— 24 —

Берлинском гигиеническом институте, мы с самого начала поставили его на первый план. Менее значимым для нас представлялось вызвать неуязвимость у большого числа овец к прививной сибирской язве, так как факт искусственной неуязвимости после опытов Тоussaint и Pasteur'a не подлежит сомнению (?). Мы же старались прежде всего привести в известность, каким образом происходит естественное заражение сибирской язвой (S. 21–24).

Затем Кох описывает свои эксперименты кормления животных контагием сибирской язвы и выводит заключение, что заражение происходит через пищу из кишечника.

После того как был установлен способ естественной инфекции, мы могли приступить к испытанию восприимчивости предохраненных по способу Пастера животных к естественному заражению. Для этой цели 8 овец предварительно вакцинованных и одна невакцинованная для контроля, были привиты достоверно заразительной материей самородной сибирской язвы. Контрольное животное и одно из предварительно вакцинованных через два дня околели от сибирской язвы. Обстоятельство, что одна из предварительно вакцинованных овец также околела от сибирской язвы, доказывает, что употребленная для контрольной прививки материя обладала значительной заразительностью. Эта контрольная прививка заразительной материей должна быть также рассматриваема как дальнейшая предохранительная вакцинация, и можно было ожидать, что у этих животных, перенесших две предварительных вакцинации и, кроме того, одну прививку чрезвычайно заразительной материей, достигнут максимум неуязвимости. 12 дней спустя после контрольной прививки оставшиеся в живых 7 овец и одна предварительно не вакцинованная овца для контроля стали получать в корме споры сибирской язвы, которые были культивированы на картофеле из того же самого материала сибирской язвы, который служил для последней прививки овец. Контрольное животное и двое из троекратно привитых овец околели от сибирской язвы в

— 25 —

течение следующих двух дней. Таким образом, та самая материя сибирской язвы, которая в прививке убила из 8 овец одну, теперь при кормлении ею убила из 7 овец двух, несмотря на то, что неуязвимость этих последних была увеличена промежуточной прививкой. Я не сомневаюсь, что посредством кормления спорами сибирской язвы можно инфицировать и убить всех или бóльшую часть овец, которые по методу Пастера были предварительно вакцинованы только два раза. В нашем опыте заключается неопровержимое доказательство ошибочности предположения Пастера, что естественное заражение менее опасно для животных, чем искусственная прививка сибирской язвы. Наоборот, овцы гораздо восприимчивее к естественной инфекции, исходящей из кишечника, чем к привитой сибирской язве. Мы видели, что предварительные вакцинации для того чтобы доставить овцам неуязвимость к приготовляемой Пастером для контрольных прививок заразительной материи сибирской язвы, обусловливают смертность приблизительно в 12%. Неуязвимость к сильнее действующему контагию самородной сибирской язвы нашей страны потребовала бы приблизительно 20% смертности, а для того чтобы верно (?) предохранить овец против всякого рода инфекции сибирской язвой, а именно против естественного заражения, предварительные вакцинации должны были бы быть производимы такими заразительными контагиями, что смертность, вероятно, выпала бы еще вдвое больше (S. 27).

Это составляло бы по Коху 40% смертности от одной вакцинации для того чтобы предоставить уцелевшим 60-ти

— 26 —

шансы на неуязвимость против естественной инфекции. Можно поистине сказать ехсuses du peu. Но ведь это еще не все. Предполагая даже, что эти 60% овец действительно неуязвимы к сибирской язве, то спрашивается, на какой же срок? В большинстве опытов контрольные прививки производились через 2–3 недели; следовательно, самое широкое заключение, которое можно сделать из опытов Пастера, притом с большой натяжкой, это то, что через 2–3 недели после прививки восприимчивость животного к сибирской язве еще не возвратилась. В единичных опытах Пастер испытывал восприимчивость животного через год, и из этих очень малочисленных отрицательных опытов он выводит заключение, что срок неуязвимости длится один год. Допустим, что это так; следовательно, вакцинация должна повторяться каждый год. Отсюда ясно, что через известное число лет все овцы должны погибнуть... от вакцинации! Понятно, это самое верное средство против заболевания их сибирской язвой. Но идем дальше вместе с Кохом.

Полученные нами результаты по отношению к восприимчивости предварительно вакцинованных животных к естественной инфекции находятся в полном согласии с результатами, полученными в Капуваре и Пакише, где опыты были произведены ассистентом Пастера в присутствии двух комиссий из сведущих людей. Как в Капуваре, так и в Пакише делалось два рода экспериментов. Первый должен был доказать, что предварительно вакцинованные овцы невосприимчивы к присланному Пастером из Парижа заразительному контагию (!?). Это доказательство решительно удалось (?), хотя и с тем ограничением, что смертность, вызванная предварительной вакцинацией, гораздо больше, чем предполагал Пастер. Второй род экспериментов должен был доказать, что предварительная вакцинация предохраняет животных против естественной инфекции,

— 27 —

но это доказательство совершенно не удалось. Чтобы испытать способность к противодействию естественной инфекции у вакцинованных овец комиссии предложили, чтобы вакцинованных животных вместе с соответствующим числом невакцинованных пустить на такие пастбища, которые, как известно было из опыта, были заражены сибирской язвой. Эта постановка эксперимента постолько неудовлетворительна, посколько допускает большой простор случайностям. Между невакцинованными животными могли бы случайно оказаться случаи сибирской язвы, а вакцинованные могли бы остаться невредимыми, без того чтобы иммунитет последних был непрекословно доказан, потому что невозможно доказать, что все животные равномерно подвергались естественной инфекции. При такой постановке опытов смерть от сибирской язвы невакцинованных животных ничего не доказывала бы, или очень мало в пользу предварительной вакцинации. Напротив того, заражение вакцинованных животных должно составлять неопровержимое доказательство против теории Пастера. Опыты в Капуваре и Пакише приняли следующее течение. В Капуваре с 28 сентября по 10 октября было вакциновано 267 овец первой и второй вакциной. После первой вакцинации умерло 3, а после второй 10 овец от сибирской язвы. Из 221 невакцинованных контрольных животных пала в то же самое время от сибирской язвы только одна овца. Судя по утратам, обусловленным предварительной вакцинацией, вакцинная материя должна была быть довольно крепкого свойства. После этого оставшиеся в живых 254 вакцинованных и 220 невакцинованных овец были пущены на пастбище. По отчету от 27 августа пало до тех пор из вакцинованных овец 2 штуки от самородной сибирской язвы и 3 штуки от другой

— 28 —

болезни; из невакцинованных же 4 штуки от сибирской язвы и 1 штука от другой болезни. В Пакише¹ с 10 по 20 мая было вакциновано 251 овца два раза, а 231 остались невакцинованными. Для испытания их иммунитета 24-м из предварительно вакцинованных овец была привита пастеровская заразительная материя сибирской язвы, после чего одна овца пала через 2 дня, а одна через 14 дней от сибирской язвы. В течение июля и августа, следовательно немного времени спустя после вакцинации, из вакцинованных овец пало 3 от сибирской язвы и еще 1 при явлениях, сходных с сибирской язвой, но с неточным диагнозом по причине сильного разложения трупа, и еще 2 от других болезней. Из невакцинованных пало от сибирской язвы 8 животных. Кроме того, в Пакише из 83 штук предварительно вакцинованного рогатого скота 1 околела от сибирской язвы. Разница в потерях между вакцинованными и невакцинованными животными в обоих рядах опытов так незначительна и, при избранной постановке опытов, лежит так всецело в пределах случайности, что собственно о предохранении вакцинованных животных против естественной инфекции не может быть и речи. Таким образом, опыты в Капуваре и Пакише выпали решительно не в пользу пастеровской теории. Опыты в Веaucherу и Мonthierег привели к таким же результатам. В этих опытах прививались вакцины, отпущенные Пастером после 1 апреля, и которые, по его словам, должны были быть особенно хороши. Поэтому отговорка, что вакцинная материя была слишком слаба, здесь не может пригодиться. В Веaucherу с 25

¹ По дошедшему до меня (Коха) сведению из предварительно вакцинованных овец в Пакише недавно пала опять 1 овца от сибирской язвы, так что теперь вакцинованные животные имеют 6, а невакцинованные — 8 случаев естественного заражения.

— 29 —

апреля по 8 мая было вакциновано 296 овец, и в промежуток времени между 22–24 июня из них пало 4 от самородной сибирской язвы, между тем как 80 невакцинованных овец того же самого стада не имели никаких потерь. В Мonthierеr из 203 баранов с трехкратной предохранительной вакцинацией приблизительно через месяц после последней вакцинации околело от сибирской язвы 6 баранов. Все имеющиеся факты, как отсюда видно, говорят против пользы предохранительной вакцинации. Но что, кроме этих, должны были быть сделаны еще другие неблагоприятные наблюдения в немалом количестве, это видно из приведенного уже заявления Пастера в Центральном Обществе ветеринарной медицины 8 июня, что ему известны еще многие другие неудачи, которые якобы зависели от дурного свойства разосланной зимой вакцины. Тогда еще можно было принять такое оправдание. Но с тех пор обнаружились такие же неудачи с позже отпущенной, крепкой вакцинной материей. Пастер во время своей лекции в Женеве должен был знать о неудачных экспериментах в Пакише так же хорошо, как и я их тогда знал. Однако все это не помешало ему сообщить в Женеве относительно опыта в Пакише только благоприятное течение предварительной вакцинации 250 овец, которая, понятно, должна была иметь благоприятное течение, потому что употреблялась весьма малозаразительная прививная материя. Об известных уже в то время случаях смерти от естественной сибирской язвы между этими животными Пастер умолчал. Он также скрыл известные ему, но неблагоприятные для него наблюдения во Франции, и ни одним словом не упомянул про важные эксперименты, произведенные его ассистентом перед сведущей комиссией в Венгрии. Итак, Пастер преследует тактику сообщать о своих экспериментах только то, что

— 30 —

говорит в его пользу и умалчивать о том, что для него невыгодно, даже хотя бы в этом заключалось разрешение эксперимента. Такой образ действий может быть приличен для коммерческой рекламы, но в науке он должен быть решительно отвергнут. Девизом своей женевской лекции Пастер поставил следующие слова: "Nous avons tous une passion supérieure, la passion de verité". Преследуемая Пастером тактика не может быть приведена в согласие с этими словами (S. 28–31).

Имеющийся у нас до сих пор материал в общей сложности уже достаточен, чтобы вывести определенное заключение о предохранительных вакцинациях сибирской язвы по способу Пастера. Оно должно быть сформулировано следующим образом: пастеровская предохранительная вакцинация, по причине недостаточной гарантии против естественного заражения, по причине короткой продолжительности ее предохранительной силы и по причине опасностей, связанных с ней для человека и для невакцинованных животных, не может быть названа практически пригодной мерой (S. 32).

Значит, фактическая сторона пастеровских опытов такова:

1. С вакцинацией Пастера если желают доставить животным мало-мальски надежную неуязвимость, сопряжена значительная смертность. При употреблении вакцины надлежащей силы и при вакцинации не только избранных, но и всех без разбору животных известного стада, т. е. как крепких, так и слабосильных, которые собственно наиболее нуждаются в предохранительных мерах против заразных болезней, процент смертности вследствие вакцинации возрастет еще настолько, что вред, приносимый вакцинацией, несомненно превзойдет ожидаемую от нее мнимую пользу. Чем менее смертность от предварительной

 Стр. 17–23     Стр. 31–36