Patient Not The Cure
• A Comparison of Arsenicum, Nitric Acid, Hepar Sulph and Nux Vomica
• Classical Homeopathy

Д-р МАРИОН БЕЛЬ РУД
(1899 — 22 декабря 1995)

Руд была единственной женщиной в магистерской программе по физике в Мичиганском университете в Энн Арбор. Она занималась квантовой теорией в 1920-х. После двух лет обучения математике в штате Теннесси она поступила в Нью-Йоркский гомеопатический медицинский колледж, который окончила в 1932 году, будучи единственной женщиной среди студентов своего курса.

Руд повышала квалификацию в гомеопатии с помощью своего семейного врача д-ра Гарриета Нотта, который в ее последние годы, когда она ослепла, жил с с ней, ведя ее пациентов. Она была приглашена Гриммером присоединиться к его кентианской практике в Чикаго. Однако Руд хотела остаться в своем родном деревенском доме в Лапире, штат Мичиган.

Истории о Руд легендарны. Она жила в доме в конце грунтовой дороге за городом. У нее не было ни телефона, ни часов приема. Ее пациенты приходили, садились на крыльцо и ждали. Она начинала в одиннадцать часов утра и осматривала пациентов в том порядке, в котором они прибыли, отводя столько времени, сколько требовалось для каждого. Она работала до тех пор, пока последний пациент не был принят, иногда до часа ночи или позже. Соседи часто приносили закуски для пациентов, ожидающих на крыльце.

Вспоминает доктор-натуропат Эндрю Ланг:

В офисе д-ра Руд в ее гостиной пациенты сидели среди груды книг, кошек и собак, посуды, покрытой кружевными салфетками, и деревянных ящиков, заполненных лекарствами. Записи велись на больших регистрационных картах. Она сидела за небольшим деревянным столом с реперториями Кента и Кнерра, которыми пользовалась. За ней наблюдали бюсты Ганемана и Гипатии. Гипатия была молодой женщиной из Александрии, математиком и астрономом, и одним из выдающихся защитников неоплатонической мысли. Пациенты рассказывали, что она оставляла их с номером "Сайентифик америкэн", когда шла готовить лекарство, а затем, вернувшись, проверяла, прочитана ли статья. Как ученый, д-р Руд хранила журналы на разные темы, громоздившиеся в гостиной, где она смотрела пациентов. Она регулярно читала лекции своим пациентам о связях между гомеопатией и текущим развитием науки, независимо от того, могли те оценить ее идеи или нет.

Через Гриммера она заинтересовалась электронной реакцией Абрамса. Она построила комнату с катушкой медной проволоки, чтобы заблокировать внешние электромагнитные воздействия, и в этой комнате проводила испытания. Этот метод лежал в основе исследования под руководством Гая Бекли Стирнса и других членов Международной Ганемановской ассоциации в 1920-х. Ланг говорит:

Д-р Руд использовала этот метод на протяжении более 20 лет в некоторых из ее самых трудных случаев рака. В более поздние годы она больше не использовала инструмент Абрамса, полагаясь вместо этого на свой опыт и репертории, чтобы определить лекарство.

Когда местный репортер брал у нее интервью после выхода на пенсию, он спросил ее, что будут делать без нее пациенты, и она ответила: "Ну, я надеюсь, им всем станет лучше. Вот что должно случиться".

Вместе с д-ром Виртом Постом Бейкером она свидетельствовала перед сенатом, чтобы сохранить статус фармакопеи. Руд взымала 10$ за визит, повысив плату до 20$, когда фармакопея пересматривалась в 1980-х. Она собрала и пожертвовала 50 000$, которые обеспечили обновление гомеопатической фармакопеи США.

Руд никогда не была замужем.

Библиография

• Haehl, Richard, Samuel Hahnemann — His Life and Work
• Handley, Rima. Homeopathic Love Story, 1990, North Atlantic Books
• Journal of American Institute of Homeopathy, 1997
• American Homoeopath, 1997
• Julian Winston, Faces of Homoeopathy, 1999