II. ЧЕГО ХОТЯТ ВСЕ РОДИТЕЛИ?

Мы хотим, чтобы наши дети были здоровыми, генетически крепкими, что и обеспечивает само существование будущих поколений.

Мы желаем, чтобы при создании семьи наши дети вступали в брак с физически и умственно здоровыми людьми и тоже имели здоровых детей. А как много действительно здоровых детей вы видите вокруг себя сегодня? Если вы послушаете тех старых докторов, которые только что оставили или скоро оставят практику, то они вам поведают, что сейчас дети такие... такие... ну, в общем, нездоровые. Когда эти доктора были молоды, не было столько астмы, аллергии, атопии, хронических болезней, сколько мы видим сейчас.

Врачи тогда наблюдали много случаев кори, ветряной оспы, свинки, большинство из которых проходили в легкой форме, и в их практике им встречалось совсем немного серьезных заболеваний — дифтерии, полиомиелита или менингита. Об этом вы можете узнать, спросив вашего врача, как много случаев менингита встречается врачу общей практики. Дети в большинстве своем были сильными, стойкими, стройными, с хорошими здоровыми зубными дугами, были полны энергии, очень редко бывали серьезно больны. А вот что привлекло мое внимание — согласно отчетам Департамента здравоохранения, до 40-х годов ХХ века физическое здоровье маори и их сопротивляемость многим болезням (за исключением тифа) были заметно лучше, чем у жителей европейского происхождения.

Теперь же все быстро становится совершенно другим. Если бы детям в классе приказали выложить перед собой те лекарства, которые они регулярно принимают, то лишь на немногих партах не лежало бы ничего. Чаще других на партах были бы ингаляторы от астмы. Риталина и других лекарств для контроля поведения также было бы много.

Очевидно, нельзя во всем этом обвинять одни лишь прививки. Многое объясняется нынешним явно недостаточным пониманием того, что же такое в действительности профилактическая медицина, как бы иронично это ни звучало. Что в действительности врачи понимают под профилактической медициной? Что в действительности знают родители о том, как вырастить здоровых детей? Куда подевался старый добрый здравый смысл, когда мы заботимся о здоровье наших детей? Кто виноват в его утере — наши родители? врачи, верящие в "волшебную пилюлю"? или культура, основанная на лекарствах?

Если я сломаю руку или ногу или мне потребуется диагноз, то я пойду к доктору или обращусь в больницу. Они могут реально помочь со многим, но выбор остается за потребителем.

Меня беспокоит лишь одно: как далеко готова зайти медицинская наука? Дошло до того, что многое делается не потому что это необходимо, а потому что это можно сделать. Некоторые доктора готовы назначать антибиотики от любой заразы, а некоторые нет. Некоторые доктора охотно следуют схеме "Поставь диагноз, найди по нему в справочнике лекарство и пропиши его", а некоторые нет. Всегда есть черта между тем, что должно быть сделано и тем, что может быть сделано. И еще важнее вопрос о том, почему, кто и когда должен принимать решение.

Врач, выписывающий антибиотики от обычной простуды, дает пациенту повод спросить: "Зачем?" Антибиотики обладают лишь антибактериальным действием и они, таким образом, бесполезны при вирусной простуде, поэтому их назначение будет неверным решением. Значит, в ответ на ваш вопрос доктор должен будет либо доказать правильность своей линии, либо задуматься над своей практикой назначения лекарств.

Родители должны уметь спросить: "А какие есть другие решения? Что еще вы можете предложить?"

Простое выписывание рецепта на антибиотики занимает минимум времени, обычно не вызывает какой-либо дискуссии и не требует посвящать родителей в суть проблемы. Выписывание лекарства создает ложное впечатление, что врачи приносят пользу, и многие родители думают, что это доктор прекратил простуду своими лекарствами, тогда как в действительности простуда прошла сама собой, и, вероятно, не так быстро, как она прошла бы без назначения лекарств. Такого рода медицинская практика укрепляет зависимость от врачей и создает образ мышления, ориентированный на лекарства.

Однажды я решила с толком воспользоваться временем, которое проводила у докторов в ожидании приема.

У меня была проблема, которую я хотела обсудить с врачом, и я почитала, какие лекарства используют в моем случае и какие побочные эффекты и проблемы они могут вызвать. Затем я ознакомилась с мнением альтернативной медицины. Когда наступил день назначенного мне приема, я, прихватив блокнот и ручку и зная о том, что некоторое время надо будет провести в ожидании у кабинета, стала прогуливаться в приемной, изучая все, что поступило сюда от фармкомпаний и указывало на их имена или коммерческие названия лекарств. Ранее я как-то не очень обращала на все это внимание, а теперь мой блокнот, к моему удивлению, очень быстро заполнился.

После того как врач ответил на мои вопросы и мы договорились относительно плана "неконвенционального" лечения, я показала врачу весь этот список подарков от фармацевтов. Даже он был удивлен, но при этом заметил, что ему редко предлагают участвовать в конференциях с полным возмещением расходов или представляют образцы продукции из-за его репутации сторонника нелекарственного лечения и скептического отношения к нему представителей фармкомпаний, уже давно убедившихся в его нонконформизме. Но его знания о лекарствах и проблемах, связанных с ними, были обширны. Только после того как он оставил медицинскую практику, я смогла по-настоящему оценить, каким диссидентом он был.

В течение целого года он каждые две недели проводил вечерние дискуссии для родителей, и среди его посетителей образовалось ядро постоянных слушателей. Но лишь немногие из приходивших уже были на его стороне.

Некоторые из врачей пытаются вести свою практику в непривычном для большинства русле, навлекая на себя обвинения со стороны медицинского истеблишмента в том, что они отступники и предатели, не соответствующие должности.

Такие доктора сталкиваются с тремя основными препятствиями.

Большинство пациентов привыкло, чтобы их проблемы решались со скоростью всепобеждающей волшебной пули. По этой причине практика врачей-диссидентов оказывается под угрозой, поскольку большинство людей готовы уйти к другим врачам, по сути являющими собой продолжение рецептурного справочника. И у таких врачей-диссидентов тоже бывают пациенты, желающие сразу получить готовые ответы и пилюлю, чтобы справиться с проблемой. Такие врачи с разочарованием в голосе рассказывают о пациентах, которые считают, что если врач не прописал им какого-нибудь лекарства, то он не смог помочь им с их проблемами.

Второе препятствие — некоторые их коллеги, считающие таких врачей и их пациентов какими-то чудаками не от мира сего.

Третье препятствие — корпорации по выпуску пищевых продуктов и фармацевтические компании. Врачи, желающие установить партнерские отношения со своими пациентами при минимальном использовании лекарств, рассматриваются представителями фармкомпаний, ожидающими в приемной, чтобы показать свой товар, как бесперспективные клиенты, поскольку знают, что от этих людей их компании не получат прибыли.

Врачи-диссиденты также плохо вписываются в новую политику Департамента здравоохранения, где вашу работу как врача общей практики оценивают лишь по тому, делает ли каждая женщина мазок из шейки матки и придерживаетесь ли вы обычного предписанного протокола лечения, который позволяет обойти право пациента на выбор лечения.

Врачи, которые действительно слушают вас, чрезвычайно редки и малодоступны, а это означает, что родителям, вероятно, придется наблюдаться у врача, который не соответствует их ожиданиям. Если вам повезет, то вы сможете заключить с ним подобие перемирия, и тогда ваша семья потеряется в массе подчиняющихся правилам, и это не сильно скажется на общих усредненных показателях, особенно в том, что касается идеального процента охвата вакцинацией. В первую очередь это касается таких стран как Великобритания, где сумма, получаемая врачом от государства, зависит от того, как велико число вакцинированных детей согласно его записям.

Теперь представьте себе, что вы ждете ребенка. С чем вы в первую очередь столкнетесь?

Даже при выборе акушерки в качестве основного специалиста, наблюдающего за вашим здоровьем, вы вынуждены будете искать компромисс между вашими материнскими идеалами и желанием профессионала держать все под контролем. В зависимости от того, кто будет вести беременность, это может быть регулярная проверка на толерантность к глюкозе или ежемесячное ультразвуковое исследование плода. Все это во имя неустанной заботы. Но нужно ли все это вам?

Поначалу мы не видим необходимости в постоянном наблюдении с регулярным УЗИ и разными анализами, ведь мы пребываем в приподнятом настроении и полны оптимизма. Мы можем чувствовать некоторый дискомфорт от того, что нас принуждают проводить эти странные исследования, однако в конечном итоге все кажется терпимым, поскольку новым. Но далее мы оказываемся на распутье. Пойти ли тем путем, которым идет большинство людей, или найти свой путь, чтобы узнать себя, сохранить свое "я" и контроль?

Уже несколько лет я наблюдаю за теми, кто вышел за рамки системы, в том числе и за собой. Образ мыслей и тактика людей, не привыкших отстаивать свое мнение, редко меняются. При столкновении с авторитетами мы можем утратить способность задавать вопросы, анализировать или думать. Очень легко переложить ответственность за принятие решений на того, о ком нам внушили мнение как о единственном способном обеспечить безопасность наших детей.

В 1997 году репортер канала "Ти-Ви-3" Роуз Дейли брала интервью у одного врача по вопросу безопасности вакцины MMR. Он не дал ей какой-либо информации. Он без обиняков заявил: "Родители просто должны верить нам!" Это работа врачей решать, что нужно сделать для блага одного из их детей. Но разве это их дети? По мере того, как медицина делается все более сложной, зависимой от технологий и ориентированной на технологии, родителей заставляют думать, что решать проблемы со здоровьем могут только эксперты с соответствующей подготовкой.

Мировоззрение врачей также формировалось четырьмя годами теоретической подготовки (при постоянном обихаживании фармкомпаний) и затем двумя годами изнурительной низкооплачиваемой работы ординаторами. И они тоже привыкли двигаться в колее. Многие даже и не задают вопросов по поводу выверенных речей представителей фармкомпаний, ибо верят, что если фармкомпании скажут что-то не то, Американская медицинская ассоциация, Управление контроля пищевых продуктов и лекарств, Американский институт медицины, ВОЗ, Новозеландская медицинская ассоциация поправят их.

Счастье в неведении. Но только не для тех несчастных родителей, чье неведение закончилось, не говоря уж о самих несчастных детях.

Возьмем вопрос лекарств и их побочных действий. Как много знают об этом люди? Взрослым прописывали такие антидепрессанты как золофт и паксил, но большинство родителей не знали, что эти препараты могли быть причиной многих проблем и вызывали зависимость.

А что говорить о противоречивых данных о таких препаратах как виокс, целебрекс и бекстра? Надеюсь, многие из читателей еще услышат об этих примерах и не останутся равнодушными.

Давайте для примера возьмем антидепрессант золофт, также известный как люстрал, ципрамил, ципралекс и фаверин. В декабре 2003 года эти лекарства было запрещено использовать для детей после того, как должностные лица вынуждены были проанализировать данные за 10 лет, которые свидетельствовали, что их прием способствовал увеличению числа самоубийств у детей¹. Прозак не включили в список, но врачей предупредили, что этот препарат помогает только одному из десяти детей.

Эти проблемы стали достоянием общественного внимания после очень долгой борьбы родителей, которые считали, что их дети стали зависимыми от этих лекарств и склонными к насилию или совершили под их влиянием самоубийство². Годами фармкомпании при поддержке правительственных агентств отказывались предоставить родителям соответствующие сведения, а Управление контроля пищевых продуктов и лекарств пыталось заставить молчать врачей, желавших дать родителям информацию³. Последний абзац этого отчета отмечает, что Управление контроля пищевых продуктов и лекарств инициировало расследование, чтобы установить, кто виновен в утечке информации, только что опубликованной в "Бритиш медикэл джорнэл".

И вот теперь благодаря родителям, которые не стали молчать, мы знаем, что эти лекарства опасны.

Фармкомпании могли себе позволить, исчезновение золофта с рынка, поскольку они уже получили свои миллиарды доходов от всех его коммерческих марок и у них всегда будут наготове новые лекарства, чтобы заменить золофт на рынке — до тех пор, пока, возможно, новые родители не откопают что-то относительно и этих лекарств.

Газета "Обзервер" также сообщила, что был опубликован секретный доклад, в котором производитель заявил о желании выпустить на широкий рынок антидепрессант сероксат "для лечения целого списка не самых серьезных проблем с психикой"⁴.

В отличие от золофта, у вакцин нет такой ниши на рынке, когда в случае провала одного лекарства фармкомпании могут тут же заменить его другим. Если что-то пойдет не так и будет подорвано доверие к одной вакцине, это может повлиять на все вакцины и биржу. Вопрос вакцинации обнесен высоченным информационным забором. Вакцины предназначены занять мировой рынок с потенциалом в миллиарды людей всех возрастов по всему миру для блага многомиллиардной индустрии.

Здоровые люди получают все больше прививок — за 20 лет жизни число получаемых человеком прививок переваливает за 250, если считать как вакцинации, так и регулярные ревакцинации. Подумайте об этом.

Любая фармкомпания спит и видит, как бы заиметь себе с колыбели до могилы такие вот здоровые булавочные подушечки, при условии, что не придется при этом иметь дело с проблемами компенсации за причиненный здоровью ущерб. Если бы вы могли заставить каждого здорового человека на земле до такой степени бояться всего вокруг, чтобы он сделал множество прививок от множества инфекций, с которыми, вероятнее всего, ему никогда не пришлось бы встретиться, и только для того чтобы быть уверенным, что он не станет одним из немногих умерших от некоей болезни из длинного списка, то вы бы сделали это. И делали бы это до тех пор, пока вакцины не заслужат дурную репутацию и не будет доказано, что они являются причиной проблем, ухудшающих качество жизни человека.

А лучше всего убедить докторов заставить политиков принять такие законы, которые превратят прививки в обязательные, и тогда все должны будут сделать их!

Проблемы начинаются, когда в жизни человека случается нечто, не совпадающее с тем, что ему говорили. Тогда человек начинает думать и понимает, что ему не говорили всей правды, и это тот момент, когда некоторые пробуждаются.

Давайте, к примеру, хорошенько подумаем о тщательно культивируемом представлении о том, что прививки — это величайшее открытие в истории, сделавшее наибольший за всю историю человечества вклад в спасение детских жизней, чем что-либо еще. Так ли это?

Средняя пятилетняя смертность детей до года на 1000 живорожденных

Источник: New Zealand Official Year Book (1953) p. 73 // Новозеландский статистический сборник (1953), с. 73.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ Boseley, S. 2003. "Rules on medicines "need big shake-up". Anti-depressant ban for children reveals flaws in system, says Mind." http://www.guardian.co.uk/medicine/story/0,11381,1104470,00.html
² Barron, C. 2004. "Big Pharma Snared by Net. The web has helped consumers turn tables on drug giants..." http://www.guardian.co.uk/print/0,3858,5024634-110418,00.html "...Группа из двух дюжин родителей из США предъявила иск 'Глаксо Смит Клайн', требуя возмещения за лечение своих детей этим лекарством... Иск к ГСК стал переломным моментом для судьбы компании и раскрыл стоящие за ним силы. Этот иск повлек за собой серьезное расследование со стороны активистов здравоохранения и защитников прав потребителей относительно опасности использования антидепрессантов. Эти активисты с трудом брели к истине в полной неизвестности (некоторые из них десятилетиями), пока их открытия не были обнародованы в 'Панораме' в передаче 'Секреты сероксата' осенью 2002 г."
³ Lenzer, J. 2004 "Secret US report surfaces on antidepressants in children." British Medical Journal 329:307. "Управление контроля пищевых продуктов и лекарств... пыталось заставить молчать д-ра Мошолдера, (но) неоднократно заявляло о 'поддержке его обеспокоенности' безопасностью детей, — добавил профессор Хоффман, — однако эта поддержка, очевидно, не распространяется на его желание высказать такую обеспокоенность публично. Возможно, в этом и заключается самая главная опасность всего этого дела".
⁴ Doward, J. and McKie, R. 2004. "Revealed: secret plan to push 'happy' pills." http://www.guardian.co.uk/society/2004/nov/07/mentalhealth.businessofresearch "Содержание 250-страничного документа встревожило активистов здравоохранения, которые обвинили компанию 'Глаксо Смит Клайн' в том, что она ставит свои доходы выше терапевтических потребностей пациентов попыткой расширить рынок сбыта лекарства, имеющего связь со всплеском самоубийств... Из документа ясно, что систематически мишенью были различные формы тревожных расстройств. Компания должна была увеличить продажи с одного до двух миллиардов долларов, проталкивая лекарство для использования людьми, которые не имели депрессии с клинической точки зрения", — заявил профессор Дэвид Хили, психофармаколог Университета Кардиффа, который дал свидетельские показания для специального комитета палаты общин.

 ГЛАВА I    ОГЛАВЛЕНИЕ   ГЛАВА III