(Следующие строки, свидетельствующие о том, как много враждебности лучшее искусство исцеления испытывало от аллопатических врачей до 1817 года, могут остаться и в этом втором издании, тем более что и в последние семь лет, до настоящего времени, в ней не было недостатка среди публично клевещущих на истину и ее основателей.)

Я прочитал несколько вводящих в забуждение критических замечаний ко второй части моей работы "Чистая Материя медика", особенно относительно эссе в ее начале, озаглавленном "Дух гомеопатической¹ медицинской доктрины".

Теперь я могу легко разделаться с ними в традиционной писательской манере и разоблачить их во всей их наготе. Но я не стану этого делать. Я не хочу обременять себя грехом увековечения этой глупости и ее авторов и предпочитаю не раскрывать слабостей моих современников перед несомненно более взыскательными потомками.

Я скажу об этом лишь в общих чертах.

Извращения слов и смысла, глупая болтовня, призванная выглядеть словом науки, поношения и неодобрительное покачивание головой теоретика вместо практической демонстрации кажутся мне оружием слишком абсурдного рода, когда они используются против такого факта как гомеопатия; они напоминают мне маленькие фигурки, которые озорные мальчишки заполняют порохом и поджигают, чтобы дразнить людей: эти вещицы могут только искриться и потрескивать, но не производят впечатления и в целом убоги.

Гомеопатия не может быть подорвана подобными трюками, жалкий характер которых отвращает от их авторов.

Мои уважаемые собратья на скамьях оппозиции, я могу дать вам лучший совет, как начать свержение, если оно возможно, этой доктрины, которая угрожает задушить ваше искусство, основанное на простом предположении, и может привести к гибели весь ваш терапевтический хлам. Послушайте меня!

Ваши выступления против систематического изложения доктрины, озаглавленного "Дух гомеопатической медицинской доктрины", как вы понимаете, оказались безуспешными. Лучше оставьте ее в покое! С духами, подобными этому, шутить не стоит! Говорят, есть духи, появление которых оставило пожизненное беспокойство совести у нечестивых и тех, кто действует вопреки своему знанию того, что правильно, и она по ночам мучит их за пренебрежение к знанию и долгу! Отметьте это; в противном случае вы не сможете заставить замолчать громогласного судью внутри вас!

Нет! Есть другой, непогрешимый метод свержения этой доктрины, если это вообще возможно.

Это доктрина не только в основном опирается на опыт, но и держится исключительно на экспериментальных суждениях: "Повторяйте эксперименты, — кричит она громко, — повторяйте их тщательно и точно, и вы найдете доктрину, подтверждаемую на каждом шагу", и она делает то, что никакое медицинское учение, ни одно искусство врачевания, ни одна так называемая терапия никогда не делали или не могли сделать, — она настаивает на том, что о ней судить нужно по результату.

Итак, перед нами гомеопатия, с которой мы хотим разобраться, и мы можем (вперед, дорогие господа, все пойдет гладко) нанести ей смертельный удар с этой стороны.

Берите один случай болезни за другим, описывайте его в соответствии с указаниями "Органона", особенно относительно всех заметных симптомов, причем настолько точно, чтобы сам основатель гомеопатии не мог найти малейшую ошибку в сообщении (конечно, случаи нужно выбирать такие, для которых гомеопатическое лекарство можно найти среди тех лекарств, особенные симптомы которых известны), и назначьте наиболее подходящее для данного случая болезни гомеопатическое лекарственное вещество в чистом виде, без примеси других лекарств, в дозе столь малой, как указано в этой доктрине, и постарайтесь устранить все другие виды лекарственного воздействия на пациента, и если это лекарство не помогает, не помогает быстро, не помогает мягко, не помогает на долгий срок, то опубликовав должным образом подтвержденную историю лечения, проводимого строго в соответствии с принципами гомеопатической системы, вы сможете публично опровергнуть это учение, которое столь серьезно угрожает старому мраку.

Но я прошу вас не лгать! — все виды мошенничества обнаруживаются и оставляют нестираемый предупредительный знак².

Если следуя вашему добросовестному примеру, каждый столь же добросовестный и осторожный медицинский экспериментатор столкнется с таким же результатом, — если всего того, что гомеопатическая доктрина обещает при добросовестном соблюдении определенных условий, не происходит, тогда конец, гомеопатия безнадежна, раз она не показала себя эффективной, замечательно эффективной.

Возможно, господа на скамьях оппозиции, вы знаете какой-либо другой, лучший метод, способный подавить эту проклятую доктрину с ее истинами³, которые врезаются в самую душу хорошо вооруженных догматиков древних и современных времен, — ignea inest illis vis et coelestis origo (лат. они обладают огненной силой и рождены на небесах. — Прим. перев.) — которые, как определенно утверждается, посредством только беспристрастного отношения и разумного рассуждения помогут дойти до неизвращенного понимания и укажут на безошибочно полезные результаты, вытекающие из верного следования ее предписаниям, и таким образом позволяет восторжествовать над упрямством, — повторяю: вы, господа, знаете более эффективный способ подавления этой доктрины?

Да! Видимо, вы думаете, что знаете.

Продолжайте тогда в рецензиях и книгах до небес возвышать обычную болтовню вашей школы и наполнять ее похвалой, извращая и высмеивая своим злым умом то, что ваше невежество способно извратить; продолжайте клеветать, обвинять, оскорблять, и непредвзятые ясно поймут, на чьей стороне правда.

Усовершенствованная (гомеопатическая) медицинская доктрина будет заметно выделяться своим рельефом и явным преимуществом на фоне этой чепухи, и (ибо кто усомнится в чувстве истины, присущей лучшей части человечества?) развеет ночную тьму устаревших глупостей, поскольку она учит, как получать несомненную пользу при болезнях, в которых до сих пор путаная ученая болтовня у постели умершего тщетно пыталась скрыть вред, нанесенный пинтовыми и квартовыми бутылками, заполненными неподходящими микстурами неизвестных лекарств, уничтожающих жизнь.

И что вы скажете, когда увидите автора и первого учителя гомеопатии вместе со своими настоящими учениками, исцеляющими без страданий и надолго гораздо больше пациентов, причем таких, которые страдают от худших, самых изматывающих жалоб, немногими мягко действующими и не имеющими дурного вкуса лекарствами? Может ли ваше так называемое искусство делать подобное? Не высмеет ли презрительно такой результат ваш жалкий теоретический скептицизм и бессильную рутину вашей шаблонной системы?

Если вы действительно хотите лечить так же хорошо, подражайте гомеопатической практике рационально и честно!

Если же вы этого не хотите, тогда возвращайтесь — мы не будем препятствовать вам — возвращайтесь на свой безнадежный путь слепого послушания в полуночном мраке вымышленных систем, соблазненные блуждающими тут и там огоньками ваших почитаемых авторитетов, которые, когда вы действительно нуждаетесь в помощи, оставляют вас в беде — ослепляют и исчезают.

И если ваша злосчастная практика обычно неудачна и не идет так, как вам обещали, как вы предполагали и желали, а накапливает в вас злую желчь, пытающуюся рассеять себя в клевете на превосходящих вас, — что же, продолжайте валить вину на других, если цеховая гордость, бестолковость, слабость или праздность мешают вам достичь результата, и оставьте победу более достойным людям.

Продолжайте, если вам это нравится, завистливо клеветать на возвышенное искусство, но знайте, что зависти не справиться с непоколебимой истиной, она лишь пожирает костный мозг завистника⁴.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ Какую потрясающую безграмотность продемонстрировали мои критики! Я сошлюсь только на тех, кто пишет и печатает "гомопатический" и "гомопатия" вместо "гомеопатический" и "гомеопатия", тем самым выдавая, что не знают об огромной разнице между ὁμον и ὃμοιον и считают их синонимами. Они никогда не слышали о том, о чем знает весь мир, как бесконечная разница между ὁμοούσιος (греч. единосущный. — Прим. перев.) и ὁμοιούσιος (греч. единственный. — Прим. перев.) расколола христианскую церковь на две части, которые невозможно воссоединить? Они не понимают в достаточной степени греческий язык, чтобы знать, что (отдельно и в совокупности) ὁμον означает общий, идентичный, такой же (например, εἰς ὁμον λέχος εισαναβαίνοι, "Илиада" ϑ.), но ὃμοιον означает лишь подобный, похожий объект, но никогда не достигающий его в отношении природы и рода, никогда не становящийся с ним идентичным? Гомеопатическая доктрина никогда не претендовала на то, чтобы вылечить болезнь той же самой, идентичной силой, которая произвела болезнь, — такое впечатление складывается у не рассуждающих противников гомеопатии достаточно часто, но, вероятно, зря. Нет! Она только излечивает способом, наиболее согласующимся с природой, с помощью силы, никогда точно не соответствующей причине болезни, никогда не совпадающей точно с этой причиной, и с помощью лекарства, которое обладает особой силой, способной вызывать подобное болезненное состояние (ὃμοιον πάϑος). Эти лица не в состоянии почувствовать разницу между "тождественным" (таким же) и "подобным"? Они все гомопатически поражены одной и той же болезнью глупости? Должен ли отважившийся выступить в качестве рецензента "Духа гомеопатической медицинской доктрины" иметь хотя бы рудиментарное представление о значении слова "гомеопатия"?
² В качестве предупреждающего примера я хотел бы сослаться на печально известную (точно записанную) историю болезни, которой якобы страдал Коцебу и от которой он, как говорили, был чудесным образом излечен с помощью метода теории возбуждения. Однако вскоре выяснилось, что это была выдумка, использованная для поддержки появившейся теории возбуждения, и позор обмана покрыл имя автора навсегда.
³ Истина этой единственной рациональной доктрины медицины должна убедить этих господ, если они обладают хотя бы искрой разума, и так в некоторой степени и происходит, чему мы иногда являемся свидетелями, когда они в своих трудах горестно стенают, опасаясь скорого свержения устарелой доктрины их корпорации. Но посмотрите, они чувствуют, что их мозги так заполнены множеством причудливых идей, безумными принципами, системами и догмами и так загружены надоевшим практическим хламом, что они уже не способны выбросить это бесполезное содержимое, чтобы затем с освободившимся умом беспристрастно практиковать на благо человечества очень простую систему, каковой является гомеопатия. Я говорю, что они чувствуют себя неспособными поступить так, ибо недоброжелательность вызывает искажение не только их ума, но и характера, и может выразиться только в бессильном оскорблении лучшего метода, которым они никогда не овладеют. Я почти сожалею о них, потому что старая ложь так часто представлялась им истиной, что она и сейчас парит постоянно в их памяти, как будто это все еще истина; вымыслы, представленные им как пункты веры и засвидетельствованные прославленными и великими именами, так часто сбивали с толку их уши под видом важных и правильных, что они продолжают слышать эти звуки; иллюзорные теоретические принципы и предположения, априорные объяснения, определения и отличительные черты школ, предлагаемые им как аксиомы, часто перечитываются ими в печатных изданиях, а обычай превратил их способ действия в простую рутинную готовность, поэтому они больше не могут противостоять давлению привычных вещей, которые стали их второй натурой, и они должны себе во вред продолжать думать и действовать по-прежнему, — (при первом взгляде на пациента некое конкретное анатомическое место в организме оказывается для них несомненным местом болезни, некое нозологическое название само собой припечатывается к этой болезни, они уже ощущают на кончиках пальцев элегантный состав многосоставного рецепта, который они запишут на ближайшем клочке бумаги), так что даже если бы они захотели серьезно реформировать медицину и начать новую жизнь в ней в простоте и правде, достойной Всевидящего Создателя нашего разума, который он создал, чтобы позволить нам приносить освобождение больным и страдающим людям, они не способны сделать это. Вот что представляют собой так называемые рецензенты усовершенствованного целительного искусства и их компания; как может их критика быть иной? Господи, помилуй их бедные души!
⁴ Αυόνα Βροτοις, Эсхил, "Эвмениды", 329.