§ 208

Затем должно обратить внимание на лета больного, образ его жизни и диету, на его занятия, домашние отношения, гражданские и политические связи и проч.; ибо все такие обстоятельства могут способствовать развитию болезни, мешать или помогать успехам лечения. Наконец врачу должно принимать в расчет нрав и образ мыслей больного, чтобы действовать и на нравственную его сторону.

§ 209

После упомянутых предварительных осведомлении, врач подробно расспрашивает больного о его страданиях и, следуя наставлениям, данным нами в §§ 76-92, излагает болезнь исторически. Затем он рассматривает наиболее выдающиеся и самостоятельные припадки (характеристические), которые будут руководить им в выборе первого лекарства.

§ 210

Почти все болезни, которые я прежде назвал односторонними (т.е. болезни, различимые единственно по одному главному припадку, покрывающему, так сказать, все прочие и тем затрудняющему лечение) принадлежат к категории псорических болезней. Почти все так называемые психические болезни относятся к этому же отделу, хотя и не образуют собой особого самостоятельного класса болезней, ибо состояние ума и нрава необходимо изменяется во всех болезнях, поражающих наше тело¹, и изменение этого состояния вообще составляет только один из главных припадков общей картины болезни.

§ 211

Эта связь души с телом в болезнях так далеко простирается, что состоянием ума и нрава больного часто всего вернее решается выбор гомеопатического лекарства, ибо это состояние есть характеристический симптом, который всего труднее может ускользнуть от внимания наблюдательного врача.

§ 212

Испытывающий лекарства также должен в особенности обращать внимание на этот существенный элемент всех болезней — на изменения ума и нрава; ибо нет в мире почти никакого действительного врачебного вещества, которое не произвело бы значительной перемены в отправлениях ума и настроении души у здоровой особы.

§ 213

Итак, гомеопатическое, сообразное с природой лечение, безусловно требует строгой оценки припадков нрава и ума при каждой болезни и выбора такого лекарства, которого припадки не только соответствовали бы наружным, телесным, физическим припадкам болезни, но которое могло бы также производить и в настроении души состояние, подобное данному случаю¹.

§ 214

Поэтому о лечении душевных болезней должно сказать вообще, что оно достижимо и возможно не иначе, как на основании того же закона подобия лекарственных симптомов припадкам данного случая.

§ 215

Почти все так называемые душевные болезни, где изменены ум и нрав, начинаются страданием тела, причем симптомы, состоящие в изменении ума и нрава, более или менее быстро усиливаются, тогда как наружные припадки уменьшены, так что из этого наконец развивается почти односторонняя болезнь. Организм действует здесь почти так же, как при местных болезнях, только недуг переносится не на наружные части тела, но на органы мышления и чувства.

§ 216

Нередки случаи, где в болезнях, называемых телесными и угрожающих близкой смертью (как, например, при нагноении легких или страдании другой важной внутренности), или в скоротечной болезни (напримр, после родов и проч.), душевный припадок, внезапно усилившийся, переменяет их в безумие, меланхолию или бешенство и тем устраняет гибельный исход самой болезни. Последняя постепенно облегчается, почти до степени здоровья, и становится незаметной, так что может быть открыта только врачом. Словом, болезнь делается частной (односторонней) и, так сказать, местной; она сосредоточивается в припадках ума и нрава, которые приобретают такой перевес, что занимают место других симптомов и укрощают на некоторое время жестокость последних. Болезнь органов тела, которые гораздо грубее, переносится на невещественные органы души, которых еще не касался и никогда не коснется анатомический нож; эти тонкие органы служат здесь к отвлечению болезни, как это случается при появлении так называемых местных болезней на наружных частях тела.

§ 217

Те же самые старания, которые я прилагал для исследования других болезней, необходимы и для точного определения болезней ума и души. Должно с точностью замечать не только телесные припадки, но и частное состояние ума и нрава, которое в данном случае составляет главный припадок. Итак, гомеопатическое лекарство для уничтожения целой болезни должно совмещать в себе ряд припадков, сходных с телесными припадками болезни, а в особенности с душевным состоянием больного.

§ 218

Для составления общей картины болезни надобно сперва с точностью определить все припадки, которые представляла телесная болезнь прежде, чем переродилась в душевную. В то же время узнают от родственников больного, не произошла ли его болезнь от хронического специфического миазма.

§ 219

Сравнение этих преждебывших телесных припадков с их неясными следами, проявляющимися в светлые промежутки умопомешательства или при кратковременном облегчении душевной болезни, будет служить к определению продолжительности их присутствия.

§ 220

Если к этому присоединить состояние ума и нрава, которое наблюдали родственники больного и сам врач, как самый важный припадок, то история болезни будет вполне составлена и останется только найти лекарство, которое могло бы произвести не только сходные телесные припадки, но и подобное же расстройство души. Если душевная болезнь продолжалась уже долгое время и вызвана псорическим миазмом, то должно выбирать лекарство из отдела противопсорных.

§ 221

Если же безумие или мания были вызваны внезапно, напр. испугом, грустью, злоупотреблением спиртных напитков, и обнаруживаются в виде скоротечной болезни, то должно употребить (в высокопотенцированном приеме) обыкновенное гомеопатическое лекарство, сколько возможно более соответствующее этому состоянию, например, аконит, белладонну, дурман (stramonium), белену (hyoscyamus niger), меркурий и др. Хотя такая острая душевная болезнь в большинстве случаев ничто иное, как внезапное обнаружение скрытой псоры, однако же здесь нельзя употреблять с самого начала противопсорных средств; болезнь необходимо облегчить предварительно общим гомеопатическим лекарством, чтобы прежде всего привести псору в прежнее состояние бездействия, при котором больной казался здоровым.

§ 222

По устранении одного приступа болезни необходимо, не теряя времени, начинать противопсорное лечение, чтобы совершенно освободить больного от скрытого миазма, который хотя и усыплен, но всегда может обнаружиться впоследствии. Только по совершенном уничтожении этой первоначальной причины больной будет навсегда освобожден от подобных припадков, предполагая однако, что он останется верен надлежащему образу жизни¹. Сколько-нибудь застарелая болезнь ума или души в очень редких случаях проходит сама собой (причем внутреннее худосочие переносится на более грубые органы) и обитатели дома умалишенных редко выписываются оттуда даже с кажущимися признаками здоровья. Вот почему заведения для душевнобольных переполнены до того, что масса других больных этой категории не находит там себе места, если смерть не сокращает числа пользуемых. Никто не излечивается здесь действительно и надолго — веское доказательство между многими другими, полнейшего ничтожества современного нам врачебного искусства, которое только в насмешку можно называть рациональным. Как часто гомеопатия восстановляла у этих несчастных здоровье тела и души и возвращала их семье и обществу!

§ 223

Если же пропущено удобное время для противопсорного лечения, то наверное должно ожидать нового приступа болезни, еще более сильного и продолжительного, по поводу даже менее значительной причины. В продолжение этого нового приступа псора обыкновенно вполне развивается и переходит в периодическое или непрерывное психическое расстройство. Это состояние болезни, конечно, труднее для излечения.

§ 224

Когда душевная болезнь еще не совершенно обрисовалась и ее действительное происхождение от физического страдания сомнительно, когда есть вероятность, что она обусловлена просто дурным воспитанием, вредными привычками, испорченной нравственностью, суеверием или невежеством, в таком случае можно употребить с пользой для распознавания следующее средство: предложить больному дружеские увещевания или разумные наставления и убедительные доказательства. Если расстройство ума происходит не от физической болезни, то больной уступит таким представлениям, и болезнь облегчится; в противном же случае, нравственное лечение быстро усилит болезнь: меланхолик сделается еще задумчивее, печальнее, неутешнее и сосредоточеннее; бешеный станет раздражительнее, а безумный еще более забредит¹.

§ 225

Без сомнения, есть душевные болезни, происходящие не от физического недуга, а чисто от нравственных влияний, как то: беспрестанной грусти, продолжительных лишений разного рода, досады, оскорблений, сильного и часто действующего страха и проч, причем тело только несколько нездорово. Такие поражения души расстраивают со временем самое телесное здоровье, и часто в высокой степени.

§ 226

Только в подобных душевных болезнях, произведенных и поддерживаемых самой душой, допустимы душевные врачевания, предполагая однако, что эти болезни случились недавно и не расстроили слишком телесного здоровья. В таком случае доверенность, оказываемая больному, дружеские увещевания, благоразумные убеждения, доказательства, равно как и обман, искусно выполненный, вскоре могут восстановить здоровье тела — конечно, при надлежащем образе жизни.

§ 227

Когда означенные болезни ума осложнены скрытой псорой, то безопасность больного требует, чтобы по излечении средствами, действующими на дух, его подвергли еще противопсорному лечению, с целью предотвратить возврат болезни, который без этой предосторожности весьма часто случается.

§ 228

Относительно других душевных болезней, имеющих основанием страдание телесное, несомненно, что они могут излечиваться единственно гомеопатическими лекарствами при надлежащем образе жизни. Кроме физической, здесь необходима также некоторая гигиена и для души; состоящая в том, чтобы врач и родственники больного старались обходиться с ним приличным образом. Если помешанный бешен, то ему должно противополагать спокойную безбоязненность, хладнокровие и твердую волю; если он жалуется на свои мучения, мы должны изъявлять ему немое сострадание минами и жестами; если он говорит вздор, нам надобно хранить молчание, не представляясь однако совершенно невнимательными, наконец, если он делает или говорит соблазнительные и отвратительные вещи, мы должны показывать вид, будто не замечаем этого. Что же касается до разрушений, которые больной может делать с окружающими его предметами, то должно только стараться предупреждать и препятствовать им, не делая ему упреков, и приводить все в порядок таким образом, чтобы при этом больному не было причинено никакого насилия¹. Даже в единственном случае, где можно было бы допустить принуждение, т. е. когда больной должен принимать лекарство, гомеопатическая метода не имеет нужды прибегать к этому средству; малые приемы предписываемые ею, никогда не могут быть противны вкусу, почёму их можно давать больному совершенно незаметно, напр. питье.

§ 229

Противоречия, неуместные и настойчивые наставления и грубые выговоры здесь также неприличны, как и слабая, робкая снисходительность; то и другое обхождение равно вредны для ума и нрава больного. Всего же более раздражают и вредят больным насмешки и грубые обманы. Врачи надзиратели отнюдь не должны высказывать таким больным сомнения в их умственных способностях. Равным образом необходимо удалять все, способное возмутить их чувства и душу. Нет забав для их омрачённого ума, нет благодетельного рассеяния, нет поучительных и приятных занятий чтением, разговорами или другими предметами для их души, окованной цепями страждущего тела! Кроме самого излечения, исправляющего их телесное здоровье и проясняющего ум, для них нет никаких других увеселений.

§ 230

Если избранное лекарство для известной душевной болезни (которые чрезвычайно различны) совершенно прилично и гомеопатически соответственно начертанному виду болезни, то часто достаточно малейшего прием" для, произведения в короткое время весьма заметного поправления, чего невозможно достичь самыми большими и частыми приемами всех аллопатических лекарств. Выбор здесь, даже из многих лекарств, не особенно труден, потому что главный припадок — ненормальное состояние ума и нрава — столь ясно обнаруживается, что его нельзя не распознать. Обширная и многолетняя опытность позволяет мне утверждать, что преимущество гомеопатического искусства пред всеми прочими врачебными способами нигде так ясно не проявляется, как в застарелых болезнях ума и нрава, которых началом или спутниками служат физические недуги.

§ 231

Между болезнями, заслуживающими особенного рассмотрения, оказываются также болезни перемежающиеся. Одни из них возвращаются правильно, в определенное время (сюда относятся перемежающиеся лихорадки и страдания не лихорадочные, но представляющие периодическое, типическое течение, наподобие перемежающихся лихорадок). Другой отдел представляют перемежающиеся болезни нетипические, где известные болезненные состояния сменяются совершенно другими и притом в неопределенные сроки.

§ 232

Перемежающиеся болезни последнего рода весьма различны и все принадлежат к хроническим. По большей части это результат развившейся псоры, которая может также, хотя и редко, соединяться с венерическим миазмом. В первом случае употребляются одни противопсорные средства; во втором должно попеременно употреблять противопсорные и противосифилитические лекарства, как указано в моем сочинении о хронических болезнях.

Нередко здесь сменяются взаимно два или три различных состояния. Что касается смены двух различных состояний, то иногда, напр., известные нервные боли появляются в ногах вслед за исчезновением воспаления глаз, которое снова появляется, как скоро боли в ногах утихнут; судороги могут также непосредственно сменяться другим каким-либо страданием целого тела или известной его части. Также может быть и тройная смена в состоянии ежедневной болезни; например, сперва является такой период, в котором здоровье, по-видимому, усугубляется и душевные силы возбуждаются более обыкновенного (излишняя веселость, усиленная подвижность тела, особенно приятное самочувствие, слишком большой аппетит и проч.); за этим периодом внезапно следуют мрачное и меланхоличное расположение духа, или несносная ипохондрия, соединенная с расстройством во многих жизненных отправлениях, как-то: в пищеварении, сне и проч.; это последнее состояние также внезапно сменяется третьим, состоянием умеренного и обыкновенного нездоровья. Вообще встречаются чрезвычайно разнообразные комбинации в этом роде.

Часто нельзя заметить никакого следа предшествовавшего состояния, когда показалось новое. В других случаях остается только малое число припадков первого состояния во время появления и продолжения второго. Сменяющиеся состояния часто бывают противоположного свойства; например, припадки меланхолии нередко следуют за пароксизмами веселого умопомешательства.

§ 233

Перемежающиеся типические болезни состоят в периодическом появлении постоянного страдания чрез довольно определенные сроки, которым сменяется состояние видимого здоровья также на известное время.

§ 234

Перемежающиеся типические болезни, появляющиеся у людей только в отдельных случаях (не спорадически и не эпидемически), бывают всегда хронического свойства и происходят по большей части от одной псоры, или, что очень редко, от псоры, соединенной с сифилисом. Поэтому их лечение точно такое же, как указано выше. Однако иногда необходимо давать .больному, как промежуточное лекарство, один прием хины высшего деления, собственно для устранения перемежающегося типа болезни.

§ 235

Рассмотрим предварительно перемежающиеся лихорадки¹, спорадические и эпидемические, об эндемических же, господствующих в болотистых местностях будет речь впереди. В этих перемежающихся лихорадках каждый пароксизм составлен из двух противоположных, сменяющихся состояний (холод, жар — жар, холод), даже часто из трех (холод, жар, пот). Поэтому лекарство, выбранное против таких лихорадок (притом из числа обыкновенных гомеопатических лекарств, а не из противопсорных), должно возбудить оба или все три эти состояния в здоровом теле, или, во крайней мере, надобно, чтобы оно приличествовало гомеопатически самому сильному и самому характерному из этих перемежающихся состояний. В таком случае нет беды, если лекарство не вполне соответствует другому перемежающемуся состоянию, слабейшему, лихорадка, несмотря на то, проходит, и обыкновенно после первого приема. Равным образом, в этом виде лихорадок не должно давать второго приема лекарства, пока продолжается действие первого, если это действие выражается облегчением болезни. Но когда первый прием лекарства окончил свое действие, должно старательно исследовать, не изменился ли последний пароксизм лихорадки, так что второй прием сделался уже неуместным и должен быть заменен другим средством, более гомеопатическим в отношении к настоящей перемене. Тогда последним обыкновенно доканчивается выздоровление.

 Предыдущая часть    ОГЛАВЛЕНИЕ   Следующая часть