Появление холеры и успехи гомеопатии у нас в России очень тесно между собой связаны. Хотя гомеопатия была уже известна у нас с 1823 года, однако ж действительно вступила она в силу только благодаря холерной эпидемии, которая, так сказать, под руку ввела ее к нам. Разумеется, гомеопатия тогда, как и теперь, распространялась преимущественно неврачами и в домашней практике. При таком домашнем лечении холерины и холеры, прибегавшие к гомеопатическим средствам необходимо должны были увлечься и сделаться усердными пропагандистами нового учения, потому что факты были неотразимо убедительны. Этих фактов не хотел видеть только факультет. Одним из самых деятельных пропагандистов гомеопатии с того времени был Семен Николаевич Корсаков (ум. в 1853 г. в своей деревне Тарусово Московской губ. в 90 верстах от Москвы). Мы намерены представить здесь несколько любопытных выдержек из имеющихся у нас под руками бумаг С. Н. Корсакова, но кстати предпошлем им и некоторые сведения о первых врачах-гомеопатах, почерпнутых нами из других печатных источников и устных сообщений старожилов (Адама, Шеринга, Фейера, аптекаря Бахмана и других). Так как мы не пишем истории, а передаем только материалы, то и ставим их в простой форме летописи.

1824. Д-р Адам в Германии в 1823 году познакомился с Ганеманом и в 1824 приехал в Петербург, где тогда о гомеопатии еще ничего не было слышно. Через Адама с гомеопатией познакомился д-р Э. Ф. Шеринг. Адам не только не был никогда вполне гомеопатом, но, занимаясь больше агрономией, чем медициной, вообще мало практиковал. Стараясь жить в дружбе с аллопатами, он выдавал себя за специфиста и подчас даже с пренебрежением отзывался об учении Ганемана. Для распространения гомеопатии он ничего не сделал.

1826. Д-р Герман прибыл сперва в Москву и Одессу с княгиней Голицыной, бывшей графиней Суворовой, потом перешел к гр. Остерман-Толстой и приехал в Петербург. В 1821—28 около Ораниенбаума удачно лечил кровавый понос, эпидемический, и через это, по ходатайству Великого Князя Михаила Павловича, получил занятие в госпиталях, сперва в Тульчине, в продолжении 5-ти месяцев, где испытал неудачи от интриг и весьма понятных противодействий, потом здесь в Сухопутном госпитале, также в продолжении 5-ти месяцев (с ноября 1829 по март 1830). Вилье тогда приказал главному доктору Гюглеру рядом устроить палату экспетативную. Но Гюглер сам постепенно сделался гомеопатом и поручение доказать несостоятельность Германа и гомеопатии было дано другим. Вследствие донесений из Сухопутного госпиталя, Медицинский совет желал принять законодательную меру, чтоб разом покончить с гомеопатией. Был составлен проект, который внесен в Государственный Совет. Здесь Александр Николаевич Голицын отстоял дело, предложив спросить в деле гомеопатии таких врачей, которые сами занимались этим способом лечения и знают его. Тогда составили особую комиссию из Адама, Tpиниyca и Германа, и вследствие их отзыва издано постановление 26 сентября 1833. Тогда Мед. совет вызвал желающих учредить Центральную гомеопатическую аптеку. Конкурентами явились Пфеффер и Бахман. Последнему сначала отказали, но стараниями Германа, неизвестно, через кого и как, отдали предпочтение. Герман умер в 1836 г. От Бахмана Центральная гомеопатическая аптека перешла к нынешнему содержателю ее Ф. К. Флеммингу.

1825. Д-р Триниус, аллопат, племянник жены Ганемана был в Петербурге в 1820—22, уехал отсюда с герцогиней Вюртембергской, при которой был врачом. Потом уже в 1825—26 воротился гомеопатом. Был наставником естественных наук при великих князьях. Мало практиковал.

1832. Д-р Окс приехал и обращен Германом. Д-р Арнольд приехал из Казани и здесь ознакомился с гомеопатией.

1833. Д-р Фейер, ныне проживающий в Дрездене, будучи еще студентом в С.-Пб. М. X. Академии, познакомился с Германом и тотчас по окончании курса сделался гомеопатом, поступил в гомеопатическое отделение, в Сухопутный госпиталь.

Д-р Арнольд — в Казани.
Д-р Клейнер — в Саратове.
Д-р Нимейер практиковал в Саратове и умер в Петербурге в 1837.
Д-р Мюллер — в Саратове и Тамбове около 1832.
Д-р Швейкерт прибыл в Москву в качестве врача при князе Борисе Куракине.
В Петербурге профессор М. X. А. д-р Савенко, человек с большими дарованиями, обратился к гомеопатии, изучил ее и лечил больных.

1835. Д-р Штендер здесь обращен Германом.

С. Н. Корсаков, не врач, помещик, ознакомился с гомеопатией через Мордвинова, у которого в доме лечил Герман. В бумагах есть наставление Германа (присланное через Львова) о том, как делать разведения в жидком виде из присланных 110 порошков разных лекарств. А также маленькая тетрадка, писанная рукой Германа, — наставление, как употреблять 9 средств: Aсon., Antim. Arn., Bell., Bryon., Cham., Ipecac., N-vom., Pulsat. Вероятно, это было писано для Корсакова и составляло начало его посвящения в тайны нового учения. Имя Корсакова пользуется почетной известностью в гомеопатической литературе. Он был не только пропагандистом, но и самостоятельным исследователем и двигателем науки. Это между прочим засвидетельствовал сам Ганеман, которого подлинное письмо к С. Н. Корсакову сохранилось в бумагах. Ганеман пишет:

М. Г.

Я удивляюсь неутомимому усердию, с каким Вы предались нaшему благодетельному гомеопатическому искусству сколько затем, чтобы иметь возможность лечить членов Вашего семейства и окружающих бедных, столько же и для того, чтобы проникнуть в тайны природы, как Вы то доказали в дельных ваших записках по этому предмету. В последней, которую Вы мне прислали через моего племянника, мне в особенности нравится превосходная мысль Ваша, что нюханье лекарства может облегчить выбор наиболее соответствующего в данном случае, для дачи его внутрь. Я сам очень часто находил подтверждение этому на опыте. Я сам, по мере сил моих, прежде всего стараюсь отыскивать все, что может непосредственно служить на пользу моих ближних и увеличить благополучие рода человеческого. В самом деле, я полагаю, что это самое лучшее средство найти себе счастье в непродолжительный срок жизни, дарованный смертным, и я уверен, что вы того же мнения. Продолжайте деятельность, удовлетворяющую сердце, способное чувствовать, и продолжайте так же, прошу Вас, радовать благоволением

Вашего, М. Г.,
совершенно преданного Самуила Ганемана.

Кётен, 7 марта 1832.

С. Н. Корсаков занимался медициной еще прежде чем ознакомился с гомеопатией. В числе оставшихся после него бумаг есть тетрадка, заключающая в себе заномерованные копии с 302 аллопатическими рецептами, прописанных врачами ему, членам его семейства и домашним, с показанием в особой графе, кому и от чего дано лекарство. В начале тетради пять таблиц: 1. аптекарский вес и мера; 2. болезни; 3. прописанные рецепты; 4. упоминаемые лекарства в алфавитном порядке, с ссылками на номера рецептов. Тетрадь отмечена знаками В2 и № 3. Значит, ей предшествовали по крайней мере еще две. Она начинается 1823 годом и недописанная оканчивается 1 июня 1827. Затем следует тетрадь под № 5, заключающая в себе в таком же порядке записанные средства, которые сам он давал своим домашним, с отметкой результатов. Оканчивается в июне 1828.

Вот краткий перечень трудов С. Н. Корсакова.

НАПЕЧАТАННОЕ

1. Sur les pharmacies de poche, lettre adressés au Docteur S. Hahnemann. Перев. в Stapfs Archiv, VIII, Hft. 2, 1829 с замечаниями и одобрением Ганемана. Ганеман прежде советовал смачивать лекарством несколько крупинок непосредственно перед самой подачей, а К. предложил заготовить полную склянку крупинок каждого лекарства. С тех пор (заранее приготовленные) аптечки с лекарствами в виде крупинок вошли в общее употребление. При копии с этого письма, К. через 8, 12 и 15 лет делал заметки, в которых говорит, что лекарства 1829 г., приготовленные все еще сохраняют полную силу.

2. Note sur un nouveau moyen de se procures trés facilement les solutions hom. à un dégré de division quelconque, et sur quelques résultats obtenus avec des dissolutions poussées à des attenuations inouis jusqu'à ce jour. (Stapfs Archiv, XI, Hft. 3, 1832.)

3. Experience sur la propagation de la vertu médicale des remèdes hom., avec quelques idées sur la manière dont elle s'effectue. St. Archiv 1832, XI, 2 и вторично XII, Hft. 1, с примеч. Ганемана.

4. Sur les émanations de la matière et sur une préparation fort simple de remèdes homoeopatiques. (Отпр. через Германа к Ганеману в январе 1832).

5. Moyen de s'assurer par sa propre expérience de la verité ou de l'illusion de l'hom., et moyen d'essayer l'action homeopathique. Предлагает взять 6 склянок с сахаром, положить кофейное зерно, цветок ромашки, зерно маковое, гран ревеня и гран серы, а одну оставить с одним сахаром и попеременно давать нюхать, наблюдая производимые этими различными веществами припадки.

6. Aperçu d'un procédé nouveau d'investigation au moyen de machines à comparer les idées, p. S. Korsakof. Avec deux planches. St.-Petersb. 1832.

Описание врачебного омеоскопа (краткое), каталог 240 симптомов для омеоскопа (не напечатано).

Журналы и статьи, в которых упоминается о гомеопатических опытах и мнениях Корсакова, отмечены им самим в особом списке:

1. "Archiv für die Homöopatische Heilkunst", Leipzig.
1829. VIII. 2 Heft S. 161 о карманных аптечках с примеч. Ганемана.
1831. XI. 2 " " 87 Erfahrungen über die Fortpflanzung der Arzneikraft der homöop. Heilmittel с примеч. Ганемана.
1831. XI. 3 " " 105 Über ein völlig sicheres und rechtes Verfahren, etc.
1832. XII 1 " " 75 то же с примеч. Ганемана.

2. "Allgemeine Homöopatische Zeitung"
1833. I. 5, 8, 35, 43, 44, 63, 185, 186; II. 13, 14, 16, 32, 43, 67, 68, 87, 131.
1834. III. 77, 112; IV. 25, 182; V. 157.
1835. VII. 13, 14, 42, 149, 227, 229, 330, 331, 332, 335, 347, 357.
1836. VIII. 22.
1837. X. 77, 110, 159, 295.
1838. XII. 77, 78, 132, 340; XIII. 134, 222, 356.
1840. XVII. 82, 347; XVIII. 169.
1842. XXII. 69.
1845. XXIX. 149, 354, 360.
1846. XXXI. 189.

3. Journal de la médecine homéopathique par Léon Simon et Curie Earis, 1834, p. 177, 187.

НЕНАПЕЧАТАННОЕ

В 1829 он переписал (тетр. № 1) краткий "Гомеопатический лечебник", составленный тамбовским помещиком Андреем Васильевичем Тулиновым и полученный через А. Н. Львова, как отмечено на заглавном листке.

2) Клинические заметки, выписанные (в 1829) из Бижеля, с указанием на томы и страницы, и алфавитный список всех у Бижеля упомянутых лекарств, также с указанием страниц.

3) Особая тетрадь (выписки из Бижеля, Matière méd.)

4) Реестр лекарств, полученных из Тамбова 5-го ноября 1829, и список различных болезней с указанием средств по Бижелю, Rau, Caspari и тамбовскому лечебнику.

5) Такой же список 1256 болезней и припадков под заглавием: "Гомеопатические средства, испытанные д-ром Гартлаубом в Лейпциге. Переведено с немец. А. В. Тулиновым в 1828 и с подлинной его рукописи переписано в Тарусове, 1829, в апреле и мае". В том числе с номера 1241 по 1256 — успешное действие лекарств, на опыте изведанное А. В. Тулиновым.

6) Сокращенная выписка 52 средств и свойственных им припадков из Ганемана "Chr. Krankh." Копия "Главнейшие симптомы антипсориков", выписанные Тулиновым в 1831 г. из Ганемана.

7) В том же году сделана подобная же выписка симптомов, по-немецки, из "Chron. Krankh." с графическим пособием; симптомы каждой части обведены особой краской. Затем следует список признаков скрытой псоры и систематический свод признаков псоры, обнаруживающейся накожными болезнями.

8) Литература гомеоп. до 1830 г.

9) Несколько тетрадей выписок из Беннигхаузена, Яра, Каспари и других. Hекоторые специальные, например, относящиеся к лихорадкам, к болезням дыхательных органов и пр.

10) Несколько кратких домашних лечебников.

11) Записки о болезненных случаях, в которых Корсаков занимался лечением, ведены с 12 февраля 1829 г. до мая 1834 г., и заключают в себе 11725 случаев. Записки имеют форму таблиц в 5 граф: 1) номер, 2) кому, 3) от какой болезни, 4) что дано, 5) результат. Для справок к каждому тому записок за каждый год приложены алфавитные списки больных, болезней и лекарств. В 1834 г. Корсаков перестал записывать своих больных, однако ж продолжал лечить. У него была отведена особая комната с широкой лавкой. Всякий больной, приходя, звонил в колокольчик, проведенный в кабинет С. Н., во всякое время дня. С. Н. по звонку тотчас же оставлял всякое занятие и являлся для оказания помощи. Нередко больной, получив лекарство, тут же на лавке и оставался столько времени, сколько было нужно, чтобы убедиться, что лекарство выбрано верно. В праздники посетителей являлось до 40 человек в день.

Знание свое С. Н. деятельно передавал соседям, приятелям и родственникам Левшину, Норову, Беляеву, Мордвинову, Тулинову и др.

12) Тетрадь "О холере" заключает в себе: 1) изложение всех вообще признаков холеры, по набл. оренбургских врачей из книги Собрание актов и наблюдений, относящихся к холере, бывшей в 1829—30 г. в Оренб. губ., изд. Медиц. советом в 1830; 2) симптомы разных полезных в холере гомеопат. лекарств; 3) Разные известия и выписки о гомеопатическом лечении, и 4) наставление А. Н. Львова о лечении холеры в 1830 г. с прилож. документов. Там же отмечено, что д-р Арнольд в Казани в 1830 с успехом употреблял Ipecac., Veratr., Merc. sol., Arsen. и Chin в разных степенях болезни, и хвалит Veratr., как предохранительное. Д-р Петерсон в Пензе, в деревне Григ. Ал. Потулова, в 1830 употреблял те же средства. В 1830 и 1847 годах по случаю холеры Корсаков был окружным смотрителем по выбору от дворян. Шт. кап. Бахметев был его помощником.

13) Множество таблиц о ходе холеры в России и Европе, с графическими знаками.

14) Множество б. ч. иллюминованных таблиц и графических пособий для приискания гомеопатических средств и для омеоскопа.

15) Табель о числе больных, пользованных д. Гольденбергом гомеоп. способом в отделении Московской старой Екатерининской больницы с 1 июля 1841 по 1 января 1844 г. Средняя смертность по 6 на 100. Всего больных было 1274.

16) Около 20 таблиц с графическими знаками для обозрения действия различных лекарственных веществ, растительных минеральных, кислот, щелочей, листьев, корней, корок и пр. на разные части тела. Из одной такой таблицы он выводит заключение:

1. Вообще средства, составленные из веществ неорганических или минеральных, кислот, щелочей и т. п. наиболее действуют на органы слуха, насморк, ветры, задний проход, месячное очищение, зубы, кости, железы, кожу и члены вообще.

2. Средства, взятые из тел органических, растений и животных, наиболее оказывают действия на умственные отправления, расположение духа, чувствительность и раздражительность, дыхание, кровообращение, лихорадочные припадки, зрение, вкус и тошноту.

3. В особенности из неорганических веществ преимущественно действуют:

a) Кислоты — на орган слуха, задний проход, мочеиспускание, кости и кожу (но никакого нет характеристического действия на головокружение и шею).

b) Щелочи — на железы, месячное очищение, задний проход и нижние члены (но никакого на кости и кровообращение).

c) Земли — на голову.

d) Металлы — на судороги.

e) Горючие вещества — на подреберье, ветры, задний проход, насморк, шею, горло, кости, кожу и члены.

4. Из органических веществ действуют наиболее:

a) Корни — на тошноту и испражнение (нет характеристического действия на задний проход, детородные части и дыхательное горло).

b) Листья — на вкус (нет — на подреберье, ветры, кости и раздражительность).

c) Цветы не имеют ни одного симптома на железы.

d) Семена — на отрыжку, живот, спину и расположение духа (нет — на кровообращение).

e) Травы на кружение головы, умственную способность, зрение, лицо, рот, дыхание, кашель, грудь, верхние члены, лихорадку, кровообращение, расположение духа и раздражимость.

f) Животные средства — на дыхательное горло, но ни одного симптома на кости. Примечание. В цветах и солях особенного и преимущественного действия не примечается.

ПЕРЕПИСКА

Также заключает в себе очень много интересного и обнаруживает других деятелей того времени.

Первое письмо Тулинова писано 28 октября 1829 г. и начинается благодарностью за внимание к "немногозначущим запискам гомеопатическим", и есть, очевидно, ответ на письмо Корсакова. Тулинов рассказывает между прочим, как он в продолжении 28 лет страдал ревматизмом в голове и, нечаянно познакомившись в 1824 с гомеопатом (Германом?), избавился от страдания посредством Bryonia, как стал помогать другим и занялся практикой. В нескольких последующих письмах он потом просит то пояснений, например, значения цифр и делений на склянках, просит книг, лекарств и т.д. Адмирал А. Н. Мордвинов (дядя С. Н. К.) в нескольких письмах 1831 г. (на франц. яз.) выражает пламенную привязанность к гомеопатии и ее успехам; постоянно превозносит услуги, оказываемые Корсаковым гомеопатии; извещает о пересылке статей через Германа к Ганеману.

Ноябрь 1831 г.

Вы много усовершенствовали гомеопатию и в этом отношении Вы оказали великую услугу человечеству, но Ваши диссертации будут известны только в Германии, публика русская не узнает их: они будут заключены в медицинские архивы, которые читают одни только доктора. Зачем Poccии не знать также, что один из наших соотечественников простер наблюдения свои в врачевании болезней далее чем кто-нибудь из гомеопатов во всем мире? Зачем лишать Россию этой славы? Зачем оставлять в неизвестности Ваше имя и Ваши прекрасные открытия. Я советую Вам перевести на русский язык все диссертации, посланные Вами к Ганеману, прислать их ко мне и позволить напечатать в здешних журналах.

По поводу холеры Мордвинов (19 июня 1831) пишет:

В Петербурге очень многие принимают как предохранительное Veratr. Порошки Veratr. продаются с доизволения начальства. Герман имеет квартал для лечения холеры и будет иметь госпиталь. Болезнь не прилипчива, как изведал сам, посещая больных и помогая врачам. В степени охлаждения дóлжно давать 3-е деление; высокие не действуют. Об этом Арнгольд из Казани писал. Я говорил об этом с Германом, которому также не удалось вылечить ни одного из охладевших, потому что употреблял высокие деления, и он согласился.

Ноябрь 1831.

Во Франции напечатали, по известиям, полученным из России, будто гомеопатические лекарства были испытаны против холеры и не имели никакого влияния, никакого действия на эту болезнь. Эта ложь — дело здешних медиков, которые трепещут при одном имени гомеопатии. Нужно обличить всю гнусность подобного известия. Я везде собираю сведения о тех случаях, в которых были употребляемы с успехом гомеопатические лекарства, чтобы напечать во всех больших городах Европы.

1 июля 1831.

Здесь, в то время, когда холера убивает множество людей, между старой и новой медициной происходит борьба и первая употребляет все старания, чтоб остановить успехи последней. В страшную критическую минуту я почел долгом выступить. Холера свирепствует здесь, а интриги медиков старой школы — сильных, потому что число их преобладает — до сих пор не допускают распространения гомеопатических средств. Герман пишет мне, что принужден был бросить употребление гомеопатических средств в госпитале, потому что все больные, которых ему поручали, были уже умирающие, прошедшие уже весь курс лечения аллопатического. Здесь дозволяют все методы лечения, но гомеопатию постоянно преследуют; это явное дозательство того, что ее успехов боятся и потому именно и преследуют ее.

29 апреля.

Открытие, сделанное Вами, имеет весьма важное значение в гомеопатии, и оно подтверждает много гипотезу: чем более разжидить или уменьшить вещество, тем более оно приобретает силы и действительности. Странно, что из двух человек, находящихся так далеко один от другого, один угадывает теорию, а другой подтверждает ее действием. Но моя мысль осталась бы совершенно бесплодной без Вашего открытия... Герман говорит, что Вам предстоит слава наследовать Ганеману и усовершенствовать гомеопатию.

31 августа.

Я желал бы видеть Вас президентом академии новой медицины, обещающей спасение человечеству.

1831 г. 13 апреля Н. Муравьев писал к С. Н. Корсакову, благодаря за присланные гомеопатические лекарства:

Вы доставили мне новое поприще полезным занятиям в сведениях о гомеопатии, которые я от Вас получил. Действие оной невероятное: я час от часу в оных удостоверяюсь вопреки прежнего моего предубеждения против сего рода лечения.

4 мая.

Гомеопатия совсем мной овладела. Я посредством ее произвожу удивительные лечения. Против ипекакуаны никакой кашель до сих пор устоять не мог. Arnica, Pulsatilla и Aconit также производят удивительные действия. До сих пор я только сии четыре средства употреблял.

В этом же письме М. объясняет задуманную им методическую таблицу болезненным признакам, произведенным каждым лекарством. Из всех симптомов (положим, 1000) составить алфавитный список с номерами при каждом. Потом разграфленный лист с названием лекарств в каждой графе и с отметкой номерами по алфавитному списку всех каждому средству принадлежащих симптомов. Потом, при лечении, записать все припадки больного номерами на особом листе и сличать с таблицей, чтоб видеть, которое лекарство имеет больше данных номеров и, следовательно, ближе подходит. (Из этого, вероятно, потом разработан омеоскоп Корсакова.)

8 июня.

Признаки 15 антипсорических средств я переписал. Постараюсь дополнить переводы некоторых из них. Мне в сем пособляет уездный лекарь, человек очень сведущий и знающий хорошо языки. Мне хочется вступить в корреспонденцию с известными нашими гомеопатами, в том числе и с Тулиновым. Цель моя собрать от них те сведения, которые они уже на русском языке имеют, дабы что-либо из сих сведений извлечь и потом, буде удастся, идти далее... Я завален таким множеством дел по хозяйству и начатыми на сей предмет сочинениями, также и огромной корреспонденцией, что не могу теперь посвятить гомеопатии достаточного времени; между тем, число больных, требующих пособия, час от часу увеличивается от разнесшейся молвы удачных моих лечений. Прочитал мысли Н. С. (?) Дóлжно заниматься не одним лечением, а открытием важнейших сил природы, к открытию которых гомеопатия должна довести, и между прочим стараться должно делать опыты над светом, разделяя лучи посредством призмы, и испытать. Нельзя ли соединить каждую часть солнечного луча с каким-нибудь черным телом, например углем, не отражающим, а поглощающим свет, и потом такое тело приводить в гомеопатическое деление. То же самое делать, только без призмы, с электричеством, магнитом, галванизмом и током, называемым животным магнетизмом. Cие может быть невозможно и покажется Вам странным, но почему не сделать опыта.

В этом же письме он просит заказать ему призму в три вершка длиной, с фацетами около 1/2 вершка (М. было тогда 63 года).

13 июля.

Хорошо бы опытами определить: 1) с какого разделения материи начинается лечебное гомеопатическое ее действие; 2) в каких степенях оно возрастает при дальнейших разделениях; 3) не теряет ли оно при дальнейших делениях врачебного свойства той материи, из которой производится, ибо заметно, что почти все гомеопатические лекарства имеют много общих свойств, особенно в действиях их на голову. Из чего, буде бы cиe опытом подтвердилось, открылось бы, что живая сила (force vitale) одна в природе и, разделением извлекая ее из тел, мы могли бы достичь до общего лекарства, заключающего в себе живую силу, приводящую наш организм в правильное действие и, следовательно, восстановляющую здоровье во всех частях оного.

Д. Герман, 27 февр. 1830 г. (первое письмо, на франц. яз.).

Очень рад узнать через Ваше письмо о счастливых успехах гомеопатии; благодаря Вашему старанию объяснилось, что опыт показал Ганеману, что высокие разведения (30) совершеннее развивают деятельность лекарственного вещества и лучше действуют, производя менее ожесточений. Впрочем, я еще не совсем убедился в том, что для хронической болезни с малой реакцией организма малый прием действует сильнее большого, несколько раз повторенного. Но теперь не время еще отступать от принципа juramus in verba magistri и заменить его нашими собственными наблюдениями, потому что почтенный основатель наш превосходит всех нас умом, верностью взгляда, прилежанием и опытом. Относительно лекарств, которых Вы еще желаете, я полагаю, что необходимо как можно более сократить число нашего медицинского аппарата и изгнать из него все средства, производящие мало действия или легко заменяемые полихрестами.

Я не знаю способа, по которому вы приготовляете лекарства в крупинках: Ганеман ничего не писал мне об этом, и я буду Вам весьма благодарен, если Вы дадите мне некоторые объяснения на этот счет.

1830, 23 сентября.

Все добро, которое Вы уже сделали стольким больным посредством божественной методы нашего почтенного Ганемана, должно доставлять Вам большое удовлетворение. Ваша матушка говорила мне, что Вы подали помощь более чем 4000 больным, и я с нетерпением ожидаю приезда вашего сюда, чтобы воспользоваться вашими богатыми опытами. Открытие, сделанное Вами насчет выбора из нескольких средств, давая их нюхать, весьма интересно, и я уже с успехом воспользовался им в нескольких случаях. Я непременно напишу об этом Ганеману в первом же письме.

Если, от чего Боже избави, холера появится в ваших странах, что думаете Вы насчет гомеопатического лечения; не мог ли бы Veratr. быть специфическим и в тоже время профилактическим средством? Может быть, также Arsen., Aсon., Chin., Merc., или что-нибудь другое? Какое было бы торжество для гомеопатии, если б ей удалось победить такую ужасную болезнь, как холера!

28 мая.

Весьма благодарю за Ваше рассуждение о бесконечном развитии целительных сил лекарственных, которое, хотя уже и подозревалось некоторыми гомеопатами, и было даже может быть испытано самим Ганеманом, но все-таки станет известным только благодаря Вашему усердию и сделается теперь достоянием науки. Способ достигнуть до 1000 деления прост и неоспоримо верен; оба Ваши открытия дают Вам право на сердечное расположение великого основателя гомеопатии и каждого из нас.

1831, 7 сентября.

Вы доставили моему тестю (Триниусу) и мне истинное удовольствие Вашим трактатом (sur les émanations de la Matière, etc.), переданным от Вашего имени адмиралом Мордвиновым. Это такие интересные, новые мысли; Вы проливаете такой свет на самую неясную, темную сторону гомеопатии, что все гомеопаты должны благодарить Вас за то, что вы с таким успехом обработали эту часть науки. Ганеман уже был в восторге от первого Вашего трактата и поручил мне очень благодарить Вас; он прислал мне для Вас новый металл Selenium, с тем, чтобы я переслал его к Вам для опытов над здоровыми. Берцелиус пишет об этом минерале, открытом им, что, вдыхая пар селения, он потерял обоняние и вкус на довольно долгое время, и что от того, же произошел у него спазмодический и очень мучительный кашель, продолжавшийся около двух недель. Из этого следует, что это средство будет прекрасно действовать на 5-ю пару нервов, для которых мы имеем еще так мало лекарственных средств.

А. Н. Львов (Балашевского уезда Саратовской губ.) в июле 1831.

С появлением в наших местах холеры я записался в медики. Гомеопатия мой славу сделала. В окружных селениях у меня пользовалось 480 челов.; 364 соверш. выздоровело и некот. подают надежду. Такой успех вскоре разнесся по уезду и ко мне ежедневно не только помещики, но и доктора приезжают просить наставлений и лекарств. Нам пишут из Петербурга, что Герману не дают и попробовать лечить холеру гомеопатически. Наташа моя с утра до ночи делает порошки, на которые у нас большой расход.

7 августа.

Война с холерой прекратилась, кажется. Я собрал поименный список больных, у меня пользовавшихся, представил в Балашевский холерный комитет и надеюсь получить свидетельство, которое при случае думаю с пользой употребить.

Тулинов (из Тамбовск. уезда).

Veratr. есть совершенный специфик от сей болезни. У меня, слава Богу, по сию пору ни один холерный не умер, а избавилось от болезни много.

Управляющий имен. Корсакова (Олонец. губ. Лодейн. уезд.) пишет, что "счету нет, сколько излечил". Употр. Veratr., Rheum.

Ел. Ник. Львова (Тверск. губ. Новоторжск. уезда) о том же Veratr.; 7 челов. вылечила, болезнь была несильная.

Ник. Ник. Муравьёв (Можайск. уезда.): 10 человек излечены Veratr.; "болезнь, похожая на холеру".

Львов получил свидетельство из Балашевского уездного холерного комитета (3 сент. 1831) в том, что им было пользовано 625 чел. холерных, из которых выздоровело 564, ум. 61. Сверх того, представлено еще несколько поименных списков леченных в других селениях, при благодарственных письмах помещиков, так что число леченных составляет 682, выздор. 616, ум. 66. Главное средство было Veratr. 30, а когда больной уже охладел и корчи прекратились — Ars. 30.

Уездный штаб-лекарь Балашевского уезда Oттo Вагнер также выдал свидетельство о том, что получил от Г. Л. "медикаменты, которые испытав, удостоверился в скором и полезном действии врачебных средств по системе доктора Ганемана против болезни холеры". Точно такое же свидетельство выдал и доктор саратовской удельной конторы надворный советник Миллер.

Напечатаны в то время 1) письмо от дочери адмирала Мордвинова, супруги Львова, об успешном действии гомеопатических средств с выражением сожаления о тех, которым они неизвестны, и еще более о тех, "кои упорством своим подвергают смерти родственников, друзей, приятелей и знакомых своих", 2) "Выписка из сведений, доставленных к адмиралу Мордвинову из разных мест об успехе лечения обоего пола людей гомеопатическими средствами во время болезни их холерой в 1830 и 1831 годах". Число всех пользованных 1273, вызд. 1165, ум. 108. В том числе в Тамбовской губ. и уезде в имении Полторацкого лечил Тулинов, из 92 ум. 5, в Тверской губ. у Полторацкого из 45 — 1. В губернском городе Саратове лечил доктор Клейнер, из 59 — 3, и он же, во время командировки, в области Войска Донского в Каменском округе из 59 — 6, и на Кавказской линии из 85 — 15. Все остальные приведенные в "сведении" пользованы Львовым.

В 1848 г. в Петербурге Ив. Петр. Миклашевский устроил больницу, где лечил беспрестанно заболевавших работников. До 3 июля у него из 30 чел. умер 1, и то чахоточный и горький пьяница (письмо жены его к родителям).

Александр Врасский, Тверь, 10 июля 1831.

"Органон" Ганемана на российском языке везу манускриптом в Петербург, чтоб напечатать. Если же обстоятельства неблагоприятны будут для поездки за границу, то уже сам займусь переводом первой части "Хронических болезней".

11 сентября.

Поездка моя к Ганеману отложена на неопределенное время, но по первому пути хочется съездить в Петербург, чтобы предать тиснению перевод "Органона" и повидаться с тамошними гомеопатами и позаимствовать от них новых сведений по части науки. Вероятно, вам известно, что Ганеман предварительно указал на камфару, как на средство совершенно излечающее холеру, но не в гомеопатических приемах, a in voller Ausdehnung, т.е. и натирать больного камфарным спиртом и курить парами и давать внутрь каждую минуту по чайной ложке с теплой водой. Но Ганеман, когда предложил сей способ, еще не видал холеры, и я полагаю, что он теперь найдет средство более гомеопатическое, ибо по предписанному им способу заключить надобно, что он предписывает ее как пальятивное средство.

Петерсону в Пензе от местного начальства поручено было лечить холеру, хотя он никакой медицинской степени не имеет, а единственно по убеждению, через бесчисленные опыты, что гомеопатическое леченье превосходно помогает в холере.

14 октября.

И. Н. Муравьев точно весьма ревностно занимается гомеопатией. Весьма сожалительно, что он не знает немецкого языка.

Д-р Штегеман, бывший профессором в Дерптском университете и потом вольнопрактикующим врачом в Риге, десять лет уже как перешел к гомеопатии, находится в Германии два года для усовершенствования и желает поселиться в Москве для пользования по новой методе, но желает обеспечения со стороны по крайней мере 10 домов, готовых содержать домашнего врача-гомеопата. (Просьба похлопотать об этом.)

Еще всепокорнейше прошу снабдить меня советом по нижеследующему обстоятельству: в № 43 "Сенатских ведомостей" напечатан указ, коим лечению по гомеопатической системе разрешается одним лишь врачам. Между тем, не только к Вам, даже и ко мне приезжает множество сторонних людей и валяются в ногах, чтоб сделать им пoco6иe. Но продолжать давать им порошки, как доныне я cие делал, есть действие противозаконное, могущее подвергнуть разного рода неприятности со стороны местной врачебной управы. Не давать же просимых больными лекарств кажется мне бессовестно, ибо в редких токмо случаях я не считаю возможным вылечить являющихся ко мне, или по крайней мере доставить им значительное облегчение. Получив же отказ от меня, они решительно останутся без всякого пособия, ибо едва ли кто из них в состоянии вынести издержки потребные на поездки в город к лекарю, на плату ему и в аптеку. Вы премного одолжите меня, сообщив мысли Ваши.

31 декабря 1833 года.

Гомеопаты не согласны между собой. Гросс и Тринкс оба люди сведущие, в чем и сам Ганеман отдает им справедливость, но и тот и другой en pleine insurrection против изобретателя гомеопатии, до того что готовы утверждать всякую нелепость назло Ганеману. Штапф прекраснейший человек и весьма искусный медик, но не гений. Ганеман говорит про него: er ist zu flüchtig (слишком летуч), что едва ли несправедливо. Старик из всех своих последователей ценит всех выше Беннингхаузена и Геринга, а затем из врачей, вдали от него живущих, пользуются особенным его уважением Шмидт в Вене и Аттомир в Венгрии. Из лейпцигских он "толерирует" Франца, Горнбурга и Зейделя. Всех прочих считает более или менее себе врагами.

Приятель мой Бахметев прошедшей весной вручил старику бадягу и Cadmium и пишет мне, что Ганеман ему сказывал, что Ваdiaga fluviatilis оказалась антипсориком весьма полезным в воспалении глаз, отвердении подчелюстных желез и других золотушных страданиях. Cadmium еще не испытали или прималчивает… Он обыкновенно говорит "von unreifen Dingen darf man nicht reden" (о незрелых вещах говорить не следует).

16 февраля 1832 доктор Ястребцов, прибывший в Москву из Калужской губернии, просит знакомства знаменитого распространителя гомеопатии, потому что сам отступился от аллопатии.

31 марта.

Гомеопатическая моя аптечка имела, может быть, на всю мою участь вредное влияние. Будучи в деревне, я лечил гом. лекарствами, мной самим приготовленными, но имел далеко не полный комплект. Незадолго до приезда в Москву, я, по совету Грефе, выписал ассортимент приготовленных лекарств от Д. Германа. С этим я приехал в Москву. Сначала у меня явилось несколько больных. Я им давал Германовы крупинки, но они не производили решительно никакого действия.

По совести, я не мог себя обвинять в небрежном приискании средств. В некоторых случаях лекарственные симптомы чрезвычайно хорошо отвечали симптомам болезни, но крупинки не действовали. (Полагает, что были не смочены лекарством). Я начал отказываться от больных; другие сами меня оставили. Особенно испуган я был одной нервической горячкой, против которой давал четыре лекарства и которая возросла в глазах моих до ужасной степени. Мне здесь не отказывали, потому что имели ко мне доверенность как бы неограниченную, но, наконец, я принужден был отказать в своей гомеопатии. Этот случай сильно на меня подействовал. Я уверился, что аптека моя вовсе не действительна, и практика моя здесь в Москве прекратилась, хотя и обещала сначала много. Можете судить, до какой степени я обескуражен, из того, что я принял должность гувернера, взявшись воспитать сына генерала Орлова. Теперь я еще врач-гомеопат, но не по профессии, а как любитель. И то не буду до тех пор лечить, пока не получу лекарств, на которые можно будет положиться.

Данило Иванович Адамс (28 сентября 1831), неврач, читавший сочинения Ганемана, просит знакомства, чтоб воспользоваться советами и ближе узнать чудесное открытие.

22 октября 1831.

Здесь (в Москве) гомеопатия еще в сильном гонении и врачи-гомеопаты занимаются ею как-бы украдкой, чтоб не сделаться посмешищем аллопатов.... В Саратове живет одна дама, довольно образованная, жена какого-то комиссионера и дочь умершего медика-немца, которая, начитавшись Ганемана и его последователей, посвятила себя гомеопатии и с таким успехом занимается ею, что обратила на себя внимание всех тамошних медиков, из коих трое навсегда и торжественно отреклись от аллопатии и в сомнительных случаях болезни прибегают к ее совету насчет приличного лекарства. Эта женщина с отличным и удивительным ycпехом пользовала и от холеры и славится чудом всей той страны.

7 апреля 1832.

Гомеопатия начинает мало-помалу распространяться и в Москве. Сочинение г. Фикельмонта, которое я списал у Вас, переведено мной на русский язык и пущено в народ. Оно понравилось многим своей основательностью и силой доводов, и многие списывают его друг у друга, рассылая даже по другим городам. В числе любопытных с особенным вниманием прочел сей отрывок и один доктор, большой практикант, который по сему случаю свел со мной знакомство, приезжает беседовать о гомеопатии, и более и более прилепляется к оной, так что я имею полную надежду видеть его гомеопатом. Я продолжаю мою практику довольно успешно, только весьма скуден досугом.

1 декабря 1832.

Я всегда благословляю ту минуту, когда имел честь познакомиться с Вами, а через Вас — с благодетельной гомеопатией, которая почти ежедневно доставляет мне лучшее в мире наслаждение... Не излишним считаю сообщить Вам слухи до меня дошедшие о поводе к изданию указа 26 сентября. Враги гомеопатии искали случая преградить ей всякий ход к распространению в России и надеялись достигнуть сей цели своей через комитет министров, но друзья истины и там приняли гонимую под свой защиту; произошел жаркий спор о пользе и вреде ее мнимом, и, хотя перевес голосов был на стороне гонителей, но, по разногласию, представлена была мемория Государю Императору, и добрый Царь взял сироту под святой покров свой. Забавно читать, что составитель доклада, при всем недоброжелательстве к гомеопатии написал нелепость несбыточную, вменив в обязанность медицинским управам в случае смерти пациента, подвергать данный ему гомеопатический прием лекарства, оставленный в запечатанном пакетце, химическому исследованию и на оном основать суждение и заключение о подсудном враче...

Г. Веселовский объявил себя гомеопатическим врачом.

Иван Беневоленский (врач) из Москвы (1832) переехал в имение Николая Алексеевича Бахметева, Пензенская губерния, Городищенского уезда с. Никольское. Там лечил гомеопатически в больнице и по домам.

Один из сыновей Бахметева, молодой человек весьма любознательный и хорошо знающий языки, выписав гомеопатические книги, снабжает меня переводами оных, и я теперь имею у себя все уже написанное о хронических болезнях слово в слово на русском языке. Из 700 больных, находившихся в больнице и приходивших только за лекарствами, пользованных мной гомеопатически было 379 по 1-е мая, прочие же по разным причинам лечились аллопатически... Первоначально большого труда стоило мне здесь ввести сей новый способ лечения. Семейство г. Бахметева всегда жило в Москве, пользовалось от болезней по-московски, а сыновья и сам он объехали почти всю Европу, искавши лекарств, врачей и минеральных вод для своих болезней. Теперь они начинают мне совершенно верить, но никак не могут себя преодолеть, чтоб следовать в точности полезным советам гомеопатии, и даже сам переводивший мне Ганемана поставил себе за непременное только то, чтоб нынешнее же лето отправиться к нему самому, и от сего происходит то, что они все получают видимую пользу в случающихся припадках, но, не изменяя образа жизни, не получают совершенного исцеления. Вторым важным препятствием суть теперешние мои ученики, которые из дворовых людей преобразованы в деревенские лекари. Они за небытностию здесь более трех лет никакого врача пользовались всеми правами лейб-медиков и, увидя меня с маленькими скляночками, долго не хотели верить, чтобы в них могло заключаться что-нибудь врачебное. Однако теперь начинают и они учиться сему простейшему, всегда безопасному и во многих случаях чудесному способу лечения.

За год до того Беневоленский был у Корсакова случайно, и получил первые сведения и аптечку.

Карл Стааль (3 сент. 1832 г., Москва).

Не имея времени посредством чтения вникнуть в таинства благодетельной гомеопатической системы, стараюсь по крайней мере по возможности распространить ее, для чего и выписал полную библиотеку, которую отдал молодому врачу, назначенному мной в военном госпитале быть начальником особой гомеопатической палаты.

Бередников (в Тихвине, 1831) горячий партизан, с негодованием отзывается о статьях "Северной пчелы" —

пасквильных выходок из немецких журналов, ничего не доказывающих, кроме худой нравственности их сочинителей и легкомыслия русских издателей... В "Сыне отечества", 1831 г., статья из Edinb. Rev. "Новое учение гомеопатии", написано довольно умеренно и со смыслом, но автор ее еще колеблется признать истину гомеопатии.

"Яков Васильевич Боровитинов весьма удачно, говорят, вылечивал (холеру) полученной от Вас аптечкой" (Харламова, 1849 г., Тихвин, просит лекарств).

Есть список лекарств, посланных Я. В. Боровитинову в Олонецкой губернии город Лодейное поле.

Князь Леонид Михайлович Голицын (Москва, 6 апреля 1844) уведомляет о разрешении учредить в Москве больницу на 10 кроватей, о том, что приступил к сбору пожертвований и что Львов внес в число жертвователей Корсакова. Просит участия и советов.

Вывод из всего этого очень прост и очевиден: в самом начале появления гомеопатии, во время первой еще борьбы за право гражданства в науке, Ганеманово учение нашло у нас на Руси довольно много приверженцев в среде людей просвещенных, человеколюбивых, бескорыстных, ради одной идеи добра спешивших на помощь народному здравию; словом, людей, которых уж никак невозможно клеймить прозвищами невежд и шарлатанов. Эти люди творили добро во имя истины и любви к человечеству и, не без трудной борьбы, конечно, однакож достигли своей цели, непризнанную de jure гомеопатию распространили в России de facto. Почти все это были не врачи. Гомеопатия у нас сделалась преимущественно домашней медициной и надолго еще, вероятно, суждено ей оставаться в этом чине, до тех пор, пока официально господствующая школа путем заимствований не придет к совершенному уничтожению различия между средствами аллопатическими и гомеопатическими. От времени до времени совершенно независимые от школьных претензий мировые явления, судьба народного здравия, эпидемический дух, дает жестокие толчки консервативному духу господствующей медицины, опрокидывает системы и теоретические воззрения и дает на практике полную свободу всякому действовать по личному усмотрению и вдохновению минуты. Мало этого, перед лицом эпидемии смолкает даже дух отрицания: ввиду народного бедствия, в виду действительной опасности невозможно уже рассуждать о степени действительности лекарств, некогда толковать о том, что лечить можно только регулированием питания, а нужно помогать во что бы то ни стало и чем бы то ни было, нужно лечить. В такое время всякий совет дорог, даже совет и помощь непризванных. В такие моменты правда одолевает рутину и предрассудки и завоевывает себе хоть и не все поле, так по крайней мере клочок твердой почвы. Такого завоевания гомеопатия достигла в холеру 1830 года. Авось она и на этот раз по милости той же гостьи завоюет себе еще клочок.

IX. ВЫПИСКА ИЗ СВЕДЕНИЙ, ДОСТАВЛЕННЫХ К АДМИРАЛУ МОРДВИНОВУ ИЗ РАЗНЫХ МЕСТ,
ОБ УСПЕХЕ ЛЕЧЕНИЕ ОБОЕГО ПОЛА ЛЮДЕЙ ГОМЕОПАТИЧЕЕСКИМИ СРЕДСТВАМИ ВО ВРЕМЯ БОЛЕЗНИ ИХ ХОЛЕРОЙ В 1830 И 1831 ГОДАХ

При употреблении гомеопатического лечения при первых припадках болезни, как-то: боли в голове или под ложечкой, в желудке, ни один из больных не умирал.

Замечено было также, что после гомеопатического лечения в короткое время крепость и здоровье возвращались, тогда как после других средств слабость продолжалась месяцами и часто превращалась в другую смертельную болезнь ("Журнал Министерства внутренних дел", 1832 г., № 3).