Фотография со страницы Д. М. Боленда на сайте homeoint.org

ПРЕДИСЛОВИЕ

Рутинные назначения препаратов "по патологии" в низких потенциях использовались до тех пор, пока д-р Тайлер, сэр д-р Джон Вир и д-р Боленд не вернулись в Англию после обучения в Америке под руководством Кента и не изменили в корне гомеопатическую практику у нас. Они организовали последипломное обучение с целью научить поиску подобнейшего лекарства вкупе с методом высоких потенций и назначением единичной дозы.

Распространение гомеопатии с самого начала было сопряжено с трудностями. В старые времена — в основном из-за предубеждения и активного противодействия врачебной профессии в целом. Со временем это ослабло. В наши дни распространению гомеопатии препятствует современная медицина, преподносящая обществу впечатляющие данные химии, физиологии и патологии, и эффектные результаты, полученные с использованием открытых за последнее время лекарственных средств, таких как сульфаниламиды, пенициллин, стрептомицин и т. п. Врачи, следующие аллопатической доктрине, не в состоянии поверить в то, что существует более эффективный метод лечения, позволяющий добиться столь же впечатляющих, но при этом нередко более устойчивых и долговременных результатов. Тем не менее наши курсы для дипломированных врачей привлекают все больше учащихся; число пациентов, отдающих предпочтение гомеопатии, также растет. Мы с удовольствием представляем статью "Гомеопатия в теории и на практике" д-ра Боленда, являющегося одним из выдающихся адептов метода, который мы определяем как гомеопатию Ганемана.

Марджери Дж. Блэки, д-р мед.

Бросим взгляд на историю медицины с первых дней ее существования. Мы увидим, что врачи всегда пытались привести собственную практику в соответствие с господствующими философскими представлениями и научными декларациями своего времени. В те далекие времена общепринятые постулаты основывались по преимуществу на философских спекуляциях. С появлением научного метода обозначилась нарастающая тенденция — "общепринятые" постулаты требовали проверки на соответствие фактам. Этот фактор в значительной степени был и остается причиной новаций в медицинской практике. Нам достаточно понять, почему на заре развития медицины врач, следуя принятой философской доктрине, возлагал на печень и селезенку ответственность за те или иные сбои в работе организма, от которых страдал пациент, чтобы выяснить, как действовал врач на основе умозаключений своего "идеологического" наставника. Средневековые врачи прилагали огромные усилия, дабы очистить тело от так называемых отравляющих жидкостей, при этом вредоносность последних опять-таки постулировалась теорией. Дальнейшее развитие медицины приводит к появлению патологии и оперативной хирургии, задачей которой является устранение больного органа. Следующий шаг — открытие микробной инфекции и реконструкция медицинской практики на основе этого открытия. И хотя микробная теория заболеваний остается базовым принципом, тем не менее внимание к инфицирующему организму ослабевает, и все больше и больше признания отдается инфицированному хозяину — соответственно, подход к лечению претерпевает определенные изменения. Далее мы становимся свидетелями открытия витаминов и воздействия их на здоровье человека. И снова мы наблюдаем, как медицинская практика изменяется, чтобы соответствовать этому последнему открытию. Спустя какое-то время место витаминов заняли железы с их бесконечными внутренними секрециями, и теперь эти две партии сражаются за первенство на арене современной медицины Недавно группа американских исследователей разработала концепцию, согласно которой дефицит витаминов в организме пациента вызван не недостатком витаминов в пище, а тем, что из-за конституциональных сбоев пациент не способен усвоить столько витаминов, сколько необходимо для поддержания здоровья на хорошем уровне. Нет конца теориям, как и открываемым новым фактам, и медицинская практика стремится не отставать.

Только открытие гомеопатического метода позволило сформулировать действенную теорию, которая приложима абсолютно к любой болезни. Это практическое правило основано на точном наблюдении и было проверено бесчисленное количество раз за последние сто пятьдесят лет. Оно никоим образом не зависит от сменяющих друг друга философских представлений, а также интеллектуальной моды, но остается неизменным и ложится в основу лечения, проводимого каждым врачом-гомеопатом. Точно так же, как столетиями врачи стремились согласовать свою практику с новейшими теориями, гомеопаты делают то или иное предписание в соответствии с принципами гомеопатии. Во все времена ортодоксальная медицина решала одну и ту же проблему — как согласовать врачебное искусство с теорией. Задача гомеопата — действовать в соответствии с принципами гомеопатии. И я хотел бы рассмотреть вопрос о том, как может гомеопат точно и непринужденно следовать в своей практике принципам гомеопатии. Прежде чем кто-то сможет изучить искусство гомеопатического назначения, он должен принять мнение Ганемана о том, что все болезни распознаваемы по знакам и симптомам, которые они производят и которые может сообщить пациент или заметить врач, другими словами — болезненные состояния распознаются не по ярлыкам (или, в терминах современной медицины, диагнозам), а только по знакам и симптомам, которые они вызывают. Ганеман отбросил теорию и ограничил себя наблюдением безусловных фактов. Таким образом, чтобы применить искусство гомеопатии, или сделать гомеопатическое назначение, следует прежде всего получить полную и подробную запись знаков и симптомов, на которые жалуется пациент. Со временем сформировалось искусство получения такой информации, и теперь его называют "искусством анализа случая" (case taking). К этому моменту я вернусь чуть позже.

Следующий пункт, который следует уяснить: с точки зрения врача-гомеопата все симптомы и признаки, представленные больным и указывающие на известные изъяны в его здоровье, имеют разную степень важности при выборе наиболее подходящего лекарства для лечения индивидуального случая. Отсюда происходит понятие относительной ценности симптомов с точки зрения гомеопатического назначения.

Получив полные и удовлетворяющие нас записи и решив, какие симптомы для данного случая имеют максимальную важность, мы должны определить, какое лекарство из гомеопатической Материи медики наиболее полно соответствует симптоматике по полученным от больного записям. Это неизбежно требует умения обращения с полным реперторием Материи медики. И наконец, мы должны решить, в какой форме выбранное лекарство будет более всего соответствовать конкретному пациенту, которого мы собираемся излечить.

Так же, как при установлении диагноза, в распоряжении гомеопата оказываются определенные признаки и симптомы, подсказывающие решение задачи, так и при рассмотрении случая с точки зрения назначения необходимого лекарства присутствуют определенные симптомы, указывающие на подходящее средство. Работа с основными признаками, позволяющими произвести точную постановку диагноза, должна быть дополнена умением распознавать менее очевидные, но важные признаки, что необходимо для точного гомеопатического назначения.

Первое, о чем нам всегда следует помнить, состоит в том, что решая вопрос о гомеопатическом назначении, мы стремимся распознать, как именно пациент в процессе заболевания отклоняется от своего нормального состояния. Следуя этому принципу, мы должны далее решить, какие признаки отклонения от нормального состояния являются определяющими для назначения лекарства, иными словами — какова относительная ценность различных симптомов, представленных пациентом. С этой точки зрения наиболее ценными симптомами оказываются симптомы отклонения от нормального психического состояния. Эти психические симптомы можно подразделить на несколько групп. Мы считаем, что наиболее важными и наиболее ценными являются любые симптомы, указывающие на отклонение от нормального равновесного состояния, иначе говоря, любые отклонения от того, что мы можем описать как характер пациента. Например, если мы имеем дело с изначально спокойным пациентом, который с началом заболевания стал нервным, беспокойным и раздражительным, мы должны рассматривать этот факт как чрезвычайно важный для принятия решения в пользу того или иного лекарства. Здесь нам предстоит ответить на довольно сложный вопрос: какое значение следует придавать сведениям о нормальном характере пациента по сравнению с изменениями в его характере, произошедшими после начала его заболевания. Если мы имеем дело с хроническим случаем, при котором психические симптомы с очевидностью указывают на отклонение в характере пациента от некоторого среднего уровня, такие отклонения должны учитываться при выборе лекарства для данного случая, хотя здесь и нет отклонения от того, что принимается за его индивидуальное нормальное состояние. Там же, где мы имеем дело с подострыми и острыми состояниями, намного важнее обращать внимание на отклонения от нормального состояния пациента, а не на отклонения от среднестатистической нормы. Когда мы обнаруживаем такие симптомы, они оказываются наиболее ценными в плане выбора гомеопатического средства, действие которого должно полностью покрывать рассматриваемый случай.

Следующая большая группа психических симптомов чрезвычайно важна. Мы можем условно объединить эти симптомы, отнеся их к классу "нарушения основных инстинктов". Прежде всего, речь идет о нарушении инстинкта самосохранения. Например, если у пациента внезапно развивается безразличие к жизни или стремление к саморазрушению, то есть если речь идет о нарушении фундаментально важной функции, такое нарушение должно покрываться избираемым лекарственным средством. Вокруг базового инстинкта самосохранения группируются всевозможные страхи, которым подвержен пациент. На глубоком уровне они связаны с указанным инстинктом и являются столь же важными. К тому же классу, хотя и с несколько меньшим значением, следует отнести любые симптомы, связанные с нарушением социальных инстинктов, иначе говоря все, что связано с сохранением рода. Например, неспособность испытывать глубокие чувства или вести семейную жизнь, проявлять сострадание; по существу — все, что демонстрирует отклонение от нормальных социальных инстинктов. Существует также третий класс психических симптомов, который следует принять во внимание. Для удобства назовем его нарушением способности к рассудочной деятельности или нарушением интеллекта. Сюда можно отнести такие патологии как иллюзии или делюзии, или симптомы, имеющие место при делирии. К этому классу мы можем отнести также феномен периодически повторяющихся сновидений.

Заключая обзор психических симптомов, укажем еще на симптомы, позволяющие оценить общее состояние интеллекта — например, уровень концентрации, работоспособности, проблемы с подбором адекватных слов и выражений, а также нарушения памяти. Когда психические симптомы определены, они становятся решающим аргументом в пользу назначения того или иного средства, при этом по значению психические симптомы распределяются следующим образом: на первом месте оказывается характер, далее нарушения основных инстинктов, затем нарушения рассудка и интеллекта и на последнем месте — нарушения основных мыслительных способностей и памяти.

Переходя к физическим симптомам, на которые жалуется пациент, мы снова распределяем их по степени важности. Наиболее важными физическими симптомами мы считаем те, которые следует приписать организму пациента в целом, в противоположность симптомам, за которые ответственен тот или иной орган. Речь идет об общем состоянии организма, то есть состояние пациента в целом в определенных обстоятельствах может быть лучше или хуже в зависимости от внешних факторов, или что у пациента присутствует некое общее ощущение, которое противоположно ощущениям, связанным с отдельным органом. Практика показала, что эти общие симптомы отнюдь не равноценны, поэтому сложилась тенденция группировать их под различными рубриками, распределяя в каждой группе по значимости.

Такое рассмотрение показывает, что общие симптомы, которые проявляются на физическом уровне в форме влечения или отвращения, имеют наибольшую важность. Проявляя свое физическое влечение или отвращение к чему-либо, пациент стремится выразить, во-первых, свои сексуальные тревоги, и, во-вторых, отвращение или пристрастие к той или иной пище или напиткам. Следующий по значимости момент — реакции пациента как единого целого на внешние раздражители, иначе говоря, его реакции на тепло и холод, свежий ветер и духоту, влажность или сухость, грозу или снегопад и т. п. Сюда же можно отнести тенденцию к периодичности тех или иных симптомов. На нижней ступени этой рубрики находятся всевозможные пищевые продукты, которые оказываются в дисгармонии с организмом, а также различные выраженные аллергические проявления.

Есть еще третья группа общих симптомов, к которой относятся общие ощущения или реакции пациента на специфические воздействия, или определенные физиологические состояния. Эта группа содержит ответы на такие вопросы, как лучше ли пациенту в движении или в покое, лучше или хуже от сна, лучше или хуже от голодания или после еды, при непременном условии, что эти реакции являются общими и высказаны самим пациентом, который определяет сам, чувствует ли он себя лучше или хуже. В рубрике "Физиологические состояния" речь идет об ощущениях пациента в следующих ситуациях: после стула, во время менструации, после сексуальной связи, другими словами, в ответ на любую нормальную физическую активность. Существует также несколько других общих симптомов, находящихся на том же уровне значимости, не полностью покрываемых теми рубриками, которые я представил. Я имею в виду симптомы, которые являются общими для конкретного пациента. Например, все боли имеют один и то же характер, независимо от того, где они ощущаются — здесь имеет место некий общий определяющий фактор, и он должен быть учтен при назначении препарата. Опять-таки, если пациент страдает от болей, а те имеют тенденцию развиваться или отступать одним и тем же образом во всех ситуациях, мы придаем этому обстоятельству принципиальное значение. Или, скажем, если все жалобы пациента имеют тенденцию полностью или в преобладающей степени ограничиваться одной стороной тела, эта односторонность будет рассматриваться нами как чрезвычайно важная.

Далее мы рассматриваем события из истории болезни пациента, которые могли привести к теперешнему заболеванию, и учитываем эти обстоятельства как столь же значимые при выборе тактики лечения. Наконец, в эту рубрику мы включаем моменты из семейной истории, которые могут указывать на семейные склонности или наследственную дискразию (то или иное наследственное заболевание). Относительно менее важными, но тем не менее общими по своему характеру являются симптомы, связанные с периодическими кровотечениями и выделениями из самых разных органов или частей тела. Вышеприведенные рубрики охватывают все общие симптомы с учетом их ценности в плане выбора препарата. Во-первых, нарушения тех или иных физических потребностей, во-вторых, общие реакции на внешние воздействия, в-третьих, общие реакции на физические воздействия или физиологические состояния, связанные с болями общего характера, личная и семейная истории, а также кровотечения и выделения, которые мы считаем наименее важными.

В заключение мы обсудим симптомы, которые относятся к тому или иному органу или системе, иначе говоря, симптомы, на которые пациент обычно жалуется в первую очередь. Повторимся: при выборе лекарства мы не рассматриваем все эти симптомы как одинаково важные. Те из них, которые относятся к жизненно важным органам, более значимы в сравнении с симптомами, затрагивающими поверхностные органы или кожу. Симптомы, относящиеся к сердцу, легким, пищеварительному тракту и центральной нервной системе, являются самыми важными. Симптомы, относящиеся к скелету, мышцам, суставам или периферическим нервам, мы рассматриваем как менее значимые. И наконец, симптомы, касающиеся подкожных тканей и кожи, мы рассматриваем как имеющие наименьшую ценность.

Иногда группа симптомов или отдельный симптом выделяются среди прочих, на которые жалуется пациент. Особенность эта проявляется в том, что жалобы, представленные пациентом, оказываются противоположными тем, которые мы ожидаем услышать на основании нашего опыта и представления о конкретном заболевании. Например, если мы видим покрасневший воспаленный сустав, то, согласно нашему опыту, такой сустав должен быть чувствителен к давлению или смещению. Если, однако, нам встретился случай, в котором наблюдается нечто противоположное, т. е. боль ослабевает от надавливания или какого-либо воздействия, мы считаем это важным при выборе необходимого препарата. Неожиданность другого рода, которая также встречается время от времени: мы наблюдаем, когда совершенно обычный и общий симптом появляется только при особых и ограниченных обстоятельствах. Вот вполне заурядный случай: пациент страдает от диареи. Но если эта диарея связана с ожиданием некоторой необычной деятельности, такой факт должен быть принят во внимание. Противоположный пример: запоры весьма распространены сегодня, но если вы обнаружите, что пациент неспособен к дефекации в присутствии ухаживающей за ним медсестры, то это также симптом, который мы должны учитывать. Или другой, еще более распространенный случай: затруднения с мочеиспусканием, связанные с присутствием кого-либо в непосредственной близости. Сталкиваясь с такими симптомами, мы должны отнестись к ним с чрезвычайным вниманием и учесть их при поиске препарата, который покрывает эти симптомы. Нередко анализ таких необычных симптомов сам по себе может привести нас к выбору необходимого препарата, однако нам следует быть очень осторожными в этом пункте, поскольку перечень таких симптомов далеко не полон, и если психические или иные отчетливо выраженные общие симптомы, характерные для назначенного препарата, будут в противоречии с психическими и отчетливо выраженными общими симптомами конкретного пациента, у которого присутствуют эти старые необычные симптомы, лечебного эффекта от назначения вероятно показанного по этим симптомам лекарства не последует. Иначе говоря, эти своеобразные симптомы оказываются иногда чрезвычайно полезными при отсутствии противопоказаний к данному препарату, однако другие возможности также должны быть приняты во внимание.

Получив ясную картину относительной ценности симптомов с точки зрения гомеопатического назначения, мы должны решить, получили ли мы всю необходимую для данного случая информацию. Как правило, анализируя тот или иной случай так, как это принято в традиционной медицине, мы получим довольно полную информацию для постановки диагноза. Однако во многих случаях этот диагноз не поможет нам в выборе препарата. Выбор будет преимущественно основан на симптомах, которые с точки зрения пациента указывают на его заболевание, т. е. отклонение от нормального состояния. Успех нашего искусства выбора гомеопатического лекарства целиком зависит от нашей способности индивидуализации каждого пациента, которого мы должны вылечить. Наша задача состоит в том, чтобы определить, как те или иные симптомы, на которые жалуется пациент, изменяются под влиянием различных внешних обстоятельств, действиями самого пациента, или как они изменяются с течением времени. Рассмотрим, к примеру, заурядный случай, когда пациент приходит с некоторыми неопределенными ревматическими симптомами, включающими тугоподвижность сустава, боль, затруднения при движении. Эти симптомы никоим образом не помогут вам выбрать лекарство, так как их успешно покрывает сотня или более различных лекарств. То, к чему мы должны стремиться, это выяснить у пациента, какие именно обстоятельства и каким именно образом воздействуют на его заболевание, как воздействуют на него движение или покой, перемена погоды, имеется ли тенденция к ухудшению состояния в определенное время суток. С обычной диагностической точки зрения эти факты имеют малую или вообще нулевую ценность, но в контексте гомеопатического назначения являются определяющими.

Следующая веха нашего анализа — множество факторов, которые подлежат письменной фиксации при гомеопатическом рассмотрении, хотя при диагностическом подходе мы их внимательно выслушаем, но не станем записывать. Например, с диагностической точки зрения не слишком важно, что пациент раздражителен и невыносим для окружающих, что он больше не интересуется своей женой и семьей с тех пор, как появилось состояние, на которое он жалуется. А с гомеопатической точки зрения эти сведения, напротив, имеют первостепенную важность.

Cледует также иметь в виду, что пациент, придя на прием с жалобами на конкретное заболевание, вряд ли по собственной инициативе станет рассказывать о сопутствующих проблемах, которые беспокоят его в настоящее время или с момента начала заболевания. Например, пациент, жалующийся на ревматические симптомы, вряд ли станет рассказывать вам о том, что одновременно с развитием заболевания у него появилось отвращение к тем или иным видам пищи, или о проблемах с пищеварением, или о кожных высыпаниях. Это не те проблемы, которые привели его к вам на прием и, следовательно, он, скорее всего, не вспомнит о них, однако в контексте гомеопатического лечения эти факторы должны быть внимательно изучены.

В силу этих или подобных им причин необходимо создать некоторый алгоритм исследования конкретного пациента, следуя тому принципу, что существенные факты должны быть зафиксированы и ничто, представляющее ценность, не должно быть упущено. Когда эта лавина фактов обрушивается на вас, вы приходите в смятение и вам кажется, что вы не справитесь с этим изобилием материала. В действительности же на практике применение такой схемы экономит массу времени и сил и обеспечивает исчерпывающее описание случая. План, по которому я работаю, состоит в общих чертах в следующем.

Прежде всего следует набросать историю пациента, в первую очередь обращая внимание на местные проявления. Затем дать тщательное детальное описание ощущений, на которые пациент жалуется, включая любые обстоятельства, которые индивидуализируют эти ощущения. Затем следует остановиться на обстоятельствах проявления заболевания и далее зафиксировать все факты, указанные пациентом, отмеченные способностью изменить его жалобы. Далее идут любые соображения пациента, касающиеся причин возникновения, особенностей начальной стадии заболевания и последующего его течения. Потом следует записать личную историю пациента, а также историю его семьи. Таким образом, вы проделаете процедуру записи истории болезни, как это принято в традиционной медицине. Покончив с этим, вы обсудите с пациентом различие в его реакциях в зависимости от внешних обстоятельств, в первую очередь времени суток и времени года, в которые наблюдается обострение симптомов. Затем рассматриваются различные реакции на погодные и атмосферные изменения, вслед за ними — реакции пациента на различные проявления его собственной активности. Затем реакция на внешние стимулы (например, чувствительность к шуму, музыке, прикосновениям), а также такие проявления как усталость, слабость, головокружение, ощущение озноба.

Далее мы совершаем "экскурс" по различным органам и системам, регистрируя возможные нарушения функций и эмоциональные нарушения. Например, если речь идет о пищеварительной системе, мы задаем вопросы, касающиеся изменения аппетита, изменения вкусовых ощущений, чувства голода в целом, последствий принятия пищи или воздержания от нее, нарушений в кишечнике и влияния всего этого на общее состояние пациента. Относительно половых органов следует выяснить, имеют ли место изменения функций, те или иные общие реакции, связанные с сексуальными отношениями и менструациями, а также характер менструального цикла. В отношении органов мочевыделения опять-таки следует выяснить, существуют ли те или иные проблемы, боль или дискомфорт, а также видимые изменения в моче. В отношении дыхательных органов требуется расспросить обо всех нарушениях дыхания, уточнить тип этих нарушений, какие факторы на него влияют, есть ли кашель, какие факторы воздействуют на характер кашля, как меняется голос, еще раз уточнить, как и когда случаются эти нарушения, а также выяснить характер мокроты при ее наличии. Что касается системы кровообращения, следует расспросить пациента о его ощущениях: испытывает ли он, в частности, прекордиальные боли, сердцебиение, озноб или жар, и выяснить обстоятельства, которые ослабляют или усиливают эти ощущения. Далее мы переходим к специфическим ощущениям и задаем вопрос о наличии повышенной чувствительности или же ее потери, любых нарушений тех или иных функций, а также модальностей, усиливающих или ослабляющих эти симптомы. Относительно нервной системы мы устанавливаем наличие повышенной чувствительности (гиперестезии), парестезии или потери чувствительности, снижения энергии или парализации, тремора, спазмов или боли, каждый раз чрезвычайно тщательно выясняя модальности, сопровождающие те или иные индивидуальные симптомы. В том, что касается кожи, следует расспросить о ее состоянии, склонности к потению, местному или общему характеру этой функции, особенностей потоотделения, последствий очищения кожи, тенденций к высыпанию и нагноению, всевозможные нарушения и беспокойства, связанные с внешним видом кожных покровов, местному покраснению или различного рода припухлостям и образованиям. Завершая рассмотрение этой группы симптомов, обратимся к нарушениям сна, сонливости, возникающей в определенные часы или при определенных обстоятельствах, бессоннице, причиной которой может быть умственное возбуждение, боль или иной физическое беспокойство, а также к состояниям, следующим за сном. Обратим внимание также на повторяющиеся сновидения. Наконец, при исследовании психических симптомов следует прежде всего определить изменения в характере пациента, далее рассмотреть нарушения основных инстинктов, нарушения интеллекта или восприятия, и далее выяснить наличие изменений в уровне умственных способностей или фактов ослабление памяти.

После того, как мы разобрались с этими моментами, следует перейти к детальному анализу физического состояния пациента. Существуют два важных вопроса, определяющих точность диагноза. Не ответив на них, мы не сможем понять, насколько успешно пациент избавляется от проблем, которые его беспокоят, и каков должен быть режим, способствующий его выздоровлению. Кроме того, без тщательного обследования физического состояния пациента невозможно принять решение не только о благоприятном действии препарата, но также о его безопасности для пациента. Это важно также для определения степени разведения назначаемого лекарства. Подробное описание этого алгоритма может создать впечатление, что все это неосуществимо на практике. Однако даже небольшой опыт работы по этой схеме позволяет проделывать всю процедуру почти что автоматически. Вы следите за процессом и выделяете те или иные существенные детали. Если ответ на вопрос был отрицательным, затраченное время оказывается незначительным; если же ответ содержит определенную позитивную информацию, ее следует учесть при выборе способа лечения и она может стать одним из решающих факторов в достижении успешного результата. В лечении любого хронического заболевания следует придерживаться описанной схемы. Чем более острым является заболевание, тем более узок диапазон позитивной информации, которую вы можете получить от пациента. Поэтому при лечении острых случаев, как правило, следует ограничиться записью наиболее важных симптомов и учетом сопутствующих им модальностей. Однако даже в случае острого заболевания вы обнаружите, что существует выраженная тенденция к изменениям в умонастроении пациента, а также в его реакциях на внешние воздействия. Поэтому даже в острых случаях эти изменения должны быть исследованы со всей тщательностью. Например, в случае пневмонии вы имеете дело с пациентом, который страдает от боли в грудной клетке, и вам следует расспросить о характере этой боли и об обстоятельствах, которые каким-либо образом видоизменяют эту боль. Вы обнаруживаете, что в определенное время суток состояние пациента имеет тенденцию улучшаться или ухудшаться, или вы узнаете, что с тех пор, как пациент заболел, его мучает жажда, и тогда вы расспрашиваете об особенностях этого переживания и о том, какая жидкость является для пациента самой желанной в эти моменты. Развитие пневмонии сопровождается видимыми изменениями слизистой оболочки языка, и эти изменения также должны быть зафиксированы и тщательно изучены. Далее вы обнаружите, что пневмония приводит к специфическим реакциям на холод или тепло, свежесть или духоту. Известно, что при некоторых видах пневмонии пациенты испытывают беспокойство, а при других заторможены и сонливы. Вы встретитесь с пациентами, не желающими, чтобы кто-либо их беспокоил, в то время как другие чувствуют себя намного комфортнее, если кто-то находится неподалеку от них. Некоторые пациенты переживают за состояние своего бизнеса, некоторые интенсивно потеют, некоторые испытывают сильный жар. Наконец, определенные препараты склонны вызывать дыхательные нарушения преимущественно в одной части грудной клетки. Следует учитывать все эти факторы. Благодаря наличию этой схемы в глубинах вашего сознания, обработка полученной информации происходит в считанные мгновения, в то время как в отсутствие такой схемы вы пребывали бы в растерянности, пытаясь отслеживать индивидуальные характерные черты каждого случая, с которым встретились.

Если у вас есть полная запись симптомов, представленных пациентом, следующая задача — сопоставить картину симптомов с описанными в источниках симптомами, вызываемыми определенными гомеопатическими препаратами. Никто не в силах держать в памяти все симптомы, зафиксированные в Материи медике, а попытка проверить результаты испытаний препаратов для определения лекарства, наиболее точно соответствующего симптому пациента, равносильна поиску иголки в стоге сена. В этом, однако, и состоит проблема, с которой приходится иметь дело. Она актуальна с самых ранних дней гомеопатии и она послужила импульсом к созданию реперториев различных видов. Реперторий — это всего лишь индекс (указатель), являющийся приложением к Материи медике. Аналогично тому, как симптомы сгруппированы в Материи медике в зависимости от того, относятся ли они к психической сфере или к тому или иному органу или системе, реперторий организован по сходному плану. В первых реперториях недостаточное внимание уделялось различению тех модальностей, которые влияют на пациента в целом, от тех, которые ответственны за один специфический симптом. Так было до тех пор, пока Кент не ввел в обиход четкое разграничение между этими двумя классами. Поэтому именно реперторий Кента является самым достоверным из всех, которые доступны на настоящий момент. Существует настоящая разноголосица во мнениях относительно того, какие симптомы должны быть включены в реперторий, а какие в Материю медику. Некоторые гомеопаты утверждают, что только те симптомы, которые проявились в результате приема препарата группой здоровых людей и при этом проявились у большинства в этой группе, должны быть признаны заслуживающими доверия. Другие настаивают на том, что в Материю медику и, следовательно, в реперторий, должны быть включены симптомы, которые излечивались или исчезали после назначения конкретного препарата. Наконец, еще одна группа гомеопатов считает, что симптомы, вызванные приемом препарата, могут служить подтверждением его эффективности. Предпринималась попытка оценить, в какой степени определенный симптом соответствует конкретному препарату, и при этом оценить повторяемость этого эффекта. С этой целью при печатании репертория используются различные шрифты. Самый жирный шрифт обозначает, что симптом, соответствующий определенному лекарству, был получен в результате эксперимента и многократно повторялся у здоровых людей, принимавших это лекарство. Использование шрифта второго типа указывает на то, что чисто экспериментальная проверка не является полностью убедительной, при том что описание исцеляющего действия препарата является абсолютно убедительным. Использование самого мелкого шрифта предполагает наличие свидетельства об ограниченном действии лекарства; такое свидетельство может быть основано на эксперименте с одним пациентом, оно может появиться в процессе лечения, оно может быть также чисто клиническим. С практической точки зрения важно подчеркнуть, что препараты двух первых указанных выше шрифтов могут считаться абсолютно надежными, вто время как применение лекарств, напечатаных самым мелким шрифтом, требует дифференцированного подхода. Применение определенного препарата делает пациента чувствительным к этому специфическому стимулу, поэтому неудивительно, что препарат вызывает у него интенсивные симптомы, присущие действию этого препарата. Среди испытуемых самые ценные симптомы давали те, кто обладал чувствительностью. Ясно, что тот, у кого есть отчетливые симптомы, указывающие на лекарство, окажется чувствителен к нему. Теоретически эти симптомы, появляющиеся в процессе лечения, должны оказаться ценными. Опять-таки, когда вы рассматриваете локальные симптомы, препараты мелкого шрифта необычайно эффективны. Большинство прувингов не проводилось так глубоко, чтобы получить все эффекты, на которые был способен препарат, а способность вызывать или устранять локальные симптомы многих не слишком хорошо испытанных лекарств подтверждалась почти исключительно в клинических условиях. Отсюда следует, что когда вы наблюдаете четко проявляемые общие или психические симптомы, вам стоит вести поиск препаратов шрифтов первых двух типов; если же симптомы носят локальный характер, следует обращаться к препаратам мелкого шрифта, которые находятся в соответствующей рубрике.

Следует ясно представлять, что реперторий выполняет функцию указателя к Материи медике, и не более того. Ограничиться изучением репертория и отказаться от работы с Материей медикой не более разумно, чем изучать библиотечный каталог, ни разу не заглянув в книги, которые в нем указаны.

Итак, мы рассмотрели подход к принятию решений о выборе подходящего препарата и теперь перейдем к следующей проблеме — в какой форме и как часто следует принимать прописанное лекарство. Выбор формы лекарства или, иначе говоря, разведения гомеопатического препарата, определяется несколькими факторами. Опытным путем Ганеман убeдился в том, что материальные дозы, назначаемые чувствительному пациенту, приводят к неоправданной аггравации симптомов. Поэтому он уменьшал дозу и в конечном итоге обнаружил, что это уменьшение может продолжаться до бесконечности, сохраняя при этом специфическое действие препарата. Применявшиеся в его время разведения обычно ограничивались 30С. В настоящее время могут быть получены любые разведения лекарств, и мой личный опыт показывает, что каждое разведение может быть эффективным, хотя в определенной ситуации одно разведение следует предпочесть другому. Если вы имеете дело с чисто локальным заболеванием, вы, скорее всего, обратитесь к препаратам, которые обладают определенным сродством относительно определенного органа или ткани. Нет сомнений, что таким образом можно получать отличные результаты, и в большинстве случае эффективными оказываются только низкие потенции. Когда вы обнаруживаете, что эффективной оказывается более высокая потенция, это означает, что помимо локального подобия имеет место общее подобие, даже если оно не было распознано. Под низкой потенцией я понимаю потенции от материнской тинктуры до 12D или 9С. Если лечение основано на общем подобии, дополняющем локальные симптомы, мой опыт состоит в том, что средние или высокие потенции оказываются намного более действенными. Под средними потенциями я подразумеваю потенции от 9С до 200С. Существуют определенные "путевые указатели", которые я считаю весьма полезными для определения того, какие из средних потенций должны быть задействованы, и когда более высокие потенции могут оказаться полезными и безопасными. Первым и наиболее важным ориентиром является тяжесть недуга, который приносит пациенту страдания на протяжении длительного времени. Там, где существует опасность, исходящая от назначения конкретного препарата, предпочтительно начинать лечение с одной из более низких в ряду средних потенций, скажем, в диапазоне от 12С до 30С. Вторая ситуация, в которой назначение высоких потенций не столь желательно, хотя, по всей вероятности, не представляет опасности, связана с лечением чрезвычайно чувствительного и напряженного пациента с тонкой душевной организацией. В этом случае назначение высокой потенции может вызвать заметную и неоправданно болезненную реакцию, от которой пациент не сможет оправиться в течение недель или даже месяцев. Если в том же самом случае вы начнете с более низкой потенции (а мой опыт показывает, что разведение 30С является совершенно безопасным), вам удастся избежать необязательных и нежелательных реакций и незамедлительно начать процесс выздоровления. Совершенно противоположным следует считать случай, когда мы имеем дело с апатичным, флегматичным пациентом с замедленной реакцией, поскольку здесь эффект воздействия низкими потенциями мал или вовсе отсутствует, и только высокие потенции могут вызвать более удовлетворительную реакцию. Выбор необходимой потенции может также определяться остротой заболевания. Мы можем предложить достаточно надежное правило — чем более острым является заболевание, тем более высокая потенция должна быть назначена для его лечения. Исходя из собственного опыта, я могу утверждать, что это правило практически универсально; мое мнение основано не на теории, а на конкретном личном опыте.

И наконец, давайте обсудим назначение лекарства. Другими словами, вслед за потенцией решим вопрос о частоте приема препарата. Существует универсальное правило, применимое в каждом конкретном случае и позволяющее решить вопрос о дозе препарата, которая обеспечит необходимую продолжительность действия лекарства. Если речь идет о хронических случаях, продолжительность действия лекарства варьирует в широких пределах, и успех или неудача в процессе лечения определяются практически полностью, за исключением правильного выбора препарата, способностью гомеопата оценить, продолжается ли действие первичной дозы лекарства или оно прекратилось. По моему опыту, долгое ожидание не причинит никакого вреда, но много, очень много случаев губится ранним повторением. Если лекарство повторяют слишком рано, оказывается чрезвычайно трудным отследить развитие случая, с которым мы имеем дело, и на это могут уйти месяцы, в течение которых пациент может попытаться подавить нежелательные реакции, которые имели место после приема препарата. Это универсальный принцип — позволить лекарству проявить свое действие на максимальном временном отрезке. Если вы имеете дело с подострым течением заболевания, необходимая длительность приема препарата уменьшится, и улучшение наступит раньше, чем при хроническом заболевании; возможно, через одну-две недели. В острых случаях время действия препарата существенно сокращается. Таким образом, длительность действия препарата пропорциональна остроте заболевания. Если вы имеете дело с лихорадочным состоянием средней тяжести, следует начать с приема лекарства через каждые один-два часа, увеличивая интервал между приемами, по мере того, как усиливается целительная реакция на препарат. В особенно тяжелых случаях, таких как печеночная или почечная колика, прием препарата следует повторять каждые 10–15 минут, в случае острого отравления интервал составляет четверть или половину часа; затем, с ослаблением симптомов, интервалы увеличиваются. Во всех описанных случаях вы неcомненно действуете, исходя из того же самого принципа — позволить препарату полностью проявить свой потенциал.

Еще один момент, чрезвычайно важный в практической деятельности, связан с завершением действия первой дозы препарата в случае хронического заболевания. Мой опыт говорит, что менять потенцию лекарства при втором назначении неразумно, и если симптомы заболевания все еще покрываются первичным предписанием, следует повторно назначить то же самое лекарство в той же потенции. Здесь возникает вопрос чрезвычайной важности. Если пациент возвращается и сообщает, что он страдает от некоторых новых симптомов, которые не были выявлены при первичном осмотре, и если эти симптомы покрываются первым назначенным препаратом, хотя эти симптомы не были обнаружены в то время, когда делалось первое назначение, следует считать первое назначение верным, а его действие незавершенным, поэтому нового назначения не требуется. Если же симптомы изменились кардинально, то следует, конечно, сделать новое назначение. В случае, когда ситуация требует применения того же самого лекарства, повторное успешное применение той же самой потенции зависит в значительной степени от времени, на протяжении которого действовало данное лекарство. Кент утверждает, что повторное назначение препарата возможно без изменения его потенции только один раз. Согласно моему опыту, если лекарство принимается в течение длительного периода, оно может назначаться многократно, и при каждом новом назначении лекарство в той же потенции будет действовать все более продолжительное время. Если повторный прием препарата в той же потенции не приведет к такому заметному улучшению, как первое назначение, или периоды улучшения будут сокращаться, то в этом случае желательно назначение более высокой потенции.

Мой опыт лечения местных патологий с применением низких потенций очень небогат. Причина состоит в том, что лишь в ограниченном числе случаев не удается обнаружить симптомы, дополняющие локальную патологию. В огромном большинстве случаев препарат, назначенный на основе общих принципов, покрывает локальное патологическое нарушение, и оно поддается лечению. Исходя из своего опыта "патологических назначений", я пришел к выводу, что следует дать несколько доз на протяжении нескольких дней, а затем сделать паузу. Может показаться, что если назначение делается таким образом, то нет общего подобия симптомов, и назначение нескольких доз в течение промежутка времени сенсибилизирует пациента к действию лекарства, аналогично тому, как нечувствительный испытуемый наконец демонстрирует в прувинге симптомы, если назначение повторяется достаточно долго. Различие в том, что в случаях, требующих такого лечения, отдельный орган становится до известной степени более чувствительным к болезнетворному процессу, поэтому обнаруживается тенденция избирательного воздействия препарата на этот орган до того, как он начнет вызывать конституциональные симптомы.

Как я уже сказал в начале статьи, гомеопатическая практика представляет собой cплав науки и искусства. Есть несколько определенных правил, лежащих в основании гомеопатической практики. При этом приложение этих правил к практической деятельности требует определенного мастерства. Точно так же, как сочинение музыкальных произведений подчиняется определенным законам, и при этом исполнение этих сочинений на любом музыкальном инструменте требует умения и мастерства, которые приобретаются и развиваются только в результате определенной практики, так обстоит дело и в гомеопатии. Я попытался показать, как на протяжении многих лет я овладевал навыками работы с инструментами гомеопатии и как я учился использовать их, следуя гомеопатическим принципам. Некогда было сказано: "Существует 69 способов толкования законов рода, и каждый из них верен" (цитата из стихотворения Р. Киплинга "В эпоху неолита". — Прим. перев.). Поэтому я уверен, что каждый из вас располагает своим собственным способом практической реализации принципов, относительно которых у нас существует полное единодушие.