LXVIII. "САЛЛИ КЛАРК УМЕРЛА"

Это случилось 18 марта 2007 года (см. колонку фактов в конце главы).

Салли Кларк умерла. "Пусть все те, кто довели Салли до этого, виновато опустят голову"¹. Я вижу эти слова на экране, и они отзываются в моем мозге эхом воспоминаний. Затем меня охватывает злость. Не только за Салли и Стива или членов их семьи, но и за всех остальных, чьими делами я занималась, когда родителей и адвокатов обманывали. "Обманывали?" — спросите вы. Да, обманывали. Но разве такое возможно, спросите вы?

"Невероятно!!!" — эти слова до сих пор звучат у меня в ушах. Джон Бэтт произнес их 29 июня 2000 года, а я внимала им на другом конце провода, и меня почти трясло от гнева, пока я слушала, как он говорил мне:

— Нет, мы говорим о британском правосудии, Хилари! Эта система построена на традиции…

Я прерываю его:

— Чушь это, твоя традиция, Джон! Послушай меня. Тебя об-ма-ну-ли. Вбей это в свою голову. Тебе повторить?

— Ты хочешь, чтобы я поверил, что отчеты существуют, что патологоанатом знает это, и знает обвинение, и нас водили за нос?!!!

Слышен слегка возмущенный, но жалобный и недоверчивый голос.

Такая же интонация звучала в его голосе 24 марта 2000 после того, как я ему сказала следующее:

— Вот что ты должен делать. Ты должен пойти в больницу с еще тремя адвокатами и потребовать документы на обоих детей. Возьми с собой портативный ксерокс и побольше бумаги. Сядь там и всякий раз, когда кто-то будет проходить мимо, спрашивай громким голосом, чтобы они слышали: "Будьте добры, мы все еще ждем наши документы". И не уходи, пока не получишь их.

— Хилари! — пробормотал растерявшийся Джон. — Так в нашей стране дела не делаются!

— Разве у вас получилось по-другому? — спросила я.

— Нет, — ответил он.

— И Джон, — с напором продолжила я прежде, чем он перевел дыхание. — Возьми тех же самых адвокатов и договорись о встрече с патологоанатомом, делавшим аутопсию Гарри и Кристофера. Он ничего не смыслит в аутопсии. Задай ему такие-то вопросы в таком-то порядке, и я ручаюсь, что ты услышишь требуемые ответы. Проблема в том, что они будут лишь в устном виде, но по крайней мере ты узнаешь, что я говорила тебе правду.

— О, и еще кое-что. Брались ли какие-нибудь анализы у третьего ребенка? Больничные анализы Кристофера указывают мне, что проблема могла быть в том, что у обоих — Гарри и Кристофера — мог быть преходящий иммунодефицит. Он бывает гораздо чаще, чем люди думают и чем признают врачи, но, знаешь… Мертвый ребенок мало что может рассказать. Множество детей умирает после прививок, но, естественно, нам говорят, что это случайность. Невозможно взять анализы у мертвого ребенка. Если оба других ребенка болели этим, велика вероятность, что и этот ребенок тоже болеет.

К счастью, кто-то уже подумал об этом, и анализы были сделаны. Они показывали тяжелую нейтропению еще за много месяцев до какой-либо прививки. Это не слишком помогло Салли, но зато, возможно, спасло жизнь ее третьему ребенку.

Встреча с патологоанатомом оказалась даже интереснее. Джон описывал, как тот, когда его выловили и уличили во лжи, к их изумлению, засмеялся и сказал: "Таковы правила игры!" Я риторически заметила Джону: "А ты не верил мне!" В ответе Джона сквозило раздражение: "Я уже изменил свое мнение!"

— Но достаточно ли ты изменил свое мнение, чтобы найти эти отчеты?

Он счел это тем не менее вопросом чисто академического интереса, поскольку защита теперь решила, что апелляция будет выиграна на статистике, что вызвало у меня взрыв смеха, а затем сердитое рычание:

— Ничего не выйдет, Джон. Ничто не поможет выиграть это дело, пока ты не ДОКАЖЕШЬ, что у детей были тяжелые инфекции, и те отчеты — единственный способ доказать это. Даю голову на отсечение, что вы не выиграете на статистике!

*****

В декабре 1999 года я связалась с Маргарет Дрисколл², попросив о любой посильной помощи в деле. Вскоре после этого раздался телефонный звонок, и на том конце был Джон Бэтт, друг семьи и адвокат, настороженный, но готовый выслушать. События развивались быстро. Больничные отчеты, медицинские записи и т. п. были быстро собраны и отправлены на противоположную сторону Земли.

С самого начала я чувствовала, что дело погрязло в рутине по многим причинам. Во-первых, оба они, и Стив, и Салли Кларк были очень уважаемыми юристами, а отец Салли, Фрэнк, был полицейским. Стив и Салли были нормальными родителями, хотевшими все делать "правильно" для своих детей. Но как юристы с репутацией они, как мне кажется, очень боялись того, что их сочтут "жертвами" аргументов всяких сумасшедших экстремистов, по мнению "системы", антипрививочников или анти-ДСМщиков³. Для Кларков вопрос был ясен. Их дети умерли, и любому мало-мальски мыслящему было бы очевидно то, что было очевидно для них. Они избегали касаться темы "иммунизации", поскольку предпочитали выиграть по возможности другим путем.

Но ни они, ни их адвокаты, действовавшие из лучших побуждений, не отдавали себе отчета в том, что система работает не так, как им казалось, она должна была работать — и в медицине, и в суде.

Даже журналисты, освещавшие это дело, осторожничали с вопросом прививок. Когда Джону Суини, готовившему телевизионную передачу об этом, сказали, что прививки однозначно сыграли роль, он отмел это, сказав, что им требуется "простое изложение" фактов. Беспроигрышная журналистика невозможна, если допустить, что введенный государством обязательный святой грааль вакцинации может оказаться не таким святым, как привыкло верить население. Телевидение придерживалось "генетической" версии.

Если у Гарри и Кристофера после их простуды и на момент прививки была тяжелая нейтропения, которая была у их третьего ребенка... и если бы врачи заранее сняли свои шоры "Прививки не могут навредить" и проделали работу, чтобы вычислить то, о чем некоторым из нас, самых фанатичных антипрививочников, было уже давно известно, — что у многих детей в возрасте от одного до шести месяцев могут быть разные виды транзиторного иммунодефицита — то Салли Кларк могла быть сейчас счастливым родителем и жить той жизнью, о которой она всегда мечтала.

Как уже упоминалось в "Просто укольчике", при трехфазных испытаниях вакцины не испытываются ни на ком другом, кроме ультраздоровых и безупречных детей. Возьмем, к примеру, это испытание⁴. Критерии отсева типичны даже для испытаний вакцин на младенцах:

• Тяжелые хронические заболевания (например, сердечные, почечные, неврологические, метаболические, ревматологические, психиатрические, гематологические).
• Обнаруженное или подозреваемое ухудшение иммунологической функции.
• Острое медицинское заболевание с лихорадкой или без на протяжении последних трех суток или с температурой >= 100,4°F (>= 38° C) на момент регистрации.
• Зафиксированное в истории болезни инвазивное менингококковое заболевание, либо имевшаяся менингококковая прививка.
• Вакцинация до этого исследования пятой дозой любой из прививок против столбняка, дифтерии или коклюша, либо 4-й дозой ИПВ.
• Получал иммуноглобулин, либо другие препараты крови в течение последних трех месяцев, либо получал инъекцией или орально кортикостероиды или другие иммуномодулирующие лекарства в течение 6 недель перед исследуемой прививкой. Проходящие курс с постепенно снижающейся дозой оральных стероидов продолжительностью <7 дней и проходящие (например, астматики) краткий курс лечения оральными стероидами продолжительностью от 3 до 4 дней могут быть включены в испытания, если они прошли не более одного курса за последние 2 недели до регистрации.
• Получавшие антибиотики орально или инъекционно в течение трех суток перед каким-либо забором крови.
• Подозреваемая или выявленная гиперчувствительность к любым компонентам исследуемой вакцины, имевшаяся в истории болезни тяжелая или угрожавшая жизни реакция на испытуемые вакцины или вакцину, содержащую те же вещества.
• Тромбоцитопения или нарушения свертываемости крови, являющиеся противопоказаниями к внутримышечной вакцинации.
• Недоступность в течение всего периода испытаний или отсутствие возможности выдерживать график посещений или выполнять процедуры исследования.
• Занятость в других клинических испытаниях.
• Выявление любого заболевания, которое, по мнению врача-исследователя, представляет угрозу здоровью объекта исследования, либо повлияет на оценку вакцины.
• Вакцинация любой другой вакциной в течение 30 дней перед первой вакцинацией исследования, или какая-либо полагающаяся прививка во время исследования.
• Синдром Гийена-Барре (СГБ) в собственной или семейной истории болезни.

Но как только вакцина проходит все три фазы испытаний, родители детей с любым из вышеперечисленных заболеваний будут считать, что "безопасная" означает безопасная для любых детей, а не только для ультраздоровых. Говорят ли им, что такие дети как их исключаются из любых испытаний? Нет. Но разве можно тогда утверждать, что вакцины безопасны для тех самых детей, которые исключены из испытаний?

Так было и в случае с прививками Гарри и Кристофера. Многие ли врачи задумаются и разберутся в последствиях рутинной детской прививки, сделанной выглядящему нормальным ребенку с временным иммунодефицитом, который невозможно увидеть глазами? Сколько врачей слышат, что не о чем волноваться в случае простуды? Сколько врачей задумается: "Эй, оба ребенка были сильно простужены в одном и том же возрасте? К чему бы это?" Сколько врачей вообще знают, что такое обычные иммунодефициты, и чтó следует искать? Врачи думают, что если им что-то следует знать, то им об этом скажут. К сожалению, они не знают, что никто не исследует все вероятные сценарии. Но родителям слабеньких детей, которые исключены из испытаний, они скажут, что для них эти вакцины даже более важны, чем для выглядящими нормальными детей, которые могут быть далеко не нормальны. Это одна из возможных причин, почему медицина упустила болезнь Гарри и Кристофера в тот момент, когда они умерли.

Причин, по которым дело было проиграно, с медико-правовой точки зрения было три. Во-первых, главной целью защиты было принимать только те свидетельства, которые она считала достоверными. Да, насколько мне известно, изо всех щелей повылезали сумасшедшие радикалы, предлагая команде юристов самые безумные теории. Это непростая работа — отсеивать глупости. В ультраконсервативной системе, где ревностно следят за своим авторитетом и репутацией, связи с "жуликами" означают смертный приговор себе самому. Поэтому было важно как с точки зрения защиты, так и с точки зрения Кларков, дистанцироваться от всего, что им казалось маргинальными теориями, противоречащими их интересам.

Во-вторых, одновременно присутствовало и нежелание поверить, что медики могут скрывать информацию, и нежелание быть достаточно настойчивыми с самого начала, чтобы заставить их раскрыть все карты. Это парализовало команду юристов, удерживая их на нейтральной стороне. И только когда Джон Бэтт осознал это, были приведены в движение мероприятия, в конечном итоге вытащившие на свет те самые отчеты, о которых я настойчиво твердила с самого начала.

Последней и, на мой взгляд, самой худшей причиной, были сами врачи. Медики бывают очень странными. С одной стороны, это люди, которые действительно проявляют заботу и искренне хотят помочь. Проблема в том, что доходы врачей зависят от того, насколько они угодят своим коллегам, своему начальству и, помимо всего этого, еще и правительству. В наше время важнейший принцип выживания врача в профессии — защита своих тылов любой ценой. Обладай некоторые эксперты достаточной смелостью, чтобы включиться в процесс с самого начала, у них хватило бы полномочий для получения отчетов. Я могу лишь предполагать, но, на мой взгляд, они благоговели перед репутацией профессора сэра Роя Медоуза и др., считая, что такие важные люди должны быть всегда правы. В конце концов, ведь именно поэтому заслужили свои звания. Возможно, им не хотелось испортить отношения с теми, чьи свидетельства в суде помогли обвинить нескольких "сумасшедших мамаш/убийц".

Любые предложения "поучаствовать" в деле встречались либо молчанием, либо откровенным сопротивлением. Сарафанное радио среди медиков — куда более эффективный инструмент по сравнению с тем, что есть у простых людей. Я уверена, что стоило только письму с запросом лечь на чей-нибудь стол, информация об этом распространялась мгновенно и широко.

Вдобавок к трагедии, Салли приходилось выслушивать комментарии врачей, имевших свое "высокое" представление о том, что означает быть "нормальными" родителями.

Д-р Дэвид Саутхолл, представший перед Генеральным медицинским советом в 2004 году для объяснений по поводу его замечания, что Стив убил своих двоих детей, сказал:

"Особенно поражает, — сказал он, — тот факт, что м-р Кларк не вызвал скорую, когда его первый ребенок испытал смертельный приступ, находясь под его присмотром. Нормальные родители немедленно звонят в 999... Этого не делают те родители, которые сами были причиной смертельной опасности"⁵.

Поражает, что "эксперты" настолько преисполнены собственной важности, что могут на расстоянии диагностировать "кровотечение из носа" как смертельную угрозу, и определять, что сделал бы "любой нормальный" родитель. Я потеряла счет случаям, которыми я занималась, когда у детей, о которых шла речь, было кровотечение из носа перед прививкой, и когда медицинское заключение неизменно можно было описать как в основном презрительное. Как и Стив, большинство врачей считают носовое кровотечение просто носовым кровотечением.

В другом деле, которым я занималась, за две недели до смерти ребенка его доставили в больницу с кровотечением из носа⁶, но к родителям отнеслись как к параноикам. Врач подозрительно покосился на них и посоветовал следить, чтобы ногти на руках ребенка были подстрижены достаточно коротко. С каких это пор шестимесячный ребенок заталкивает палец вплоть до задней стенки правой ноздри? Через несколько дней ребенку сделали серию прививок, и он умер.

Это сценарий, который регулярно попадает на стол ко многим из таких, как я. Почему врачи не сопоставляют факты? Если бы Гарри и Кристоферу провели коагуляционные и иммунологические тесты, как это было сделано с младшим сыном Кларков, то эти тесты могли бы предотвратить две трагедии, окажись у них также тяжелая нейтропения... но только при условии, что врачи понимали бы значение того, что они исследуют. Многие не понимают.

Другим препятствием для "сопоставления фактов", по-видимому, является то, что ни один врач не хочет признавать, что вакцины, которые они рекомендуют и которыми прививают, хоть как-то могут навредить хоть какому-нибудь ребенку. При этом среднестатистический врач, видя анафилактическую реакцию ребенка на антибиотик, скажет родителям, что этому ребенку никогда больше нельзя принимать антибиотики. Если у того же ребенка, находящегося на грудном вскармливании, будет, к примеру, анафилактическая реакция после прививки, проблему припишут плодам тамарилло, которые только что съела мама. Фальшь и нелогичность противоречия не видят, даже если на них указать.

Но отвратительней всего в деле Кларков было то, что тогда и только тогда, когда всплыли скрывавшиеся ранее отчеты по Гарри (при очень загадочных обстоятельствах, которые, на мой взгляд, не были полностью объяснены), другие эксперты смогли взяться за это дело и единогласно заявить, что Салли невиновна. Что... эти дети не были убиты. Джону Бэтту и Стиву Кларку пришлось найти одиннадцать экспертов по синдрому внезапной детский смерти (СВДС) со всего мира, чтобы проанализировать все данные и написать отчеты, допускающие возможность сепсиса у обоих детей.

Тем не менее во время второй апелляции адвокаты и другие эксперты, выступавшие на стороне государственного обвинения, два дня твердо стояли на своем и отказывались признавать какую-либо вероятность того, что они ошиблись. Обвинение развалилось только тогда, когда их новый эксперт-педиатр признал, что никто не сказал ему о симптомах, появившихся у Гарри после прививок в день, когда он умер. Тогда он признал, что сепсис стал причиной смерти ребенка.

Почему врачам так трудно сказать: "Мы были неправы"?

Если оглянуться назад и посмотреть, что произошло с медицинской системой за последние несколько лет, то тут, мне кажется, закралась новая проблема. Иерархическая система всегда вела себя снисходительно и шовинистически, ставя амбиции и власть выше честности. Но, как недавно было проиллюстрировано в одной статье, сложившаяся на сегодня "система" управляется "как большая фабрика":

"Мы исповедуем в значительной степени товарно-ориентированный подход в управлении больницей. Делаем из нее как бы большую фабрику, насколько это возможно. Мы попытались избавиться от эмоций, управляя ею, словно большим производством", — сказал м-р Браун⁷.

Со временем такое отношение, видимо, распространилось на некоторых врачей, и там, где врачи ведут себя как автоматические тостеры, кто-то — пациент или их подопечный — может сгореть.

Но вопрос не только в контроле и амбициях. Дело в невежестве относительно собственной врачебной литературы и незнании этой самой литературы, поскольку о сепсисе можно сказать гораздо больше, чего на сегодняшний день большинство врачей не понимают. Ключевые факты все там, в их собственной литературе и медицинских текстах, как вы увидите в следующей главе, и все же врачи не могут сопоставить факты. Любой ребенок, у которого нейтропения, находится в большой опасности, поскольку не может бороться с бактериальными инфекциями.

Нейтрофилам также требуется витамин С для работы, и любой ребенок, чей уровень витамина С снизился в результате инфекции или искусственного вскармливания, подвержен риску сепсиса. Именно по этим причинам я считаю, что заболевшему или принимавшему антибиотики ребенку ни в коем случае нельзя делать прививки. Ребенок, проходящий курс лечения антибиотиками, находится под еще большей угрозой, т. к. многие антибиотики не только лишают организм витамина С⁸, но и увеличивают выведение витамина С с мочой, блокируя почечно-тубулярное обратное всасывание витамина С⁹.

Я убеждена, что именно уверенность Салли и Стива в своей профессии и уверенность их защиты в предполагаемой неподкупности системы правосудия и честности врачей стоила им в итоге проигранного дела. Они верили, что такая честная и несгибаемая судебная традиция не может быть несправедливой по отношению к людям такого положения в обществе как они. Проблема в том, что они не понимали, что времена изменились, и, возможно, именно их высокое положение было на руку тем, кто пытался доказать, что убийцы есть и в высших эшелонах общества, донести, что никто не застрахован, и что любой может быть признан виновным, независимо от слоя общества, к которому он принадлежит. Если в этой теории есть хоть какая-то доля истины, хотя это не обязательно могло быть так, то жизнь подчас порождает сюжеты куда интереснее вымышленных.

Для матери потерять одного ребенка — это страшно. Еще страшнее потерять двоих. Затем быть обвиненной в убийстве, лишиться возможности скорбеть, быть безжалостно лишенной третьего ребенка, изъятого из семьи — это дополнительный удар. Быть заключенной в тюрьму строгого режима, где терпеть отношение к себе других заключенных как к убийце детей — еще одна болезненная пощечина. Тюрьма не всегда служит справедливости и является расплатой перед обществом. Тюрьма сама по себе испытание, которое сделает тебя сильнее или сломает тебя. Салли боролась, как только могла. Она никак не обустраивала свою камеру, ведь она была невиновна и не собиралась там оставаться. Она изо всех сил старалась противостоять всей той грязи, которая вставала на ее пути. И когда руководство ее собственной профессиональной ассоциации, казалось, вот-вот вычеркнет Салли из реестра юристов, борьба за это стала для нее последним жизненным рубежом. К счастью, они ее не бросили.

Поставьте себя на ее место. Вы выходите из тюрьмы, признанная невиновной, хотя вас вообще не должны были обвинить. Что вас ждет? Ребенок, который вас не знает; дурная слава, которой вы не желаете; жизнь, которую уже не вернуть; работа, которой вы не можете больше заниматься; общество, в котором для вас нет ни конфиденциальности, ни анонимности; скорбь, которая уже опоздала, и врачи, многие из которых по-прежнему открыто враждебны лично к вам и к вашей семье, и норовят при каждом удобном случае напомнить, что они не верят в вашу невиновность.

Самая большая трагедия заключалась в том, что в Великобритании Салли Кларк тогда была не единственной в такой ситуации, и она будет не последней как в Великобритании, так и в Новой Зеландии или где-то еще.

Вам трудно поверить во все это? Тогда обратитесь к Интернету, закажите и получите, а затем прочитайте книгу Джона Бэтта "Украденная невиновность"¹⁰, где изложена бóльшая часть этой истории. А потом пожертвуйте свой экземпляр в местную библиотеку, чтобы все смогли это прочитать.

От этого может зависеть чья-то жизнь. И вы как родитель, выбрав прививки, можете оказаться следующим.

Колонка фактов:

Салли Кларк: правильное питание, фолиевая кислота и т. п. во время беременности. Несколько случаев приема алкоголя во время первого триместра, но ни у одного из детей не было признаков фетального алкогольного синдрома. (Временная лобная эпилепсия, обнаружившаяся лишь в тюрьме; ее не было в семейной истории болезни, о ней не было известно ранее.)

Кристофер Кларк, родился 22 сентября 1996 г. (на две недели позже срока), умер 13 декабря 1996 г., через 23 дня после прививки цельноклеточной АКДС/АКТ/ХИБ/ОПВ. Тяжелая простуда за неделю до смерти. В момент смерти Кристофер был обнаружен лежащим лицом вверх в своей переносной детской кроватке, лицо пепельно-серого цвета. Исключительно на грудном вскармливании, никаких смесей и коровьего молока.

Гарри Кларк, родился 29 ноября 1997 г. (на три недели раньше срока), шум в сердце. Включенный апноэ-монитор в течение всей жизни. Также тяжелая простуда за неделю до смерти. Умер 27 января 1998 г., в тот же день, когда принял ацетаминофен британской торговой марки и был привит АКТ/ХИБ/АКДС/ОПВ. Ухудшение реакций после прививок. В момент смерти Гарри был в своем детском шезлонге, его голова свешена вперед и немного набок. Он был бледный, но розовый и мягкий на ощупь. На грудном вскармливании, но за неделю до смерти по ночам ему стали давать смесь.

Первоначально причиной смерти Кристофера, установленной патологоанатомом д-ром Аланом Уильямсом, была признана вирусная инфекция нижних дыхательных путей (пенистый слизистый гной в трахе и бронхах, острое серозное воспаление нижних отделов правого легкого, очаговое острое воспаление в миндалинах и глотке), но другие эксперты, впоследствии изучавшие эту аутопсию, не нашли свидетельств этого.

Во время аутопсии Гарри патологоанатом считал, что видит кровь в сетчатке глаза, и показал снимок профессору Шеффилдского университета Майклу Грину, который диагностировал "грубую тряску". (Остальные сомнительные выводы этой аутопсии были оспорены и опровергнуты другими независимыми патологоанатомами.) Д-р Уильямс впоследствии был признан виновным в серьезных профессиональных нарушениях^11,12. Д-р Алан Уильямс пересмотрел аутопсию Кристофера и вынес новое заключение об удушении, синяках/ссадинах на ногах, что ранее он отнес за счет попыток реанимировать ребенка, хотя полиция, врачи, медсестры и спасатели, инспектировавшие Кристофера через два часа после его смерти, не обнаружили вообще никаких отметин.

Обо всех деталях судебных процессов и событиях, имевших место, можно прочитать в бумажной версии книги Джона Бэтта под названием "Украденная невиновность"¹³.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ Wansall, G. 2007. "May all those who drove Sally to this hang their heads in shame." Daily Mail (UK) March 18. http://www.dailymail.co.uk/pages/live/articles/news/news.html?in_article_id=442833&in_page_id=1770. Проверено 18 марта 2007 г.
² Driscoll, M. 1999. "Shadow of a doubt." The Sunday Times (UK) November 28. News Review.
³ ДСМ — делегированный синдром Мюнхгаузена.
⁴ Исследование препарата менактра (Menactra®) на детях в возрасте от 4 до 6 лет при одновременном введении с пятой дозой даптацела (DAPTACEL®) http://www.clinicaltrials.gov/ct/show/NCT00355121?order=3 Проверено 18 марта 2007 г. (при повторной проверке 28 января 2008 г. обнаружено следующее утверждение: "Это исследование проводится, но участники не набираются").
⁵ Laville, S. 2004. "Doctor defends child-killing accusation." The Guardian (UK) June 11. http://society.guardian.co.uk/nhsperformance/story/0,,1236361,00.html. Проверено 18 марта 2007 г.
⁶ У детей с нейтропенией довольно часто идет кровь носом. Но, кроме того, носовые кровотечения могут свидетельствовать о геморрагических нарушениях и дефиците витамина С. Кровотечение из носа у простуженного ребенка может указывать на скрытое потенциально тяжелое заболевание, которое мог бы показать простой анализ крови.
⁷ King, E. 2007. "Hospital 'like a big factory' for elective surgery results." New Zealand Herald March 15, p. A4.
⁸ Alabi, Z. 1994. "The effect of antibacterial agents on plasma vitamin C Levels." Afr J Med Med Sci 23(2): 143-6, June. PMID 7625302.
⁹ Windsor, A.C.M. et al. 1972. "Effect of tetracycline on leucocyte ascorbic acid levels." British Medical Journal 1(5794): 214-5, January 22. http://www.pubmedcentral.nih.gov/articlerender.fcgi?artid=1789150
¹⁰ Batt, J. 2005. Stolen Innocence, 2nd ed. Ebury Press. ISBN 978-0091905699 http://www.amazon.co.uk/Stolen-Innocence-John-Batt/dp/0091905699/ref=pd_bbs_1?ie=UTF8&s=books&qid=1195621266&sr=8-1
¹¹ BBC. 2005. "Clark pathologist was 'slapdash'." January 26, 11:34 GMT. http://news.bbc.co.uk/2/hi/health/4208669.stm
¹² BBC. 2005. "Court work ban for Clark doctor." Friday, June 3, 19:04 GMT; 20:04 UK. http://news.bbc.co.uk/2/hi/health/4595839.stm
¹³ Batt, J. 2005. Stolen Innocence, 2nd ed. Ebury Press. ISBN 978-0091905699 http://www.amazon.co.uk/Stolen-Innocence-John-Batt/dp/0091905699/ref=pd_bbs_1?ie=UTF8&s=books&qid=1195621266&sr=8-1

 ГЛАВА LXVII    ОГЛАВЛЕНИЕ   ГЛАВА LXIX