Кажется, я вполне доказал этими числами, взятыми у Клесса, несостоятельность подобного рода уверений. Что я не старался доказать в моей работе незначительности смертности от оспы в прошлом столетии, как это думает д-р Каррик, доказывают следующие мои слова:

С половины 18-го столетия до конца его, оспа в некоторых странах, особенно в Англии, Франции и Швеции, стала господствовать беспрерывно и давала громадную смертность (см. стр. 63).

Чтобы показать, каким образом произошло верование врачей, правительств и большинства европейского населения в предохраняющую силу коровьей оспы, я указал в моей брошюре на то, что с начала нашего столетия было замечено значительное ослабление оспенных эпидемий, и это обстоятельство сторонники оспопрививания приписали введению этой меры. Однако временное исчезание оспенных эпидемий, как уже сказано в моей брошюре, невозможно приписать влиянию вакцинации, так как в то время, т. е. в начале нашего века, был вакцинован лишь самый ничтожный процент населения; громадное же большинство оставалось в прежних условиях. Я старался выяснить, что причину уменьшения смертности от оспы в начал нашего столетия следует искать не в вакцинации, а в прекращении прививания натуральной оспы от больного здоровому (инокуляция).

У меня на стр. 65 сказано:

Из данных, представленных английскому парламенту, видно, что в Лондоне за 50 лет с 1650 по 1700 год, когда не было инокуляции, на 1000 умерших приходилось умерших от оспы 56; с 1751 по 1800, когда инокуляция была сильно распространена в Лондоне, на 1000 всех умерших приходилось уже 96 умерших от оспы.

Я указал также, что из шведских таблиц смертности от оспы с 1749 по 1855 год видно, что уменьшение смертности от оспы (с 1802 года) в Швеции тоже совпадало с прекращением инокуляции натуральной оспы, а не с введением вакцинации (1810), и что, следовательно, и эта шведская таблица, приводимая постоянно как неопровержимое доказательство благодетельного влияния вакцинации, при более строгом анализе ее оказывается бездоказательной. Далее, у меня на стр. 69 сказано:

...Будет понятно, что и быстрое уменьшение смертности от оспы с 1802 года невозможно приписать вакцинации, так как процент вакцинованных был еще слишком незначителен, а что это уменьшение совпадает с искорением прививания натуральной оспы и вместе с тем с уничтожением всех вредных последствий инокуляции. Доказательством этого может служить Англия, где по официальным данным (Small-Pox and Vaccination, l. с.) с 1751 по 1800, во время самого сильного развития инокуляции, умерло от оспы 96 из 1000 всех умерших; с 1801 по 1810, когда инокуляция стала употребляться реже, умирало 64 на 1000; с 1811 по 1840, когда инокуляция производилась еще реже, умирало 32 на тысячу, а с 1840 года, когда инокуляция в Англии была запрещена законом, за нарушение которого было назначено тяжкое наказание, смертность от оспы уменьшилась вдвое, так что с 1841 по 1850 год в Англии умирало [от оспы] только 16 человек на 1000 всех умерших (см. Бульмеринк, l. с., стр. 49 и 50).

На это д-р Каррик заявляет:

Д-р Рейтц, вероятно, забыл, что из инокулированных оспой умирало при самых несчастных обстоятельствах только 1 из 400. Если предположить, что натуральная оспа была привита ежегодно 1/10 всех жителей, или 100 000 из каждого миллиона, и что 1 из 400 инокулированных умер, что составляло бы 250 смертей на миллион жителей, то все-таки остается 1800 смертей от оспы на каждый миллион — смертей, которых нельзя приписать инокуляции.

Неужели д-р Каррик не мог понять, что я говорил не о смертности от оспы между инокулированными, а что в моей статьи показано, что инокуляция, принося, быть может, пользу отдельным личностям, послужила условием поддержания оспенных эпидемий вообще и между неинокулированным населением, так как от инокулированных и вследствие этого заболевших оспой лиц заражались и другие лица, нередко дети или слабые и больные взрослые. Вследствие того, что от одного лица, инокулированного и заболевшего хотя бы слабой формой оспы, оспенная зараза передавалась нередко окружающим лицам, а от них далее переходила и на других, оспенные эпидемии в тех местностях, где чаще всего практиковалась прививка натуральной оспы, стали господствовать почти непрерывно. Это-то и послужило поводом к изданию во многих государствах строгих законов, запрещавших инокуляции натуральной оспы.

Оканчивая этим разбор тех доводов, которые д-р Каррик приводит в доказательство того, что

хорошая вакцинация и ревакцинация суть единственные верные средства для уменьшения заболевания оспой и для совершенного уничтожения оспенных эпидемий,

и тех доводов, которые приведены в опровержение представленных мной данных и высказанных мной мнений, мне остается еще разобрать ту часть статьи д-ра Каррика, которая имеет целью доказать не только безопасность оспопрививания, но и то, что "горячки и золотушные болезни стали положительно уменьшаться после введения оспопрививания" (стр. 116) и "вакцинация значительно уменьшает, а никак не увеличивает число туберкулезных больных в детском возрасте" (стр. 117)!

В моей статье приводится достаточное число положительных доказательств и веских фактов в подтверждение вреда, могущего произойти от введения в организм животного яда — вакцины (Kuhpockengift). Очевидно, д-р Каррик игнорирует те истины, которые в настоящее время выработаны патологией. Непонимание опасности от тех патологических процессов, которые вызываются в организме внесением яда инфекциозных болезней, может быть объяснено лишь той глубокой верой, которую питает д-р Каррик в благодетельное влияние вакцинации, и желанием оградить оспопрививание от тяжелых и неотстранимых упреков.

В ответ на приведенные мною факты, говорящие, что вакцинация небезопасна, д-р Каррик говорит, что ни ему, ни его товарищам, ни даже д-ру Жуковскому, имеющему громадную опытность, не приходилось видеть или слышать о смерти вследствие вакцинации. Д-р Каррик письменно обратился даже к инспектору вакцинации в Англии д-ру Ситону и получил сведение, что из 230 000 оспопрививаний было только 4 случая смерти вследствие рожи. К сожалению, эти оптимистические уверения не оправдываются. У меня на стр. 9 приведено исследование д-ра Альбу относительно влияния вакцинации на общее состояние детей, причем оказалось, что в Берлине из 500 детей, по-видимому, совершенно здоровых, которым привита была оспа, только 86 перенесли вакцинацию без видимого вреда, все же остальные 414 детей заболели еще до отпадения вакцинных струпьев (292 заболеваний были золотушного и туберкулезного характера). Из этих 414 детей в продолжении первого года умерло 103; у 53 из этих умерших можно было доказать прямую связь заболевания с вакцинацией.

Кроме этого, я указал на мнения профессора Гебра, высказанные в его руководстве, на смертельные случаи, происшедшие вследствие вакцинации и ревакцинации не только у детей, но и у взрослых от развития гангренозной и флегмонозной рожи, описанные Эйленбергом, и приведу здесь еще следующее: д-р Рейтер¹ (Central-Impfarzt) описывает, что в Мюнхене при ревакцинации вновь пришедших солдат у 16-ти появилось рожистое воспаление, которое у 4-х окончилось смертью; в городе в то время не было ни одного случая рожи. Д-р Крюгкула² заявляет, что в марте этого года 8 драгун были ревакцинованы лимфой, полученной из Венского воспитательного дома. У двух она не принялась, у остальных же 6 через 24 часа после привития появился озноб, затем сильное лихорадочное состояние, упадок сил и бред. На 2-4 день на местах привития оспы появилось рожисто-флегмонозное воспаление, перешедшее у трех спустя несколько дней в гангрену. У первого замечалось обширное омертвение от плеча до локтя, у другого гангрена занимала всю внутреннюю поверхность плеча, у 3-го образовалось флегмонозное воспаление на обоих плечах с гангреной кожи, тромбоз venae femor. dextr. и гангрена правой нижней конечности. В 4-м случае в правой подмышечной области сформировался большой нарыв, который был вскрыт. Все 4

¹ Ueber Zwangs-Revaccination von Dr. Reiter, München, 1875.
² Vierteljahrschrift für Dermatologie und Syphilis, 1875, Heft I.

умерли, вскрытие показало в последнем случае под m. ресtoralis major большой абсцесс, на обеих сторонах pleuritis, многочисленные абсцессы в обоих легких. У остальных двух флегмонозное воспаление окончилось выздоровлением.

Далее, д-р Каррик совершенно игнорирует те данные, которые приведены мной из воспитательных домов и которые прямо указывают на значительные заболевания и громадную смертность детей Воспитательного дома непосредственно вследствие оспопрививания. Так, в отчете Петербургского воспитательного дома за 1864 год (когда смертность и заболевания вследствие оспопрививания были значительно менее, чем в предшествовавшие годы, как видно по отчету; помещен отдел "Заболевания после оспопрививания", в этом отделе описываются те формы заболеваний, которые находились в тесной связи или непосредственно вызывались оспопрививанием, в числе их показаны различные формы рожистых воспалений, phlegmone, abscessus et ulcera post vacc., gangraena et diphther. cutan. post vacc., lymphadenitis et septicaemia post vacc.!!

В таблице 14 этого отчета показаны 321 случай заболевания после вакцинации и указано, что это составило 11,2% всех заболеваний (2853); из этих 321 показано умершими 146, что и составило 10,9% всего числа умерших (1329)¹. Я обратил также внимание и на то, что процент смертности детей вследствие оспопрививания в Петербургском воспитательном доме должен был быть больше, потому что значительное число детей (более 60%) высылалось в деревни или в первые дни после оспопрививания, или же в том еще периоде, в котором всего чаще развиваются болезненные процессы после вакцинации¹; относительно этих-то детей, о которых, в сущности, не было никаких сведений, принималось, при вычислении процентов, что никто из них не

¹ Compte-Rendu médical sur la maison impériale des enfants trouvés de St. Pétersbourg pour l'année 1864, St.-Petersb. 1867.
² Так, по отчету за 1868 год видно, что 938 детей были посланы 3–4 недели после вакцинации, а 4379 детей (82%) были отправлены еще в том периоде вакцины, когда по данным этого же отчета всего болеe заболевают дети болезнями, сопутствующими оспопрививанию.

умер и не заболел ни одной из вышеназванных форм. Зная, как значительна смертность питомцев Воспитательного дома в округах, и принимая во внимание, что многие из вакцинованных детей посылались в деревни даже с краснотой около вакцинального струпа (в отчете за 1868 год показано таких детей 531), трудно предположить, чтобы никто из них не умер от рожистых процессов и даже не заболел ими.

В моей статье было показано, что кроме форм заболеваний, помещенных в отчете Петербургского воспитательного дома в отделе "заболевания после оспопрививания"¹, вакцинация предрасполагала к развитию и других острых болезней (поражения дыхательных и пищеварительных путей и нервной системы).

Далее, у меня сказано, что прививание коровьей оспы иногда служит условием развития творожистых и туберкулезных изменений лимфатических желез, поражение которых может причинить, хотя и через продолжительное время, смертельные заболевания детей (pneumonia caseosa, meningitis tuberculosa).

Тому, кто знает возможность подобных результатов оспопрививания, вышеприведенные данные д-ра Альбу не будут казаться непонятными. Оспопрививатели, понятно, не могут судить о том, причиняет ли вакцинация тот вред, о котором я сейчас говорил, потому что после вакцинации они теряют из вида бóльшую часть привитых детей. Занимающееся оспопрививанием лица — фельдшера, бабки, крестьяне-оспенники — не могут, понятно, судить о причине заболеваний и о связи между вакцинацией и развитием той или другой болезни. Защитники вакцинации, однако, пользуясь отчетами и удостоверениями и этих оспопрививателей, категорически отвергают вред вакцинации именно на основании этого материала².

¹ В отчетах Петербургского воспитательного дома, вышедших после напечатания моей статьи, этого отдела болeе нет.
² Как вредна может быть вакцинация, видно из опытов, произведенных ветеринарными врачами над вакцинацией овец; этой мерой хотели заменить инокуляцию овечьей оспы (ovinatio), которую производили тоже с профилактической целью. Оказалось, что после прививания овцам предохранительной коровьей оспы не только между ними появилась оспа, но и большая часть их (иногда до 30%) падала в продолжении первых двух недель, остальные же овцы тоже хирели, так что большую часть их приходилось убивать (Prof. Germann, Historisch-kritische Studien, Leipzig, 1875, стр. 180 и 181).

В моей брошюре указано также и на возможность перенесения сифилитического яда вместе с привитием яда вакцинного. В доказательство этого приведено мной значительное число наблюдений; некоторые из них показывают даже, что вследствие заражения сифилисом при оспопрививании сифилис распространялся в населении. Достоверность большинства цитированных мной фактов была подтверждена исследованиями специальных врачебных комиссий, судебными расследованиями и, наконец, наблюдениями известных врачей-сифилидологов; мной сообщен был также случай, происшедший в рейнской провинции в начале 1873 года и описанный д-ром Эйленбергом после официального расследования. В этом случае лимфа была взята от трехмесячного на вид совершенно здорового ребенка; лимфа была прозрачна, без примеси гноя и крови, и казалась врачу такой отличной, что он ею привил даже своих родственников; из 140 ревакцинованных этой лимфой 50 человек получили сифилис; местные явления появились в большинстве случаев через три недели, а общие — через 5–6 недель. Впоследствии узнали, что родители этого ребенка несколько лет тому назад имели сифилис; у ребенка же, послужившего для ревакцинации, три месяца после ревакцинации появились кондиломы.

Д-р Каррик, стараясь умалить значение приведенных данных, по этому поводу на стр. 109 говорит следующее:

Чтобы дать читателю возможность понять всю пустоту сообщения знаменитого Эйленберга, я сошлюсь на д-ра Жуковского, который (см. стр. 110) причисляет этого рода сообщения к "научным сплетням".

Хотя д-ру Каррику мнения г-на Жуковского кажутся вполне авторитетными, я все-таки считаю нелишним напомнить, что тот же самый г. Жуковский уверял (отчет Воспитательного дома за 1868 г.), что способ оспопрививания (с руки на руку), употребляемый в Петербургском воспитательном доме, не может быть источником сифилитического заражения, потому что только кровь сифилитика-вакцинифера может быть причиной заражения сифилисом вместе с заражением оспенным ядом, и что г. Жуковский никогда не прививал лимфы с примесью крови. В моей работе я, кажется, доказал, что такой лимфы не существует; что во всякой вакцинной лимфе, как уже давно известно, находится значительное число красных кровяных и белых кровяных тел; следовательно, в прививаемой д-ром Жуковским лимфе не могло не быть примеси крови.

Проф. М. М. Руднев, компетентность которого в этом вопросе, надеюсь, будет признана и г. Карриком, на стр. 118 своего "Руководства к изучению общей патологии" говорит:

Такое решительное заключение д-ра Жуковского, однако же, вовсе не вытекает из тех наблюдений, какие приведены им и были сделаны в Воспитательном доме.

Против справедливых возражений д-ра Рейтца д-р Жуковский в 1873 году написал письмо ('Медицинский вестник', 1868), где совершенно напрасно силится поддержать свое мнение о том, что способ оспопрививания, употребляемый в Воспитательном доме, не может быть источником сифилитического заражения. Вся ошибочность такого мнения должна быть очевидна всякому.

Далее проф. Руднев говорит, что такое мнение по меньшей мере было непозволительно поддерживать даже в 1868 году (когда писалась статья д-ра Жуковского), "но еще более странно в 1873 году отстаивать свое мнение".

Этим я оканчиваю второй и последний отдел статьи д-ра Каррика. Отвечаю я на эту статью не с целью разубедить д-ра Каррика в пользе и необходимости оспопрививания, а лишь с целью показать читателю, как немногочисленны, шатки и неубедительны те доказательства, которые высказаны для опровержения приведенных мной данных. Д-р Каррик, надобно отдать ему справедливость, собрал весь материал, который употребляется для доказательства благотворного влияния оспопрививания, и все-таки при тщательном чтении и разборе его статьи мы не находим ни одного положительного факта, говорящего в пользу прививания предохранительной коровьей оспы.

Кстати, скажу здесь еще несколько слов о Первом Петербургском губернском санитарном съезде¹, предложившем введение обязательного оспопрививания. Несмотря на весьма веские возражения, высказанная в заседании съезда против обязательности оспопрививания лицами компетентными в этом деле, петербургский санитарный съезд все-таки нашел нелишним предложить введение обязательного оспопрививания. Были такие члены съезда, которые с намерением доказать необходимость введения этой меры не убоялись даже высказать следующее:

Тогда только можно было бы говорить против обязательности оспопрививания при настоящей интеллектуальной жизни народа и в виду экономического его развития, если бы масса цифр говорила за то, что каждый раз, как предпринимали привитие оспы, умирала третья часть из всех привитых; тогда только можно бы было толковать, что это должно быть необязательно.

Странно, что в среде врачей, съехавшихся с целью приискать меры, уменьшающие смертность населения, находились лица, так мало дорожащие одной третью прививаемого населения. Такие лица беспощаднее самой оспы, которая не уносит из заболевших ею такого значительного процента, и во всяком случае требует своих жертв не ежегодно.

В заключение я должен наполнить, что даже представители оспопрививания сознают бездоказательность доводов, считавшихся долгое время самыми убедительными: так, например, д-р Снигирев заявляет, что в пользу оспопрививания говорит только

тот несомненный и непоколебленный факт, что между вакцинованными смертность меньше, чем между невакцинованными.

Ничем, однако, не доказано, чтобы наблюдавшаяся меньшая смертность от оспы привитых обусловливалась именно вакцинацией или ревакцинацией. Приведенные выше данные уяснили, вероятно, что бóльший итожный процент смертности невакцинованных зависел обыкновенно от того, что в числе невакцинованных показаны почти исключительно дети ранних возрастов, дающие вообще большой процент смертности; в тех же статистических данных,

¹ Протокол Первого Петербургского губернского санитарного съезда (заседание 6-го февраля 1875 года).

в которых проценты смертности привитых и непривитых сравнивались по возрастам заболевших, мы видим, что процент смертности тех и других почти одинаков, а иногда даже вакцинованные давали бóльший процент смертности, чем невакцинованные, хотя и в этих случаях итожный процент говорит в пользу вакцинованных. Наконец, не следует забывать, что не прививают оспу болезненным и слабым лицам, которые при заболевании натуральной оспой дают значительный процент смертности, но этот больший процент зависит не от того, что заболевшие не были вакцинованы, но, очевидно, от их общего болезненного состояния, существовавшего раньше заболевания оспой. Таким образом, приведенный д-ром Снигиревым и несомненный, и непоколебимый факт, при рассмотрении его без предвзятой идеи, тоже оказывается не имеющим доказательного значения.

После всего сказанного мы в праве, кажется, повторить, что в пользу предохранительного оспопрививания не приведено до сих пор ни одного точного научного факта, ни одного положительного доказательства, тогда как не подлежит сомнению, что внесение в организм животного яда может обусловить появление или развитие у привитого острой или хронической болезни и может даже способствовать развитию и распространению сифилиса в населении. Как бы мал ни был вред, причиняемый вакцинацией отдельным личностям, он будет весьма ощутителен при введении обязательного и повторного оспопрививания.

Не имея до сих пор никаких статистических и научных данных, которые говорили бы с положительностью в пользу оспопрививания, не зная даже, какая из разных родов лимф имеет предохраняющую от оспы способность и в виду небезвредности самой вакцинации, мне кажется, что введение обязательного оспопрививания есть мера преждевременная и не отвечающая действительным требованиям народной гигиены; введение подобной меры, могущей увеличить болезненность и смертность, может весьма невыгодно повлиять на народное здравие и вызвать невозвратимые утраты населения, которое вместе с тем не гарантировано от заболевания и смерти от оспы.

Во время печатания этой статьи появилась в "Журнале для нормальной и патологической гистологии и клинической медицины" записка проф. Руднева"По вопросу о введении обязательного оспопрививания в России", представленная им в Медицинский cовет.

Всякая санитарная мера, — говорит проф. Руднев, — тогда только может быть сделана обязательной, когда она удовлетворяет двум существенным требованиям: 1) если применение этой меры верно ведет к цели, и 2) если она не сопряжена ни с какими вредными последствиями.

Опыт и долговременные наблюдения показывают, что обязательное оспопрививание ни в каком случае не может удовлетворять ни тому, ни другому требованию.

В настоящее время твердо стоит тот факт в науке, что ни одна инфекционная болезнь, к которым, конечно, принадлежит и предохранительная коровья оспа, не проходит без участия в болезненном процессе многих важнейших органов в теле. Следовательно, ни один случай привития оспы не протекает так, чтобы при этом не поражались в большей или меньшей степени все важные органы тела.

При всяком оспенном процессе изменения в паренхиматозных органах всегда бывают в бoльшей или меньшей степени, и они выражаются так называемыми паренхиматозными воспалениями. От индивидуальных, часто неуловимых, причин зависит то обстоятельство, что в одном организме преимущественно заболевает воспалением один орган, например, мозг; у другого же больного более резкие изменения наблюдаются в печени, у третьего в почках, и т. д. Эти паренхиматозные воспаления имеют различный характер: в одних только случаях они проходят благополучно и оканчиваются разрешениями, в других же приобретают, по крайней мере местами, разрушительный характер и оканчиваются дегенеративными изменениями, причем пораженные части навсегда разрушаются.

Всякому понятно, какие последствия в теле образуются в тех случаях, когда паренхиматозные воспаления примут дегенеративный характер.

Кроме того, проф. Руднев указывает и на те вредные последствия от оспопрививания, которые являются часто как результат случайной примеси к вакцине других зачатков болезни.

Эти случайные заболевания при оспопрививании, — говорит проф. Руднев, — могут быть разделены на две большие категории: к первой относится тот ряд болезненных расстройств вследствие оспопрививания, где при совершенно чистой оспенной материи у привитого вследствие только индивидуальных условий, которые никаким современным исследованием определить мы пока не можем, развиваются местные расстройства тканей на месте привития оспы — расстройства такого бурного характера, что скоро они делаются из местных общими и выражаются обширными изменениями органов, ведущими нередко к смертельному исходу.

Далее проф. Руднев на основании патологоанатомических исследований умерших вследствие оспопрививания показывает, как рожистые флегмонозные воспаления на месте привития оспы ведут к гнилостному заражению всего тела; как воспаление вен и лимфатических сосудов служит иногда условием образования так называемых метастатических абсцессов или эмболических гнезд; следовательно, местное воспаление, вызванное оспопрививанием, переходит в общее почти всегда смертельное заболевание всего организма.

Если такие тяжелые страдания развиваются у взрослых совершенно здоровых людей, говорит проф. Руднев,

то чего нужно ожидать от привития оспы грудным детям, ткани которых гораздо нежнее и восприимчивее к заболеваниям?

Вторую группу болезненных изменений, происходящих от оспопрививания, составляют те случаи, где вместе с оспенной материей вносится в тело здорового ребенка зачатки другого общего инфекционного процесса. Самый обыкновенный пример такой комбинации двух ядов представляет собой смесь яда оспенного с сифилитическим. Если взята оспа от ребенка, у которого находится так называемая скрытая форма сифилиса, то привитие такой оспы здоровому субъекту вызывает в нем и оспенный процесс, и конституциональный сифилис.

Конечно, против заражения сифилисом можно бы было пользоваться оспой не от человека, но с теленка; но, во-первых, трудно из этого источника удовлетворить всем потребностям обязательного оспопрививания, во-вторых, тождество в действии телячьей оспы с человеческой не имеет еще значения достоверного научного факта, и, в-третьих, привитие телячьей оспы не предотвращает в свою очередь заражения другими инфекционными формами, сущность которых еще мало исследована, но подлинность которых не может быть подвергнута сомнению. Я разумею в этом случае заражение при оспопрививании творожистыми процессами, группа которых в теле известна под общим именем золотушных процессов.

В настоящее время может считаться твердо стоящим факт, что творожистые гнезда, происходящие путем воспаления лимфатических желез, очень часто ведут к развитию бугорчатки, которая как общая инфекционная болезнь безусловно смертельна.

В конце своей записки проф. Руднев приводит несколько статистических данных, положительно указывающих, что

оспопрививание даже вовсе не предохраняет от заболевания натуральной оспой.

Вот те мнения, которые высказываются на основании научных современных данных патологии. Эти-то данные подтверждают не только высказанное нами убеждение, что оспопрививание небезопасно, но указывают и на тот вред, который происходит вследствие этой меры.

ЧАСТЬ III