38. Эти ужасные антипрививочники…

Посвятив свое исследование¹ антипрививочникам в целом, Джулия Лиск и соавт. дали, помимо прочего, собственную оценку "необоснованным заявлениям" д-ра Виеры Шайбнер и "приписываемой" прививкам опасности, сообщив следующее:

Она делает упор на то, что все ее материалы взяты из традиционной медицинской литературы, зачастую подразумевая, что практикующие врачи либо не уделяют достаточного внимания этой информации, либо активно скрывают ее. Теоретическую и фактологическую базу можно оспорить, но часто это требует информации об эпидемиологических концепциях и интерпретации данных, которых нет в легком доступе для непрофессиональной аудитории.

Я скажу больше: многие врачи находятся в блаженном неведении относительно того, что написано в медицинской литературе и искренне верят, что вы обманываете их, пока сами не прочитают кучу медицинских статей. Пропрививочные доктора без колебаний называют себя независимыми и непредвзятыми, и при этом не видят никакого противоречия в таком утверждении. Понимают ли они, что их претензия на нейтралитет в данном вопросе на самом деле может быть откровенной ложью?

Эта лицемерная медицинская близорукость бросается в глаза, когда читаешь официальные стенограммы² суда Генерального медицинского совета Великобритании (GMC) над д-ром Джейн Донеган в августе 2007 г. На суде по семейным делам в декабре 2002 г. д-р Донеган выступала от имени двух матерей, которые не желали прививать своих детей. Однако их проживавшие за границей отцы хотели, чтобы дети были привиты полностью. Два именитых профессора представили доклады от имени отцов. Д-р Донеган согласилась написать отчет, чтобы восстановить баланс, который отсутствовал в профессорских докладах. Судья решил, что д-р Донеган представила суду псевдонаучные данные и позволила своим "теориям" помешать выполнению своего долга в суде. На основании этого Генеральный медицинский совет решил выдвинуть против д-ра Донеган многочисленные обвинения в нарушении профессиональной этики.

Суд длился две недели и полностью разоблачил Департамент здравоохранения Великобритании, т.к. при перекрестном допросе именитый пропрививочный врач был аккуратно, факт за фактом, разгромлен. Кроме этого, были представлены доказательства, что далекие от независимости суждений три пропрививочные знаменитости были кровно заинтересованы в результате процесса, да к тому же еще были сослуживцами. С д-ра Донеган не просто сняли все обвинения: в процессе 7-го и 8-го дня слушаний д-р Питер Флетчер вынес свой однозначный вердикт о том, чей доклад он считает более непредвзятым. Он признал, что доклад д-ра Донеган суду был самым взвешенным и обоснованным.

В книге "Просто укольчик", в главе Питера под названием "'Правосудие' восторжествует?" говорилось о том, как сторонники вакцинации держат все под контролем, и, когда дело доходит до информации, они действуют не только как обвинение и защита, но еще и как судья и коллегия присяжных.

Любой, кто захочет всерьез исследовать проблему вакцинации, вскоре обнаружит очень интересные странности, как, например, тот факт, что ни в одной публичной библиотеке не окажется бюллетеней Американской службы наблюдения за полиомиелитом (USPSU) с 1954 по 1964 годы. Они содержат далеко не лестную информацию, когда речь идет о кампании по вакцинации вакциной Солка. Желающих ознакомиться с бюллетенями Американской службы наблюдения за полиомиелитом критически настроенных исследователей ждет выходной день.

Все те годы, что я исследовала вопросы вакцинации, я постоянно находила информационные "пробелы". Например, публикуется пропрививочная статья с обещанием привести доказательства в следующем номере, но этот следующий номер отсутствует на полках библиотек. Уже два десятилетия гуляет шутка о том, насколько редко что-либо противоречащее предписанной догме всплывает на поверхность. Когда публикуется противоположное мнение, я обычно думаю, что редактор просто заснул на посту. Если что-то все же публикуется, то Пабмед дает абстракт в очень редких случаях. Таким образом, вы просто не видите того, что могло быть сказано.

Познакомившись с врачами, имевшими серьезные опасения по поводу прививок, я спросила их, на чем эти опасения основаны. Мне рассказали историю об одной подготовленной к печати статье, где подробно излагались тяжелые побочные эффекты цельноклеточной вакцины от коклюша у большой группы детей. Медицинский журнал отказался ее публиковать, заявив, что сначала автор должен твердо указать в выводах, что "вакцина безопасна и эффективна". Решив, что это шутка, автор добавил требуемое предложение, и статью опубликовали. Когда мне рассказали эту историю, я не поверила. Мне вручили копию, и я была просто ошеломлена.

Мне сказали, что для того, чтобы опубликовать хоть ЧТО-НИБУДЬ, авторам необходимо было сформулировать свои сомнения как можно мягче и спрятать эти высказывания в тексте статьи, если только "проблема" не очевидна даже слепому. Их мнение часто излагается техническим сленгом. Я с удивлением узнала, что даже редакторы при чтении пропускают всю эту техническую заумь, но очень внимательны к абстрактам, выводам и обсуждениям. Выражение "избирательная фильтрация" дает все-таки неполное представление о системе, в которой врачи до такой степени манипулируют информацией.

Одна из сильных сторон дела д-ра Донеган состояла в том, что та сосредоточилась на просчетах, обнаруженных в данных, а не на мнениях, процитированных в абстрактах, обсуждениях или выводах.

Но пропрививочные эксперты ищут новые способы опровержения фактов, приводимых критиками прививок, сами при этом обходясь без имеющих отношение к делу фактов.

В настоящее время популярный метод разработки стратегии при планировании прививочных кампаний состоит в том, чтобы собрать вместе пропрививочно настроенных родителей (или, если пользоваться новой, политически корректной терминологией, "не отказывающихся от вакцинации"), среди которых часто также есть и врачи. Очень полезная и откровенная статья³, обсуждающая традиционные способы продвижения вакцин, особо останавливается на "рациональной логике", как, например, в утверждении, что выгоды вакцинации перевешивают ее риски, в сопровождении такой милитаристской риторики, как "война с раком" или "битва против СПИДа". После "обнаруженного вопиющего мошенничества в 'антипрививочном деле'" врачи решили попытаться выяснить, как пропрививочно настроенные родители интерпретировали и справились с обоими видами информации — пропрививочной и антипрививочной. При этом целью Лиск было "проверить, можно ли найти новые пути 'прививочного маркетинга'…"

Тридцать шесть матерей среднего класса, англо-кельтского происхождения, включая врачей, были отобраны для этого исследования. Матерей, которые были против вакцинации, исключили, поскольку врачи боялись, что различающиеся взгляды привели бы к конфликту (который они, по-видимому, не смогли бы разрешить), но, что важнее, они хотели выяснить, как колеблются родители, поддерживающие вакцинацию.

Перед началом исследования были заполнены 36 опросников. После этого 36 родителям показали "антипрививочную риторику СМИ" в документальном фильме, за которым следовала программа по актуальным вопросам с доктором, рассказывающим об опасности отказа от прививок, и фильм о детях с корью и коклюшем, с участием плачущей матери. "Главным образом, это было предназначено поддержать уверенность в прививках".

Двенадцати родителям также показали пятиминутный отрывок из австралийского антипрививочного ролика, показывающий аргументы пяти врачей против прививок.

Исследователи предприняли особые шаги, чтобы никакое видео не внедрило в родительские головы "новые аргументы против прививок, которые могли бы подорвать изначальную уверенность родителей в иммунизации". Эти шаги заключались в показе пропрививочного видеоряда в конце каждой сеанса (в статье об этом было сказано, что "они были восприняты с облегчением… как укреплявшие в первоначальном мнении") и раздаче брошюр с номером телефона эксперта по прививкам, чтобы снять опасения. Через день или два после сеанса каждой маме звонили для дополнительного "обсуждения и опроса". Один из участников после просмотра пропрививочной пропаганды сказал, что она для него убедительна, "поскольку ничто так не убеждает, как чужая уверенность".

Перед просмотром фильмов все мамы были всецело за прививки и верили, что в наши дни стало больше микробов, боялись новых заболеваний и считали, что микробы из других стран несли с собой угрозу. Прививки были общепринятой практикой, "почитаемой" в качестве семейной традиции и как средство выражения повышенной социальной ответственности. Прививки подтверждали, что вы хорошая мать. Прививки означали, что можно контролировать пугающие болезни, и "они символизировали защитное одеяло, как если бы такие новые экзотические заболевания как СПИД и лихорадка Эбола… каким-то образом удерживались на расстоянии детскими прививками от кори и коклюша". Вакцинация рассматривалась как "норма и автоматическое действие, (и они) выражали удивление", что люди могут быть против нее. Вера во врачей была фундаментальной. Они хотели, чтобы их дети были привиты самой новой и самой безопасной вакциной, и многие "выразили уверенность, что самая безопасная вакцина из имеющихся — почти что панецея" или антидот беспокойства об опасности вакцин.

Большинство пропрививочно настроенных мам уничижительно характеризовали тех, кто не прививает, называя их "агрессивными феминистками… истеричками… нью-эйджерками… поклонницами альтернативного образа жизни... естественницами…", а некоторые считали это бунтом, и также связывали явление с "этническими" группами. Хотя антипрививочный фильм быстро остудил их браваду, и большинство матерей были поначалу встревожены и шокированы, многие тут же отвергли информацию, особенно в группах, где прививки глубоко укоренились как необходимая общественная привычка. Некоторые мамы отрицали информацию, ссылаясь на соотношение пользы/риска, или говорили о "доверии своему врачу", другие ссылались на собственный опыт с болезнями. Возможно, это были профессиональные медики. Самой большим аргументом оказались чувство страха и вины в случае, если бы их ребенок заболел, не будучи привитым. Группа поменьше, смотревшая видео с врачами, выступавшими против прививок, восстановила свое душевное равновесие, рассудив, что врачи и правительство делают лишь то, что правильно. Среди кучи историй с заболеваниями была "страшная" история ложноположительного диагноза гепатита B и "шокирующее... опустошение" от просмотра ТВ-ролика, показывавшего ребенка с коклюшем. По-видимому, участники эксперимента ошибочно заключили, что коклюш у любого был бы таким же, как у ребенка в ролике.

Помимо участия в многочисленных официальных разъяснительных обсуждениях и просмотра поясняющих пропрививочных фильмов, те, кто были потрясены увиденной антипрививочной информацией, восстанавливали свою пропрививочную позицию, возвратившись к своим пропрививочным родителям, семье, друзьям, сообществам и обсуждая все это с ними, чтобы помочь вернуть себе свою первоначальную уверенность. Вероятно, им и в самом деле потребовалась такая большая поддержка! Мне действительно интересно, какова была фактическая сила личных знаний или убеждений каждого из них, если затем им потребовался коллективный разум такой большой группы людей, чтобы остаться твердым в своей пропрививочной "уверенности".

Но больше всего меня интересовало, каким образом это исследование затем превратилось в повод, чтобы наброситься на антипрививочников как на социально безответственных и просто невеж. На них показывали пальцем как на "прививочных нарушителей", и были даже те, кто высказывал опасения, что небольшой клип из антипрививочного фильма мог склонить других из их экспериментальной группы отказаться от прививок, словно быть сплоченными и одинаковыми куда важнее, чем позволить фактам встать на пути социальной программы! Они описывали свое родительское положительное отношение к прививкам как более нравственное.

Вывод исследователей гласил, что маркетингу в будущем следует меньше фокусироваться на фактах и больше укреплять доверие к врачам и правительству, чтобы основным посылом стало "прививаться-ради-общего-блага", и строить его вокруг "предупреждения болезней". В заключении рекомендация звучала так:

Таким образом, можно начинать переориентировать дебаты из убедительных рассуждений, свойственных антипрививочной риторике, в не менее убедительные рассуждения, подчеркивающих важность предупреждения инфекционных заболеваний.

Исследователи совершенно не уловили главного. Любой родитель, который действительно заинтересован в здоровье и благополучии ребенка, хочет знать правду и ничего кроме правды, основанной на достоверных данных и фактах. Что прикажете думать о докторах, которые сегодня явно не способны защищать прививки с фактологической и научной точек зрения? Стоит ли удивляться, что Лиск с помощью так называемой "культовой" тактики получила те результаты исследования, которые получила? Меня поразило, что ученые, по-видимому, не видели ничего предосудительного в своих методах манипуляции сознанием.

Разве не должны быть медицинские чиновники выше того, чтобы добиваться подчинения тактикой, сильно напоминающей средневековую испанскую инквизицию по-медицински? Что последует за этим? Обновленная версия "сожжения на костре"?

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ Leask J. et al. 2003. "Public opponents of vaccination: a case study." Vaccine 21(32): 4700-3, December 1. PMID: 14585678.
² Official GMC transcripts. 2007. Fitness to practice hearing. http://www.whale.to/vaccine/donegan3.html Проверено 13 сентября 2007 г.
³ Leask, J. et al. 2006. "What maintains parental support for vaccination when challenged by antivaccination messages? A qualitative study." Vaccine 24(49-50): 7238-45, November 30. Epub 2006, May 23. PMID: 17052810.

Глава 37    Оглавление   Глава 39