— 268 —

непостижимым легкомыслием скользить по фактам, которые ежедневно напрашиваются на наблюдение. Они, не обинуясь, объявляют во всеуслышание, что ни одно лекарство не производит и не может производить явлений, подобных явлениям болезни! Любопытно было бы выслушать доказательства. Если авторы программы не видали физических, химических и органических явлений, производимых лекарствами на больных, то им можно было бы посоветовать самим принимать лекарства, тогда они имели бы в руках argumentum ad hominem, что есть лекарства, который способны производить физические явления близко подобные болезням, не считая субъективных ощущений.

Столько же лишенным всякого основания представляется пример диабета, который они приводят с тем, чтобы подкрепить свое новое мнение. Положим, что до сих пор неизвестно ни одного лекарства, которое бы производило у здорового присутствие сахара в моче, то этим все-таки ведь еще не навсегда доказано, что такое лекарственное вещество вовсе не может быть найдено. Ни одному врачу-гомеопату еще не приходило в голову считать ганеманову фармакологию в том виде, как она вышла из его рук, за нечто совершенно законченное как по форме и содержанию, так и по объему. Если в этой фармакологии недостает химического анализа отделений, то это нисколько не удивительно, потому что в то время едва существовали первые начатки физиологической и патологической химии. Недостаток никому так сильно не ощутителен, как врачам-гомеопатам, из которых многие давно уже трудятся над пополнением его. При сравнении ганемановой фармакологии с изданной 20 лет спустя Ноаком, Тринксом и Мюллером, уже можно заметить существенное приращение именно по части физиологических, химических и анатомо-патологических наблюдений. Со времени выхода этого издания многие врачи-гомеопаты трудились над дальнейшей разработкой упомянутой части фармакологии и успели доставить кое-что пригодное. Мы упомянем только то, что прямо относится к поставленному авторами вопросу об аномалиях мочеотделения: д-р Квалио в Мюнхене испытывал Kali arsenicosum над кошками и собаками, Бекер и Зик испытывали Acid. phosph., Tart. stib., Вellad., Рейхенбах — Merc, Redembachеr — Chinin.; гомеопатам же, и только им, с пользой могут служить исследования Вибмера, Шроффа (Cantharis, Ol. terebinth., Colchicum) и другие в этом роде. Свод наблюдений по этому предмету сделан Кл. Мюллером под заглавием

— 269 —

"Изменения мочи в болезнях и приложение уроскопии при гомеопатическом лечении" (см. "Ж. г. л.", 1861 г. стр. 95 и след., где помещен полный перевод этого сочинения). Там между прочим можно видеть, что у шести лекарственных веществ оказывается более или менее явная способность производить сахар в моче. Это Cantharis, Chloroform, Curare, Morphium, Uranum nitricum, Asclepias vincetoxicum.

Гомеопатическая литература, правда, до сих пор представляет очень незначительное число излечений диабета. Мы, конечно, не станем ссылаться на такие случаи, где сахар оказывался в моче временно или в незначительных количествах, как явление преходящее или даже в виде исключения индивидуально свойственное некоторым субъектам. Но есть возможность вывести доказательству равносильное заключение, что гомеопатический закон со временем оправдается и в диабете точно так же, как миллионы раз оправдывался в других болезнях. В аллопатической школе, именующей себя рациональной, напротив, о лечении диабета и речи быть не может. Самый точный физико-химический диагноз не привел еще ее ни к какому терапевтическому результату, и лечение этой болезни у нее ровно столько же темно и бесполезно, как в то время, когда присутствие сахара в моче, как единственный верный и отличительный признак диабета, было вовсе неизвестно.

Не говоря о возможности успеха, рациональная школа может приступать к лечению диабета конечно только тогда, когда сахар в моче больного может быть химически доказан. Понятно, что по этому самому она и не в состоянии предупредить его образование. Когда же сахар в моче оказывается в весомых количествах и когда количество выделяемой мочи превосходит массу принимаемых больным жидкостей, то эти симптомы указывают уже на столь далеко зашедшее изменение подлежащих органов, что при нынешнем состоянии науки никакой способ лечения не может постановить благоприятного предсказания. Самые обыкновенные исходы, после чрезвычайного исхудания и истощения — чахотка и водяная. Но прежде видимого образования сахара в огромном большинстве случаев можно заметить появление предвестников, в числе которых самые обыкновенные: расстройство пищеварения, хроническая рвота, кислоты в желудке, изжога, ненасытность, сухость рта, вязкость слюны, ипохондрия, ощущения слабости, боль в членах. Очень немногие случаи, в которых сахар

— 270 —

вдруг оказывался при ненормально увеличенном количестве мочи, не могут почитаться общим правилом. В пользовании же поименованных предвестников, надо полагать, гомеопатии принадлежит преимущество перед старой школой. Лечение подобных состояний, даже у людей истощенных потерей соков и расстроенных неумеренностью в пище и питье, стало быть наиболее способных подвергнуться рассматриваемой болезни, удается гомеопатии очень часто, тогда как с другой стороны давно доказано, что диабет нередко бывает следствием обыкновенного в аллопатии употребления массивных доз лекарств, например, мочегонных. Следовательно, если гомеопатия и не может еще представить достаточного числа клинических фактов, могущих служить доказательствами ее успехов в лечении диабета, то она по крайней мере не подлежит упреку за произведение этой болезни, между тем как весьма вероятно, что по указанному Ганеманом пути со временем может быть найдено даже верное специфическое средство. Удалось же это в отношении ко многим другим, не менее важным болезням. Пусть попробуют доказательно опровергнуть факты. Одного надменного пренебрежения недостаточно.

Мы не можем не поблагодарить авторов программы за то, что они подле диабета упомянули также о воспалении легких — болезни, которая так часто встречается и статистика которой как нельзя более способна выставить гомеопатию в настоящем ее свете.

Клинические опыты профессора Дитля в Beне самым осязательным образом доказали, что Nitrum, Calomel, Tartarus stibiatus, мушки, местные и общие кровоизвлечения и т. д. положительно служат только к тому, чтобы испортить дело, увеличить смертность и продлить болезнь, между тем как при совершенном отсутствии "врачевания" уже оказывались гораздо более выгодные результаты. Мы впали бы в анахронизм, eсли бы вздумали сравнивать результаты гомеопатического лечения с результатами аллопатическими. Этот вопрос давным-давно порешен. Теперь дело уже вовсе не в этом.

За преобразованием тepaпии и фармакологии последовало преобразование патологии, начиная с патологической анатомии и физической диагностики. Венская школа тут шла впереди. С имен Рокитанского и Шкоды начинается в этой отрасли науки новая эпоха. Эти ученые извлекли науку о болезни из тумана натурфилософских хитросплетений на свет Божий и поставили ее на твердую

— 271 —

землю объективного исследования — мы надеемся, навсегда. Трезвость воззрений, отречение от слепой веры в авторитеты, уверенность и спокойствие в экспериментах, которыми эти ученые и их школа отличаются при перестройке патологии, неизбежно должны были относительно преданий терапии и фармакологии обратиться в скептицизм и нигилизм. Чем ярче свет, издаваемый Венской школой в одном этом направлении, тем гуще падающая тень ложится на терапию. Ничегонеделание врача при лечении болезней возведено в принцип. Искусство врачевания отвергается как детское заблуждение. После стольких трудов физиологическая школа достигла, стало быть, того пункта, с которого Ганеман 60 лет тому назад выступил в дорогу, когда начал строить терапию и фармакологию на новом физиологическом основании. Неужели ганеманово создание, подобно старой терапии, также будет снесено течением, по которому направились патология и диагностика? Конечно, нет. Мы видим два течения, сходящиеся в одном сильнейшем, общем, по которому врач может плыть к верной цели, если он вооружен законом подобия как компасом. Ни одно из приобретений патологии и диагностики еще не оказалось противоречащим гомеопатии — напротив, все, до вирхововой патологии ячеек, служат ей пособием. Доказательства тому найдутся во множестве наблюдений, рассеянных в современной гомеопатической литературе. Только в лицах еще заключается раскол, разделяющий так называемую физиологическую школу от гомеопатической, имеющей совершенно такое же право на это название. Первая отрицает искусственное лечение и ограничивается (в теории) диетическими мерами, помощью которых должно быть устранено от больного все могущее вредным образом изменить ход болезни и которыми можно установить правильное питание по началам химии. В этом последнем отношении, мимоходом сказать, сделано порядочное число вопиющих промахов. Когда мы видим, что эта школа (на практике) все-таки употребляет лекарственные вещества, чем доказывается только недостаток последовательности, то лекарства эти имеют лишь весьма двусмысленное паллиативное значение, как, например, морфий против разных болей, или это специфические средства, как, например, ртуть против сифилиса; средства, прямо противоречащие теории рационалистов.

Ввиду всего этого гомеопатия обладает искусством врачевания, которому гомеопатическая фармакология доставляет материал, а

— 272 —

закон подобия — ключ. Здесь специфичность лекарств приведена к общему для всех одинаково действительному естественному закону. Случай, который дотоле из милости бросал врачам специфические средства в виде прихотливой подачки, теряет свое значение. Гомеопатия обладает всем нужным, чтобы на каждую особенность болезни а priori найти потребное верное специфическое и, стало быть, целительное средство.

До окончательного разрешения недоумений, одна из самых удобных болезней, упомянутая авторами программы, воспаление легких, потому именно, что встречаясь очень часто, она в общественных больницах может дать достаточный материал для статистических доказательств. Числа, во-первых, говорят в пользу выжидательной методы, против старой терапевтической, особенно же против вампиризма, как доказано в приведенной книге Дитля. Там собраны неопровержимые доказательства тому, что смертность и продолжение болезни при отсутствии всякого врачебного вмешательства оказывается значительно меньше, чем при кровопусканиях, рвотном камне, мушках и т. п. Этим ничегонеделание было бы совершенно оправдано, если бы гомеопатия не доставила еще более выгодных числительных результатов. Удостовериться можно, например, в "Parallelen zwischen Homöopathie und Allopathie" von Dr. Caspar и в превосходной "Monographie der hom. Behandlung der Pneumonie" von Cl. Müller. Собранные в этих сочинениях факты говорят так громко и ясно, что беспристрастный читатель едва ли в состоянии будет усомниться. Оно, конечно, часто довольно трудно бывает, узнав такие факты, изменить по ним свое давно уже составленное мнение. Многим оно легче продолжать идти по знакомому пути и лучше отрицать новые неудобные факты или не обращать на них никакого внимания.

Представить здесь все относящиеся сюда факты и числа было бы неудобно. Мы сведем их в следующие три пункта.

1. Местные и общие кровоизвлечения при пользовании воспаления легких (и воспалений вообще) не только не нужны, но решительно вредны, потому что болезнь от них затягивается, смертность увеличивается, выздоровление затрудняется и переход в чахотку оказывается чаще. Образование продукта воспаления, гепатизации, не устраняется, а где он уже образовался, там всасывание становится невозможным и гнойное разложение неизбежным.

— 273 —

2. При нигилистическом способе профессора Дитля, который в продолжении многих лет пользовал несколько сот больных воспалением легких, отношение смертности было на 1/3 менее, чем при лечении по старому способу, ход болезни и выздоровление оканчивались скорее и переход в чахотку замечался реже.

3. Гомеопатическое лечение ограничивает смертность на половину, обыкновенной в этой болезни, и несравненно более ускоряет выздоровление. Числовые результаты, полученные д-рами Вурмбом и Каспаром в венском госпитале Сестер милосердия в Гумпендорфском предместии, несмотря на поступление туда больных преимущественно бедных, стариков, истощенных лишениями и часто даже после предварительного аллопатического лечения, представляют приблизительно ту же выгодную пропорцию.

При более выгодных условиях и при точном выборе средств на основании закона подобия результаты тоже должны быть лучше.

Выздоровление не требует значительного времени. Рабочие, например, через 7–8 дней после начала болезни могут уже заниматься своим делом. Чахотка и малокровие не замечаются никогда, если не существовали до воспаления. Во многих случаях больные по окончании гомеопатического лечения поправляются здоровьем лучше прежнего. По употреблении верно выбранного специфического средства обратный ход болезненного процесса начинается почти мгновенно; опеченения легкого или вовсе не оказывается, и потому ни стетоскопом, ни плессиметром не может быть обнаружено, или, если оно от начала лечения уже существовало, всасывание совершается очень быстро.

Если же тот же самый целительный процесс равномерно повторяется в огромном большинстве случаев, то для сомнения уже не остается никакого основания; успех должен быть приписан употребленным средствам; факт искусством произведенного лечения должен быть признан. В таком случае и упрек в недостатке аускультативных признаков при исследовании лекарств на здоровых должен смолкнуть. Наоборот, небезупречны наши противники, когда они, не подвергнув гомеопатических лекарств надлежащему исследованию, решаются осуждать их. Судьи наши вообще не имеют должного понятия ни о значении болезненных симптомов, полученных через физиологическое исследование лекарств, ни о практическом применении закона подобия. Чтобы оценить и различить индивидуальный характер недовольно иметь перед глазами весь ряд симптомов в

 Стр. 262–267     Стр. 274–279