"Гуморально-гнилостные" врачи имели отличные причины и мудрые цели для своих бесчисленных рвотных и сильных и мягких слабительных. "Подумайте о количество нечистот, которые таким образом выводятся из крови, только посмотрите на содержимое ночного горшка. Когда все это устранено, организм очистится от всех плохих веществ. Подумайте также, какое количество загрязнений должно ежедневно оставаться и собираться в организме от принятых нами пищи и питья, — их следует вычищать вновь и вновь, если мы не хотим, чтобы пациент умер. Понаблюдайте также, как много пациентов жалуется на напряжение или во всяком случае болезненность в животе, или хотя бы на неестественную ипохондрию, налет на языке и плохой вкус во рту; кто не разглядит по этим признакам зародыши всех лихорадок, настоящую причину всех болезней, лежащую в вышеописанных загрязнениях? Да, мы определенно должны очищать, часто и сильно, для того чтобы устранить материальную причину болезни. Превосходство нашего метода в том, что нас высоко ценят как умелых врачей. Пациент чувствует, что он с умом тратит деньги, он ощущает, как лекарство действует на его тело, и собственными глазами видит нечистоты, которые удаляются из него! Кто может отрицать, что все это действует на людей убедительно, кто может сомневаться, что только наша церковь придерживается истинной веры?"
"Я не могу согласиться с тобой, брат, — говорит другая ветвь 'гнилостной' школы, — когда ты приписываешь все болезни желчи. Я утверждаю, что все они в первую очередь зависят от слизи. Нужно резко уменьшить количество слизи, усердно ее растворяя; слизь, я утверждаю, следует должным образом вычистить, чтобы искоренить болезнь. Все ваши желчные и гнилостные лихорадки на самом деле замаскированные слизистые лихорадки, все мыслимые современные болезни вызваны слизью, и хотя пациенты, которые лечатся в соответствии с нашими методами, долго восстанавливаются, все же мы можем похвалить нашу систему как радикальную и прибыльную".
Так бленнофил (в духе своего искусства) подробно рассуждает о преимуществах своей системы, в то время как эухолик чрезвычайно недоволен, когда слышит, что желчь не признается универсальной причиной болезней, не может воздержаться от столь же энергичной речи в защиту желчи, которая требует универсального применения рвотных средств и слабительных. "Желчь, желчь должна быть изгнана, — заключает он свою филиппику, — усердно и отовсюду, ее следует гнать вверх и вниз, ибо она является исходной причиной всех болезней!"
В соответствии с этим несчастный мир свыше полувека надлежащим образом вычищался вверх и вниз, так что каждый рассчитывал, что он уже вполне очищен от всех загрязнений. Вся ошибка, по словам Kемпфа, была в том, что загрязнения были недостаточно растворены и вычищены, по крайней мере не выполнена половина дела — эвакуация вниз. Источник всех болезней искали в совершенно неправильном месте. Откуда происходят многие сотни ипохондрических и истерических нервных болезней — до сих пор таинственные хронические болезни высших классов, все легочные, печеночные, селезеночные, кожные болезни и болезни головы — а я могу сказать, что и все остальные болезни, — если не из инфаркта и завалов в брюшной полости? С помощью сотен растворяющих клизм они должны быть растворены и изгнаны, если мы хотим избежать скорой смерти. Боже мой! Как подслеповатый мир до сих пор не понял, что это единственное возможное средство для единственной причины всех болезней! И поистине едва ли можно найти более прибыльный метод для практика, нет такого другого, с помощью которого можно было бы так красиво преодолеть все трудности показаний, как с этим, который, не требуя каких-либо других причин, поднимает пугающий талисман инфаркта, чтобы работать без помех во тьме, за пределами здравого смысла непосвященных, и с помощью фокуса-покуса сотни клизм (содержащих множество непонятных ингредиентов) он может — что за чудо! — смело вывести на свет смертельный инфаркт во всем его отвратительном уродстве. По сравнению с этим приготовление омлета в шляпе — детская игра.
Если бы, вздыхает новичок, я только знал все внешние признаки, по которым можно определить завалы у любого человека, если бы я только знал, что такое инфаркт на самом деле, какая часть кишечника (у многих, почти у всех людей!) имеет такую вялую конституцию, что укрывает таким незаметным образом эти многообразные массы, и с чем связаны их сероватый цвет, различная форма, консистенция, запах, все характеристики, чтобы можно было отыскать их в таблицах в труде Кемпфа! Трудности предмета сводят меня с ума! Так как нет никаких внешних признаков, описанных выше, кто может сказать, не скрываются ли такие ужасы в моих собственных внутренностях!
Не печалься, дорогой новичок, что твои пять органов чувств недостаточны, чтобы позволить тебе открыть все это. Игра в инфаркт и клизмы от инфаркта уже сыграна. Она держалась только на финансовом интересе, если не на благочестивом самообмане изобретателя. С помощью последовательности клизм мы можем превратить кишечник даже самого здорового крестьянина в орган для производства неестественных экскрементов и масс слизи всевозможных форм и цвета.
Другие современные провидцы отнесли почти все заболевания, которые не могли вылечить, к сводной сестре инфаркта, закупорке мельчайших сосудов живота. Они не упоминают никаких признаков, по которым можно с уверенностью определить такую закупорку. Таким образом появился еще один повод для страхов легко запугиваемых пациентов, еще одна доходная ловля рыбы в мутной воде! Но утешьтесь! Они немедленно обнаружили в своих ночных колпаках самые эффективные средства для этого. Огромное количество минеральных вод все еще продолжают ежедневно бить из недр земли к великой удаче верхушки врачей на каждом курорте, воды которого, подобно водам Вифезды, хороши (мы не знаем, каким образом) от всевозможных болезней, а потому также должны очищать от закупорок мельчайшие сосуды брюшной полости и брыжеечных желез — it quod erat demostrandum (лат. что и требовалось доказать. — Прим. перев.). Кроме того, мыльнянка, одуванчик, лекарства с сурьмой, особенно мыла с сурьмой, изобретенные вопреки всей химии, поскольку через час они распадаются на само мыло, бычью желчь, пырей, а прежде всего, конечно, наше главное средство, благородные нейтральные соли, известные нам по крайней мере по имени! Что может сопротивляться вашей силе растворять!
Смело сказано!
Но вы когда-либо были свидетелями того, где и как они выполняют это растворяющее действие? Какое божественное откровение указало вам на них как на растворяющие лекарства, ведь опыт ничего не говорит об этом нашим чувствам и никак не прдтверждает этого, потому что все спрятано от нашего взора? Вы убеждены в существовании ваших воображаемых закупорок? Знаете ли вы, что Зёммеринг обнаружил, что увеличенные гланды, которые вы считаете закупоренными, на деле самые восприимчивые к уколам ртути? Знаете ли вы, что при успешном применении хлористого бария или хлорной извести в некоторых случаях золотушной болезни вы не растворяете, как наивно мечтали, но лишь отделяете сахарную кислоту, открытую Фишером, которая была причиной опухания желез? Где теперь ваше препятствие? Чего стоят ваши растворяющие лекарства, если и растворять-то нечего?
Но откуда проистекает огромное число детских болезней, которые уносят половину всех родившихся до того, как им исполнится пять лет? Кто-то скажет: "Я считаю процесс прорезывания зубов почти единственной причиной болезней и смертности детей. Мы обнаружим, если будем правильно рассматривать процесс, что почти с первых недель жизни они начинают страдать от этого беспокоящего прорезывания зубов, и так продолжается несколько лет. Бедные существа всегда затронуты этим процессом, все время то один зуб пытается прорезаться, то другой. Поэтому мы считаем, что все их нытье, капризный характер, то, что они тащат палец в рот, их бледность, их жалобы на кишечник, их увеличенные животы, их трудное засыпание, их беспокойство и то, как они вертятся и крутятся во сне, их судороги, все лихорадочные симптомы — короче говоря, все, что с ними случается, если мы не можем это вылечить, происходит не из-за нашего невежества, ни в коем случае!, но из-за одной-единственной причины, неизбежной, как судьба для турка. Родители ни в чем нас не обвиняют. Когда дорогой ребенок заболевает хорошо известной болезнью, коклюшем, корью, натуральной оспой и т. п. и умирает от этого, у нас всегда есть превосходное оправдание, что вмешался процесс прорезывания зубов. К тому же самому оправданию мы прибегаем после того, как за этими болезнями следуют вторичные болезни, такие как крайнее истощение, кашель, диарея, офтальмия, глухота, язвы на той или иной части тела. При всех трудных выздоровлениях никто ни в чем не виноват, только беспокойное прорезывание зубов приносит все хлопоты! Господь благословит того человека, который изобрел это трудное прорезывание зубов! Ибо, слава Богу, нам всегда есть что лечить у детей! Удивительно, однако, что глупые крестьянские дети получают свои ряды белых зубов без всяких плохих симптомов, довольно незаметно, обычно без всякой помощи с нашей стороны или вообще без всякой медицинской помощи. Может так случиться, что семьи, которые нанимают нас, могут придерживаться ужасной идеи, что добрая природа знает, как доставить зубы без помощи человека, и способна молча поместить их во рту как ряды жемчуга, если неуклюжая назойливость врачей и городская жизнь, этот великий производитель детских болезней, не станут ей препятствовать".
С этим мнением категорически не согласен коллега, который с обычным преувеличением приписывает всю массу детских болезней не чему иному, как глистам. Он так глубоко зашел в этом заблуждении, что относит множество эпидемических лихорадок, распространенных среди детей, единственно к действию глистов, "потому что так часто во время лихорадок выходят глисты". Я очень удивлен, что он не пытается найти возбуждающую причину оспы, кори и скарлатины только в кишечных глистах, так как и при этих болезнях часто выходят глисты (из-за того, что в кишечнике присутствуют неприятные для глистов вещества). Если он лечит детские болезни с помощью железа, полыни, порошка ялапы или каломели, которые изгоняют глисты, в этом случае болезнь, по его представлению (fallasia causae, non causae ut causae; лат. заблуждение — не причина, но выдает себя за причину. — Прим. перев.), вызывается глистами, и это даже в том случае, если выходят не глисты, а только слизь (пурген с ялапой и каломель всегда вызывают выделение слизи). Это, как он утверждает, несомненно должна быть слизь от глистов. Какой особый вид слизи вырабатывают глисты, что его можно отличить от всех других видов слизи? И могут ли семена персианской полыни, ялапа, железо и каломель вылечить какие-либо другие болезни, возникающие из-за глистов? Относительно первого лекарства опыт показал мне, что оно может вылечить, а в отношении остальных весь медицинский мир убежден, что могут.
Уверены ли вы, что ваши глистные симптомы, как-то: раздутый живот, булимия, чередующаяся с анорексией, сыпь на носу, синие круги вокруг глаз, расширенные зрачки и т. п., и даже выделение глистов, являются неопровержимыми симптомами глистной болезни? Не могут ли они быть, скорее, симптомами такого болезненного состояния, сопровождающегося скоплением глистов, которое может быть причиной, а не следствием скопления глистов? Не продолжается ли такое болезненное состояние даже после изгнания многочисленных глистов, не продолжается ли такое истощение до смерти, хотя иногда никаких глистов невозможно обнаружить при вскрытии?
Если же кишечник иногда перфорируется и мы предполагаем, что эти существа вызвали перфорацию (а не просто проползли через нее), хотя кажется весьма чуждым их природе так перемещаться со своего места пребывания, что мы часто находим их спокойно остающимися в кишечнике здорового ребенка до взросления, иногда в значительном количестве, не причиняющими никакого неудобства и, похоже, не делающими ничего столь неестественного как перфорация кишечника, пока их чрезмерно не раздражают некой совершенной отличной болезнью ребенка (которая следует своевременно устранить другими лекарствами).
"Прочь эту грубую причину, вызывающую болезнь! — восклицает сторонник солидизма в узком смысле этого слова. — Такие доктрины не годятся в нашу матафизическую эпоху! Только нервная слабость является сейчас причиной вырождения нашей расы. Нервная слабость и расслабленный тонус волокон, больше ничего. Все болезни в наше время можно объяснить этим!" — А лекарства от нервной слабости, которые исключат все эти причины? Скажи нам, друг, каковы они? — "Что еще, кроме несравненных лекарств, коры хинного дерева, стали и горьких экстрактов?" — И что же? — "Ну, посмотрите, как справедливо отмечал Куллен, все горькое действует как тоник; все, от чего сводит язык, как при солях железа, должно усилить волокна, и что может противостоять коре, с помощью которой можно дубить кожу? Мы не должны почти ничего другого делать при болезнях, кроме устранения нервной слабости и повышения тонуса волокон, поэтому эти лекарства помогут достичь всех наших целей". Все это было бы замечательно, будь оно правдой. Если бы только бесчисленное множество болезней не вызывало бесчисленное разнообразие функций и cостояний solidum vivum (лат. живого тела. — Прим. перев.), которые только близорукость может мечтать вместить в одно слово! Если бы вы только знали о бесконечном разнообразии воздействий различных горьких веществ! Если бы кора хинного дерева переставала быть могущественным лекарством, когда все дубильные свойства были бы извлечены из нее с помощью известковой воды! Если бы вы только могли приписать все различные воздействия железа его вяжущему свойству!
"Даже эти причины болезней, — слышу я чьи-то слова, — недостаточно тонки для нашего тончайшего десятилетия, а что касается способа лечения, он кажется очень грубым. Чем тоньше природа болезни, тем тоньше должен быть метод лечения! Ничто другое не может быть тоньше различных газов. Только новая химия открывает главные ворота жизни".
"Знайте, что все расстройства, которые касаются наших функций, возникают от дефицита или избытка кислорода, тепла, водорода, азота или фосфора, следовательно, они могут быть вылечены только лекарствами, которые вызывают сверхоксигенацию или деоксигенацию, сверхнагревание или сверхохлаждение, сверхгидрогенизацию или дегидрогенизацию, сверхазотизацию или дезазотизацию, суперфосфоритизацию или дефосфоризацию".
Это звучит очень тонко в теории и читается хорошо, когда написано на бумаге, к тому же соответствует духу преобладающих идей. Но в каждом случае болезни потребуется сверхъестественный провидец, который конкретизирует все эти общие утверждения, в каждом случае болезни откроет мне, зависит ли болезнь от дефицита или избытка азота, кислорода и проч., и что собой представляют химические антидоты в данном случае, так как по этому вопросу можно многое придумать теоретически, с неким подобием вероятности, но результаты рассуждений не познаваемы чувствами в отдельных случаях. Kаждое утверждение, которое частично истинно в своей основе (все медицинские системы содержат частицу истины), не является "практически полезным".
В диалектике софистов, в смелых утверждениях (в бесстыдном самовосхвалении) и игнорировании бесконечного разнообразия природы, проявляющегося в разнообразных видах болезней и их лекарств, все известные основатели медицинских сект были, однако, далеко превзойдены мошенническим параметриком Брауном, который, хотя сам и не занимается лечением болезней, ограничил все возможные лечебные соображения возбуждением и снижением возбуждения и представил пред взорами всего мира величайшую из всех медицинских нелепостей, будто "существуют лишь две-три болезни, которые не отличаются друг от друга ничем, кроме возбуждения, с плюсом или минусом, и соответствующего накопления возбудимости". К этому легко адаптируется соответствующая терапия: "Ищите стимулирующие вещества и наименее стимулирующие: это истинные лекарства". И относительно первой из этих целей, как я представляю, одного или двух лекарств будет вполне достаточно. Если бы он стремился избежать противоречий, ему бы следовало назвать всего одно изменяющее и одно фиксирующее стимулирующее вещество для всех, а не несколько, поскольку если одно может подействовать на каждую вещь, какой смысл иметь несколько?
Впрочем, однако, он чувствовал несостоятельность своих упрощений, может быть, он сам испытал, что пьяница не мог бы обменять свой коньяк на мускус или камфару. Для того чтобы завершить свое учение, он вынужден был проигнорировать даже доступные факты и повседневный опыт.
Но мне не нужно входить во все противоречия, которые он сам должен был почувствовать, а также вникать, чего ему стоило отрицание самых очевидных фактов ради стремления стать основателем совершенно новой, неслыханной секты; достаточно сказать, что никакой помощник врача, видимо, не знает о природе меньше, чем он, но никто не понимал лучше, чем он, как с помощью иллюзорных силлогистических рассуждений возвысить несколько истинных (а с романтической точки зрения, с которой он рассматривал их, видимо, новых) принципов до единственных, скрывая во мраке все дефекты учения и утверждая так деспотически превосходство своего тонкого ума в секуляризации всех других неопровержимых истин. Вероятно, он сам бы признался, что одурачил весь мир, если бы чрезмерное использование его диффузных стимулов позволило ему пожить подольше.
