LXXXVII. НАУКА — ЭТО БОГ

За полтора года до нашей с Питером свадьбы я все еще была атеисткой. Несмотря на то, что я училась и в католической, и в протестантской школах, я презрительно относилась к вере в Бога, считая ее психическим расстройством. Точность и наука у нас дома были превыше всего — действительно, посмотрите, как преобразили они западный мир!!

До своей первой встречи с Питером я работала контролером в молочном хозяйстве, и у меня был сложный период в жизни. Я бросила вызов этому Богу, которого не существовало, сказав, что если Он существует, то Ему пора было это доказать. Он это сделал, но не так, как я ожидала. То, что я испытала, было настоящим откровением, но я не поделилась ни с кем, потому что только у параноиков бывает прозрение "по дороге в Дамаск". И тогда я решила дойти до местных домов паранойи, чтобы узнать, что они могут мне предложить. Это был, можно сказать, непростой опыт. Очень много противоречий. На словах у них было одно, а на деле они, можно сказать, противоречили здравому смыслу. Тем не менее я погрузилась в церковничество с кучей вопросов в голове, и так вплоть до моего замужества и нашего последующего переезда к новому месту работы моего мужа в маленькой сельской школе, где он должен был работать директором. Там я забеременела Яном.

Питер за много лет до меня начал свой внутренний путь к Богу, а мне по-прежнему мешал мой "научный" мозг. Чем больше был срок моей беременности, тем сильнее во мне росло ощущение невероятности происходящего внутри меня. То, что происходило во мне, во многом походило на процессы у любого млекопитающего, но в то же время во многом очень сильно отличалось. Мысль о том, что мы произошли от амебы или рыбы, казалась мне теперь смехотворной. Та рыба должна была быть очень умной! Я понимаю, почему обезьян выбрали в качестве переходного вида: ведь они так похожи на нас.

Мы остановили свой выбор на враче, который сказал, что он "христианин". Я наивно полагала, что это гарантирует мне такие роды, какими их задумал для меня Бог. На пятом месяце беременности я уже знала, что ошиблась, поэтому мы решили выбрать другого врача, который не был "христианином", но зато провел долгое время в Непале и сказал, что уверенно чувствует себя в естественных родах, поскольку в Непале, не слишком хорошо зная язык, ты поневоле остаешься в стороне, наблюдая, как все протекает в большинстве случаев само собой. "И ты вмешиваешься только тогда, когда это необходимо", — сказал он. Это звучало лучше. И было лучше, но не намного.

В решающий момент вся его уверенность улетучилась, и я, как дура, слушалась его, и, в страхе от всех тех смертельных и разрушительных сценариев, которые врач вбил в мою голову, мне ни разу не пришло в голову спросить совета у Бога. Ведь если Бог способен справляться сам, то врачей не существовало бы, не так ли? Разве не были врачи "агентами" Бога? У меня заняло много времени, чтобы понять, что даже тут я ставила телегу впереди лошади.

После родов¹ Яна я вернулась домой очень-очень злая на Бога. Во всем был виноват Он. В Библии было сказано, что Он создал мое тело, так почему оно не работало, как следует? Почему "человеку" приходилось делать то, что должен был сделать Бог? Если уж на то пошло, почему Бог допустил нацистские концлагеря? Почему люди в мире голодают… почему, почему, почему?

Представляю себе, как Бог сидит где-то наверху и наблюдает, как человек ругается, не переводя дыхания. Он ждал и наблюдал, пока я все больше злилась по поводу родов Яна, и я чуть было не выплеснула "с водой" младенца своей духовности.

Как-то раз в минуту спокойствия мне в голову пришла мысль: "Посреди всей этой ярости подумала ли ты хоть раз о том, что могла обратиться к Богу и спросить его, как лучше поступить?"

Это было правдой. Села ли я хоть раз, чтобы продумать все вместе с Богом? Моя сердитая реакция была такой: "Почему Бог сам не пришел ко мне и не сказал?" Ответ мгновенно родился в голове: "Бог устроен не так. Возможности и право на выбор тесно переплетены друг с другом".

После нескольких месяцев кормления Яна грудью и парочки медицинских "кризисов", которые у меня были неверно диагностированы, я начала понимать, что нельзя вычеркнуть Бога из своей ежедневной программы и думать, что он появится, когда дело плохо. Я поняла, что Бог помогал бы мне, но только если я приду к Нему и до конца разберусь со всеми вопросами.

Когда я вынашивала Дэвида, ко мне вернулась уверенность в том, как Бог создал мое тело, поэтому я была полностью готова к домашним родам и на этот раз "доверилась" естественному процессу. Эти роды были очень интересными и очень активными. Врача звали д-р Джон Хилтон, но мы отослали его домой в определенный момент, поскольку он так нервничал, что чуть не протоптал тропинку на ковре. Я не сразу это узнала, но, оказывается, ему не слишком нравилось то, что он наблюдал. Роды были чуть более быстрыми, чем нужно, но я отлично справлялась. У меня была великолепная акушерка, умеющая безошибочно нащупывать проблемы, которые, как ни странно, были в основном у меня в голове, и обычно всплывали в те самые моменты, которые больница испортила мне во время родов Яна.

Когда Дэвид вышел, повисла очень напряженная тишина, т. к. стало ясно, что у меня обильное кровотечение, но в тот самый момент, как у меня началась паника, я поняла, что все будет в порядке. И все было в порядке. Конечно, я мучилась тем, что роды Яна могли пройти совсем иначе, но домашние роды Дэвида чрезвычайно целебно подействовали на мою душу и разум. Дэвид был крупным ребенком и плацента была огромной, но, несмотря на все это, тело, созданное Богом, не подвело. Акушерка, которую он послал, была очень опытной, и точно так же, как те, кого Бог благословил и восславил в Ветхом Завете, когда они восславили Его, я почувствовала, как растет моя вера.

Но я по-прежнему была слепа в другом отношении. Вы, наверное, подумали, что я должна была посоветоваться с Богом по поводу вакцинации, не так ли? Но я все еще пыталась разобраться с медицинскими вопросами старым проверенным способом, привитым мне моим отцом:

Рассмотри ВСЕ, а не только некоторые факты, и хорошенько взвесь их. Принимай решение, полагаясь на то, что известно.

Вскоре мне предстояло открыть, что в науке о вакцинах ничего до конца не известно. Дома образовалась целая картотека, набитая материалами, которые я осилила, и к тому моменту, когда Дэвиду исполнилось три года, я была очень разочарована во всей этой "науке", точнее, отсутствии таковой.

Мне не давало покоя одно исследование дифтерии. У огромного числа носителей не было антител, но они не болели дифтерией. Огромное количество тех, кто считался иммунным по результатам пробы Шика, впоследствии заболевали дифтерией. Врачи и медсестры с высокими иммунными показателями заболевали, тогда как другие, без иммунитета, нет. Я была чрезвычайно озадачена. От чего зависело, заболеет человек или нет? Доктор, перед которым я выложила это исследование, просто взглянул на него и сказал:"Нам не нужно ничего этого знать, потому что у нас есть вакцина, которая защищает от дифтерии".

Есть только одна проблема, которая теперь аукнулась нам², и довольно большая. Как было сказано в пресс-релизе, "нам придется очень многое понять, прежде чем мы сможем остановить пандемию СПИДа".

Действие вакцин заключается в том, что они просто вырабатывают антитела, правильно? Похоже, что нет. И это ошибочное представление в сочетании с базовым незнанием того, как они действуют, тормозит, по мнению ведущих исследователей СПИДа, поиски крайне необходимой вакцины от этой болезни. Они говорят, что никто не позаботился выяснить, насколько успешно в действительности такие вакцины как вакцины от полиомиелита, кори и гепатита В, защищают людей от болезни.

"Меня поражает, насколько мало мы знаем, — сказал на встрече Филипп Курильски, директор парижского Института Пастера. — За последние десятилетия у нас появилось много успешных вакцин, но мы упустили шанс узнать, как эти вакцины действуют. Каждый раз, когда вакцина успешна, научное сообщество отстраняется, предоставляя работникам здравоохранения использовать ее, и в исследования больше не инвестируют. Если бы мы это сделали, то в нашем распоряжении было бы куда больше инструментов для решения проблемы с вакциной от СПИДа".

Если врачи не понимают, как инфекция вызывает заболевание, или как организм на самом деле создает иммунитет к заболеванию, или почему у некоторых людей развиваются осложнения на заболевание, то они не смогут понять и то, как вакцина создает иммунитет, и создает ли она тот же иммунитет, что и болезнь, и уж точно они не смогут понять, вызывают ли вакцины реакции, и почему.

Почему тогда врачи ведут себя так, будто вакцины проверены от и до, и "эксперты" знают все? Почему, пребывая в таком неведении, доктора говорят о том, что не может быть никакой связи между вакцинами и заболеваниями, о которых им так мало известно?

В 1985 году, когда я только начинала понимать, насколько мало известно врачам, произошло событие, ставшее началом моего нового пути.

Тогда еще мы ходили в церковь, поскольку это, как и посещение врача, было обязанностью каждого добропорядочного "христианина".

В то воскресенье мы сидели в центре собрания, когда ход службы был вдруг нарушен, и вперед вышли мама и папа со своим ребенком. Пастор сказал, что этот случай срочный, т. к. у ребенка возникла тяжелая реакция на прививку, он очень болен, и нужно, чтобы все в церкви помолились вместе с ним за этого ребенка, чтобы Бог его излечил.

Оглянувшись вокруг на людей в церкви с закрытыми глазами и возведенными к небу руками, я подумала: "Неужели только я вижу весь абсурд и лицемерие этой ситуации? Эти люди просят Бога излечить ребенка от того, что сами выбрали, поскольку, вероятно, верят, что без прививки Бог тоже не может спасти ни от болезни, ни от смерти, и если бы ребенок заболел, иммунная система не защитила бы, и Бог не смог бы спасти ребенка от смерти".

Я почувствовала, как Питер сжал мою руку. Должно быть, мое лицо было мрачнее тучи. Я прошептала ему на ухо: "Мне лучше выйти отсюда, иначе я сорвусь. Я пойду в ясли за Яном и Дэвидом". Я встала и вышла из зала.

Только я пришла в себя, побыв немного с Дэвидом и Яном, когда дверь в ясли распахнулась, и вошла та самая мама с плачущим ребенком. Очевидно, когда пастор положил ладонь на голову ребенка, тот начал кричать и никак не останавливался. К несчастью для меня, мама положила своего ребенка на пол возле меня, чтобы поменять подгузники.

Я уже собиралась уйти, как вдруг в ужасе заметила, что по всей попке ребенка и в складках на внутренней стороне бедер, и на животе, и вокруг половых губ кожа была темно-красной, похожей на сырое мясо. Ребенок кричал, потому что моча, вероятно, обжигала как раскаленные головешки. Кроме того, у ребенка были огромные пятна экземы в локтевых и коленных сгибах, и еще кое-где на теле.

Я посмотрела на маму и спросила: "В вашей семье есть аллергия? — Да, ее полно, а что?" Я ответила: "Просто… когда в следующий раз вы пойдете к врачу, возможно, вы захотите обсудить это с ним, как и то, что у девочки экзема, поскольку дети с обоими этими факторами наиболее предрасположены к реакциям на прививки".

Она буквально выпалила мне в лицо: "Мы все знаем, Хилари, что вы не прививаете своих детей, но я медсестра, и я верю в прививки, и если бы моя дочь не была привита, то заболела бы и умерла. Как вы смеете говорить мне, медсестре, что я не знаю, что делаю!"

Я немного помолчала в раздумье, поскольку знала, что собираюсь сделать то, что хорошо не кончится, независимо от того, как я это сделаю. Я посмотрела ей прямо в глаза и сказала: "Тогда почему вы здесь? Вы решили прививать, поскольку верите, что в противном случае Бог не спасет ее от болезни или смерти. Так почему же, когда у ребенка тяжелая реакция на вакцину, вы верите, что можете попросить Бога исправить то, что сделала прививка? Во что именно вы верите, когда говорите, что верите в Бога?"

Ян и Дэвид видели, что я не только злилась, но и была в слезах, и цеплялись за мои ноги. Дэвид плакал. Я посмотрела на них и сказала: "Пойдемте, вы поиграете в фонтане". Так делать не принято, но дети любили воду, к тому же у меня была для них запасная одежда, а мне нужен был свежий воздух. Мы прекрасно провели там минут 20 в ожидании Питера, как вдруг примчался пастор. Он подскочил ко мне и стал разносить меня за то, что я довела маму до слез: "Как вы смели расстраивать ее так сильно, что другим пришлось потом успокаивать ее?!" Я спросила, удосужился ли кто-нибудь рассказать ему то, что было сказано. Никто этого не сделал, поэтому это сделала я. Он стоял в молчании, и я сказала: "Как видите, Брайан, тут фундаментальная проблема, которую создала не я. Я хотела дать ей разумный медицинский совет, но она предпочла превратить это в ссору. Я почувствовала необходимость показать ей все лицемерие этой ситуации, поскольку она набросилась с личными нападками на меня".

Он развернулся и ушел, не сказав ни слова. Через несколько недель стало ясно, что остальные прихожанки тяготятся моим присутствием. Мне дали понять, что мне не стоит приходить на чтения Библии.

Вскоре после этого мне позвонила жена пастора, поскольку ее полностью привитый и искусственно вскормленный сын страдал от многочисленных инфекций после прививок, что, конечно, было "совпадением", но врачи решили, что от постоянных инфекций его избавит удаление миндалин и аденоидов. "Хилари, — спросила она, — а как бы вы поступили?"

Я ответила ей: "Вы жена пастора — женщина, которая, по мнению окружающих, близка к Богу. Будь я на вашем месте, я бы прежде всего спросила у Бога, почему он создал нас с миндалинами и аденоидами, и что привело к этим инфекциям, как бы Бог хотел, чтобы вы поступили, и какими естественными способами вы могли бы разрешить ситуацию".

Я вкратце рассказала, какую роль среди главных "сторожевых псов" иммунной системы выполняют миндалины и аденоиды в так называемом кольце Вальдейера. Оно состоит не только из миндалин (которые защищают от любых патогенов, попадающих через рот) и аденоидов (защищающих от того, что попадает через нос), но еще и из дополнительных боковых узлов, нёбных миндалин, язычных миндалин и других лимфоузлов на задней стенке глотки и в гортанных желудочках. Но миндалины и аденоиды — это главная и первая линия защиты, или "наружная стена" защитной системы, которая пытается задержать любые патогены, пытающиеся получить доступ дальше, внутрь организма.

В одной сетевой статье³ логично сказано, что "миндалины представляют собой небольшие скопления лимфоидной ткани и располагаются на задней стенке глотки вокруг зева. Они действуют как фильтр для улавливания бактерий и чужеродных непрошеных гостей, вызывающих инфекции". А вот как сказано еще в одной очень хорошей статье⁴ о миндалинах и тонзилэктомии: "Это скопление тканей на входе респираторных и пищеварительных трактов защищает ребенка от вдыхаемой и съедаемой инфекции".

Я считаю, что удаление миндалин и аденоидов на основании того, что это должно остановить постоянные инфекции, равносильно удалению ворот в стене, окружающей дом, только потому, что дерево трухлявое, и вы устали от того, что петли все время ржавеют. Конечно же, Бог не для того изначально создавал нас с миндалинами. Проблема, с которой часто приходится сталкиваться родителям, заключается в том, что многие врачи не понимают главный принцип работы миндалин и аденоидов. Как и в данном случае с инфекционными заболеваниями и прививками, их ответом часто становится либо лекарственное лечение, либо удаление. Очень редко врачи не вмешиваются и задают логичный вопрос: "Зачем они здесь нужны, и как они работают?"

"Я бы разобралась, нет ли способа починить ворота, а не удаляла их", — ответила я.

Пастор и его жена удалили миндалины и аденоиды своему сыну. Может, они поступили, как я советовала. Возможно, они действовали согласно ответу, который считали, что получили свыше. А может, им помешало общепринятое мнение? Или сомнения и страхи? Какой бы ни была причина, но у них обоих — и у пастора, и у его жены — были те же самые фундаментальные противоречия, что и у медсестры.

С одной стороны, пастор и его жена проповедовали веру в Бога, сотворившего этот мир, который зарождает каждого ребенка спрятанным в утробе, кто создал иммунную систему, чтобы та выполняла свою работу, кто в Ветхом Завете подкрепляет веру своего народа многими чудесами, когда они следуют Его путем. Им было разъяснено, какие последствия ждут тех, кто, как люди, скитавшиеся в пустыне, ослушается Бога или окажется слишком самоуверенным. Эти служители церкви заклинали всех нас целиком довериться Богу, но в решающий момент их слова разошлись с делом. Имела ли я право осуждать их? Или осуждать тех, кто в большинстве своем принимает подобные решения? Я и сама так делала.

Мне пришлось задать себе вопрос: "На чем в действительности держится их вера в Бога, и как они сами в первую очередь понимают Его?" Но еще важнее было то, что эти два эпизода "духовного когнитивного противоречия" заставили и меня пересмотреть свои собственные отношения с Богом и то, на какой основе я должна принимать свои решения в будущем.

Сегодня я знаю, во что "верю". Но наука иммунологии и вакцинологии поражает меня своим невежеством и противоречиями. Я продолжаю ее изучать, поскольку понимаю, что каждый, кто видит, что известно, а что неизвестно врачам, может сделать разумный выбор только на научной основе, независимо от того, есть ли у человека духовная "вера" или нет. Я знаю, что когда люди увидят всю информацию, они поймут, о чем и почему вынуждены умалчивать врачи.

Погружаясь все глубже и глубже в изучение науки, я прихожу в трепет от того, насколько удивителен Бог, создавший меня и хорошо понимающий, как работает мое тело. У иммунной системы, которую Он создал, есть свое предназначение.

Каждый из нас индивидуален, и, техническим языком говоря, у меня в самом деле имеется иммунодефицит, который кто-то назовет "ошибкой" Бога. Но, идя путями Бога, я научилась поддерживать свою иммунную систему, и сейчас мне редко приходится посещать врача. Я не верю, что со стороны Бога могут быть какие-то "ошибки". Частью нашего пути и проверкой на прочность является преодоление крутых подъемов и препятствий, формирующих нашу жизнь.

Идем ли мы сначала к врачу или обращаемся за "онлайн" справкой⁵ к производителю? Верим ли мы Библии, где сказано: "Если тебе недостает мудрости, попроси о ней, и тебе будет дано". Или мы решили, что Бог устал давать советы и доверил принятие правильных решений врачам, которые знают теперь лучше, чем Он когда-либо мог знать?

Нам всем приходится принимать жизненно важные решения. Многие из них спорные. Я знаю, что Бог может использовать некоторые медицинские средства, чтобы сделать жизнь лучше. Но "некоторые" не означает "все". Если вы можете сделать что-то, это еще не значит, что вы должны это сделать.

Название этой главы было заимствовано у старой книги⁶, написанной ученым, профессором по имени Дэвид Ф. Хорробин, которую, как ни парадоксально, в местной библиотеке бросили в корзину для книг, не требующих возврата, поскольку ее посчитали "слишком сложной" для большинства людей. Именно эта великолепная книга вместе с подсказками Бога помогла мне найти противоречия в собственной голове. Вдумчивый подход профессора Хорробина помог мне примирить кажущиеся парадоксы и противоречия между "наукой" и Богом. Однако эта книга не для слабаков. Профессор Хорробин обладал блестящим умом. Подобно многим выдающимся людям, он говорил о противоречиях, которые актуальны и до сих пор. Кроме того, он был еретиком, говорившим начистоту, и его ненавидели многие из мира медицины, поскольку он понимал и мог излагать понятным для каждого языком очень многое из того, что они не знали.

Каждый родитель вынужден задавать свои вопросы, с которыми ему приходится сталкиваться. Наша книга призвана помочь в этом процессе. Мы можем расходиться в каких-то фундаментальных вопросах, но суть заключается в следующем. Когда ситуация выходит из-под контроля, что ложится в основу ваших решений? Страх?

Что касается христиан, то в Библии сказано: "Ибо дал нам Бог духа не боязни, но силы, и любви, и целомудрия"⁷, а также: "И мир Божий, который превыше всякого ума, соблюдет сердца ваши и помышления ваши во Христе Иисусе"⁸. Хотя в определенном смысле страх и осмотрительность приносят пользу. Они предупреждают нас, когда мы в опасности. У меня есть свои твердые убеждения, которые, я верю, поддержат меня даже в наихудшей ситуации. Глубоко внутри меня это формирует основу того, как я живу и справляюсь с ежедневными трудностями. Это то, без чего меня не существовало бы.

Тех, кто скажет, что вера влияет на мое научное суждение, я спросила бы в ответ: "У вас есть что-нибудь лучше? Не просто внешне, а глубоко внутри?"

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ См. "Просто укольчик", гл. III.
² Eurekalert. 2000. “We have a lot more to learn before we can halt the AIDS pandemic.” May 23. http://www.eurekalert.org/pub_releases/2000-05/NS-Whal-2305100.php
³ Хотя статья посвящена волчанке, в ней приведено здравое и понятное объяснение того, что известно на сегодня об иммунной системе. Учтите, что в иммунологии еще много огромных пробелов, но базовые сведения о том, как работают, например, миндалины и аденоиды, известны уже довольно давно. Korolchuk, L. and Patel, B. 2006. “The Immune System and Lupus.” Center for Mathematics, Science and Technology Education, University of North Carolina. http://education.uncc.edu/cmste/summer/medicineAndBiology.htm
⁴ Pracy R. et al. (дата не указана). “Diseases of the tonsils and adenoids.” In: A Short Textbook of Ear, Nose and Throat Surgery. Chapter Seventeen. http://famona.sezampro.yu/OTOHNS/PRACY/pracy17.pdf. (Я рекомендовала бы всем, у кого дети с тонзиллитом, прочитать эту статью, чтобы получить представление, почему удаление миндалин такой спорный вопрос.)
⁵ См. "Просто укольчик", гл. VII.
⁶ Horrobin, D.F. 1969. Science is God. MTP Chiltern House, UK. ISBN 85200 000 6.
⁷ Второе послание к Тимофею 1:7.
⁸ К филиппийцам 4:7.

 ГЛАВА LXXXVI     ОГЛАВЛЕНИЕ   ГЛАВА LXXXVIII