То же самое происходит при лечении болезней лекарствами.

Если чесотка у работников, занятых с шерстью, лечится сильными слабительными, например, ялапой, она постепенно уступает почти полностью, пока прием слабительных продолжается, так как действия этих двух неестественных раздражителей не могут сосуществовать в организме, но как только воздействие искусственного возбуждающего раздражителя стирается, то есть всякий раз, когда прием слабительных отменяют, приостановленная чесотка возвращается к своему прежнему состоянию, потому что одно неподобное раздражение не разрушает и не уничтожает другое, но лишь подавляет и приостанавливает на некоторое время.

Но если в тело, страдающее от чесотки, ввести новый раздражитель — другой природы, но с очень подобным действием — например, известковую серную печень¹⁸, от которой и другие, помимо меня, наблюдали сыпь, очень похожую по характеру на этот зуд, то так как два общих неестественных раздражителя не могут сосуществовать в организме, первый уступает второму, и не просто на короткое время, но навсегда, так как раздражитель, введенный вторым, очень похож на первый, то есть зуд работающих с шерстью действительно исцеляется известковой серной печенью (и по той же причине — посредством использовании порошка серы и серных ванн).

Болезни, которые случайный наблюдатель считает просто местными¹⁹, либо подавляются в течение некоторого времени свежим раздражителем в этой части, где оба раздражителя имеют разнородную или противоположную направленность, как, например, боль в обожженной руке мгновенно подавляется и приостанавливается путем погружения ее в холодную воду, на время, пока рука остается в воде, но немедленно возвращается с новой силой, когда руку вытаскивают из воды; или первое раздражение полностью и окончательно уничтожается, иными словами, полностью исцеляется, когда второй раздражитель в высокой степени подобен первому. Так же, как лекарство — искусственный раздражитель — применяется к обожженной руке, то есть подвергшейся действию другой природы, жгучему раздражению огнем, но с очень похожей направленностью, так и в случае с высококонцентрированным спиртом, который при нанесении на губы производит почти то же ощущение, что и приближение пламени, после чего обожженная кожа, если ее держали все время увлажненной спиртом, — в тяжелых случаях в течение нескольких часов, в более легких гораздо меньше, — полностью восстанавливается и навсегда излечивается от ожога. Таким образом, верно, что два раздражения, даже если они местные, не могут сосуществовать в организме без того, чтобы одно из них не приостановило другое, если они не являются однородными, или одно удалило другое, если добавляемое раздражение в высокой степени подобно по своему действию и направленности.

Следовательно, для того чтобы излечить, мы должны просто противопоставить существующему неестественному болезненному раздражителю надлежащее лекарство, которое является другой болезнетворной силой, чье воздействие в высокой степени подобно тому, которое проявляет сама болезнь.

Так же, как еда необходима для здорового организма, так и лекарство, как установлено, благотворно при болезнях; однако лекарства сами по себе никогда не бывают безусловно полезными, но лишь в определенной степени.

Простые виды пищевых продуктов и напитков, употребляемые для утоления голода и жажды, поддерживают наши силы, заменяя то, что израсходовано в жизненных процессах, не нарушая функций наших органов и не нанося вред здоровью.

Однако те вещества, которые мы называем лекарствами, имеют совершенно противоположный характер. Они не питают, но являются неестественными раздражителями, пригодными только для того чтобы изменить наш здоровый организм, нарушить жизнь и функции органов и неблагоприятно возбудить чувства; одним словом, они делают здорового больным.

Все без исключения лекарственные вещества обладают этим свойством²⁰, и никакое вещество не является лекарством, если этим свойством не обладает.

Только благодаря этому свойству вызывать в здоровом организме ряд специфических болезненных симптомов лекарства способны вылечить болезни, другими словами, повернуть болезнь вспять и погасить болезненный стимул посредством подходящего противораздражителя.

Каждое простое лекарственное вещество, как и специфический болезнетворный миазм (натуральная оспа, корь, яд гадюки, слюна бешеных животных и проч.), вызывает своеобразную специфическую болезнь — ряд специфических симптомов, которые не воспроизводятся точно таким же образом никаким другим лекарством в мире.

Как каждый вид растений отличается по своему внешнему виду, по своему особому образу жизни, вкусу, запаху и проч. от растений любого другого вида и рода, как каждый минерал, каждая соль отличаются от всех других по своим внешним и внутренним физическим свойствам, так же все они различаются между собой по своим целебным свойствам; другими словами, каждое вещество посредством своей болезнетворной силы вызывает изменение нашего здоровья своим собственным определенным способом.

Большинство веществ, относящихся к животному или растительному царству²¹, являются лекарственными в своем сыром виде, а те, которые принадлежат к минеральному царству, являются лекарственными как в сыром, так и в обработанном виде.

Чистый способ использования лекарственных веществ позволяет им проявить на здоровых природу своей болезнетворной силы и свое абсолютное, истинное действие, если каждое лекарство дается одно, а не в смеси с другими.

Многие из наиболее активных лекарств когда-то уже обнаружили случайно свое воздействие на человека, и наблюдения их действия записаны²².

Для того чтобы проследить далее за этим природным руководством и проникнуть глубже в этот источник знания, необходимо назначить лекарство экспериментально здоровому человеку как более сильное, так и более слабое, каждое лекарство по отдельности, а не смешанное с другими, с осторожностью и тщательно устранив всякое побочное влияние; записать в точности все появившиеся симптомы в порядке их возникновения, и полученный таким образом чистый результат представляет собой форму болезни, которую каждое из этих лекарственных веществ способно вызвать абсолютно и самостоятельно в человеческом организме²³.

Таким образом, мы получим знание о достаточном запасе искусственных болезнетворных агентов (лекарств) для лечебного применения, чтобы можно было сделать выбор между ними²⁴.

Теперь, после того как точно изучена болезнь, которую мы должны излечить, другими словами, все ее наблюдаемые явления отмечены исторически в том порядке, в котором они возникли, с особым выделением более тяжелых и беспокоящих главных симптомов, следует только противопоставить болезни другую болезнь, максимально похожую, т. е. лекарственное раздражение, аналогичное существующему болезнетворному раздражению, посредством назначения лекарства, способного возбудить все эти симптомы или по крайней мере самые тяжелые и особенные из них, и в том же порядке, для того чтобы вылечить болезнь, которую мы хотим устранить, определенно, быстро и окончательно.

Результат такого созвучного с природой лечения надежный, совершенный, не имеющий исключений и настолько превосходяще ожидания быстрый, что никакой вид лечения не может похвастаться чем-то похожим.

Но здесь надо принять во внимание важное различие, которое никогда не может быть оценено в достаточной степени, между положительным и отрицательным, или, как их иначе называют, радикальным (исцеляющим) и паллиативным способами лечения.

Под действием простых лекарств на здоровый человеческий организм вначале возникают явления и симптомы, которые могут быть названы положительной болезнью, ожидаемой при специфическом воздействии принятого лекарственного вещества, или его положительным, первичным (первым и превосходящим) воздействием.

Когда этот процесс завершается, наступает едва заметный переход²⁵ к прямо противоположному процессу (особенно в случае растительных лекарств), появляются прямо противоположные симптомы (отрицательные), составляющие последующее действие.

Итак, если при лечении болезни назначается лекарство, чьи первичные симптомы, или их положительное действие, имеют наибольшее сходство с проявлениями болезни, это положительный, или исцеляющий, режим лечения, то есть происходит то, что должно происходить в соответствии с моим вторым опытным принципом, — быстрое, устойчивое улучшение, для завершения которого лекарство может назначаться во все меньших и меньших дозах, повторяемых через большие промежутки времени, чтобы предотвратить возникновение рецидива, если первой дозы или нескольких начальных доз не было достаточно для исцеления.

Таким образом, если в организме присутствует неестественный раздражитель, другой болезненный раздражитель, подобный ему в максимально возможной степени (с помощью лекарства, которое действует в данном случае положительно, со своими первичными симптомами), противопоставляется насколько, что второй перевешивает первый, и (так как два неестественных раздражителя не могут сосуществовать в организме человека, а эти два раздражителя одной природы) второй полностью гасит и уничтожает первый²⁶.

Здесь, конечно, новая болезнь вводится в организм (с лекарством), но с той разницей в результате, что первоначальная болезнь уничтожается искусственно возбужденной болезнью; но возбужденная искусственно болезнь (лекарственные симптомы), которая преодолела другую болезнь, заканчивается в более короткий период времени по сравнению с любой естественной болезнью, какой бы непродолжительной та ни была.

Замечательно, что если положительно действующее (исцеляющее) лекарство по своим первичным симптомам очень точно соответствует симптомам подлежащей излечению болезни, то не наблюдается даже следа вторичных симптомов лекарства, но его полное действие прекращается в тот момент, когда можно было бы ожидать начала его отрицательного действия. Болезнь исчезает, если она острая, в первые несколько часов, что соответствует по длительности природе первичных лекарственных симптомов, без каких-либо последствий, с единственным результатом — излечением. Истинно динамическое взаимное разрушение.

В лучших случаях сила возвращается немедленно, и затяжной период выздоровления, обычный при других способах лечения, отсутствует.

Не менее замечательна та истина, что не существует такого лекарственного вещества, которое при использовании целительным образом слабее той болезни, для лечения которой оно применяется, и не существует такого болезненного раздражения, которого не преодолеет положительное и наиболее сходное лекарство.

Если правильно выбрано не только лекарство (положительное), но также и доза (а для лечебных целей достаточно исключительно малых доз), то такое лекарство вызывает в течение первого часа после того, как была принята доза, своего рода небольшое обострение (оно редко длится более трех часов), которое пациент воспринимает как обострение своей болезни, но в действительности это просто первичные симптомы лекарства, которые несколько превосходят по интенсивности болезнь и которые похожи на симптомы первоначальной болезни в такой степени, что в первые часы обманывают, как правило, самого пациента, пока выздоровление, которое произойдет после нескольких часов, не укажет ему его ошибку.

В этом случае лечение острой болезни, как правило, завершается с первой дозой.

Если, однако, первая доза полностью соответствующего целительного лекарства не превышает силу болезненного раздражителя и своеобразное обострение не произошло в течение первого часа, болезнь тем не менее в основном уничтожается, и требуется лишь несколько всегда меньших, доз, чтобы уничтожить ее полностью²⁷.

Если при таких обстоятельствах вместо меньших доз назначать все бóльшие и бóльшие, то (после исчезновения первоначальной болезни) возникают чистые лекарственные симптомы, своего рода ненужная искусственная болезнь²⁸.

Но совсем другое дело при паллиативном лечении, когда применяется лекарство, чье позитивное, первичное действие противоположно болезни.

Почти сразу же после приема таких лекарств наступает своего рода облегчение, почти мгновенное подавление болезненного раздражения на короткий период времени²⁹ (как в упоминавшемся выше случае лечения ожога кожи холодной водой). Такие лекарства называются паллиативными.

Паллиативные лекарства предотвращают воздействие болезненного раздражения на организм лишь в течение того времени, когда сохраняются их первичные симптомы, потому что они вызывают в организме раздражение, противоположное болезненному раздражению; затем начинаются их последствия, противоположные их основному эффекту, совпадающие с первоначальным болезненным раздражением и усугубляющие его³⁰. Во время вторичного действия паллиативного средства и после его прекращения болезнь обостряется. Когда руку вынимают из холодной воды, боль в месте ожога становится сильнее, чем была до погружения руки в воду.

Как при целительном (положительном) способе лечения в первый час после принятия лекарства обычно возникает небольшое ухудшение, за которым следует постоянное улучшение и восстановление, так при паллиативном способе в течение первого часа, а иногда почти мгновенно, возникает улучшение (обманчивое), которое, однако, уменьшается от часа к часу, пока не истечет период первичного и в этом случае паллиативного действия, причем болезнь не только может появиться вновь в том виде, в каком она была до применения лекарства, но добавляются некоторые вторичные последствия лекарства, которое, так как первичное действие лекарства было противоположно болезни, сейчас оказывает совершенно противоположное действие; другими словами, возникает состояние, аналогичное болезни. Это состояние является усилением, обострением болезни.

Если желательно повторить паллиативную помощь, прежней дозы уже недостаточно, она должна быть усилена³¹ и затем все более усиливаться до тех пор, пока лекарство перестает производить облегчение, или пока побочные действия все более и более сильных доз лекарства не приведут к таким плохим последствиям, которые помешают его дальнейшему применению, — если эти плохие последствия сильно увеличиваются, они подавляют первоначальную болезнь, которая лечится таким образом (в соответствии с первым опытным принципом), и вместо этого появляется другая, новая и по меньшей мере такая же неприятная болезнь³².

Так, например, хотя хроническая бессонница часто подавляется на некоторое время путем ежедневных вечерних приемов опиума, поскольку его первоначальный (в данном случае паллиативный) эффект — снотворный, но (вследствие своего вторичного действия, вызывающего бессонницу, эта болезнь добавляется к первоначальной) потребуются постоянно возрастающие приемы, пока не появится невыносимый запор, анасарка, астма или другие последствия опийного зла, что сделает невозможным его дальнейшее применение.

Если же, однако, только несколько доз паллиативного лекарства применено для привычной болезни, а затем прием прекращен раньше, чем он мог вызвать значительную дополнительную болезнь, первоначальная болезнь появляется вновь быстро и явно, что является признаком не только бессилия против нее, но и того, что лекарство усугубляет ее побочные эффекты. Такая истинная, но отрицательная помощь происходит, например, при попытке излечить хроническую бессонницу, когда сон пациента очень непродолжителен, и в этом случае вечерний прием опиума, безусловно, сразу же вызовет своего рода сон, но когда прием этого лекарства, которое действует здесь только паллиативным образом, через несколько дней прекращается, пациент уже не способен спать вообще³³.

Паллиативное применение лекарств полезно и необходимо только очень редко, главным образом во внезапно появившихся и угрожающих почти мгновенной опасностью случаях!

Так, например, при угрожающей смерти от холода, ничего (после растирания кожи и постепенного повышения температуры) не устраняет отсутствие раздражительности мышечных волокон и нечувствительность нервов быстрее крепкого настоя кофе, который в своем первичном действии увеличивает подвижность волокон и повышает чувствительность всех чувствительных частей организма и, следовательно, является паллиативом для рассматриваемого состояния. Но в этом случае присутствует угроза промедления, и хотя еще нет стойкого болезненного состояния, которое необходимо преодолеть, всякий раз, когда чувствительность и раздражительность снова возбуждаются и запускаются посредством пусть даже паллиатива, здоровый организм возобновляет управление своими функциями, поддерживая свободный ход жизненных процессов без помощи каких-либо дополнительных лекарств.

Подобным же образом могут возникнуть случаи хронических болезней с истерическими судорогами и асфиксией, когда может настоятельно потребоваться паллиативная временная помощь (оделюс, сожженные перья и проч.), дабы восстановить пациента до его обычного неопасного болезненного состояния, для лечения которого требуется совершенно другая, длительная помощь целительных лекарств.

Но там, где воздействие на все, на что могло повлиять паллиативное лечение, не было завершено в течение нескольких часов, появляются плохие последствия, о которых говорилось выше.

При острых болезнях, даже быстро протекающих, следует взвесить достоинства лекарств и необходимость спасения пациента, используя при возможности лечебное (положительное) лекарство. Таким образом, болезнь будет преодолена более определенно и в целом быстрее и без болезненных последствий.

Однако недостатки паллиативной помощи в мягких случаях³⁴ острых болезней не очень яркие и не очень значительные. Главные симптомы в значительной мере исчезают после каждой дозы паллиативного средства, пока естественный ход болезни не завершится, и тогда организм, который не был серьезно поврежден в течение короткого времени вторичными эффектами паллиативного лечения, возобновляет свое влияние и постепенно преодолевает последствия самой болезни, вместе с побочными страданиями, вызванными лекарствами.

Но если пациент выздоравливает под воздействием паллиатива, он так же выздоровел бы за тот же период времени без каких-либо лекарств (поскольку паллиативы никогда не сокращают естественного течения острых болезней) и смог бы впоследствии по указанным причинам с большей легкостью возвратить свою силу. Единственное обстоятельство, из-за которого иногда рекомендовано обращение к врачу, практикующему таким образом, связано с тем, что паллиативное лечение временами облегчает беспокоящие симптомы, что кажется преимуществом в глазах пациента и его родственников по сравнению с естественным ходом болезни и спонтанным выздоровлением без использования лекарств, но в действительности это не так.

Таким образом, целительное и положительное лечение обладает преимуществом перед любым паллиативным облегчением даже при быстро прогрессирующих болезнях, поскольку оно сокращает даже естественные периоды острой болезни, действительно исцеляет их ранее, чем они завершились бы естественным путем, и не оставляет за собой болезненных последствий, при условии, что выбрано полностью подходящее целительное лекарство.

Могут возразить относительно этого метода лечения, что врачи со времени возникновения медицинского искусства никогда (насколько им известно) не использовали его, и все же излечивали пациентов.

Это возражение лишь кажущееся, поскольку с тех пор, как существует искусство медицины, встречались пациенты, которые действительно были вылечены быстро и навсегда, причем несомненно лекарствами, а не за счет саморазвития острой болезни, не с течением времени, не за счет постепенного усиления энергии организма, но выздоравливали таким же образом, как я описываю здесь, с помощью целительного действия лекарственного средства, хотя и без знания врачом этого метода³⁵.

Иногда³⁶, правда, врачи подозревали, что именно эта способность лекарств (в настоящее время подтвержденная бесчисленными наблюдениями), в силу их склонности возбуждать (положительные) симптомы, подобные имеющимся при болезни, позволяет им производить подлинный исцеляющий эффект. Но этот луч правды редко проникал в дух наших школ, словно окутанных туманом систем.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹⁸ Ванны с сернистым водородом похожи на чесоточный зуд, особенно на сгибательных поверхностях суставов, зуд усиливается по ночам, и эти ванны, соответственно, вылечат зуд у рабочих, занятых с шерстью, быстро и радикально.
¹⁹ Единство жизни всех органов и их согласованность в стремлении к общей цели вряд ли позволят любой болезни тела существовать только как местной и оставаться такой, как и действие лекарства не может быть строго местным, так, чтобы оно не влияло на остальные органы. Конечно, остальные органы тоже затронуты болезнью, хотя и в меньшей степени, чем в этом месте, с которым так называемая местная болезнь связана более очевидным образом или к которому применяется так называемое местное лекарство. Люди, которые страдают от лишая, согласно Ларрею, не заражаются чумой, и европейцы в Сирии, имеющие лишай и постоянные пузырьки, остаются не зараженными левантийской чумой, как это наблюдает в наше время Ларрей, а в старые времена наблюдали Дж. Ф. Хилден и Ф. Платер. До сих пор лишай и искусственные внешние язвы считаются только местным злом, но когда они присутствуют, организм может оставаться устойчивым к такому сильному общему раздражителю как левантийская чума. Однако такая устойчивость сохраняется только до тех пор, пока сохраняется это телесное раздражение. Двое детей, страдавших эпилепсией, избавились от этой болезни (эпилепсия была приостановлена), пока на голове у обоих сохранялась сыпь, но когда сыпь прошла, эпилепсия вернулась (N. Tulpius, lib. i. obs. 8.). Подобным же образом, очевидно, общие болезни организма были не вылечены, но подавлены и приостановлены природой, которая бессильна вылечить их, с помощью искусственных ран и язв на ногах, потому что последние, сохраняясь некоторое время, являлись неестественными общими раздражителями, но инсульт, приступы астмы и проч. возникают сразу же после того, как заживают язвы на ногах и искусственные раны. Один эпилептический пациент оставался долгое время свободен от приступов, пока искусственная рана зарастала, но эпилепсия немедленно возвратилась, и в более тяжелой форме, чем раньше, когда эта рана зажила (Pechlinus, Obs. phys. med., lib. 2, obs. 30). Из этого очевидно, что раздражители, кажущиеся местными, когда они продолжали действовать некоторое время, как правило, вызывали общее раздражение организма, и если они были достаточно сильны, то могли либо прекратить общую болезнь организма, либо излечить ее, в зависимости от того, являются ли два раздражителя противоположными или сходными по характеру.
²⁰ Если лекарство, принятое здоровым человеком одно или в комбинации в достаточном количестве, вызывает определенное действие и проявляет определенное количество собственных симптомов, то оно способно возбуждать это же действие даже в самых малых дозах.
Героические лекарства оказывают свою силу на здоровых даже в низких дозах, даже если приняты сильным человеком. Те лекарства, которые оказывают более слабое действие, должны быть приняты в этих экспериментах в значительных дозах. Самые слабые лекарства, однако, проявляют свое абсолютное действие только на таких здоровых людях, которые нежны, раздражительны и чувствительны, но в болезнях подобным же образом все они (как самые слабые лекарства, так и самые сильные) проявляют свое абсолютное действие, которое, однако, так перемешано с симптомами болезни, что только большой знаток и внимательный наблюдатель может различить их.
²¹ Превосходство тех растений и животных, которых мы используем в пищу, заключается в том, что они содержат большее количество питательных частей, чем другие, и, кроме того, их лекарственная сила в сыром виде либо не очень велика, либо, если все же велика, разрушается и рассеивается путем сушки (как корень аронника), выжимания вредных соков (как маниока), ферментации, копчения, использования тепла при обжаривании, выпечки и кипячения, либо путем добавления соли, сахара и особенно уксуса (в соусы и салаты). Если свежевыжатый сок из самых смертоносных растений оставить только на сутки в каком-либо теплом месте, он подвергнется полному винному брожению и потеряет бóльшую часть своей целебной силы, а еще через день-два завершится уксусное брожение, в результате чего исчезнет вся лекарственная сила; выпавший осадок совершенно безвреден и похож на пшеничный крахмал.
²² Если сравнить случайные счастливые излечения, осуществленные этими лекарствами, самый предвзятый человек будет поражен чрезвычайным сходством, существующим между симптомами, которые производит лекарство в здоровом организме, и симптомами, которыми характеризовалась исцеленная болезнь.
²³ Для того чтобы таким же образом установить свойства менее сильного лекарства, следует дать обычным здоровым людям, участвующим в эксперименте, только одну достаточно сильную дозу, и лучше всего дать ее в растворе. Для того чтобы получить остальные симптомы, которые не проявились в первом испытании, можно дать лекарство другому человеку или тому же самому, но только по прошествии нескольких дней, когда действие первой дозы полностью закончено, в такой же или даже более сильной дозе, и записать симптомы раздражения, полученные таким образом, с такой же тщательностью и в таком же порядке. Для самых слабых лекарств, кроме значительной дозы, требуются такие люди, хотя в действительности и здоровые, которые обладают очень раздражительной нежной конституцией. Более явные и поразительные симптомы должны быть занесены в список, а те, что имеют сомнительный характер, должны быть отмечены соответствующим знаком, пока они не подтвердятся многократно.
При исследовании лекарственных симптомов следует избегать всех предположений, как рекомендовалось при исследовании симптомов болезни. Это должно быть главным образом простое непринужденное повествование человека, на котором испытывалось лекарство; никаких догадок, ничего, полученного путем наводящих вопросов и записанного как истинное, и еще менее допустимо выражение ощущений, которые ранее прозвучали из уст экспериментатора. Но то, как даже в болезни среди симптомов первоначальной болезни могут быть открыты лекарственные симптомы, является предметом высшего анализа и должно быть оставлено мастерам искусства наблюдения.
²⁴ Нечто подобное можно видеть в моей Fragmenta de viribus medicamentorum.
²⁵ Так что на этой переходной стадии симптомы первого рода еще чередуются с симптомами второго рода, пока симптомы второго рода не одержат верх и не окажутся чистыми и несмешанными.
²⁶ Таким образом, когда человек, привыкший пить бренди, разогрелся и исчерпал себя до предела вследствие некоторого быстрого сильного напряжения (например, тушение пожара или во время жатвы) и жалуется на жгучий жар, очень сильную жажду и тяжесть в ногах, единственный глоток (половина унции) бренди, вероятно, на час удалит жажду, жар и тяжесть в конечностях, и ему станет хорошо, потому что бренди, данный здоровому человеку, не привыкшему к его использованию, обычно вызывает при своем первичном действии жажду, жар и тяжесть в конечностях.
²⁷ В более специальной части я собираюсь обсудить, насколько необходимо при лечении хронических болезней даже после полного восстановления здоровья продолжать назначать еще несколько месяцев очень малое количество того же лекарства, которое победило болезнь, но со все увеличивающимися интервалами между приемами, для того чтобы стереть всякий след хронической болезни в организме, который годами привыкал к ее присутствию.
²⁸ Но можно отметить, что если выздоравливающему после приема целительного лекарства требуется продолжать принимать столь же большую или даже, возможно, увеличенную дозу, для того чтобы предотвратить рецидив, это явный признак того, что причина, которая вызывает болезнь, продолжает существовать и должна быть устранена, чтобы восстановление оказалось продолжительным: ошибка в диете (злоупотребление чаем, кофе, вином, алкоголем и проч.) или в образе жизни (например, длительное кормление грудью, если женщина ослаблена; злоупотребление половым инстинктом, сидячий образ жизни, бесконечные ссоры и проч.).
²⁹ См. первый опытный принцип и наблюдение, его поясняющее.
³⁰ Незнание этого опытного принципа было причиной того, почему врачи до сих пор выбирали для лечения болезней почти исключительно паллиативные лекарства; почти мгновенное улучшение вначале обольщало и обманывало их. Подобным же образом обманывают себя родители морально больного (капризного) ребенка, когда воображают, что пряник является лекарством от упрямства и несговорчивости. Ребенок может успокоиться при получении первого пряника, но в дальнейшем при новом приступе своеволия, крика и неуправляемого дикого шума, пряник оказывается не столь эффективным, вы должны дать еще и еще один и в конце концов перекормить его пряниками, и все же это не принесет ребенку ничего хорошего; наоборот, в результате такой паллиативной помощи он становится только более упрямым, злобным и безудержным. У бедных родителей есть запас других паллиативов: игрушки, новая одежда, льстивые слова — пока, наконец, все это уже больше не помогает и постепенно вызывает противоположное состояние, усиливая первоначальную моральную болезнь ребенка, то есть, вызывая злобу, упрямство, жестокость. Если бы вначале, в самый первый раз, когда он бил или царапал своих братьев, сестер или прислугу, применили в качестве лечебного средства выговор и прут в достаточно сильной дозе и повторили это несколько раз впоследствии (несомненно, в более легкой форме) при приступах повторяющейся злобы, болезнь бы излечилась положительно и была бы искоренена навсегда. Злой ребенок, правда, при первом применении прута, первые полчаса был бы непослушным, чуть больше плакал и кричал, но постепенно стал бы спокойнее и послушнее.
³¹ В дополнение к бесчисленным подтверждающим примерам — J. H. Schulze's Diss. Qua corporis humani momentanearum alterationum specimina quaedam expenduntur, Halae, 1741, § 28. Кроме увеличения приема, мы видим часто, что требуется менять и само паллиативное лекарство по крайней мере при тех хронических болезнях, для которых существует несколько лекарств, как, например, при истерических припадках. Таким образом, мы видим, что изменения продолжаются так долго и так часто, пока асафетида, кастореум, гальбан, сагапен, нашатырный спирт, янтарная настойка и, наконец, опий, принимаются во все увеличивающихся дозах (потому что каждое из них в своем первичном действии только приближенно противоположно болезни, а не ее аналог; следовательно, только первые две или три дозы способствуют облегчению, но последующие все меньше и меньше, пока, наконец, вовсе не перестают помогать), для того чтобы иметь возможность как можно дольше до некоторой степени ослаблять болезнь, пока запас паллиативных средств не исчерпается, или пока пациент не устанет от этого ненадежного лечения, или не пострадает от новой болезни, вызванной вторичным действием этих лекарств, которая требует уже другого режима лечения.
³² Если нам удается устранить болезнь, вызванную паллиативным лечением, первоначально существовавшая болезнь появляется вновь, что является знаком того, что (в соответствии с первым опытным принципом) она была просто оттеснена и приостановлена появившейся новой неподобной раздражающей болезнью, но не была уничтожена или исцелена.
³³ Если нам предстоит сразиться со случаем чрезмерной сонливости, опий, будучи раздражителем, очень похожим в своем первичном действии на имеющуюся болезнь, в очень малых дозах устранит ее, и если некоторые другие первичные эффекты этого лекарства (например, храп во сне с открытым ртом, полузакрытыми глазами, с обращенными вверх зрачками, разговор во сне, беспамятство при пробуждении, неспособность узнать окружающих и проч.) подобны симптомам, присутствующим при болезни (как это часто бывает при заболевании брюшным тифом), первоначальная болезнь побеждается быстро, надолго и без каких-либо последующих симптомов; в данном случае это целительное и положительное лекарство.
³⁴ Это обстоятельство также делает паллиативы бесполезными, поскольку каждый из них, как правило, применяется для преодоления только отдельного симптома — остальные симптомы либо остаются нетронутыми, либо с ними сражаются другие паллиативы, все из которых могут иметь побочные действия, стоящие на пути выздоровления.
³⁵ Для оценки этого следует выбрать случаи, подробно описанные правдивыми и точными наблюдателями, в которых болезни не носили острый характер, не были ограничены по своему характеру коротким сроком саморазвития, но представляли собой продолжительные болезни, излеченными навсегда и без каких-либо последствий не смесью противоречивых лекарств, а одним лекарственным веществом. Такое лекарство мы, безусловно, определим как лекарство (целительное), в высокой степени подобное в своем первичном действии болезни. Если бы оно было паллиативом, назначаемым во все возрастающих приемах, вероятное излечение не было бы постоянным или по крайней мере не обошлось бы без некоторых болезненных последствий. Без использования положительного (целительного) лекарства, быстрого, мягкого и постоянного излечения вообще бы не случилось, поскольку такова природа вещей.
При поразительно быстром и прочном излечении с помощью комбинированного назначения (если действительно такая смесь из нескольких препаратов с неизвестными при взаимодействии свойствами, применяемая дабы достигнуть некоторых, часто неопределенных, целей, заслуживает научного внимания), мы должны аналогично найти лекарство с комбинированным промежуточным действием, в котором каждый ингредиент не выполняет свою особую функцию, но изменяет свое действие под влиянием других, и в котором в результате взаимной динамической нейтрализации все же остается неизвестное лекарственное действие, относительно которого ни один смертный не сможет догадаться, в чем оно состоит, и по разным причинам (зависящим от часто различающихся сил отдельных препаратов в различных аптеках, от режима смешивания составных частей, который вряд ли может быть повторен в точности тем же способом каждый раз, и от постоянного разнообразия случаев номинально той же самой болезни) никогда не может быть воспроизведено снова ни при каких из указанных выше своеобразных или миазматических болезнях, которые всегда остаются идентичными.
³⁶ Таким образом, Гиппократ, или автор книги под названием περὶ τόπων τῶν κατ᾽ ανϑρωπον (Basil 1538, frob. р. 72, lin. 35), написал следующие замечательные слова: διὰ τὰ ὃμοια νοῦσος γίνεται, καὶ διὰ τὰ ὃμοια προσφερόμενα εκ νοσεύτων ὑγιάνονται. ὁιον σραγγουρίην το ἀυτο ποιέει ουκ εοῦσαν, καὶ εοῦσαν το ἀυτο παύει. καὶ βὴξ κατὰ το ἀυτο, ὣσπερ ἡ σραγγουρίη ὑπο τῶν ἀυτῶν γίνεται καὶ παύεται – διὰ το εμέειν εμετος παύεται (греч. Для излечения болезни иногда хороши средства, схожие с тем, что вызывает эту болезнь. Так, задержка мочеиспускания вызывается тем же, что ее может излечить. Так же кашель может произойти от действия того же, чем обычно его останавливают. Так же останавливается рвота. — Прим. перев.)
Подобным образом некоторые жившие позднее врачи иногда замечали, что сила ревеня вызывать боли в животе была причиной его способности устранять колики во время грудного вскармливания, а способность ипекакуаны вызывать рвоту является причиной того, почему в малых дозах она способна ее останавливать при прерывании грудного вскармливания. Так, из книги Детердинга (Eph. nat. cur. cent. 10, obs. 76) следует, что настой листьев сенны, который вызывает колики у здоровых, исцеляет колики у взрослых, и он предполагает, что это вызывается сходностью действия. Я не стану разбирать предложения остальных (J. D. Major, A. Brendelius, A. F. Dankwerts и др.) лечить одну болезнь с помощью других болезней, вызванных искусственно.

 ЧАСТЬ I     ЧАСТЬ III