Д-р Ричард Московиц (США)

Д-р Ричард Московиц

Гомеопатический взгляд на медицинскую систему:
вакцины, лекарства и другие вопросы

Hpathy Ezine, август 2013 г.

Перевод Зои Дымент (Минск)

3. ДРУГОЙ ВЗГЛЯД НА ТУ ЖЕ ПРОБЛЕМУ: ПРИЧИННАЯ СИЛА ФАРМАЦЕВТИЧЕСКИХ ПРЕПАРАТОВ

Хотя прививки особенно ясно подчеркивают ограничения и несоответствия в нашем медицинском понимании причинности, та же основная дилемма преследует фармацевтическую промышленность в целом, где ее последствия в равной степени неуловимы, так же скрыты от наших глаз, и нет ничего более быстро распространяющегося и вредного.

Хотя революция в химии дала миру качественный и количественный анализ и бóльшую части известной нам органической и неорганической химии, фармацевтическая промышленность все еще религиозно цепляется за ту же экспериментальную методологию, которая была разработана в период после гражданской войны (имеется в виду гражданская война в США, 1861—1865. — Прим. перев.). На первом этапе необработанные растительные лекарства, такие как опиум, белладонна, наперстянка, спорынья и кокаиновый куст, были очищены путем извлечения отдельных алкалоидов, имеющих высокую специфичность действия — морфина, кодеина, папаверина, атропина, скополамиана, дигоксина, дигитоксина, уабаина, кокаина и им подобных.

В XX в. то же аналитическое направление дало полусинтетические производные — дилаудид, героин, эрготрейт и многие другие — и, наконец, полностью синтетические аналоги, например, меперидин, амфетамины, ксилокаин, пропранолол, омепразол, алендронат и т. д., направленные на специфические биохимические рецепторы, чтобы свести к минимуму риск неблагоприятных или нежелательных реакций, и даже приятные появились, например, чудесная эйфория от кокаина и героина, неисчерпаемая тяга к которым и спрос на них отодвинули на задний план и в конечном счете разрушили их великолепный вклад в медицину.

Таким образом, каждый новый препарат разрабатывается для использования против какой-то болезни, в идеале — против одного фермента или химической реакции, так как болезни стали определяться тщательней и связываются с объективными нарушениями в конкретных биохимических процессах, что и стало целью лекарственного лечения: ингибировать, стимулировать или иным образом регулировать — и вновь все произошло именно так, как предвидел Клод Бернар. Чем больше было обнаружено таких процессов, чем больше метаболитов обнаружено в этих процессах, тем больше было создано синтетических лекарств, чтобы ими управлять, причем почти все — из продуктов нефтепереработки, идеальные "непосредственные" причины по Бернару, которые соответствовали природным физиологическим процессам и на которые можно было положиться для получения желаемого эффекта, почти в каждом случае исчезающего прямо на глазах, и даже биологически активные гормоны в конце концов были заменены по большей части на различные синтетические аналоги, производные и антагонисты.

В такой ситуации максимальное приближение к необходимому условию причины по Бернару, в большинстве случаев заменялось лишь достаточным, лекарство должно было только обладать достаточной химической силой, чтобы взятое в максимальной дозе могло произвести насильственное воздействие в статистически преобладающем числе случаев, независимо от своего механизма действия и независимо от конкретного пациента, который может реагировать на него другим способом. Известный пример времен Ганемана, просуществовавший на протяжении всего XIX в.: каломель и другие ртутные препараты широко использовались против сифилиса в возрастающих дозах, пока у пациента не появлялось слюнотечение, которое отмечало предел переносимости. Даже сегодня, особенно при химиотерапии рака и при других серьезных или угрожающих жизни болезнях, максимальная доза, наибольшее количество, которое пациент может выдержать без неприятных или токсичных побочных эффектов, остается стандартной терапевтической целью, как и в случае одной женщины с раком яичников, которая проявила в первые шесть месяцев интенсивной суровой химиотерапии так мало признаков токсичности, что ее искренне преданный онколог предложил ей второй раунд в виде особой любезности.

Как только причинная сила лекарств стала выражаться количественно как доля больных, у которых был вызван желаемый эффект, стало возможным и желательным уточнить эти измерения путем сравнения ее с процентом тех, кто вылечился без нее. Экспериментальная проверка эффективности препарата, таким образом, требует разделения субъектов на две или три группы: тех, кому назначается исследуемое лекарство, и контрольную группу, члены которой подобраны как можно ближе демографически и в других отношениях, и их лечат более признанным лекарством или не лечат вовсе. Так же, как и с прививками, для того чтобы лекарство было квалифицировано как достаточная причина изучаемого эффекта, должно быть показано, что препарат вызывает этот эффект у большинства или по крайней мере у ощутимо большей части пациентов, принимающих его, по сравнению с контрольной группой.

В период после Второй мировой войны эти статистические упражнения достигли своей высшей технической сложности в рандомизированных контролируемых исследованиях (RCT), в настоящее время общепризнанного "золотого стандарта" эффективности препарата, в которых причинная сила каждого отдельного препарата или их комбинации против специфической болезни или аномалии измеряется с помощью случайного разбиения субъектов на две группы, одна из которых получает препарат, а другая только инертную подделку, причем пациенты и врачи не знают, кто в какой группе ("слепое" исследование). Таким образом, возможности этого лекарства сводятся к определенной измеряемой величине, степени, в которой эффект у пациентов, принимающих лекарство, превосходит соответствующий эффект у пациентов из контрольной группы, принимающих плацебо, в то время как уровень эффекта сам должен в некоторой степени контролироваться путем титрования дозы до любого желаемого уровня. Таким образом, вместо идеальной качественной подгонки к уникальным особенностям и потребностям конкретного пациента, к чему стремятся гомеопаты, лучшими препаратами, которые так старательно ищут, оказываются просто самые мощные из них, те, чья химическая мощь заставляет организм вести себя таким образом, какой определят для них врачи.

Почти по определению, эта лекарственная сила будет стремиться действовать в направлении, в котором у организма очень мало естественной или спонтанной склонности двигаться, потому что "эффект плацебо", который лекарство должно превзойти, как раз и является суммой индивидуальных склонностей и предрасположенностей, которые являются слишком субъективными, чтобы их можно было все определить или измерить, слишком непредсказуемыми для управления и слишком своеобразными, чтобы заслужить свое систематическое изучение. Другими словами, то, что мы называем "эффектом плацебо", это заморенные оборванные остатки врожденной внутренней способности, древняя vis medicatrix naturae (лат. целительная сила природы. — Прим. перев.) или то немногое, что от нее осталось, когда пациент становится испытуемым и должен оставаться без помощи вообще, если ему милостиво не вручат изучаемых таблеток или капсул.

Точно так же современные врачи оснащены новейшим и самым передовым химическим оружием, чтобы атаковать широкий спектр болезней и нарушений, как будто они враги на поле боя: антибиотики для убийства бактерий, противосудорожные для контроля судорожной активности, антигипертензивные средства, чтобы сбивать артериальное давление, антиметаболиты, чтобы найти и уничтожить раковые клетки, антигистаминные препараты для подавления аллергических реакций, антитиреоидные препараты для подавления секреции гормонов, бронхолитики, чтобы открыть суженные дыхательные пути, мочегонные средства, чтобы заставить почки выделять больше мочи, кортикостероиды, чтобы блокировать воспаление, инсулин, чтобы заменить пораженную диабетом поджелудочную железу, и так далее. В далеко зашедших случаях такие препараты могут дать действительно чудесное облегчение, выиграть время или, по крайней мере, сделать все, что может быть сделано при неблагоприятных или экстремальных обстоятельствах.

Оставляя в стороне главный вопрос, станет ли большинство пациентов, принимающих препарат, на самом деле чувствовать себя лучше, жить дольше и меньше страдать от осложнений в результате такого лечения, чем без него, я просто оговариваюсь, что не всегда на практике многие из общепринятых препаратов на самом деле обладают силой выполнить хотя бы часть того, что мы просим и ожидаем от них, чтобы исправить имеющееся нарушение или по крайней мере дать бой болезненному процессу в некоторый стратегически важный момент, в надежде, что будут достигнуты более субъективные, личные цели. Но за этим поверхностным успехом, как и за теми драгоценными антителами, ради которых мы делаем прививки, таится огромное встроенное в самое сердце системы осложнение, и две другие угрозы, равные по величине и важности, которые следуют непосредственно из него.

Во-первых, если препараты действительно работают, когда они эффективно подавляют или противодействуют целевым симптомам или отклонению от нормы, вполне вероятно возникнет проблема, что эти нарушения могут появиться вновь с той же или большей интенсивностью, когда препарат прекратит свое действие. Использование химических веществ для принуждения, а не помощи уже существующим процессам самовосстановления, приводит к серьезному риску, связанному с необходимостью продолжать использовать его в течение длительного периода времени и всегда с ожиданием того, что первоначальная или более тяжелая жалоба появится вновь, как только прием лекарства будет прекращен. Таким образом, то, что часто начиналось как эпизод в жизни пациента, регулярно и коварно превращается во все менее излечимое хроническое нарушение или часть болезни, теперь химически запрограммированной, в обмен на частичное и временное облегчение симптомов и техническое исправление отклонений от нормы. Помимо острых болезней, которые заканчиваются смертью или выздоровлением, такое долгосрочное увековечивание первоначального энергетического нарушения подпитывает и даже помогает сбыться пророчеству, что хронические болезни по определению являются в любом случае неизлечимыми, а потому должны контролироваться лекарствами в течение жизни, удаляться хирургическим путем или просто быть оставлены в покое.

Одним из полностью предсказуемых следствий ориентации медикаментозного лечения на специфические патологические состояния является полипрагмазия, уверенное ожидание того, что без объединяющих принципов, подобных "жизненной силе", с которыми Клод Бернар так стремился покончить, будет требоваться все больше лекарств для контроля над всеми другими идентифицируемыми болезнями и патологическими состояниями. Другое следствие заключается в том, что лекарства, достаточно мощные для того, чтобы выполнить от них ожидаемое, также обладают силой воздействовать принудительно на другие аспекты функционирования наших пациентов, даже если это нежелательно, и обычно нежелательные "побочные эффекты" будут значительно варьировать в соответствии с уникальными чертами и предрасположенностью пациента.

Это в точности та же ситуация, которую мы рассматривали в связи с вакцинами: множество индивидуальных реакций, каждая из которых указывает на некоторую степень предрасположенности, почему их трудно распознать и принять как относящиеся к вакцине. Таким же образом, нежелательные или дополнительные симптомы, вызванные лекарствами или спровоцированные ими, просто списываются как побочные эффекты и относятся к незначительным, поскольку каждый из них проявляется у небольшого числа пациентов и может, таким образом, рассматриваться как индивидуальная непереносимость потерпевшего, а не следствие действия препарата, — ловкость рук, которая помогает подобным же образом отвергать иски против халатности врачей и производителей вакцин в случае ущерба от прививок, если конкретные акты небрежности не могут быть прослежены.

Но даже если каждый конкретный побочный эффект препарата может показаться сравнительно редким, совокупная сумма всех их вместе может быть совсем другой историей. В качестве примера, более или менее случайного, я выбрал известное лекарство савелла, или гидрохлорид милнаципрана, которое первоначально было разработано как антидепрессант из группы селективных ингибиторов обратного захвата серотонина, но в настоящее время появилось на рынке и используется в основном для лечения фибромиалгии, а в дорогих рекламных объявлениях содержатся следующие предупреждения об его серьезных побочных эффектах и возможных взаимодействиях с другими препаратами или при других болезнях:

  1. Савелла принадлежит к классу селективных ингибиторов обратного захвата серотонина, подобно лекарствам, применяемым при депрессии и других психических расстройствах. Антидепрессанты повышают риск возникновения суицидальных мыслей и поведения у детей, подростков и молодых взрослых. Пациенты всех возрастов должны быть под тщательным контролем в отношении склонности к суициду или необычных изменений в поведении.
  2. Савелла противопоказана пациентам, принимающим дополнительно ингибиторы моноаминоксидазы. Имеются сообщения о серьезных или смертельных реакциях у тех больных, принимающих ингибиторы моноаминоксидазы, которые начали принимать также селективные ингибиторы обратного захвата серотонина или норадреналина или прекратили их принимать незадолго до начала приема этих лекарств.
  3. Савелла противопоказана пациентам с неконтролируемой глаукомой, и ее следует использовать с осторожностью у пациентов с контролируемой глаукомой.
  4. При употреблении ингибиторов обратного захвата серотонина, в том числе савеллы, может развиться опасный для жизни синдром, особенно при дополнительном использовании серотонинергических лекарств и тех лекарств, которые ухудшают метаболизм серотонина, таких, как ингибиторы моноаминоксидазы.
  5. Серотонин-ингибиторы обратного захвата норадреналина, в том числе савелла, ассоциировались с сердечно-сосудистыми проблемами, включая высокое кровяное давление, требующее немедленного лечения. Среди пациентов, которые не были гипертониками раньше, примерно в два раза больше гипертоников появилось среди тех, кто получил савеллу, чем среди тех, кто получал плацебо. Следует применять с осторожностью у пациентов со значительной гипертензией или сердечной болезнью.
  6. Савеллу следует использовать с осторожностью у пациентов с историей мании или эпилепсии.
  7. Cавелла связывается с мягким подъемом уровня ферментов печени (до 3 раз выше верхней границы нормы). Изредка отмечались серьезные повреждения печени и фульминантный гепатит. Не следует назначать препарат пациентам c алкоголизмом или лицам с хроническими заболеваниями печени.
  8. Гипонатриемия может возникнуть в результате лечения селективными ингибиторами обратного захвата серотонина и норадреналина, в том числе савеллой. Пожилые пациенты могут подвергаться большему риску.
  9. Селективные ингибиторы обратного захвата серотонина и норадреналина, в том числе савелла, могут увеличить риск кровотечений. Пациенты должны быть предупреждены об одновременном применении с НПВС, аспирином, варфарином и другими препаратами, которые влияют на коагуляцию.
  10. Савелла может повлиять на сопротивление уретры и мочеиспускание. Следует с осторожностью относиться к приему лекарства пациентами с дизурией, особенно пациентами мужского пола с обструктивными уропатиями, у которые побочные эффекты могут встречаться чаще.
  11. Не существует адекватных, хорошо контролируемых исследований приема савеллы беременными женщинами, для которых она должна использоваться только в том случае, если потенциальная польза превышает потенциальный риск для плода22.

Само собой разумеется, это всего лишь наиболее заметная, надводная часть гораздо большего айсберга. В клинических исследованиях наиболее часто отмечались следующие побочные реакции23:

савелла (%)
плацебо (%)
Тошнота
37
20
Головная боль
18
14
Запор
16
4
Головокружение
10
6
Бессонница
12
10
Приливы
12
2
Гипергидроз
9
2
Рвота
7
2
Сердцебиение
7
2
Гипертония
7
2
Верхние респираторные инфекции
7
6
Тахикардия
6
6
Мигрень
6
3
Сухость во рту
5
2
Тревога
5
4
Боль в животе
3
2
Одышка
2
1
Тремор
2
1
Парестезии
2
2
Потеря аппетита
1
0
Помутнение зрения
1
0

Другие, менее распространенные реакции:

Предмаркетинговые24:
Метаболические: потеря или увеличение массы тела, гиперхолестеринемия
Мужские мочеполовые нарушения: дизурия, неполная эякуляция, эректильная дисфункция, снижение либидо, простатит, боли в мошонке, боль в яичке
Желудочно-кишечные: диспепсия, гастроэзофагеальная рефлюксная болезнь, диарея, метеоризм, вздутие
Общие: усталость, отеки, раздражительность, лихорадка
Инфекции: инфекции мочевых путей, цистит
Травмы: падения, ушибы
Нервная система: сонливость
Психиатрические: стресс, депрессия

Постмаркетинговые25:
Кровь: лейкопения, нейтропения, тромбоцитопения
Сердечные: суправентрикулярная тахикардия
Эндокринная система: гиперпролактинемия
Гепатобилиарная: гепатит
Метаболическая: анорексия, гипонатриемия
Опорно-двигательный аппарат: рабдомиолиз
Нервная система: судороги, паркинсонизм
Психиатрические: бред, галлюцинации
Мочеполовые: острая почечная недостаточность, задержка мочи
Грудь: галакторея
Кожа: мультиформная эритема, синдром Стивенса-Джонсона
Сосудистые: гипертонический криз

Вспомните, что любой побочный эффект, чтобы попасть в этот список, неохотно составленный самими фармацевтическими компаниями, должен соответствовать уже упомянутым строгим стандартам "причины", т. е. должен быть либо внезапным, острым событием, появляющимся почти немедленно из ниоткуда, или более хроническим у пациентов, у которых нет к этому никакой предрасположенности. Хотя в отдельности многие из них более или менее редки, арифметическая сумма всех их вместе, и, следовательно, риск по крайней мере одного из них у одного пациента является достаточно существенным при добавлении различных предупреждений, противопоказаний и перекрестных реакций с другими препаратами, чтобы превратить все это в русскую рулетку для любого, рискнувшего принимать этот все еще очень популярный препарат.

Кроме того, послужной список промышленности практически гарантирует, что когда претензий к фактическим побочным реакциям становится так много, что препарат снимается с производства, — процесс, который занимает в среднем не менее 5 лет — производитель уже обналичил огромные прибыли и перешел на совершенно новое поколение синтетических химических веществ для осуществления того же процесса. И данный пример лекарства типичен: почти любое фирменное лекарство, перечисленное в "Настольном справочнике врача", может похвастаться подобной историей.

В дополнение к этому, вместо обычной стратегии преуменьшения таких побочных эффектов, еще несколько перспективных производителей в последнее время начали видеть преимущества в их подчеркивании, так как считают это еще одним доказательством способности препарата что-то сделать. Великолепным примером является недавняя реклама по ТВ сиалиса, препарате длительного действия против импотенции, впечатляюще переименованной в "эректильную дисфункцию", чтобы это звучало как настоящее заболевание, и зрители были благочестиво предупреждены, чтобы они немедленно обратились за медицинской помощью, если эрекция продолжается более четырех часов — осложнение, которое потенциальным потребителям кажется выигрышем джек-пота.

Другой способ оценить воздействие неблагоприятных побочных реакций на публику — выделить общие особенности или серьезное осложнение, перечисляя известные лекарства, которые его вызывают, как это было сделано в серии статей в 1980 году под названием "Действия и взаимодействия лекарств", появившейся в свободном таблоиде "Современная медицина". Вот несколько примеров:

КАКИЕ ПРЕПАРАТЫ МОГУТ СПРОВОЦИРОВАТЬ ДИАБЕТ26:

L-Аспарагиназа (эльспар)
Встречается у 3–17 % реципиентов
Хенодезоксихолевая кислота (желчные соли)
Хлорпромазин (аминазин)
Подавляет секрецию инсулина
Циметидин (тагамет)
Нарушает толерантность к глюкозе, задерживает поглощение
Клофибрат (атромид)
Аргинин-стимулированная секреция инсулина снижается на 60 %
Оральные контрацептивы
Спорно
Даназол (данокрин)
Нарушает толерантность к глюкозе
Диазоксид (гиперстат IV)
Обычная гипергликемия, прямое влияние на бета-клетки
Диуретики
Гипергликемия
Эстрогены
Снижение толерантности к глюкозе
Глюкокортикостероиды
Увеличение глюконеогенеза, низкая толерантность к глюкозе
Витамин А
Гипергликемия (в высоких дозах)

ИНДУЦИРОВАННАЯ ЛЕКАРСТВАМИ ТРОМБОЦИТОПЕНИЯ27:

Ацетаминофен
Тромбоцитопеническая пурпура
Ацетазолеамид (диамокс)
Тромбоцитопеническая пурпура
Аспирин
Тромбоцитопения, с пурпурой или без
Трициклические антидепрессанты
Противоопухолевые препараты
Прямая токсичность для костного мозга, панцитопения
Бензодиазепины
Единичные случаи, несколько таких препаратов причастны
Цефалоспорины
Аллергия, нечасто
Хлорамфеникол
Связывается с фатальными патологическими изменениями крови
Хлорохина фосфат или гидрохлорид
Связывается с панцитопенией
Диазоксид (гиперстат IV)
Связывается с нейтропенией
Дигитоксин
Обнаружены специфические антитела
Эстрогены (синтетические)
Этхлорвинол (плацидил)
Периодические эпизоды, которые заканчиваются смертью (1 случай)
Фуросемид (лазикс)
Редко
Гентамицина сульфат
Редко
Соли золота
Заболеваемость достигает 40 %
Иммунная сыворотка
Токсические реакции в течение 1 недели после инъекции
Антикоагулянты-производные инандиона
Связываются с ростом гиперчувствительности
Индометацин (индоцин)
Редкая форма токсичности
Инсулин
Сообщалось
Жировые эмульсии IV
Сообщается у младенцев при долгосрочной терапии
Иопаноевая кислота (телепак)
Аллергические реакции
L-допа
Долгосрочное использование
Метилдопа (альдомет)
Редко
НПВС
Возможна аллергия, причастны несколько препаратов
Оксибутазон, фенилбутазон
Связываются с тяжелой анемией
Пеницилламин
Фатальная тромботическая тромбоцитопеническая пурпура
Пенициллин
Аллергические реакции
Хинидин
Редко
Хинин
Аллергические реакции
Рифампин
Аллергическая реакция с тяжелыми повреждениями эндотелия
Вакцина от краснухи
Тромбоцитопеническая пурпура
Коревая вакцина
Тромбоцитопеническая пурпура
Сульфонамиды
Острые реакции (редко)
Сульфонилмочевина (оральный антидиабетический препарат)
Связывается с общей гиперчувствительностью
Триметоприм/сульфаметоксазол (Бактрим, септра)
Мягкая общая реакция, серьезная реакция редко

Дополнительные побочные эффекты препаратов, рассмотренных в этой серии, включают импотенцию (11 лекарств и лекарственных классов), бесплодие (15), галлюцинации (38) и ряд других. Иллюстрируя опасности полипрагмазии, серия также показывает лекарственные взаимодействия, часть которых приведена ниже для примера:

ОРАЛЬНЫЕ АНТИКОАГУЛЯНТЫ: ОСТОРОЖНО ПРИ СОВМЕСТНОМ ПРИЕМЕ СО СЛЕДУЮЩИМИ ЛЕКАРСТВАМИ28:

Анаболические стероиды
Кровотечения, вызванные снижением факторов свертывания крови
Антидиабетические средства
Воздействуют на протеины и метаболизм
Барбитураты
Сниженная реакция на антикоагулянты
Холестирамин (квестран)
Снижение поглощения антикоагулянтов и витаминов
Клофибрат (атромид)
Усиление действия антикоагулянтов
Декстротироксин (холоксин)
Снижение уровня протромбина
Дисульфирам (антабус)
Угнетает метаболизм антикоагулянтов
Глутетимид (дориден)
Усиливает метаболизм антикоагулянтов
Оксибутазон, фенилбутазон
Ингибирует метаболизм антикоагулянтов, желудочно-кишечное кровотечение
Фенитоин (дилантин)
Непредсказуемо: несколько взаимодействующих механизмов
Рифампин
Стимулирует метаболизм антикоагулянтов в печени
Салицилаты
Ослабляют функционирование тромбоцитов, снижают протромбин
Гормоны щитовидной железы
Снижают факторы свертывания крови

Смысл всего этого очень прост. При всех этих многочисленных классах и типах, основной риск чрезмерного употребления лекарств представляется не как халатность или небрежность со стороны отдельных врачей, но, наоборот, как очень большая угроза ятрогенных нарушений, вызванных лекарствами, которые по своей природе опасны, это предусмотрено даже действующими стандартами, и опасны даже при соответствующей квалификации врачей и действительно информированном согласии. Это было шокирующее заключение примечательного исследования, в котором участвовали в течение пяти месяцев 815 пациентов 80-местной больницы университета29. Авторы обнаружили, что из этого числа пациентов в течение периода исследования

  1. 36% во время пребывания в больнице страдали по крайней мере одним из ятрогенных осложнений;
  2. у 9% развились осложнения, представляющие собой серьезные повреждения, потенциально смертельные, или то и другое вместе, и
  3. 2% умерли в результате таких осложнений еще в больнице30.

Авторы оговорились, что эти тревожные цифры на самом деле должны были быть еще выше, если бы были включены

  1. ятрогенные воздействия на тех же пациентов в тот же период, но до их приема или перевода в отделение или после их выписки или перевода из отделения, и
  2. иные эпизоды, не относящиеся к какому-либо конкретному препарату или процедуре, такие, как судороги или обмороки у получающих массивную лекарственную терапию пациентов, которые были отнесены к "случайным сообщениям", хотя скорее всего это было связано с лекарственным лечением31.

В последней части исследования авторы попытались выяснить, какие лекарства или процедуры представляли наибольший риск для тяжелых и смертельных осложнений, и они были еще более удивлены, узнав, что нет большой разницы, и что риск зависит меньше от того, какие выполнялись анализы, какие назначались препараты и какие выполнялись хирургические процедуры, но больше просто от их числа, т. е. общего количества вмешательств медицинской системы, независимо от их конкретного содержания32. Очевидное следствие этих данных, что пациент страдает гораздо меньше от халатности или плохой медицинской практики, чем просто от большого объема этой практики — замечание, на которое сторонникам и противникам реформы здравоохранения не мешало бы обратить внимание.


4. НЕКОТОРЫЕ СИСТЕМНЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ ДЛЯ МЕДИЦИНЫ В ЦЕЛОМ

Повсеместность побочных реакций на вакцины и лекарства и их относительная неразличимость для тех, кто их производит и назначает, делают легко понятным, почему гомеопатия и другие альтернативные подходы на окраинах медицинской системы стали настолько популярны среди пациентов и так легко отвергаются медицинским истеблишментом как неэффективные, невозможные или недостойные серьезного изучения. В противоположность аллопатическим лекарствам и вакцинам, которые выбраны и разработаны для насильственного принуждения организма делать то, к чему у него нет естественной склонности, гомеопатия и традиционная медицина в целом стремятся к усилению врожденной способности к самовосстановлению, которая является синонимом жизни, постоянно действует в каждом пациенте и охватывает те же самые индивидуализирующие склонности, предрасположенности и чувствительность, которые нас, врачей, учили игнорировать при постановке диагнозов, не замечать в наших исследованиях и попирать в нашем лечении.

Одним из важных следствий сведения пациентов к образцам какой-либо специфической болезненной категории, существующей в известном смысле отдельно от самих пациентов, является переопределение этих "сущностей" как простых автоматов с последовательностью запрограммированных механизмов ухудшения, в то время как существенная и самая важная способность к восстановлению отдельного пациента считается ненаучной конструкцией и, таким образом, тихо исчезает из поля зрения и все реже замечается.

Даже когда гомеопатические препараты действуют целительно, результаты рутинно отрицаются или списываются как единичные случаи, временами, возможно, даже чудесные, но, тем не менее, это "случайные свидетельства" без участия науки, а потому их всегда относят на счет плацебо, ибо медицинская наука сводит "причины" к тем вмешательствам, которые вынуждают нечто произойти, и меры, которые действуют против склонности пациентов выздоравливать без них. Даже в РКИ с хорошим дизайном, в которых демонстрируется статистически значимая выгода гомеопатического лечения, результат все равно "ощущается" как ненаучный и неубедительный для большинства людей, просто потому что никакой химической силы не было проявлено и никакого сопротивления не преодолено; аналогично, профессиональные ученые, видя свободную интерпретацию причинности в гомеопатии и ее опору на идиосинкразические элементы, считают недостойным рассматривать ее серьезно как потенциальную силу, измеримую и достаточно последовательно действующую, чтобы претендовать на звание точной науки.

Но стандартный аргумент, что гомеопатические лекарства являются лишь плацебо, это палка о двух концах. Во-первых, это просто неправильно, так как гомеопаты имеют не менее впечатляющий послужной список излечения животных, новорожденных и коматозных пациентов, на которых влияние внушения, по общему мнению, пренебрежимо мало. Во-вторых, если назначение плацебо или природных лекарств, или вообще отсутствие назначения может привести к равным или лучшим результатам, чем тем, к которым приводят подавляющие лекарства или калечащая хирургия, но без регулярного членовредительства, хронической зависимости, полипрагмазии и токсичности, то по меньшей мере возникает вопрос о том, какой метод работает лучше, и кто в здравом уме не предпочел бы начать с более дешевой, мягкой и более безопасной альтернативы. И, наконец, когда гомеопатические лекарства действуют целительно, наши пациенты справедливо считают, что они сами себя излечили, а иногда думают, что они, возможно, сделали это без нашей помощи. Но это восхитительное предположение вряд ли можно считать основанием для предъявления претензий, так как я не могу себе представить более впечатляющий комплимент лекарству, чем утверждение, что его действие не может быть отделено от мягкого, спонтанного, прочного исцеления, не требующего дополнительного лечения.

Напротив, ирония в том, что этот оптимальный ответ относится на счет плацебо, в то время как фармацевтические препараты ценятся и считаются эффективными только за то, что они могут пересиливать физиологию как можно большего числа пациентов в течение максимально возможного времени. Абсурдно и презренно хвастаться стандартами, которые отдают предпочтение грубой силе перед элегантной подгонкой, и подчиняют исцеление больных искусственному манипулированию их жизненными функциями, то ли ради "науки" и амбиций, то ли ради столь же абстрактной гипотетической выгоды, которую мы, как предполагается, должны принимать на веру.

Вот почему, по крайней мере в настоящее время, я рад, что наши лекарства остаются уютно устроившимися на стороне плацебо, потому что пока мы не разработаем характерное, более точное и содержательное понятие причинности, это именно то место, которое принадлежит нашим лекарствам. То, что ядерный физик Роберт Оппенгеймер сказал однажды группе психологов, кажется еще более уместным относительно медицинского сообщества в целом:

Мы унаследовали в начале ХХ в. понятие о физическом мире как причинном, в котором каждое событие можно было бы объяснить, если бы мы были достаточно искусными; мира, который характеризуется числом, где все самое интересное может быть измерено, и все, что произошло, можно расчленить и проанализировать. Это очень жесткая картина упускает большую долю здравого смысла, который мы можем теперь понять без всякой двусмысленности и с феноменальным техническим успехом. Во-первых, мир не вполне определен. Можно осуществить его прогнозирование, но лишь статистическое. Каждое событие содержит в своей природе некий сюрприз, чудо, или нечто, что вы не в состоянии себе представить. Каждая пара наблюдений, принимающая вид "мы знаем это и можем прогнозировать то", является глобальной и не может быть разделена. Каждое атомное событие индивидуально, оно невоспроизводимо в своей сущности33.

Этот отрывок напоминает мне про пациентку из моей ранней практики в Бостоне, 34-летнюю дипломированную медсестру с историей эндометриоза с подросткового возраста, которая консультировалась со мной, чтобы восстановить менструальный цикл. После двух курсов мужских гормонов для подавления болезни и четырех операций по удалению крупных наполненных кровью кист из мочевого пузыря и яичников, ее месячные стали скудными, темно-коричневыми и "мертвыми", что лишало надежды на деторождение. После двух или трех гомеопатических лекарств ее менструации стали богаче и полнее, и в течение шести месяцев она забеременела. Когда я в следующий раз увидел ее из-за другого недуга, спустя восемь лет, она была уже матерью двух здоровых детей, беременности у нее были нормальными, вагинальные роды проходили без осложнений, и с тех пор она оставалась здорова34.

Хотя было бы абсурдно приписывать такой исход исключительно гомеопатическим лекарствам или другим средствам, моя пациентка никогда не прекращала благодарить меня за исцеление, что является достаточной причиной для почестей и благодарности самому процессу, который является по своей природе каталитическим и побудительным, а не насильственным и принудительным.

По всем этим причинам я утверждаю, что вместо конкурирования с эффектом плацебо, чтобы победить его, высшая цель медикаментозного лечения, будь то гомеопатическое или другое, как раз состоит в том, чтобы максимизировать его, делая все возможное для помощи исцелению, а не просто корректировать отклонения от нормы, и, следовательно, культивировать более глубокие знания о наших пациентах, а не игнорировать, обходить или переопределить все, чему они учат нас. Подобно тому, как я восхищаюсь изобретательностью и самоотверженностью моих коллег, которые проводят РКИ, чтобы доказать научному миру эффективность гомеопатического лечения, я предлагаю другую модель для клинических исследований, основанную на самоисцелении; ту, которая, как я считаю, больше подходит также и для аллопатической медицины:

  1. Никто не слеп: все субъекты знают, получают ли они гомеопатическое или аллопатическое лечение, выбрав его заранее, в соответствии со своим интересом и верой в метод.
  2. Никто не получает плацебо: каждый получает лечение, которое он выбрал, и врачи, которые назначают это лечение, выбирают его в соответствии со своими убеждениями, и поощряется использование молитвы, внушения, наставления, шаманских заклинаний, исцеления верой, возложения рук и все иное, что, по мнению врача или пациента, будет способствовать выздоровлению. Другими словами, каждая группа будет служить контролем другой.
  3. Совокупность симптомов в течение долгого времени, в том числе субъективные и объективные критерии, а также сообщения семьи, друзей, учителей, работодателей и т. д., как для субъектов, лечащихся с помощью гомеопатии, так и для тех, кто лечится аллопатически, прослеживается и оценивается в течение нескольких месяцев или лет, для того чтобы определить, насколько хорошо или плохо они соответствуют условиям своей собственной жизни, в соответствии с их собственными стандартами и стандартами их окружения, наряду с клиническими и патологическими критериями, характеризующими выход из острой фазы и возможное проявление хронического состояния.
  4. Квалифицированные судьи, не приверженные какой-либо доктрине, установят затем, какие формы лечения выходят вперед, в каком отношении, и результаты будут опубликованы в дружественном, справедливом и беспристрастном журнале с хорошей репутацией, выбор которого будет согласован заранее35.

Ориентация на самовосстановление в медицине поможет создать условия, при которых гомеопатическая и аллопатическая точки зрения могут сотрудничать и процветать в относительной гармонии, для обоих являются ценными и полезными, так как ни одна из них сама по себе не может выполнить все, что должно быть сделано. Без научной революции мы не имели бы современной хирургии, переднего края медицинского прогресса и квинтэссенции аллопатической точки зрения. Тем не менее, хирургический идеал также опирается на подлинный парадокс, который нельзя проигнорировать или отложить в сторону. В качестве метода оказания помощи нормальному исцелению, будь то восстановление организма, когда он сломан, или удаление части, которая уже мертва, хирургия, бесспорно, занимает высокое место среди высших технических достижений человеческой истории. Но как предпочтительный метод лечения нарушений и, таким образом, парадигма для медицинского предприятия в целом, она представляет собой жестокую пародию, полувоенное решение резать и жечь, вместо мягких, безопасных и более естественных методов лечения организма как живой системы и пациента как человека.

Вот почему я предпочитаю следующие афоризмы Парацельса, великого врача и алхимика эпохи Ренессанса:

Искусство исцеления исходит от природы, а не врача…
Каждая болезнь содержит в себе свое собственное лекарство…
Человек не мог бы родиться живым и здоровым, если бы врач уже не был скрыт в нем36.

Я интерпретирую их примерно следующим образом:

Исцеление подразумевает целостность.

Английский глагол "to heal" (исцелять) происходит от того же корня, что и "whole" (целое), и буквально означает "сделать целым" [снова], то есть предполагается существование основного свойства всех живых систем, согласованные усилия всего организма, что не может быть достигнуто в какой-либо изолированной части.

Всякое исцеление — самоисцеление.

Как неотъемлемая функция организма, процесс исцеления происходит автоматически и непрерывно, на протяжении всей жизни, и стремится завершиться спонтанно, с посторонней помощью или без нее. Другими словами, любое исцеление — самовосстановление, и надлежащая роль лекарств, хирургии, врачей и профессионалов или "целителей" любого рода состоит просто в том, чтобы облегчить естественный процесс, который уже начался, не изменять, не вмешиваться и не заменять его.

Исцеление относится исключительно к индивидам.

Исцеление всегда возможно, но также проблематично и даже рискованно, и всегда может не произойти. Это потому, что оно относится только к конкретному индивиду, находящемуся в сложившейся на данный момент ситуации, а не к абстрактной болезни или принципам. Другими словами, это неизбежно искусство, и никогда не может и никогда не должно быть сведено к какой-либо технике или формуле, каким бы научным ни выглядел их базис37.

В заключение, я предлагаю проповедь Лао-Цзы в качестве соответствующего итогового критерия:

Лучший правитель тот, о существовании которого люди едва знают.
Несколько хуже, когда они подчиняются и бурно приветствуют его,
Еще хуже, когда они презирают его.
Про хорошего правителя, когда работа выполнена и цель достигнута,
Люди скажут: "Мы сделали это сами"38.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Tyler, A., "Vaccination: the Hidden Facts," London Evening Standard Magazine, Sept. 1991, p. 74.
Russell, Bertrand, “The Philosophy of Logical Atomism,” in Logic and Knowledge: Essays, 1901—1950, Allen and Unwin, London 1968, p. 193.
2.  Hahnemann, S., Organon of Medicine, 5th Edition, trans. R. E. Dudgeon, 28: "Так как этот естественный закон излечения подтверждается в каждом чистом эксперименте и в каждом правильном наблюдении на свете, следовательно, факт установлен. Не так важно, в чем заключается научное объяснение того, как это происходит, и я не придаю большого значения попыткам объяснить этот факт…" [Курсив мой: R.M.]
3. Bernard, Claude, An Introduction to the Study of Experimental Medicine, trans. H. C. Greene, Dover, New York, 1957, pp. 63-65, passim.
4. Rembrandt, Dr. Tulp’s Anatomy Lesson, Mauritshuis Museum, the Hague, Netherlands.
5. Bernard, в цитированной выше работе.
6. Bernard, Principes de medicine expérimentale, Paris, 1947, цитируется по Canguilhem, G., The Normal and the Pathological, trans. C. Fawcett, Zone Books, New York, 1991, p. 71.
7. Moskowitz, R., “Hidden in Plain Sight: the Role of Vaccines in Chronic Disease,” American Journal of Homeopathic Medicine 98:15, Spring 2005.
8. “Reportable Events Following Vaccination,” Morbidity and Mortality Weekly Report 37:181, April 1988.
9. Moskowitz, в цитированной работе.
10. Cherry, J., “Pertussis Vaccine Encephalopathy: It’s Time to Recognize It as the Myth That It Is,” Editorial, JAMA 263:1679, March 1990.
11. ACIP Report on DPT Encephalopathy, MMWR 45:22, September 1996.
12. JAMA 303:602, February 2010.
13. Moskowitz, цит. выше.
14. “Hepatitis B Vaccine,” The Vaccine Reaction, Special Report, National Vaccine Information Center (NVIC), September 1988, p. 7.
15. Moskowitz, цит. выше.
16. Там же.
17. Там же.
18. Там же.
19. Там же.
19. Там же.
20. ACIP Childhood and Adolescent Immunization Schedule, Family Practice News, January 1, 2004, p. 9.
21. Там же.
22. “Savella,” Drug Advertisement.
23. Там же.
24. Там же.
25. Там же.
26. Lipman, A., Modern Medicine, February 1982, p. 273.
27. Lipman, цит. выше, September 1983, p. 247.
28. Lipman, цит. выше, October 1981, p. 211.
29. Steel, K., et al., “Iatrogenic Illness on a General Medical Service at a University Hospital,” New England Journal of Medicine 304:638, March 1981.
30. Там же.
31. Там же.
32. Там же.
33. Oppenheimer, J. R., “Analogy in Science,” American Psychologist 2:134, March 1956.
34. Moskowitz, Resonance: the Homeopathic Point of View, Xlibris, Philadelphia, 2001, p. 17.
35. Там же, p. 342.
36. Selected Writings of Paracelsus, trans. N. Guterman, Bollingen Series, Pantheon, New York, 1958, pp. 50, 76, passim.
37. Moskowitz, Resonance, pp. 21-22.
38. Lao Tzu, The Way of Life, trans. W. Bynner, Putnam, New York, 1944, pp. 34-35.

Скрываемые системные реакции на прививки Часть I